Мои руки дрожат, когда я сажусь.

— Где сейчас этот мудак?

Моя ярость, кажется, забавляет Врекса, и уголок его рта дёрнулся, когда он притягивал меня обратно к себе.

— Мёртв. Он бросил вызов не тому воину из другого племени и был разрублен на части.

— Хорошо, — рычу я. — Почему король племени не помог тебе?

Он пожимает плечами.

— Здоровье катая пошатнулось. Конечно, мало кто знал, но некоторое время я был близок с Дексаром. Его отец был одержим ростом племени и уничтожением всех, кто угрожал его безопасности.

— Что насчет Дексара? Он мог что-то сделать.

— Я не хотел ничего кроме, как покинуть племя. Как только его отец умер, я подал прошение Дексару, и он разрешил мне уйти.

Врекс проводит пальцем по линии между моими бровями, а я хмурюсь.

— Значит, он никогда не помогал решить твою проблему? Он просто позволил тебе уйти?

— Это решило проблему, — мягко говорит Врекс. — Я предпочитаю одиночество.

Я игнорирую боль, которая пронзает меня при этом. Люди, жестоко обращающиеся с детьми, очень хорошо умеют убеждать детей, что это их вина. Похоже, и отец, и дядя Врекса научили его, что если он подпустит людей к себе, они подведут его или, что ещё хуже, оскорбят его.

— Твой дядя должен был заплатить за то, что он сделал.

— Несколько лет спустя я узнал, что он пытался соблазнить мою мать до того, как она соединилась с моим отцом. Я полагаю, что он убедил себя, что любит её и что мой отец забрал её у него. Когда она умерла, я жил только с его мыслями о том, что она выбрала не того мужчину.

Я скриплю зубами при этом.

— Я не виню тебя за то, что ты ушел. Я бы сказала им всем, чтобы они шли к черту, и тоже покинула бы племя.

Он выдыхает, его пальцы снова играют с моими волосами.

— Я не сомневаюсь, что ты бы это сделала, маленькая Огневласка.

Я пытаюсь не обращать внимания на то, как мои пальцы ног подгибаются от его низкого голоса.

— Знаешь, ты ведёшь себя так, будто не ладишь с женщинами. Но судя по тому, что я видела, ты благороден, добр и чертовски хорош.

Врекс долго молчит, его пальцы нежно распутывают мои волосы.

— Самки боятся меня, — говорит он как ни в чем не бывало. Я изучаю его лицо, но выражение его совершенно непроницаемо.

— Не понимаю, почему, — бормочу я.

— Ты смелая женщина, — говорит он. — Ты никогда не боишься меня, даже когда должна бояться. Большинству женщин не нравится мой размер. Они слышали о моей… репутации, и это вызывает у них отвращение. — Он протягивает руку, убирая волосы со своего лица, чтобы я могла увидеть его шрам.

Я фыркаю, и он прищуривается, явно сбитый с толку. Большую часть времени я даже забываю, что у него есть шрам.

— Ты же не серьезно?

Он наклоняет голову вопросительно.

— Насчет шрама. Я, возможно, могу понять другие вещи, хотя они и кажутся мне малолетними сучками. Но шрам горяч.

Мне удалось шокировать воина. Он смотрит на меня так, будто я вдруг объявила, что собираюсь раздеться и прокатиться на его мишуа по лесу.

— Горяч? — его голос сдавлен, и я хмуро смотрю на него.

— Да ладно, вся эта история с измученной душой? Далекая хижина в лесу, атмосфера таинственности, семь футов чистого восхитительного самца, а затем любопытный шрам? Если бы ты был на Земле, тебя бы схватили в мгновение ока.

Он сердито смотрит на меня, откатываясь.

— Ты издеваешься надо мной.

Я моргаю в шоке.

— Нет.

— Люди на этой планете знают меня не более чем как Убийцу Агрона. Единственные женщины, которые соизволят лечь со мной, это те, кто больше заботится о моих деньгах, чем о моей репутации.

— Ты платишь за секс?

Он застыл, будто удивленный тем, за что я уцепилась.

— Ты ничего не слышала из того, что я сказал?

Я отмахиваюсь.

— Да, да, ты грозный воин, сложный мужчина, бла-бла-бла. Но кому ты платишь за секс? — Ага. Я ревную.

Врекс бросает на меня уничтожающий взгляд.

— Шлюхи из Себе, которые готовы не обращать внимания на шрам на моем лице в обмен на несколько оргазмов и немного кредитов.

Он пытается шокировать меня своими словами, но это не срабатывает. Вместо этого я перекидываю одну ногу через него, пока не сажусь, глядя в его сердитое лицо.

Его глаза тверды, его челюсть напряжена. И он даже не посмотрит на меня.

Я вздыхаю и наклоняюсь, убирая его волосы. Он напрягается, его руки поднимаются к моим плечам.

— Тсс, — шепчу я. — Позволь.

Он закрывает глаза, и его огромное тело дрожит, когда я нежно целую каждый сантиметр его шрама. Когда я заканчиваю, его глаза темны, непостижимы и горят желанием, когда он переворачивает меня на спину.

Остаток ночи он проводит, срывая стоны удовольствия с моих губ.

Утром я всё ещё уставшая, но улыбаюсь, когда Врекс будит меня тычком.

— Мы должны идти, — говорит он. — Я упаковал всё, что нам нужно, и мы можем поесть в дороге.

— Хорошо. Просто дай мне несколько минут. — Заторможено ему ответила.

Большего мне и не нужно, потому что он уже упаковал мою одежду. Одежду, которую мне дал Илакс.

Моя грудь сжимается при этой мысли, но я представляю умиротворенное выражение его лица, когда он смотрел в небо и думал о своей семье. Надеюсь, он сейчас с ними.

Врекс засовывает мой нож в ножны, которые он закрепляет вокруг верхней части бедра поверх узких брюк, но под туникой. Если мне нужно будет дотянуться до него, я потеряю время, подтягивая тунику, но у меня всё равно должен остаться элемент неожиданности.

Врекс снял перевязь, и рука, похоже, не сильно болит, пока он ведёт нас по новой тропе. Когда я спрашиваю, почему мы едем в другом направлении, он сообщает мне, что провел ранние утренние часы, расставляя ещё больше ловушек. Любой, кто попытается приблизиться к его дому, пожалеет об этом.

На этот раз, когда мы прибываем, на торговом посту не так много людей. Врекс ведёт меня в ташив для обмена сообщениями, и парень, который там работает, моментально протягивает ему пару бумажек.

Мы возвращаемся к мишуа, и я смотрю, как он читает первую записку. Наконец, я подхожу к нему поближе, желая понять язык, на котором он читает.

Мои глаза расширяются. Под первой заметкой находится второе сообщение. И написано на английском. Не колеблясь, я наклоняюсь вперед, чтобы вырвать лист бумаги из рук Врекса.

— Эй, Айви, это Невада, — прочитала я вслух. Врекс напрягся, и я, хмурясь, продолжаю: — Если ты получила это письмо, то поздравляю с тем, что осталась в живых. Мы наняли этого громадного куска инопланетного мяса, чтобы он помог тебе вернуться к нам. Зои и Бет в порядке, так что, если ты хочешь покинуть эту планету, тебе нужно отправиться в наш лагерь.

Я смотрю на Врекса, предательство бьет меня, как удар под дых.

— Сколько? — требую я ответа.

— Сколько чего?

— Сколько тебе заплатят за моё возвращение?

Он долго молчит.

— Двести кредитов и одолжение от короля племени.

— Одолжение?

Один резкий кивок.

— Айви…

Я поднимаю руку.

— Почему ты мне не сказал? Ты дал мне понять, что помогаешь мне только потому, что случайно оказался поблизости.

Челюсть Врекса сжимается, в его глазах странное отчаяние. Он поворачивает голову, и я понимаю, что все смотрят на нас.

— Нам нужно уйти, — говорит он, и у меня вырывается резкий смешок. Даже сейчас он не может объясниться. Я комкаю записку в кулаке, а затем расплющиваю её, прежде чем аккуратно сложить и сунуть в карман туники, чтобы перечитать позже.

Я сажусь на мишуа и пытаюсь игнорировать мучительную боль в груди.

— Отлично.