Гид повел их по узкой земляной дорожке, окаймленной с обеих сторон могилами, а справа — высокой кирпичной стеной. Все было в тени из-за плотного полога деревьев, а в воздухе витал запах сырой зелени, затхлой косточковой травы и грибковой земли. Гид говорил, но Робин не могла расслышать почти ничего из того, что он говорил, потому что фанаты Чернильно-Чёрного Сердца шепотом переговаривались прямо перед ней.

— Они не могли попасть сюда, — сказала девушка в футболке Папервайт, глядя на стену высотой двенадцать футов.

— Думаю, все это на другой стороне, — сказал мужчина в футболке “Дрек”, глядя налево, сквозь деревья и увитые ползучими растениями могилы. — Я не узнаю ничего из этого.

Но когда группа достигла вершины тропинки, девочка в футболке Папервайт издала легкий вздох, а фиолетововолосая девушка схватилась за сердце. Робин поняла эту реакцию: ее собственное чувство дежа вю было сверхъестественным.

Вот извилистая тропинка, ведущая вверх сквозь увитые плющом деревья, по которой маленький Харти скакал в вечной трагикомической погоне за прекрасной Папервайт; вот лес сломанных классических колонн, крестов, каменных урн, мраморных гробов и обелисков, среди которых притаилась зловещая тень Дрека, готовая выскочить на других игроков и призвать их играть в его игру.

Экскурсовод остановился возле гробницы, увенчанной статуей лошади, объясняя пожилой паре и американским туристам, что она принадлежала убийце лошадей королевы Виктории. Однако внимание Робин привлек квадратный каменный обелиск, над которым возвышался огромный узел толстого, волокнистого вьюнка, чьи толстые усики спускались вокруг памятника, создавая впечатление, что паразитирующий паукообразный пришелец пытается поглотить могилу целиком. Это была могила, на которой обычно обитал Магспи, персонаж, впервые озвученный Пезом Пирсом. Фанаты Чернильно-Чёрного Сердца с волнением делали фотографии.

Экскурсионная группа снова двинулась в путь, а Робин задумалась, каким кладбище ей кажется больше — красивым или жутким.Со всех сторон буйствовали плющ, трава, папоротники, ежевика и корни деревьев, насмехаясь над формальным величием памятников. Ползучие гады сдвинули тяжелые каменные крышки могил; папоротники проросли на могилах, где сто лет не возлагали цветов; корни деревьев подняли надгробия, которые теперь сидели криво, склонившись к земле.

Еще одно волнение охватило поклонников Чернильно-Чёрного Сердца, когда они добрались до могилы Мэри Николс, на которой был изображен спящий ангел в натуральную величину. Это, как знала Робин, была гробница Папервайт из мультфильма. Призрак обычно находился над ней, оплакивая свою кончину, и фанаты Чернильно-Чёрного Сердца умоляли одного из туристов сфотографировать их всех вместе перед могилой.

Затем они прошли между огромными каменными египетскими колоннами и вошли в Круг Ливана — затопленный каменный амфитеатр, где вдоль стен выстроились двойные ряды мавзолеев. Девочка в футболке Папервайт завизжала, когда заметила величественную готическую гробницу, которая больше всего напоминала гробницу лорда и леди Уирди-Гроб из мультфильма. Пока гид рассказывал о пристрастии викторианцев к египетской иконографии, поклонники Чернильно-Чёрного Сердца делали селфи и фотографировали друг друга на фоне мавзолея.

Они покинули Ливанский круг и прошли мимо могилы Уильяма Уомбвелла, который, как объяснил гид, был викторианским владельцем зверинца, что объясняет большого каменного льва на его могиле, а затем вывел их обратно на длинную бетонную дорожку, окаймленную еще большим количеством могил и деревьев, которые уходили вдаль во всех направлениях.

Совершенно неожиданно молодой человек в футболке Дрека, шедший впереди Робин, остановился и указал на надгробие, стоявшее на крутом возвышении над тропинкой, окруженное густым подлеском. К некоторому удивлению Робин, она снова увидела образ, который Грумер объяснял Легс в галерее Уильяма Морриса: мать-пеликан, ощипывающая собственную грудь, с гнездом, полным голодных птенцов, с клювами, готовыми напитаться ее кровью.

Девушки, окружавшие молодого человека в футболке Дрека, теперь прижимались друг к другу.

— Вот оно, это должно быть оно!

— О Боже, — вздохнула девушка в футболке Папервайт, говоря сквозь пальцы, которые она прижимала ко рту. — Я сейчас заплачу.

Гид тоже остановился. Повернувшись лицом к группе и не обращая внимания на волнение фанатов Чернильно-Чёрного Сердца, он сказал:

— Это необычное надгробие принадлежит Элизабет, баронессе де Мунк. Пеликан символизирует жертвоприношение. Эта могила была воздвигнута дочерью Елизаветы, Розальбиной….

Но Робин не слушала. Она только что вспомнила слова Джоша Блэя о месте, где у них появились первые идеи для мультфильма — месте, где была убита Эди. — Рядом с могилой, которая всегда нравилась Эди. На ней пеликан.

— Сфотографируй меня, — сказала одна из поклонниц Чернильно-Чёрного Сердца другой, протягивая дрожащими руками свой телефон. Молодой человек в футболке “Дрек” посмотрел в сторону гида; Робин была уверена, что он размышляет, не представится ли ему возможность подняться по склону и заглянуть в углубление, где было найдено тело Эди. Поклонники “Чернильно-черного сердца” попятились, когда группа двинулась дальше, но взгляд гида заставил их идти дальше с неохотой, оглядываясь на ходу через плечо.

Робин, шедшая позади, слегка укоряла себя за чувство отвращения к фанатам “Чернильно-черного сердца”, за то, что они хотели сфотографировать место, где зарезали Эди. Но разве она была лучше? Теперь, увидев место, где это произошло, она поняла, насколько искусным — или удачливым — был убийца. Он четко знал маршрут к этому укромному уголку могил, расположенному в стороне от тропинок и, как предполагалось, не посещаемому посетителями. Он также избегал экскурсионных групп и сумел выбраться с кладбища незамеченными. Робин огляделась: нигде не было камер видеонаблюдения. Она подумала о двух масках, которые были надеты на потенциальном убийце Оливера Пича. Здесь, среди этих плотно стоящих деревьев и памятников, снять одну маску и надеть другую было бы детской игрой. Возможно, убийца дождался экскурсионной группы и незаметно влился в нее, а может быть, он ушел так же, как и пришел

Задумавшись, Робин немного отстала от группы, которая теперь направлялась к могиле Кристины Россетти. Она как раз гадала, где нашли Джоша, когда услышала громкое “псс”.

Робин вздрогнула и оглянулась. Сквозь заросли растительности виднелась пара полных тоски глаз и копна вьющихся волос. Пез Пирс стоял, наполовину скрытая зеленью, с этюдником в руках и ухмылялся.

— Что…?

Пез прижал палец к губам и поманил к себе. Робин посмотрела на экскурсионную группу, которая огибала изгиб тропинки. Никто не оглядывался, поэтому она осторожно пробиралась сквозь заросли. Пока колючки рвали ее одежду, Робин размышляла, стоит ли ей продолжать говорить с лондонским акцентом, который она изображала в разговоре с Пезом в прошлый раз, учитывая, что Зои могла сказать Пезу, что Джессика из Йоркшира. Когда она ступила на небольшую поляну, где стояла Пез, она решила разделить разницу.

— Я думала, что сюда можно попасть только с гидом, — прошептала она с собственным акцентом.

— Нет, если ты знаешь секретный вход, — ответил Пез, тоже улыбаясь. В руке он держал альбом для эскизов. — Что такой трудоголик, как ты, делает, путешествуя по кладбищам?

— У меня был прием у стоматолога, поэтому я взяла выходной, — сказала Робин. — Никогда раньше здесь не был. Это невероятно, не так ли?

— О, да, теперь я это слышу, — сказал Пез.

— Что слышу?

— Что ты из Йоркшира. Зои сказала мне. Она сказала мне, что ты только что рассталась со своим парнем.

— Ну, да, — сказала Робин, пытаясь храбро улыбнуться. — Тоже правда.

Из-за мокрой растительности, окружавшей их по пояс, они стояли очень близко друг к другу, на поросшем мхом участке неровной земли между могилами и деревьями. Робин чувствовала запах Пеза через тонкую помятую футболку, в которую он был одет: сильный животный запах, и у нее возникло внезапное, навязчивое воспоминание о пенисе Пеза.

— Я получу приз, если расскажу тебе третью правду о тебе?

— Продолжай, — сказала Робин.

— Ты не проверила свою электронную почту сегодня днем.

— Ты что, экстрасенс?

— Нет, но твой урок рисования отменили.

— Вот черт, — сказала Робин, изображая разочарование. — С Мариам все в порядке?

— Да, она в порядке, просто она слишком занята. Какие-то политические дела, о которых она забыла. Такие вещи постоянно случаются в Норт Гроув. Ты будешь не единственной, кто не понял. Люди придут, как обычно, и просто выпьют на кухне или займутся рисованием в одиночестве. Вот так мы и работаем. Или ты из тех людей, которые будут писать и жаловаться?

— Нет, конечно, нет! — сказала Робин, насмехаясь, как, несомненно, и Джессика, над тем, что ее считают такой зажатой и строгой.

— Рад это слышать. Куда они направляются? — спросила Пез, присматривая за экскурсионной группой.

— Кристина Россетти, — ответила Робин.

— Разве ты не хочешь ее увидеть?

— Я не знаю, — сказала Робин. Это интересно?

— Я могу рассказать тебе единственную интересную историю об этой могиле, — сказал Пез. — Тогда мы могли бы пойти выпить.

— О, — сказала Робин, надеясь, что она прилично изобразила смущение, — да, хорошо. Почему бы и нет?

— Отлично. Тогда пошли, — сказал Пирс. — Нам придется идти длинным путем, держась подальше от экскурсий. И мне нужно сначала занести это домой, — добавил он, держа в руках свой этюдник.

Они отправились в путь через деревья и могилы, избегая тропинок, по которым бродили экскурсионные группы. Несколько раз Пез протягивал руку, чтобы помочь Робин перебраться через корни деревьев и каменистую почву, усыпанную осколками камней, и она позволяла ему взять себя за руку. После третьего раза он продержал ее несколько шагов прежде чем отпустить.