Глава 8

Она была беспечной, бесстрашной девушкой…

В основном добросердечная,

но несколько неосторожна на язык,

И умела причинять боль.

Кристина Россетти

Джесси Камерон

Вход в “Nightjar”, бар “speakeasy”, куда Страйк направлялся в тот вечер, было нелегко найти. Сначала он прошел прямо мимо неприметной деревянной двери на Сити-роуд и был вынужден вернуться назад. Позвонив в колокольчик и назвав свое имя, он был принят и прошел вниз по лестнице в тускло освещенный подвальный бар из темного дерева и кирпича.

Это было уже шестое свидание Страйка с Мэдлин Курсон-Майлз. Каждый их предыдущий вечер начинался в другом баре или ресторане, выбранном Мэдлин, а заканчивался в ее доме в Пимлико, который она делила с сыном Генри, которого родила в девятнадцать лет. Отцу Генри, за которого Мэдлин не вышла замуж, тоже было девятнадцать, когда Мэдлин забеременела. Он стал успешным дизайнером интерьеров, и Страйк был впечатлен тем, насколько дружелюбными казались их отношения.

После разрыва с отцом Генри Мэдлин вышла замуж и развелась с актером, который бросил ее ради главной героини своего первого фильма. Страйк, конечно, сильно отличался от тех артистичных мужчин, с которыми Мэдлин встречалась раньше, но, к счастью для детектива, ей, похоже, нравился этот контраст. Что касается шестнадцатилетнего Генри, то он был немногословен и едва ли вежлив со Страйком, когда они сталкивались в доме Мэдлин. Страйк не принимал это близко к сердцу. Он помнил свои собственные чувства по отношению к мужчинам, которых приводила домой его мать.

Детектив был совершенно счастлив позволить своей новой подруге выбирать места для свиданий; поскольку в его жизни долгое время преобладала работа, он был очень мало осведомлен о лучших ночных заведениях Лондона. Несколько его бывших, включая его бывшую невесту Шарлотту, были вечно недовольны тем, в какие места он мог позволить себе их водить, но в эти дни у него было достаточно денег, чтобы не беспокоиться о счетах в баре или ресторане. Если у него и были какие-то претензии, так это то, что Мэдлин иногда забывала, что мужчине его роста после долгого рабочего дня требуется нечто большее, чем закуски в баре, и он подстраховался, съев Биг-Мак и большую порцию картофеля фри, прежде чем отправиться в Nightjar, который, как она обещала, предлагал хорошую выпивку и живую музыку.

Ему показали столик на двоих, и он сел ждать. Мэдлин обычно опаздывала как минимум на полчаса. У нее был очень успешный бизнес, флагманский магазин на Бонд-стрит, из которого она продавала и давала в долг ювелирные изделия высокопоставленным клиентам, включая актрис из списка “А” и королевских особ. Страйк уже привык к тому, что Мэдлин приходила в возбужденном состоянии, бурно обсуждала последние рабочие проблемы, пока, выпив несколько глотков алкоголя, не успокаивалась. Она была полностью самостоятельной, и ему нравилась ее приверженность тому, что она делала, ее страсть к своему делу и ее остроумные замечания о людях, которые недооценивали ее из-за акцента и происхождения. Кроме того, она была красива и хотела заняться с ним сексом, а после долгого периода вынужденного безбрачия и того опасного момента с Робин возле отеля “Ритц”, эти утешения для его самолюбия были исключительно желанными. Хотя он не сказал никому из своих друзей, что встречается с Мэдлин, он пытался, как он сам говорил, “дать шанс”.

— Я подожду, спасибо, — сказал он официантке, подошедшей принять его заказ, и провел следующие двадцать минут, изучая меню напитков, которое отличалось как своей длиной, так и экстравагантностью предлагаемых напитков. За соседним столиком паре только что принесли коктейли, в которых, казалось, на ободке бокала балансировала сахарная пудра. Страйк был бы гораздо счастливее с пинтой Doom Bar.

— Детка, мне так жаль, что я снова опоздала, — раздался наконец запыхавшийся голос Мэдлин. На ней было замшевое мини-платье и сапоги, и выглядела она, как и каждый раз, когда они выходили вместе, просто замечательно. Опустившись в кресло рядом с ним, она обвила его шею одной рукой, притянула к себе и поцеловала в губы, а затем сказала,

— Мне пришлось обратиться к адвокатам… Боже, мне нужно выпить… Они посмотрели фотографии и согласились, что похоже на то, что эти сучки из “Эльдорадо” содрали мой дизайн. Полтора часа объясняли мне, как трудно это доказать, как будто я этого не знаю — но, полагаю, если говорить мне одно и то же десять раз, часы будут тикать, а они выставляют почасовые счета, так что очевидно — я не смотрела, вам придется вернуться, — огрызнулась она на вновь появившуюся официантку. Девушка удалилась. Мэдлин взяла у Страйка меню коктейлей.

— Что ты будешь? Мне нужно что-нибудь крепкое — что ты думаешь об этом месте? Круто, да? Что я буду пить? Водку — да, я буду Орка пунш. Куда делась та девушка?

— Ты только что сказал ей отвалить, — сказал Страйк.

— Черт, я был груба? Разве? У меня был чертовски ужасный день — у нас новый охранник, и он серьезно не в теме — он чуть не остановил Люсинду Ричардсон, когда она заходила в магазин сегодня днем. Думаю, мне придется дать ему шпаргалку, кто такие люди — о, вот и она, — сказала Мэдлин, улыбаясь официантке, которая вернулась с несколько настороженным видом. — Можно мне “Орка пунш”?

— И “Торонто”, пожалуйста, — сказал Страйк, и официантка улыбнулась ему и удалилась.

— Как прошел день? — спросила Мэдлин у Страйка, но прежде чем он успел ответить, она положила руку ему на бедро под столом. — Детка, я хочу тебя кое о чем спросить, и меня это немного беспокоит. Думаю, я лучше спрошу тебя сейчас и не буду мешать.

— Я ждал этого, — серьезно сказал Страйк. — Нет, я не собираюсь работать моделью для тебя.

Мэдлин разразилась смехом.

— Блядь, ты был бы фантастической моделью. Это была бы охуенная реклама: Я могла бы нарядить тебя в тиару. Нет, но забавно, что ты так говоришь, потому что… Слушай, это уже было в планах, но я волнуюсь, как ты это воспримешь… Это Шарлотта Кэмпбелл.

— Что насчет нее? — спросил Страйк, стараясь сохранить непринужденный тон.

Поскольку в тот вечер, когда он с ней познакомился, Мэдлин ужинала со сводным братом Шарлотты, он не удивился, обнаружив, что Мэдлин знает довольно много о их с Шарлоттой давней связи. Однако он постарался выяснить степень ее дружбы с его бывшей невестой, прежде чем перейти ко второму свиданию, и был рад узнать, что знакомство Мэдлин с Шарлоттой было незначительным: она просто одалживала ей украшения и они сталкивались друг с другом на презентациях и коктейльных вечеринках, которые регулярно посещали клиенты Мэдлин.

— Она согласилась стать одной из моих моделей для новой коллекции в прошлом году, — сказала Мэдлин, внимательно наблюдая за реакцией Страйка. Мне было неловко говорить тебе — их четверо: Элис де Бок, Шивон Викери и Констанс Картрайт….

Ни одно из этих имен ничего не значило для Страйка, и Мэдлин, казалось, поняла это по его пустому выражению лица.

— Ну, все они немного похожи — Элис — модель, которую осудили за кражу в магазине, а Шивон — девушка, у которой был роман с Эваном Даффилдом, когда он был еще женат. Коллекция называется “Дурная слава”, поэтому я хотела использовать женщин, которые, знаешь ли, известны в колонках сплетен, если можно так выразиться. Я собиралась использовать Джиджи Казенове, — сказала Мэдлин, выражение ее лица вдруг стало мрачным. — Эта бедная девушка, которая…

— Повесилась в канун Нового года, да, — сказал Страйк. С тех пор он прочитал эту историю. Двадцатитрехлетняя поп-певица не создавала музыку, которую Страйк когда-либо слушал добровольно, а фотографии в прессе с ее огромными глазами и узким лицом напомнили ему испуганного оленя. — В течение шести месяцев до своей смерти она была представителем благотворительной организации по защите окружающей среды.

— Точно. Она пережила эту дерьмовую бурю в социальных сетях, которая оказалась ни на чем не основана, и я подумала, что это будет такой славный fuck you для всех людей, которые ее преследовали, но… ну, в любом случае, Шарлотта согласилась стать моделью, и мы должны были сделать фотографии на следующей неделе. Но если ты не хочешь, я думаю, мы могли бы бросить ее…

— Глупости, — сказал Страйк. — Это твое дело — в буквальном смысле. Мне все равно. Меня это не касается.

Он не был в восторге от этой новости, но это не было сюрпризом. За те годы, что он знал ее, Шарлотта иногда подрабатывала моделью, а также писала странные статьи для Vogue и Tatler — все, что полагается красивой it-girl, не имеющей особой необходимости работать.

— Ты это серьезно? Серьезно? Потому что она была бы чертовски хороша, и они вчетвером вместе определенно произвели бы фурор. Я собираюсь надеть на Шарлотту ошейник, усыпанный неограненными изумрудами.

— Ошейник? — повторил Страйк, думая о собаках.

— Это тяжелое ожерелье типа чокера, — сказала Мэдлин, снова смеясь над ним и наклоняясь для очередного поцелуя. — Боже, мне нравится, что тебе наплевать на украшения. Это такая приятная, блядь, смена темпа.

— Большинство мужчин интересуются украшениями?

— Ты будешь удивлен — или, я не знаю, есть ли им дело до настоящих украшений, но они часто интересуются дизайном, или стоимостью камней, или у них есть свое мнение — я так устала от мужчин, которые высказывают мне свое мнение — или, может быть, я просто устала от адвокатов. Где эта чертова девчонка? Я умираю от желания выпить….

Как и ожидал Страйк, с половиной “Орка Пунш” внутри Мэдлин начала расслабляться. На маленькой сцене выступал джазовый квартет, и ее рука легонько лежала на его бедре, пока они выкрикивали комментарии друг другу в уши.

— Ты рассказал мне, как прошел твой день? — спросила Мэдлин, когда принесли второй напиток.