Глава 12

Фонн открыла глаза. Ее шея затекла, сырой воздух пах дымом и нигде не было никаких следов ее волка. Златогривый волк Бираказир был с ней со времен, когда она стала полноценной эскортной охранницей ледев, а его предком был сам Воджа. Его отсутствие было для нее таким же мучительным, как свежая рана не теле. Она лежала на боку, ее руки были все еще связаны за спиной. Были ли ее ноги тоже связаны, она сказать не могла, так как они давно онемели.

Костер превратился в горстку углей и теплого пепла, окруженный закоптившимися, обгорелыми остатками ее прерванной попытки бегства. Единственным источником света в этой маленькой зловонной комнатке служил тлеющий факел, но его света было достаточно для того, чтобы осветить бледную фигуру, сидящую на корточках на большом обломке из мрамора, у противоположной стены. Маска эльфа была сдвинута вверх, на макушку, и он сидел, прижав одну ладонь к полу. Он тихо напевал себе под нос грустную мелодию, и Фонн заметила, как что-то крошечное взобралось по руке эльфа, на плечо. Какое-то насекомое. Все еще тихонько напевая, эльф наклонил голову на бок, словно прислушиваясь к чему-то.

Она еще не шевелилась, и он не смотрел в ее сторону. Фонн была вполне уверена - точнее, не настолько уверена, на сколько надеялась - что он все еще не знал о том, что она очнулась. Было бы безумием начинать бой после неопределенного времени, проведенного без сознания, связанной, не чувствуя собственных ног. Но более подходящего случая ей может уже не представиться.

Мучительно медленно она подняла ступни и согнула связанные, затекшие ноги. Эльф оставался неподвижен, он все еще сидел, наклонив голову. Слушай своего жука, Девкарин, с этой стороны нет ничего интересного. Спустя некоторое время, казавшееся ей вечностью, ей удалось провернуться и поставить ступни на пол. Несмотря на то, что ее запястья были связаны, эта позиция позволяла ей держать руки на полу.

И только она собралась оттолкнуться ногами от пола и, попытавшись перекувыркнуться назад, через голову, встать на ноги – наиболее быстрый способ подняться с пола, до которого она смогла додуматься – эльф заговорил.

- Я бы этого не делал, ледев, - сказал эльф, не поворачиваясь к ней. – Я тебе гарантирую, это причинит больше боли, чем ты думаешь.

- Что? – прохрипела Фонн. Ее горло пересохло после неизвестного количества времени, проведенного в этой сырой, задымленной комнате.

- Ты была слишком занята разглядыванием меня, чтобы заметить их, - сказал эльф. – Посмотри вверх.

Фонн уставилась на потолок, пытаясь разглядеть что-нибудь в потемках. Что-то двигалось в темноте… нет, двигалась сама темнота. Ползла, извивалась и щелкала крошечными упругими черными крылышками.

- Это жуки-щипачи, - продолжал эльф. – Парочка может ужалить. Такое количество может освежевать тебя полностью за… ну, говорят, что за три минуты, но я думаю, что они справятся и за две, если постараются. Если желаешь узнать наверняка, попробуй кувыркнуться или, что ты там себе надумала.

Ледев расслабила мышцы и лежала неподвижно, хотя сердце бешено заколотилось у нее в груди, и она изо всех сил пыталась бороться с охватившей ее паникой. Жуки на потолке трещали крыльями, и усилием воли она оторвала глаза от них и перевела взгляд обратно, на безучастного эльфа.

- Ты понимаешь их язык?

- А ты разве нет? – сказал эльф, наконец, поворачиваясь к ней. Его лицо, не закрытое маской, было на удивление выразительное, и при других обстоятельствах Фонн могла бы даже назвать его красивым. Черная сажа окаймляла его глубокие черные глаза, как бы повторяя рисунок на маске, сдвинутой поверх его спутанных черных дредов.

- Нет, - призналась Фонн.

- Конклав Селезнии утверждает, что он говорит от лица всей жизни Равники, - усмехнулся он. – И при этом, вы игнорируете самое мелкое и самое многочисленное проявление жизни прямо под вашими ногами.

- Есть те, кто их понимает. Я принадлежу к воинам, а не священникам, - сказала Фонн. – Поверить не могу, что спорю на эту тему. Кто ты? Что это за место? Почему я здесь?

- Я все думал, когда тебе станет любопытно, - сказал эльф. – По порядку: Я - Джерад, егерьмастер эльфов Девкарин. Это место – одно из безопасных мест, известных лишь мне и тем немногим, кому я доверяю.

- То есть жукам, - сказала Фонн.

- По большей части, да, - сказал Джерад. – К вопросу о том, почему ты здесь - ты здесь, потому что этого желает матка.

- Что еще за матка?

- Верховная жрица Девкарин, - сказал Джерад. – Наивысшее духовное лицо во всей религии Голгари.

- Я не часто сюда спускаюсь, - сказала Фонн. – Даже не знаю почему.

- Как это типично, - ответил охотник. – Если что-то не отдается с потрохами солнечному свету, то это для вас не существует вовсе.

- Больная тема? – спросила Фонн.

- Ты чувствуешь веревку на запястьях? Ты понимаешь, что ты здесь узница? – раздраженно сказал эльф. – Умнее было бы следить за своим языком. Я отвечаю на твои вопросы лишь от скуки.

- Думаю, я угадала, - пробормотала Фонн. – Ладно, Я научусь любить жуков и благословлять плесень, хорошо? Только скажи, зачем я здесь. Мой подопечный без охраны, и…

- Байул мертв, - сухо сказал Джерад.

Какая-то часть Фонн знала, что это была правда, но слышать, как равнодушно это произносит эльф, было подобно удару ногой в живот.

- Ты был там. Бомба… Ты… ты тот, кто сбил меня с ног.

- И спас твою неблагодарную жизнь, - сказал эльф. – Поверь мне, если бы мне не приказали так поступить…

- Спасибо, ты умеешь заставить девушку почувствовать себя особенной, - сказала Фонн. – И что теперь? Убьешь меня? Натравишь на меня еще одного паука? Принесешь меня в жертву своему темному богу жуков? Превратишь меня в жука? Заставить меня есть жуков? Это же будет что-то, связанное с жуками, не так ли?

- Сейчас мы просто ждем, - сказал Джерад. – К концу дня я ожидаю указаний от матки, касательно твоей дальнейшей участи.

- То есть, ты все же собираешься меня убить.

- Не обязательно, иначе ты бы уже была мертва.

- Я нужна ей живой? – спросила Фонн.

- Довольно вопросов, - сказал Джерад. – Ты начинаешь меня раздражать. Подумай об этом сама, а жуки-щипачи составят тебе компанию. Я пойду, подстрелю что-нибудь съедобное.

Фонн нервно взглянула на жуков.

- А они не могут, эмм, упасть случайно?

Джерад встал и посмотрел на потолок. Он пожал плечами.

- Хороший вопрос. Расскажешь, когда я вернусь с ужином. Полагаю, ты проголодалась.

- А ты, случайно, не на овощи будешь охотиться? Эльф закатил глаза.

- Я найду тебе пару грибов. Лежи, не двигайся. Я не хотел бы тратить на тебя еще один укус паука.

Он с хрустом размял шею и жук, сидевший на его плече, перебежал на его дреды и скрылся из виду.

- И что бы никаких криков о помощи. Это бесполезно, и может привлечь внимание ходячих трупов. Дверь прочная, но достаточное их количество может, со временем, прогрызть что угодно. Еще пару часов ты нужна Савре живой, так что постарайся, чтобы тебя не съели. Я скоро вернусь.

Джерад повернулся, отпер замок трехзубчатым ключом, который он затем спрятал в своих запутанных волосах, надел на лицо маску, и со значительным усилием провернул ручку тяжелой деревянной двери, пока не раздался щелчок. Он открыл дверь вовнутрь, впустив в комнату холодный воздух, и дав зависшей в дверном проеме гарпии шанс ударить его в грудь обеими когтистыми лапами.

Эльф попятился назад, и Фонн заметила яркие красные порезы на его бледной коже. Гарпия закричала и на полной скорости влетела в комнату. Женщина-птица била остолбеневшего Джерада, пока тот не споткнулся об обломок мраморной колоны, на котором он недавно сидел, и не рухнул на пол.

Спустя пару секунд, еще две гарпии присоединились к первой, и тесная комната превратилась в месиво из хлопающих крыльев, перьев, вульгарных выкриков и раздирающих плоть когтей. Две новоприбывшие гарпии налетели на Джерада, пока первая развернулась к Фонн. Женщина-птица взмыла вверх и сверкнула своим редкозубым оскалом.

- Вкуснятина, - прокаркала гарпия.

Фонн была расслаблена, но ее ноги все еще стояли на полу, а ладони были прижаты к земле под спиной. Ее ответная реакция была, пожалуй, более ощутимой, чем гарпия ожидала.

Ноги Фонн отнемели, и она смогла оттолкнуться ими от земли и проделать гимнастическое сальто назад. По пути, она ударила одной ногой гарпию в челюсть, отбросив тератогеншу назад, и шумно приземлилась на обе ноги.

Гарпия вскрикнула от неожиданной боли, и рой крошечных жуков-щипачей обрушился на нее с потолка, окутав ее кишащим, щелкающим черным облаком. Вес жуков тянул ее вниз и спустя пару мгновений, окровавленная, визжащая масса из плоти, перьев и хитина плюхнулась на пол.

Фонн попятилась назад, подальше от жуков, но насекомые были всецело поглощены едой и больше не обращали на нее никакого внимания.

Одна из двух гарпий, клевавших отбивающийся от них силуэт Девкарина, увидела, что стало с ее сестрой, и изрыгнула проклятье в адрес ледев. Женщина-птица словно коршун взлетела со своего места, и, перелетев через тело Джерада, набросилась на Фонн, растопырив свои когтистые лапы.

Ледев попыталась уклониться от броска гарпии, но ей удалось лишь упасть набок, запутавшись в собственных ногах. Один из когтей гарпии вырвал кусок ткани с плеча ее униформы, но в целом, падение Фонн было весьма удачным, в отсутствии каких-либо других вариантов в данной ситуации. Она дважды перекатилась и перевернулась таким образом, что вновь оказалась на ногах.

Фонн разминала лозу, опутавшую ее запястья, но та не поддавалась. Гарпия развернулась в ограниченном пространстве комнаты, осторожно обогнув свою погибшую соратницу. Фонн приняла устойчивую позу и приготовилась к очередному броску, через мгновение, женщина-птица издала истошный вопль и ринулась в атаку.