ГЛАВА 24

ПОСЛЕДНИЙ СВЕТ ПОЧТИ ИСЧЕЗ к тому времени, когда я нырнула со скалы, вода окутала меня своими ледяными объятиями, и на короткое мгновение я подумала о том, чтобы позволить приливу унести меня в море. Но я была сделана из более прочного материала, поэтому я поплыла к берегу медленными, лёгкими гребками, говоря себе, что оставляю всё позади, боль, страх, уязвимость, и готова создать новую, более прочную кожу.

К тому времени, как я добралась до берега, меня била дрожь. В Шеоле никогда не было так холодно, но с заходом солнца температура упала, и сегодня вечером дул сильный ветер. Никого не было видно, и инстинктивно я знала, что рядом со мной нет никакой опасности. По крайней мере, это чувство обострилось, хотя на самом деле мне это было не нужно. Всё, что мне нужно было сделать, это увидеть Каина, чтобы понять, что я в беде. Я знала это с самого начала, но где-то по пути, казалось, забыла. Как ещё я могла оказаться в его постели, готовая сдаться?

Я обхватила руками своё мокрое тело и поспешила вдоль берега обратно к дому. Я поймала несколько любопытных взглядов, когда добралась до комплекса, и увидела, как Тори направилась ко мне, но Михаил схватил её за руку, отвлекая, и я бросилась в главный зал, всё ещё капая водой.

Она высохнет, и мне было всё равно. Я пропустила ужин и была голодна, но могла поесть в своей комнате. В любом случае, я ненадолго остановилась в маленькой кухне рядом со столовой, прежде чем продолжить свой путь, большой мясницкий нож был спрятан под моей развевающейся, промокшей одеждой. Всё, чего я хотела — это глубокая горячая ванна, но я буду мечтать о еде, пока буду отмокать, и она будет ждать меня в комнате, когда я вернусь.

В каждых апартаментах в Шеоле была ванная комната с душем. Ванны находились в отдельных комнатах, так как ими мало кто пользовался, а рядом с пристройкой была большая комната, похожая на спа, которой не пользовались годами. Я собиралась залезть в эту ванну и оставаться там, пока моя кожа не сморщится, столько времени потребуется, чтобы согреть мои кости.

Я чувствовала, что я в безопасности, Каина не было в его комнатах, и у меня не было чувства опасности. Я понятия не имела, имело ли это какое-то отношение к моим видениям или нет, но всё становилось яснее, чувство опасности, предчувствие зла. Я только надеялась, что могу доверять этому.

Я задержалась в своей комнате достаточно надолго, чтобы взять чистую одежду. Я была ледяной, вся в песке и липкой, и по какой-то причине мне всё ещё хотелось плакать. Море должно было смыть всю эту уязвимость, подумала я, автоматически убирая мокрые волосы с лица, а затем поморщилась, почувствовав место, на которое пришелся основной удар моего падения. По крайней мере, у меня прекратилось кровотечение.

Ванная комната была просторной, ближе к японской, чем к современной. Заперев дверь, я включила воду, положила нож рядом, затем сняла мокрую одежду и встала под душ, чтобы смыть поверхностный слой песка, грязи и крови.

У меня болела грудь, и я посмотрела вниз, чтобы увидеть царапины от лазания по камням. Мои колени были в синяках, пальцы поранены от моего отчаянного подъёма. На самом деле, я была в полном беспорядке, и если погружение в океан не помогло, то горячая ванна тоже ничего бы ни исправила. Но, по крайней мере, это согрело бы меня.
Свет над головой был слишком ярким, когда я вышла из душа, поэтому я пересекла комнату и выключила его. Над ванной было окно в крыше, и луна была почти полной, освещая помещение серебристым светом. Я положила нож на ближайший стол и испустила дрожащий вздох удовлетворения. Идеально.

Вода была похожа на ласку любовника, тёплую и успокаивающую, струящуюся вокруг меня, когда я глубоко погрузилась в её гостеприимные объятия. Я скользнула вниз, вытянувшись во весь рост в огромной ванне, и опустила голову под воду, чувствуя, как она кружится вокруг меня. Порезы и ссадины на мгновение защипало, затем они медленно начали успокаиваться, и когда я оттолкнулась, то почувствовала себя обновлённой.

Я откинула голову назад, уставившись в пустое небо над головой. Не такое уж пустое. Я мельком увидела изящный силуэт, летящий над головой, тёмный на фоне яркой луны, и моё тело напряглось от внезапного страха. Я знала, я знала, кто это был, тот, кто пытался убить меня. Это должен был быть Каин. Я чувствовала злобу даже отсюда, и я уставилась на него, желая, чтобы он подошёл ближе. Вместо этого он взлетел высоко-высоко в небо, и я откинулась назад, облегчение и печаль нахлынули на меня, я была уверена в том, что, по крайней мере, сейчас я в безопасности. Каина не было, хотя кто знает, как долго его не будет.

Я уже чувствовала, как мои мокрые волосы вьются вокруг головы, но мне было всё равно. Сейчас я была в безопасности и могла оставаться в этой ванне вечно, глядя на далёкую луну.

Я скорее почувствовала, чем услышала шаги снаружи. Ванная комната находилась в другом коридоре от моей комнаты, коридоре, в котором больше ничего не было. Не было никакой причины, чтобы кто-то ходил здесь.

Но кто-то определённо стоял за дверью. Я закрыла глаза, пытаясь почувствовать, кто там, но не было ни намёка на опасность или чувства недоброжелательности, и я расслабилась. Каин был слишком далеко, чтобы причинить мне боль. Должно быть, это Тори, или Рейчел, или даже Элли проверяют, как я.

Я чуть не окликнула их, но что-то остановило меня. Дверная ручка повернулась, и я почувствовала нелепую дрожь страха. А потом она открылась.

Я должна была знать, что замки не удержат его снаружи. Чего я не понимала, так это как он мог добраться сюда так быстро, когда несколько мгновений назад он летел вверх, в самые тёмные небеса. Мне было интересно, смогу ли я дотянуться до ножа раньше, чем это сделает он. Я не двигалась.

Каин закрыл за собой дверь, и я услышала тихий щелчок замка. Так что даже в том случае, если кто-то услышит мой крик, они не смогут добраться до меня вовремя. Я не потрудилась сползти ниже в ванне, в тёмной комнате он ничего не смог бы увидеть, и, кроме того, если бы я собиралась умереть, скромность была слабым утешением. Я встретилась с ним взглядом через всю комнату и ждала, когда меня охватит паника.

Этого не произошло. Может быть, я уже перестала бояться. Может быть, теперь, когда перчатки были сняты, на меня снизошло какое-то неестественное спокойствие. За исключением того, что я уже была в опасности раньше, была в разгаре ожесточённой битвы, и я была напугана до смерти. Почему я была так спокойна сейчас?

Он вошёл в комнату с ленивой грацией и взял большой нож с табурета, который был вне досягаемости. Он поднял его, рассматривая.

— Ты хорошо управляешься с ножом, мисс Мари?

Его низкий мягкий голос вызвал дрожь во всём моём теле. Насколько я была больна, чтобы испытывать возбуждение перед лицом смерти? Я бы никогда не подумала, что я такая извращенка.

— Не очень, — мой голос прозвучал немного хрипло, и я прочистила горло. — Это было самое простое оружие, которое я смогла найти.

— Для кого?

В его голосе звучал лишь небрежный интерес, когда он балансировал ножом в своих длинных, умелых на вид руках. Красивые руки. Смертоносные руки, независимо от того, был ли он тем, кто пытался убить меня, или нет.

— Для тебя.

Единственное слово стояло между нами. Он не выглядел удивлённым.

— Не такое уж эффективное оружие, моя милая, — пробормотал он. — Тебе было бы проще с более тонким лезвием. Легче погрузить глубоко в плоть. Он двигался так быстро, что его руки казались размытыми, а нож, вращаясь в воздухе, приближался ко мне.

Я не могла пошевелиться, заворожено наблюдая за этим, как в замедленной съемке, как в старом фильме, когда оно несётся прямо к сердцу. А потом он с глухим стуком врезался в стену прямо у меня над головой, и я ахнула.

— С другой стороны, — пробормотал он, — я очень хорошо владею ножом. Если бы я хотел убить тебя, этот нож был бы воткнут тебе в горло, и никто бы никогда не узнал, что я был здесь.

Меня затрясло. Комната была погружена в тени, и я надеялась, что он не заметит, как вода рябит вокруг моего нервного тела, но он был наблюдательным человеком. Он подошёл ближе, зацепил табурет одной ногой и подтянул его под себя.

— У тебя нет чувства новорождённого котёнка, не так ли? — в его голосе слышалась лишь лёгкая нотка раздражения. — В комплексе есть несколько ванных комнат, и всё же ты ищешь самую изолированную, где никто не будет знать, куда ты пошла, где никто не услышит, как ты кричишь.

— Почему я должна кричать? Чего мне нужно бояться?

— Я мог бы заставить тебя кричать, — тихо сказал он.

— Не надо!

— Не надо чего?

— Не играй со мной, — с яростью сказала я.

Его улыбка была холодной, почти пугающей в лунном свете.

— Но, мисс Мари, это именно то, что я хочу сделать. Я хочу играть с тобой, пока ты не закричишь, не заплачешь и не начнёшь умолять.

— Ты больной ублюдок.

Он выглядел искренне смущённым.

— Не особо. Нет ничего извращённого в желании затащить тебя в постель и подарить тебе лучший секс в твоей жизни. Хотя, учитывая то, что я знаю о Томасе, это не такая уж большая проблема.

Теперь я была единственной, кто был сбит с толку.

— О чём ты говоришь?

— Секс. Чёрт. Я хочу заставить тебя кончать так сильно, что ты не сможешь двигаться, плакать или говорить в течение нескольких дней, а затем сделаешь это снова и снова. О чём, по-твоему, я говорил?

Я ничего не сказала. Я чувствовала себя в море тут, а не там, где была поймана в ловушку на скале на полпути в океан.

Его брови сошлись вместе с внезапным раздражением.

— Ради бога, Марта, только не говори мне, что ты действительно думала, что я причиню тебе боль?

Я едва заметила, что он назвал правильное имя.

— Это достаточно логичное предположение, так как ты пытался убить меня сегодня утром.

Он замер очень тихо.