Одиннадцать скрепленных степлером листов бумаги. Триста семьдесят восемь вопросов. И если просто прочитывать их и ставить плюс или минус, то дело это, наверно, посильное. Но ведь придется думать, сомневаться, чесать затылок, таращиться на обои.

"1. Вам понравилась бы работа медсестры (медбрата)?" Однозначно "минус".

"2. Вы никогда не выходили из себя настолько, чтобы это Вас беспокоило?" Бывало, бывает. Как-то мы купили с женой стиральную машинку с очередного моего гонорара. Современную, которая все стирает, вплоть до обуви, отжимает почти до сухости. Дорогая машинка... И через неделю, наблюдая, как жена пихает в нее белье, уверенно жмет на какие-то кнопки и еще вдобавок учительским тоном объясняет мне, я почувствовал обиду, раскаянье, что потратил двенадцать тысяч рублей, и ляпнул что-то обидное. Она ответила. Стали ругаться. Я подошел к машинке и опрокинул ее. Собрал вещи, ушел. Потом анализировал, из-за чего все случилось. Вроде бы из-за ничего... "Плюс".

"3. В детстве Вы играли в "классы"?" "Минус".

"4. Вас не беспокоит желание стать красивее?" Хм... Хотелось бы, ясно, быть высоким, подтянутым, для всех симпатичным. С девушками уметь знакомиться. "Плюс".

"5. Вы все чувствуете острее, чем большинство людей?" Если уж я писатель, то странно было бы с этим не согласиться. По крайней мере - я на это надеюсь. "Плюс".

"6. Обычно перед сном Вам в голову лезут мысли, которые мешают Вам спать?" Это уж да, это да. Каждую ночь, если не выпью. Самые страшные минуты теперь. Жирный "плюс".

"7. Вы любите детей?" Дочку люблю, а других... Когда-то мог уверенно сказать - "не люблю", теперь же... Иногда, увидев маленького ребенка, останавливаюсь, смотрю на него и завидую его папаше, который бодро говорит только-только начавшему передвигаться на двух ногах своему этому чаду: "Давай, давай шагай смелей! Молоде-ец!.. А теперь надо к маме, она, наверно, уже ужин сготовила, ждет нас с тобой. Ну, прыгай на руки!.." Но что поставить? Ведь тут мало любви к ребенку... Нет, теперь скорее все-таки "плюс". "Плюс".

"8. Вам говорят, что Вы ходите во сне?" Ну, думаю, до этого еще не дошло. Мычать или стонать я наверняка могу, а чтоб ходить... Хотя появится вот скоро сосед, он мне расскажет. Пока - "минус".

"9. Вы любите ходить на танцы?" М-да... Вопросец... Глотаю кофе, разминаю новую сигарету... Да, я люблю танцы, люблю дискотеки. Но никогда в жизни я не решался войти в клокочущую, извивающуюся толпу и тоже начать извиваться. Я люблю смотреть... Поставлю "плюс" - можно подумать, что я люблю танцевать, а "минус" будет неправдой... Ладно, хрен с ним, пусть будет "плюс".

Так, если такими темпами продолжать, то и рейс на Берлин пропущу. Надо меньше раздумывать. Ведь Люба и говорила, давая мне тест: "Отвечать желательно по первому импульсу, без рефлексии".

В половине первого я на кухне у Сергея и Любы. Передо мной - бутылка семнадцатиградусной "Изабеллы", которую я умудрился, несмотря на тяжеленные сумки, купить по пути от метро до их дома.

Супруги в комнате собирают чемодан. Иногда Сергей заскакивает на кухню, озабоченно постанывая, делает глоток вина и убегает.

- Ну подумай, как я там в нем?! - слышится удивленно-негодующее восклицание моего спутника. - Как жених какой-то!..

- А в чем ты будешь? - в ответ восклицание Любы. - У вас ведь в театре выступление.

- Вот так и буду. Джинсы новые, свитер тоже.

- Сере-ож!..

Иду на выручку. Они сидят перед старинным кожаным чемоданом с темными пятнами от наклеек, Люба пытается уложить в него Серегин свадебный костюм, светло-серый, блестящий, а муж сопротивляется.

- Вон, - тут же указывает на меня, - сразу видно - настоящий писатель, весь погружен в творчество.

- Ну, Сере-ож!..

- У меня жена несколько лет там прожила, - подаю голос. - Рассказывает, немцы насчет одежды полностью параллельны. Всегда в одинаковом. Действительно, Люб, он как клоун там будет в костюме таком...

- А, как хотите. - Она, обидевшись, уходит на кухню; Серега без промедлений вешает костюм обратно в шкаф.

Мне неловко, что встрял в их семейные дела. Кстати приходит на ум важный вопрос:

- Такси-то заказали?

Сергей смотрит на меня испуганно, потом хватает газету "Из рук в руки", листает. Найдя нужную колонку объявлений, бросается на телефон.

- Да не волнуйся, - говорю, - время навалом еще.

- А-алло! - Кажется, эти слова только усиливают его панику. - А-а!.. Это такси? Нам надо машину. На, это, на четыре утра!.. А?.. Разъединилось, что ли?

Из кухни появляется Люба:

- Давай я поговорю. Они твоего крика пугаются.

- Пойдем, Серега, выпьем маненько, остынем, - предлагаю, воспользовавшись моментом.

Садимся за стол. Я наполняю бокальчики.

- Ну, чтоб нормально пока что до аэропорта добраться.

- Да уж хоть бы, - безнадежно соглашается Сергей.

Чокаемся, пьем сладкое, терпковатое вино. Люба что-то негромко объясняет кому-то там в трубке. Сергей задумчиво смотрит на стену перед собой, кажется, он совсем забылся, успокоился, кажется, он уже летит. Но дернулся, вскочил, выбежал.

- Фотоаппарат-то я еще не собрал! - раздается уже из комнаты жалоба-вскрик.

Появляется Люба.

- Ровно в четыре подъедет "ауди" синего цвета. - Она смотрит в окно. Объяснила, где остановиться. Увидим, думаю.

- Спасибо... Можно позвонить? С женой попрощаюсь.

- Конечно...

Сергей в одном углу химичит с фотопринадлежностями. Я в другом говорю с Лизой:

- Вот, собрался. В четыре часа такси...

- Что ж, - ее бесцветный голос в ответ, - уверена, все у тебя там будет отлично.

Я усмехаюсь:

- Почему ты в этом уверена?

- Потому что там любят, когда о России так пишут.

- Да? - усмехаюсь опять, на этот раз злобновато, но выяснять, что она конкретно имеет в виду, не решаюсь; да и понятно. - Ладно тогда... спасибо на добром слове. До встречи.

- Счастливо.

Вот и весь разговор. Лучше бы не звонил.

- Может, покурим? - зову Сергея.

Стоим в подъезде у мусоропровода, всасываем и выдыхаем дым. Смотрим на разбавленную желтизной электричества темноту за окном. На пустую проезжую часть Второй Рощинской улицы.

- Вот видишь как, - говорю даже не Сергею скорее, а самому себе, неплохое мы занятие выбрали - то в пансионат "Липки" бесплатно, то вот в Берлин... Да, выстраивается жизнь, тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить... У тебя-то с книгой как? Договор подписал?

- Что-то мандраж такой, - отзывается он и говорит о другом: - аж до поноса. Весь день в туалет бегаю.

- А-а, у меня это давно. Нервы.

Покурили, вернулись. Люба приглашает поесть. Да, не мешало бы. Голода не чувствую, но перед дорогой...

Спагетти, миниатюрные сосиски с сыром, приправы.

Разливаю остатки "Изабеллы".

- Желаю вам, парни, там прославиться как следует! - шутливым тоном произносит Люба.

Отвечаю шуткой на шутку:

- Прославиться не обещаем, а вот ославимся наверняка. Да, Серега?

Серега машинально кивает и, чокнувшись, залпом выпивает все из бокальчика. Вскакивает (в который уж раз!) и бежит в комнату. Слышно, как выдвигает ящики письменного стола, что-то ищет.

- Люба, а в походы он так же у тебя собирается? - продолжаю пошучивать.

- Да не-ет! Тогда он знаешь какой - за десять минут рюкзак упакует, оденется и садится здесь покурить, - с удовольствием вспоминает Люба. Вообще-то я ему не разрешаю в квартире курить, но тут уж... Такой мужичара в сапогах, бушлате... А сейчас как угорелый...

- Не привык еще. И я тоже... Но - ничего. Лиха беда начало.

Занялся своими сумками.

- Люб, куда лучше принтер поставить, чтоб не мешался?

- Давай вот сюда. - Она расчищает письменный стол. - Ух ты! Вот это вещь! А мы думали, у тебя какой-нибудь вроде нашего - простенький.

- Если надо будет, Люб, что распечатать... - Я снова наклоняюсь над сумкой, копаюсь в ней, делаю вид, что что-то ищу. - Блин, а провода-то забыл!..