— Раньше мы устраивали соревнования по изготовлению снежных замков на городской площади. Люди слишком увлекались этим, они приносили вещи из дома для украшения, некоторые заказывали металлические формы для кирпичей... В первый год, когда Джиры не стало, я почти не занималась этим. Но, клянусь, я слышала её голос в своей голове: "Ты что, издеваешься надо мной? Ты собираешься забрать лучшую часть моего наследия и позволить ему умереть только потому, что я это сделала? Ты, проклятая предательница!"

Поджав губы, Финн сказал:

— Думаю, я бы поладил с этой девушкой Джирой.

— Я каждый день благодарю богов за то, что мне никогда не придётся страдать из-за вашей встречи. Слишком много озорства в одном месте, даже для меня.

Сорен пожала одним плечом, переплетя большие пальцы вместе, глядя на спокойный океан.

— Я просто думаю, что кем бы я ни была раньше, я бы не хотела, чтобы ты прекращал быть собой.

Финн пожал плечами, но больше не смотрел ей в глаза.

— Не надо, — отругала она, пнув его по лодыжке.

Взгляд Финна метнулся к ней.

— Не надо что?

— Не надевай эту маску обратно. Меня ничто не волнует, и меньше всего твоя маска. На меня это не действует. Я всё ещё вижу тебя.

Финн моргнул, глядя на неё.

— Другие никогда не ловили меня таким образом.

— Ну, я не такая, как другие.

Он с трудом сглотнул.

— Нет. В самом деле, ты не такая.

После этого они немного помолчали, оба наблюдая, как солнце набиралось храбрости, чтобы по-настоящему начать свой восход.

— Я помогу тебе, — внезапно сказал Финн.

— Что?

— Я помогу тебе, — повторил он, поворачиваясь к ней лицом, маска снова исчезла.
Всё острое, что было у него в голове, теперь было в его глазах, искренняя решимость у руля, пыл, освещающий его изнутри.

— С противоядием. Я поговорю с некоторыми людьми, которых я знаю, и мы во всём разберемся.

Её конечности совершенно онемели, и было чудом, что она не сорвалась со скалы.

— Что? — прошептала она, боясь поверить в это, боясь, что неправильно расслышала, боясь, что на этот раз он просто лгал слишком хорошо, чтобы она могла это увидеть.

Финн одарил её лёгкой улыбкой, которая выглядела как капитуляция, как будто что-то изменилось.

— Я помогу тебе спасти твоего друга. Чего бы это ни стоило, я найду способ достать тебе лекарство.

Облегчение захлестнуло её с такой силой, что это было почти экстазом, настолько головокружительным, что ей пришлось ухватиться за камень под собой, чтобы не покачнуться.

Она собиралась спасти Элиаса.

Прерывистый смех, слишком похожий на рыдание, вырвался у неё, и она бросилась к Финну, обнимая его так крепко, что чуть не скинула их обоих со скалы.

— Спасибо.

Из всех братьев и сестер Атласа Финн был последним, от кого она ожидала бы, что он, наконец, смягчится. Но боги, боги, она не жаловалась.

Он обнял её в ответ, на этот раз без колебаний. Удобный, знакомый. Объятие, которое другая её версия помнила отчетливо.

— Ты это заслужила, — прохрипел он. — Более чем заслужила это.