Глава 27

— О-о-у... какая милота.

Джейк всхрапывает, и я приоткрываю один глаз, видя улыбающегося Кэма, растянувшегося в изножье нашей кровати. Я улыбаюсь в ответ, потому что… ну, потому что чертовски счастлива. Я, вроде как, даже не знала счастья, пока не познакомилась с Джейком Суэггером, который резко садится и смотрит поверх меня, чтобы убедиться, что я укрыта от глаз Кэма.

Я вся млею.

— Как, мать твою, ты сюда попал? — рычит Джейк, откидываясь на подушку и крепче прижимая меня к себе.

— У меня свои способы.

— То есть, ты очаровал горничную, чтобы она тебя впустила.

— Именно так. — Кэм щекочет мне ступню, и я отдергиваю ногу, упираясь пяткой в голень Джейка.

— Ради всего святого… Кэм, свали, чтобы мы могли встать.

— Точнее, чтобы Пенелопа могла встать, и я не увидел ее голой.

— Именно.

Джейк лягается, но прежде чем его нога соприкасается с промежностью Кэма, тот встает и выходит из спальни, насвистывая какую-то мелодию, будто самый счастливый человек в мире.

Не правда.

Я — самый счастливый человек в мире.

На самом деле, мне жаль всех, кто проснулся этим утром и оказался не мной.

Серьезно. Мне жаль вас.

— Прости, детка. — Прикосновение губ Джейка к моему обнаженному плечу взрывает в груди фейерверк. И в области паха. Я поворачиваюсь и прижимаюсь к нему. Он зарывается носом в мои кудри и вдыхает. — Твои волосы так хорошо пахнут.

— Тебе стоит понюхать мое дыхание.

Чувствую его улыбку.

— Значит, полагаю, никакого поцелуя «с добрым утром».

— Ни единого шанса в аду. По крайней мере, пока я не почищу зубы.

Он хлопает меня по заднице.

— Тогда, иди чистить зубы, красавица. Я попрошу Кэма заказать нам в номер завтрак.

Я встаю с кровати и иду в ванную.

— Что он вообще здесь делает? — кричу я через плечо.

— У нас в девять утра селекторное совещание с зарубежным дистрибьютором.

— Разве он не мог выйти на связь из Чикаго?

— Мог. Но Кэм никогда не ищет легких путей.

Я прекращаю чистить зубы, когда он заходит в ванную. Он поглаживает свою утреннюю щетину и подмигивает мне. Затем радует меня видом своей подтянутой задницы, когда поворачивается к унитазу.

Он мочится.

Я чищу зубы.

Это должно быть странно, да?

Ничего подобного.

— Он твой помощник?

Джейк фыркает.

— Спроси его.

Мысленно помечаю сделать это, а затем полощу рот. Умываюсь. Закутываюсь в бесплатный гостиничный халат, который, как мне кажется, я собираюсь умыкнуть.

Когда поворачиваюсь обратно, Джейк уже рядом. Обхватывает мое лицо ладонями. Целует в макушку. В губы. Отстраняется, и я благодарна, что он не попытался засунуть свой язык мне в глотку. Потому что он еще не почистил зубы. А по утрам я восприимчива к запахам.

— Все одеты? — Не дожидаясь ответа, Кэм протискивается в ванную. Его не беспокоит нагота Джейка, но он выглядит немного разочарованным тем, что я полностью прикрыта.

— Я заказал завтрак. Всего понемногу. Не был уверен, что тебе нравится.

— Спасибо. Ты помощник Джейка?

Он бросает на Джейка взгляд, который говорит о том, что он бы убил его, если бы не было никаких свидетелей. Джейк только смеется. Ни один из них не отвечает на вопрос. Он полностью забыт, когда Кэм указывает, который сейчас час, а Джейк, тихо выругавшись, оборачивает вокруг талии полотенце.

С последним поцелуем — на этот раз немного более глубоким, потому что теперь Джейк благоухает мятной свежестью, — я оставляю их наедине с делами и отправляюсь на поиски завтрака. Следуя на запах бекона, попадаю столовую, где за большим столом могут разместиться восемь человек. И каждый его дюйм уставлен блюдами.

Интересно, как их доставили сюда так быстро? Но эта мысль ускользает, когда я начинаю открывать тарелки с горячими оладьями. Беконом. Яичницей. Французскими тостами. Сосисками. Ветчиной. Дальше я не продвинулась. С тарелкой я тоже не заморачиваюсь. Ем прямо из общих блюд.

Завтракая, планирую, как признаюсь Джейку в любви. К моменту, как наедаюсь, решаю, что просто выпалю это и посмотрю, что произойдет. В моей голове встает такая картина.

Я признаюсь Джейку в любви.

Он отвечает мне взаимностью.

Мы целуемся.

Он опускается на одно колено.

Дарит мне кольцо, купленное им сразу после нашей первой встречи, так как в тот момент он понял, что не сможет без меня жить.

Грандиозную свадьбу мы пропускаем.

Едем в здание суда.

Женимся.

И становимся предметом зависти каждого человека на планете.

Идеально, скажите?

Я волнуюсь. И мне нужно спланировать прием. Поэтому я возвращаюсь наверх и молюсь, чтобы совещание закончилась.

Голос Джейка доносится до меня в тот момент, когда я достигаю площадки второго этажа. От глубокого, насыщенного, с затаенной властностью звука мое сердце бьется быстрее. Поступь кажется легче. Дышать становится труднее.

Совещание заканчивается как раз в тот момент, когда я подхожу к чуть приоткрытой двери. Но когда Кэм произносит мое имя, я останавливаюсь. Я подслушиваю, хоть и знаю, что не должна. Но так поступил бы любой в моей ситуации.

— А как же Пенелопа?

Сквозь щель в двери вижу, как плечи Джейка поднимаются и опускаются, когда он пожимает ими.

— А что с ней?

— Ты возьмешь ее с собой? В Африку?

Джейк смеется.

— Пенелопу? В Африку? Нет, черт возьми. Ты хоть представляешь, какие разрушения она там может учинить?

Хм. Я могла бы поехать в Африку. Мне нравятся львы и прочее дерьмо.

— Ты вообще сказал ей, что уезжаешь?

— Я упоминал об этом.

Это правда.

Джейк — истинный филантроп — планирует отправиться со своей навороченной ирригационной системой в Африку. Не с целью продажи, а безвозмездно отдать ее в пользование тамошним деревням, чтобы жители могли более эффективно выращивать урожай. Он рассказал мне об этом, лежа в постели прошлой ночью. Он также пояснил, что именно этим планировал заниматься в будущем. Я предположила, что он уедет через несколько месяцев — может быть, даже лет. Но Кэм говорит так, будто Джейк уезжает намного раньше.

— Итак, когда ты упомянул об этом, вы обсудили то, что произойдет после твоего отъезда? Или что будет, когда ты вернешься? Вы продолжите поддерживать связь?

Джейк издает смешок, закрывая папку и бросая ее на кровать рядом с Кэмом.

— Ты — кто? Мой психотерапевт?

— Я — твой лучший друг. И я не буду сидеть, сложа руки, и смотреть, как ты выбрасываешь нечто хорошее, потому что слишком чертовски упрям, чтобы признать его ценность.

Гребаный Кэм. Я люблю его.

— Слушай, Пенелопа мне нравится. Черт, возможно, я даже неравнодушен к ней. Но...

У меня внутри все сжимается. В груди становится тесно. Колени дрожат, а руки вспотели. Проглатываю комок в горле и жду продолжения того, что скажет Джейк, — и что бы это ни было, это заставило его остановиться.

Телефон Джейка издает сигнал с уведомлением о входящем электронном письме. Кэм выхватывает у него мобильный и держит вне досягаемости.

— Но... — настаивает он, требуя, чтобы Джейк дал ему ответ.

— Ради всего святого, Кэм. Я живу в Чикаго. Она в Зажопье, штат Миссисипи. Так уж обстоят дела. Мы, конечно, можем поддерживать связь. Она может навещать меня, когда захочет. Мы можем приятно проводить время, а потом возвращаться к своей обычной жизни. Никаких обязательств.

Кэм усмехается.

— Ты, бл*ть, себя слышишь? Никаких обязательств? Брось, мать твою...

— Что? Я не ищу сказки, Кэм. И, честно говоря, не уверен, что Пенелопа ее ищет. Несерьезные отношения для нас — это хороший вариант. Чертовски идеальный. Подумай об этом. Кто не захочет таких отношений?

Хм.

Я.