Я посмотрел ему прямо в глаза и подумал над его словами. Отказывать было нельзя, потому что я отчаянно желал семью, но прежде чем успел обдумать его слова, я уже наперед знал, что они будут неправильными. Но он предлагал мне исполнение мечты. Эта семья смогла бы заменить мне ту, которой у меня никогда не было. И, кроме того, это бы помогло мне больше не думать о моем ужасном детстве, если бы я дал этому ребенку то, чего у меня никогда не было.

Я никогда не смогу подарить Рейн ребенка.

Официант принес наши заказы и наполнил наши стаканы водой. Он поинтересовался у меня, не хочу ли чего-нибудь еще, но один взгляд Лэндона в его сторону заставил парня исчезнуть.

— Почему именно этот бой? — спросил я, вырвавшись из своих мыслей. — Почему именно сейчас?

Лэндон вздохнул и откинулся на спинку стула.

— В Чикаго идет война за передел власти, — начал рассказывать он, вонзаясь вилкой в свою рыбу. — Семья Греко и семья Моретти бьются за рынок героина и икры на протяжении уже некоторого времени. А в прошлом году сюда ко всему прочему вмешались русские и усложнили и без того очень напряженные отношения. К тому же, произошло несколько столкновений, и много людей погибло с обеих сторон. А теперь они находятся на стадии раздела территории. А Фрэнкс теряет деньги из-за этой ситуации, ну вот он и нашел выход в этом.

— В боях на смерть, — констатировал я.

— Точно. — Лэндон расположил свои локти на столе и сделал глоток из стаканчика с охлажденным кофе. — Фрэнкс хочет контролировать поставку икры — на данный момент этот бизнес становится все более прибыльным — но в то же время это способ контролировать героин и возможность закончить войну. Гребаные враждующие кланы, семьи рушат бизнес по всему миру.

— Что, если я одержу победу?

— Что это за «что, если»? — его голос отдался эхом. В его голосе была нотка соперничества.

— Когда я одержу победу, — поправил я себя, — что Фрэнксу будет от этого?

— Он получит контроль над всем бизнесом по поставке икры в Сиэтле, Нью-Йорке, Лос-Анджелесе и Чикаго, — пояснил Лэндон. — В то же время это положит конец войне между итальянскими семьями, что хорошо для бизнеса в целом, и русские унесут свои задницы прочь из Чикаго, что сделает Фрэнкса главным поставщиком икры за границу.

Когда я получил всю информацию, то происходящее немного прояснилось. Между нами не было такого разговора уже на протяжении многих лет, это ощущалось знакомо.

— А кто с Нью-Йорком и Лос-Анджелесом?

— Грант Чемберс, — ответил он. — Он крупная шишка по продаже оружия в Нью-Йорке. С Лос-Анджелеса будет Мария Хилл, у которой начались огромные проблемы с бизнесом героина с момента начала войны.

— Я не знаю ее, — сказал я. — Но помню Чемберса.

— Она никогда раньше не участвовала в боях на смерть до этого, — говорит Лэндон, — но она очень зла на Греко и Моррети, поэтому примет участие. Большая часть ее бизнеса завязана на отношениях с Латинской Америкой — героин и тому подобное дерьмо. Но, плюс ко всему, она ненавидит русских и хочет, чтобы они убрались.

— Так, трое с Чикаго, один с Лос-Анджелеса, один с Нью-Йорка и я. Всего шесть игроков.

— Ага. Небольшая игра, — произнес Лэндон с кивком. — И только один вызывает беспокойство.

— Кто это?

— Человек Моретти, — хмуро проговорил Лэндон. — Я позволю тебе самому все разузнать про него, и тогда ты мне скажешь свое мнение касательно него. Угроза он или нет.

— Ты, я смотрю, серьезно уверен, что я соглашусь на твое «щедрое» предложение, — произнес я. Но, несмотря на то, что я что-то говорил, уже прекрасно понимал, что если бы был какой-то другой выход, Лэндона бы тут не было.

— Естественно, ты же не дурак.

Был единственный вопрос, который я не мог не задать.

— А что, если я откажусь?

— Ну, кто знает, что может случиться с пареньком? — ответил Лэндон, слегка пожав плечами. — Технически, он является племянником Фрэнкса, поэтому может просто продолжить жить с ним. Но, возможно, Франк не хочет такую обузу. Он может запросто избавиться от него, сдать в детский дом.

Я тяжело сглотнул, и мышцы на моих руках напряглись.

Только не с моим мальчиком. Ни за что на свете, это не могло произойти с моим ребенком.

— Ты просто подумай, потому что я знаю наверняка, что он избавится от тебя и от твоей шлюшки из Огайо. И не посмотрит на ее достоинства, может она и хорошо сосет, но не ему.

Я прекрасно понимал исходящую угрозу. Мне даже не нужно было спрашивать этого. Но услышав сказанное, мой разум закружился со скоростью света. Большей части меня было абсолютно наплевать, покончит ли Фрэнкс со мной или нет, и Лэндону это прекрасно известно. Но вот угроза в сторону Рейн, это уже совершенно другой разговор. Угрозы в сторону ребенка не должны были меня волновать, потому что я его не знал все это время, но они также волновали меня.

Очень сильно.

Похоже, все-таки я не был таким бессердечным ублюдком, каким хотел казаться.

Официант принес счет, когда Лэндон дал ему понять, что мы не заинтересованы в десерте. Я все равно не мог даже думать о том, чтобы притронуться к своему блюду. Лэндон откинулся на спинку стула, вручив официанту наличные, и перевел свой взгляд на меня.

— Ну? — проговорил он просто.

— Ты так говоришь, будто у меня есть какой-то выбор, — выплюнул я.

— У тебя нет выбора, — подтвердил мои слова Лэндон, — но мне нравится давать тебе иллюзию выбора.

— О, спасибо огромное, — пробормотал я, хрипло зарычав.

— Себастьян, у тебя отличная мотивация для победы, мы это оба понимаем,— ответил он честно. — Ты получаешь ребенка и девчонку. Я позабочусь о том, чтобы тебя больше никогда не просили делать ничего подобного. Устрою вас троих где-нибудь далеко, найду прекрасный дом, где вы будете счастливы. У тебя есть возможность получить все, о чем ты так давно мечтал, плюс ко всему больше никаких боев, но ради этого всего тебе придется оказать последнее одолжение. Но я обещаю тебе, что позабочусь о вас троих. И, несмотря ни на что, тебе прекрасно известно, что я всегда защищал тебя, но тебе не нужно говорить это, потому что ты это сам знаешь.

— В первый и последний раз, — повторил я.

Закрыв свои глаза на мгновение, я старался отчаянно придумать способ, как можно было бы избежать всего этого, но мне ничего не приходило в голову. Лэндон прав в который раз, он бы не стал просто так посвящать меня во все детали, также он бы не стал приходить ко мне, если бы был какой-то другой выход. Он никогда бы не стал рисковать моей безопасностью. Именно поэтому Джилл и ее муж убиты, таким образом он позаботился, чтобы на меня больше не было рычагов давления, кроме Рейн и ребенка, если бы угрозы не возымели своего действия.

Возможно, угрозы и не возымели бы своего действия. Зная, что они могут причинить вред Рейн, я бы вместе с ней пустится в бега и защищал бы ее до последнего вздоха. По крайней мере, я бы постарался сделать это, но не тогда, когда мой ребенок находится черт знает где, не тогда, когда над ним нависает угроза быть отправленным в приют. Лэндон отлично знал меня.

— У тебя в распоряжении одна неделя, начиная с этого момента, — подытожил Лэндон, — затем мы все встретимся. Ты, я, Фрэнкс, остальные боссы, встреча с ними пройдет на юге Майами. Я пришлю тебе их имена, чтобы ты мог разузнать о них заранее. Сейчас Джон Пол немного потренирует тебя, но когда все дерьмо со знакомствами и прочей фигней будет закончено, твоей тренировкой займусь я.

— А почему это не может сделать Джон Пол? — спросил я.

— Потому что Фрэнкс хочет видеть тебя, — ответил Лэндон просто.

— Он надеется, что я проиграю?

— Бастиан, ты как гребаный ребенок. Естественно, нет. Он делает ставку на твою победу. Несмотря на то, какую бы ты херню не творил в прошлом, в бою тебе равных нет, никто и никогда не мог тебя одолеть. Он нуждается в тебе, есть такие ситуации, когда вы ненавидите, но одновременно с этим нуждаетесь друг в друге. Ты что, думаешь в противном случае он оставил бы тебя в живых? Бастиан, мне кажется, когда ты выпивал, то был более сообразительным.

Я откинул свою голову назад и уставился в потолок. У меня не было выхода; я это прекрасно знал. Мой разум не знал, на чем сосредоточиться — на том, что мне предстояло снова драться, или на том, что угрожали Рейн, или на том, что у меня был сын, который находился неизвестно где.

— Где он? — спросил я тихо. — Где мой сын?

— Он все еще в Италии, — ответил Лэндон.

— В безопасности?

— Пока да, все зависит от твоей сговорчивости.

— Имя... Как его зовут?

Лэндон уставился на меня холодным непроницаемым взглядом, но где-то в глубине его глаз ледяной фасад начал покрываться трещинами.

— Александр, — наконец проговорил он. — Как мне кажется, все его называют Алексом.

Алекс. Его имя некоторое время крутилось у меня в сознании. Я сопоставлял даты и пришел к выводу, что он, должно быть, был в первом классе.

— Себастьян, у меня есть еще дела, — проинформировал меня Лэндон, понимаясь на ноги. — Я свяжусь с тобой насчет расписания тренировок.

— А что я скажу Рейн? — проговорил я несмело.

— Мне насрать на то, что ты скажешь Рейн. — Лэндон поднялся и прошел мимо меня, больше не сказав ни слова.

Я пристально наблюдал за тем, как он свернул за угол и направился на другую улицу, прежде чем я сам направился в сторону Саут Поинт Драйв. Мое иллюзорное состояние спокойствия улетучилось мгновенно, когда я ушел прочь от Лэндона и направился вниз по улице — прямиком к входу в бар «Crudo». Чем больше мой разум кружился каруселью мыслей, тем более отчаивавшимся я себя ощущал.

Не было ни одного известного способа скрыться, убежать от этого.

Я собирался снова участвовать в боях — это даже не подлежало обсуждению. Лэндон никогда не говорил призрачными угрозами, и если я откажусь, то Рейн придется заплатить свою цену. И только Господу известно, что случится с Алексом.

Я чувствовал легкое головокружение, когда садился на высокий барный стул, благодарный за то, что у него была спинка. Откинулся на нее, но головокружение переросло в нарастающую тошноту, поэтому я склонился вперед, чтобы прекратить все это. С закрытыми глазами сделал несколько глубоких вдохов, но не смог успокоить дрожь в руках.