— Это сложная ситуация, в которой много серого и мало черно-белого. — Уголок его рта приподнялся. — Обычно ты предпочитаешь, чтобы все было черно-белым.

— Легче понять, правильно ли ты поступил — или кто-нибудь еще — когда все черно-белое.

— Не буду спорить, — сказал он. — Но мы взрослеем, принимая трудные решения. Карли может злиться на тебя. И она имеет право на свои чувства. Они могут быть логичными, могут быть иррациональными, но она имеет на них право. Но это не меняет того, что ты сделала и почему.

— Она не будет связана с тобой, — добавил он. — Не в том случае, если до конца процесса будет кормиться исключительно от Ронана. Но ты начала процесс, так что окажешь ей честь, оставшись рядом и, если она увидит тебя, поговорив с ней об этом. А если она согласится с тобой поговорить, ты возьмешь на себя ответственность за свои действия. Уважай свой выбор, решения, которые нужно было принять. И уважай перемены, которые внесла в ее жизнь.

Я кивнула.

— Ты прав.

— Если это поможет — даже если бы твоя мама решила больше никогда со мной не разговаривать, решила бы ненавидеть меня до конца своей бессмертной жизни, я поступил бы так же. Мир бы многое без нее потерял. То же самое касается и тебя. Ну а теперь о более насущном, давай обсудим ваше с Коннором нынешнее положение.

На моих щеках вспыхнул румянец.

— Вы в опасности? — спросил он, прежде чем я успела пробормотать ответ на вопрос об отношениях, который, как я боялась, он собирается задать.

— Скорее всего, клан захочет с нами завтра поговорить, и им будет что сказать. Существа получили довольно серьезные ранения, так что, я думаю, они зализывают свои раны. Коннор начеку. Полагаю, ты не имеешь ни малейшего представления, что они такое?

— Нет, — ответил он. — Теория Коннора — что они члены клана, подверженные воздействию магии — кажется вполне логичной. Но я не знаю ни одного оборотня, который принимал бы такую форму, ни магии, которая могла бы это сделать. Я могу попросить твою маму связаться с Мэллори.

При мысли о том, что придется впутывать в это маму Лулу, мне стало не по себе, как будто я собираюсь обмануть Лулу.

— Все нормально. Я собираюсь сообщить Тео последние новости. ОМБ имеет связи с Орденом. — Орден — это уполномоченный союз для колдунов и колдуний.

Он кивнул.

— Ты дашь мне знать, если вам что-нибудь понадобится — подкрепление или что-то еще.

Что бы ни случилось, я могу положиться на отца, на свою семью. Не уверена, смогу ли когда-нибудь сказать ему, как много это для меня значит.

— Дам.

— Поспи немного, — сказал он. — Завтра у тебя будет более ясный взгляд. И что бы ни случилось, Дом здесь, и мы вместе с ним.

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. Сделай все правильно.

Мы закончили разговор, и я посмотрела на пустой экран в своей руке. Меня слегка отпустило то, что произошло сегодня, и я была благодарна за последнее указание отца.

«Сделай все правильно».

Я воспользуюсь тем, что осталось от ночи, чтобы помучить себя мыслями о сражении, страхе и тяжести того, что я сделала. Но завтра нужно будет подумать о Карли и о том, как я могу ей помочь. Прежде всего начав с поиска существ, которые ранили ее, и убедиться, что они больше никому не навредили.

Я отправила Тео краткое сообщение, объяснив, что случилось, что мы видели, что я сделала. Спросила его о магии и попросила поговорить со мной или моим отцом после захода солнца. И поскольку это было для него эскапистским[40] и важным, и заставило меня почувствовать себя лучше, я сказала ему, что надеюсь, что он смог урвать свой комикс.

Я собиралась отложить экран в сторону, чтобы отдохнуть от драмы до восхода солнца, но мне нужно было еще кое-что сделать. Поэтому снова набрала сообщение.

«НЕ СПИШЬ?» — спросила я и стала ждать ответа.

Ответ Лулу пришел почти мгновенно:

«Я ЖЕ СКАЗАЛА ТЕБЕ, РОДНИ. НЕ ЗАИНТЕРЕСОВАНА».

«ОБХОХОЧЕШЬСЯ», — написала я. «СЕГОДНЯ БЫЛА ДЕРЬМОВАЯ НОЧЬ. СКАЖИ МНЕ ЧТО-НИБУДЬ ХОРОШЕЕ».

«ЛЮДИ ЗАПИСЫВАЮТ, КАК ВЫТВОРЯЮТ ВСЯКИЕ ГЛУПОСТИ, И ВЫКЛАДЫВАЮТ ВИДЕО, ЧТОБЫ НЕЗНАКОМЦЫ ПО ВСЕМУ МИРУ МОГЛИ ИХ СМОТРЕТЬ».

«ДА, ТЫ ТОЛЬКО ЧТО ОПИСАЛА ИНТЕРНЕТ».

«ЛЮДИ ТАКИЕ НЕЛЕПЫЕ».

«ЭТО ОБЩЕПРИЗНАННАЯ ИСТИНА», — согласилась я. «КАК ПОЖИВАЕТ ЭЛЕОНОРА АКВИТАНСКАЯ?» — У меня даже не хватило смелости использовать уменьшительное имя или аббревиатуру вместо текста. Потому что она узнает.

«НЕДОВОЛЬНА, ЧТО ПОЛУЧИЛА КОШАЧИЙ КОРМ ВМЕСТО ТУНЦА. ОНА РАЗОДРАЛА ОДИН ИЗ ТВОИХ НОСКОВ».

«ПОЧЕМУ МОЙ НОСОК?»

«ОЧЕВИДНО, ПОТОМУ ЧТО Я НЕ ХОТЕЛА ИСПОЛЬЗОВАТЬ ОДИН ИЗ СВОИХ».

Я могла придраться к такому отношению и к потере носка, но не к логике.

«ТЫ В ПОРЯДКЕ?» — спросила она. «УЧИТЫВАЯ ДЕРЬМОВУЮ НОЧЬ».

«В ДАННЫЙ МОМЕНТ — НЕТ. НО, ДУМАЮ, БУДУ».

«ХОРОШО», — ответила она. «ПОТОМУ ЧТО ЭЛЕОНОРА АКВИТАНСКАЯ ХОЧЕТ С ТОБОЙ СЕРЬЕЗНО ПОГОВОРИТЬ, КОГДА ТЫ ВЕРНЕШЬСЯ. ПОМИМО КОШАЧЬЕГО КОРМА, ОНА НЕ ОДОБРЯЕТ ТВОЮ ОБУВЬ».

«Ну конечно, не одобряет». И носок почти стоил того смеха, в котором я так нуждалась.