— Здравствуйте, мистер Суэггер. — Что-то в том, что я знаю, кто он, не зная этого на самом деле, заставляет меня чувствовать себя менее неполноценной по сравнению с ним.

— Дайте угадаю… вы — мисс Симс.

Ну вот, снова начинаем с этого дерьма…

Не дожидаясь моего ответа, он протискивается мимо меня. При этом издает какой-то горловой звук — неодобрение? Отвращение? И то, и другое?

— Вообще-то, я мисс Харт. Но вы можешь звать меня Пенелопой.

— Где мой внук?

Я так и знала! Мне хочется улыбнуться. Вскинуть кулак в воздух, потому что я оказалась права. Но я воздерживаюсь от празднования. Не позволю маленькой победе помешать моей миссии — произвести хорошее впечатление на Джейка Суэггера из будущего.

— Он принимает звонок в своем кабинете. — Возможно. — Могу я предложить вам что-нибудь выпить?

Но Дедуля Суэггер чувствует себя как дома. Он открывает шкафчик бара и берет графин со стаканом.

Я стою, заставляя себя не ерзать, пока он наливает напиток, а затем поворачивается ко мне. Изучает меня, потягивая виски. В восемь утра. Но, эй, кто я такая, чтобы судить?

— У вас что, нет одежды?

Я краснею и издаю нервный смешок.

— Забавная история, на самом деле…

— Сомневаюсь, что нашел бы юмор в чем-либо, относящемся к вашей работе, мисс Симс. Поэтому, пожалуйста, избавьте меня от подробностей о том, как вышло, что вы открыли дверь чужой квартиры, одетая только в полотенце.

Трудно с гордостью высоко держать подбородок, когда ты одета так, как я, и смотришь снизу вверх на такого властного человека. Не властного, как Стив Джобс или Генри Фрик (прим.: Стив Джобс — американский предприниматель, изобретатель и промышленный дизайнер, получивший широкое признание в качестве пионера эры информационных технологий. Один из основателей, председатель совета директоров и генеральный директор корпорации Apple. Один из основателей и генеральный директор киностудии Pixar. Генри Фрик — американский предприниматель, финансист и меценат). А властного, как гребаный Гитлер. Хорошо, что меня не так-то легко напугать.

— Меня зовут Пенелопа.

Он снова издает этот долбаный звук. Я уже не так снисходительна к нему, как несколько минут назад. Услышу его еще хоть раз и…

— Очень надеюсь, что он хорошо вам платит. Хотя не могу себе представить, в какую сумму может быть оценено достоинство человека.

Он оглядывает меня с ног до головы, медленно качая головой. Его губы кривятся в той же гримасе отвращения, что и у Джейка, когда он обнаружил, что пакет на его столе полон собачьего дерьма.

Какого черта?

Я хмурюсь в замешательстве.

— Не уверена, что понимаю.

— А должны бы. Я говорил простыми словами.

Почему этот старый ублюдок…

— Вы намекаете, что я глупа, мистер Суэггер?

Он ничего не говорит. Просто смотрит на меня с этим жестким, стоическим выражением лица. Его попытка заставить меня почувствовать себя неполноценной пробуждает мою гордость. Моя гордость подпитывает гнев. Мой гнев заряжает меня словами. И мои слова срываются с губ прежде, чем я успеваю себя остановить.

— Я задала вам вопрос, мистер Суэггер. И была бы признательна за ответ.

Его бровь слегка дергается. Движение настолько еле уловимое, что я могла бы его не заметить, если бы так пристально не изучала его лицо.

— Ваш южный акцент неподдельный. Как и ваша гордость. — Он садится в одно из мягких кожаных кресел, скрестив ноги, как подобает леди, но при этом выглядит очень по-мужски. — Ему пришлось раскошелиться, но уверен, вы стоите каждого пенни.

Он салютует мне бокалом, будто только что сделал мне комплимент.

— Он мне не платит.

— За это он вам тоже заплатил?

Здесь что-то происходит. Есть несколько причин, по которым я до сих пор не совсем это поняла. Усталость. Обезвоживание. Симптомы, похожие на грипп. Дерьмовый день. Но я собираю детали головоломки. И почти уверена, что таинственная пропавшая мисс Симс — это…

— Если вы здесь не потому, что вас нанял Джейк, тогда почему?

Потому что я вломилась в его квартиру. Меня выгнали. Я подожгла пакет с собачьим дерьмом. Попала в тюрьму. Позвонила в офис Джейка. Он решил, что я мисс Симс, но назвалась настоящим именем. Послал за мной какого-то чувака. Правда вышла наружу. А теперь я жду, когда Кэм закончит поиски наемной работницы, чтобы отвезти меня домой, прежде чем Джейк меня убьет.

Он не похож на человека, который хочет все это услышать. Кроме того, он, в некотором роде, осуждающий мудак, и я не уверена, сколько еще его оскорблений смогу вынести.

— Сколько вы готовы уделить моему рассказу? — спрашиваю я, оттягивая время, пока не придумаю правдоподобную ложь.

— Достаточно много, Пенелопа.

Сникаю под его суровым взглядом. И немного таю, потому что он вспомнил мое имя. Что довольно мило. Я уже начинаю прощать его за то, что он был таким придурком.

Дверь в кабинет Джейка открывается, и меня спасают от правды. И награждают еще одним видом его обнаженного торса.

— Дедушка.

Джейк быстро кивает ему, прежде чем впиться в меня взглядом. Медленным взглядом. Очень медленным. Тягучим, как сгущенное молоко. Как карамель. Проще говоря, Джейк Суэггер — молодой, горячий парень — разглядывает мои обнаженные руки, ноги и верхнюю часть груди, будто его дедушки даже нет в комнате, и у него есть все время в мире.

Я упоминала, что его медленный взгляд еще и обжигающий? Как огонь. Как лава. Как «бросьте-меня-в-открытое-пламя-пока-я-не-превращусь-в-пепел». Его взгляд говорит о том, что он хочет меня съесть. Я прилагаю все силы, чтобы не сорвать с себя полотенце и не растянуться на девственно-белом диване, предоставив ему легкий доступ к моему «шведскому столу».

— Так это и есть та девушка, да? — спрашивает дедушка с намеком на что-то, чего я не могу распознать в его тоне. — Она далека от тех женщин, с которыми я привык тебя видеть.

Я краснею от его... комплимента? Или нет?

— Я впечатлен. Она очаровательная. Вежливая. Настоящая...

Джейк немного выпрямляется, и отблеск медленного огня исчезает из его глаз.

— И ты обнаружил все это менее чем за пять минут?

Дедуля встает и одергивает манжеты пиджака.

— Не верится, что прошло так много времени. Вот почему я впечатлен. За то же время, что я проводил с женщинами, которыми ты обычно себя окружаешь, я приходил к совершенно иным выводам. Они тщеславные. Эгоистичные. Грубые. Они... шлюхи по завышенной цене, Джейк. И все это знают.

Еще одна деталь головоломки встает на место.

Джейк босиком пересекает комнату, подходит к графину и наливает себе выпить. Неужели эти люди не знают, что сейчас только восемь утра?

— Меня никогда не волновало мнение других людей. Ты уже должен это знать.

— И все же, такой жест оценен.

— Да? И что это за жест?

— Что ты так расстарался, пошел на крайние меры, чтобы нанять ту, которая действительно смогла бы сойти за леди.

При упоминании о леди Джейк фыркает.

Я хочу показать ему палец. И еще раз напомнить дедуле, что мне не платят. Но он заговаривает раньше, опережая меня.

— Тебе может быть все равно, что думают другие, Джейк, но твои действия отражаются на всех нас.

— Имеешь в виду себя.

— Определенно.

Дедуля смотрит на меня с намеком на улыбку. Но его взгляд по-прежнему суров. Все еще холоден. Держу пари, в нем есть что-то злое. И его взгляд, а также противостояние между этими двумя могущественными мужчинами сводят с ума мой писательский мозг.

Джейк, вероятно, работает в дедушкиной компании. Дедуля уходит на пенсию. Хочет, чтобы Джейк возглавил семейное дело. Поступает по-своему. У Джейка другие планы. Но он не может действовать в соответствии с этими планами, пока не станет президентом. А это значит, что он должен делать все, что скажет его дед, пока не освободится от образной хватки. Даже если это означает быть тем, кем он не является. Наверное, именно поэтому Джейк такой засранец. Почему он восстал против своих истинных чувств. Он действительно хороший парень, но ему приходится быть мудаком, чтобы успокоить деда и не выглядеть слабым.

Эта книга будет чертовски хороша…

Я снова включаюсь в разговор, который становится несколько более легким, но напряжение все еще не отпускает. Дедушка достает что-то из кармана. Не могу точно разглядеть, что, но похоже на визитную карточку. Я придвигаюсь ближе.

— Я знаю твою слабость к мелким предпринимателям. — Дедушка передает Джейку визитку.

— Кэнтон сказал, что никогда не продаст.

— У него нет выбора. Он вложил весь свой капитал в другую идею и потерял их из-за патента, выданного в конце девяностых. Его компания не представляет для меня особого интереса. Но с небольшой помощью с твоей стороны это может измениться. Тем не менее, его будет трудно убедить. Он слишком гордый. — При этих словах его взгляд перемещается на меня. Я опускаю голову и изучаю свои ногти.

— Я позвоню ему на следующей неделе.

— Ты поговоришь с ним на сегодняшней вечеринке. — Тон дедушки не оставляет места для возражений. Челюсть Джейка сжимается, но он ничего не говорит. — До встречи.

Он кивает Джейку, затем мне, разворачивается и идет к двери длинными, целеустремленными шагами.

Как только он уходит, я оборачиваюсь и сталкиваюсь лицом к лицу с Джейком.

— Мисс Симс — шлюха, не так ли?

— Ты задаешь этот вопрос так, будто ожидаешь, что я на него отвечу.

Я вскидываю руки вверх.

— Конечно, ожидаю, учитывая, что твой дед принял меня за нее. Знаешь, о чем он меня спросил, когда я сказала ему, что ты мне не платишь? Он спросил, заплатил ли ты мне за то, чтобы я так сказала.

Джейк меня не слушает. Он смотрит на мою грудь. Я тоже опускаю взгляд на нее. И мои сиськи вот-вот выпрыгнут из полотенца. Скрещиваю руки на груди и сажусь на диван. Затем тяну за конец полотенца, пытаясь прикрыть как можно больше обнаженных ног.

Где, черт возьми, тот плед?

— Итак? Она шлюха?

— Пенелопа... умоляю, — говорит Кэм, входя в комнату. — Шлюха — это жаргон 1996-го. Джейк предпочитает термин «эскорт».