6

Тяжело дыша, Эмма села на кровати и прижала к груди руку. Ей приснился сон. Сон о...

«Ни о чём. Там была одна лишь чернота. Так ведь?»

— Эмма?

Испугавшись, она дернулась в сторону и чуть не упала с кровати. В дверях спальни стоял Джерри. Он так давно не обращался к ней напрямую, что это слегка обескураживало. Так или иначе, сколько сейчас времени? Сквозь жалюзи лился солнечный свет.

— Э-э, да, привет, что? — зарывшись пальцами в волосы, пробормотала она.

— Нам скоро ехать, — напомнил он, многозначительно взглянув на часы.

Она посмотрела на телефон, пытаясь определить время. Если они хотят попасть на «Солнечное ранчо» в срок, то им следует выдвигаться туда уже через десять минут. Почему у нее не прозвонил будильник? Почему ее никто не разбудил?

— Черт, прости. Две секунды, и я буду готова, — вскочив на ноги, проворчала она.

Эмма стала огибать кровать и вдруг врезалась в компьютерное кресло. Она и не знала, что оно там стояло. Эмма о него споткнулась и, неловко отпрыгнув, обошла.

«Какого хрена? Я что, выкатила его перед тем, как лечь спать? Мне лучше не налегать на Амбиен».

— Хорошо. Это... хорошо, Эмма. Я знаю, что тебе пришлось... нелегко, — Джерри явно нервничал.

Он словно тщательно подбирал нужные слова. Стараясь не встречаться с ним взглядом, Эмма пронеслась по комнате, натянув на себя первую попавшуюся одежду и запрыгнув в ботинки.

— Прости за всё это, — пробормотала она, схватив щетку и проведя ею по волосам. — Я вроде как испортила твой первый год брака, это не хорошо, но я собираюсь…

Джерри поднял руку и, остановив ее на полуслове, произнес:

— Всё это не важно. Ты — вот что важно. Ты и Пол, конечно. Эмма, я никогда тебе этого не говорил, но как только я тебя увидел, подумал, что ты особенная.

Эмма так и застыла с расческой в волосах. Вот оно. Этого момента она и боялась. Джерри начнет к ней приставать, ей придется его убить, а потом приедет Чёрч и убьет ее.

«Неужели всё настолько плохо? Дорогой Санта, всё что я хочу на Рождество — это долгий, беспробудный сон...»

Но Джерри еще не закончил.

— То, как ты... всё улаживала со своей матерью. Как ты вела себя со мной и со всеми вокруг. Твоя сила и стойкость. У тебя была тяжелая жизнь, Эмма, и я понял... понял, что смогу изменить ее к лучшему. Точно так же, как ты сможешь изменить к лучшему жизнь моего сына. Я очень надеялся, что вы с ним найдете друг в друге своего рода покой. Что-то, что утешит ваши метущиеся души. Видишь ли, вы друг другу подходите. Вы двое. Я почувствовал это сразу, как только тебя увидел. Тогда я понял, что должен жениться на твоей матери, чтобы ты переехала в мой дом. Ради Пола.

Эмма вдруг осознала, что затаила дыхание. Джерри к ней не приставал. Нет, вовсе нет. Джерри говорил ей, что понимает ее, и понимал ее еще тогда, когда она об этом знать не знала. Он специально привез ее домой к Чёрчу.

«А он об этом знает? Знает, что его отец выбрал меня для него? Кто ты, чёрт возьми, такой, Джерри Логан?»

— Тогда тем более прости, — медленно проговорила она, боясь его отпугнуть. — Меня твоему сыну оказалось мало. А может быть, слишком много. Прости, что отпугнула его.

И тут произошло самое удивительное.

Джерри расхохотался.

— Ох, Эмма, — задыхаясь, произнес он и, сняв очки, вытер слезы. — Если ты думаешь, что Чёрча можно отпугнуть, то ты совершенно не знаешь моего сына.

Чёрч знал, что в основном пошел в мать. Она была довольно высокой и стройной женщиной. И он был высоким и стройным. У нее были темные, почти черные от природы волосы — и у него тоже. У нее были большие голубые глаза. У Чёрча с его сводной сестрой Лиззи тоже были большие, обрамленные темными ресницами глаза. Они во многом походили на свою мать.

Но только сейчас, глядя на сидящего в машине отца, Чёрч кое-что понял.

Без очков глаза Джерри Логана казались очень голубыми. Ярко-голубыми. Даже светящимися.

«У меня глаза отца. Я никогда этого не замечал».

— Как дела? — спросил Джерри, протирая стекла очков бумажной салфеткой. Чёрч молча наблюдал за его движениями. — Вне всякого сомнения, хорошо. У Эммы дела идут неплохо, ну, если ты еще не заметил. Очень неплохо. Можно сказать... потрясающе. У нее отличный врач. Я этого не знал, пока не посмотрел в интернете, но он, по всей видимости, очень авторитетный. Похоже, он творит с ней чудеса. Она немного растеряна, но он считает, что Эмма уже приходит в себя, обретает внутреннюю силу. К окончанию терапии ты ей уже будешь не нужен.

Чёрч заглянул в глаза Джерри, пытаясь хоть что-нибудь в них прочесть. Но, похоже, он унаследовал от отца еще одно качество — способность скрывать свои мысли и эмоции. Если Чёрч отработал свой пустой взгляд до совершенства, что ж, значит, Джерри его изобрел.

— Не буду нужен? Да меня здесь вообще нет, — откашлявшись, проговорил он.

Джерри фыркнул.

— Ты знаешь, о чём я. Не тупи, это тебе не идет.

— Хорошо. Значит, этот доктор убеждает ее в том, что без меня она является полноценной личностью. Не думаю, что это твоя забота, — попробовал зайти с другой стороны Чёрч.

— Наверное, не моя. Но ты — точно моя забота, и поскольку твое счастье и благополучие напрямую зависят от Эммы, она тоже становится моей заботой.

— Мое счастье и благополучие?

— Она не будет ждать тебя вечно, — настаивал Джерри. — Ты ведь это понимаешь, да? Она расстроена и растеряна, и этот врач твердит ей, что ей не нужен тот единственный человек, без которого, как она думала, не может жить. В конце концов, Эмма ему поверит.

— Она этого не сделает, — выдохнул Чёрч и снова откашлялся. — Не сделает. Она в меня верит. Я в этом не сомневаюсь.

— Не сомневаешься? Думаю, это хорошо, но вера сама по себе не может творить чудеса. Ей нужна помощь. Немного усилий с твоей стороны. Усилий, которых я не заметил.

— Ты прекрасно знаешь, что они есть, поэтому мне не понятно, к чему весь этот разговор, — голос Чёрча снизился почти до рычания. — Не беспокойся обо мне, не беспокойся о нас. Тебе не известно ничего о наших отношениях. Я позабочусь обо всем так, как посчитаю нужным.

— Также, как ты позаботился о своей сестре?

Чёрч резко дернул дверную ручку и вышел из машины. Обычно он справлялся с шоком, как и с любыми другими эмоциями, но Джерри действительно дал ему под дых. Ему что, известно о Лиззи? Известно, что планировал Чёрч?

Послышалось тяжелое дыхание, и затем Джерри неуклюже поспешил за ним через парковку.

— Топаешь прочь. Чересчур драматично, Чёрч, — задыхаясь, сказал он. — Я удивлен. Эта девушка... она и впрямь тебя задела. До сих пор я не был в этом уверен.

Довольно разговоров. От этих разговоров у Чёрча одни проблемы. Он сжал губы в тонкую линию.

— Прекрасно. Залезай обратно в свою скорлупу. Это хорошо. Помолчи и обо всем подумай. Хорошенько подумай. В прошлый раз ты был невнимателен. Не учел, насколько она особенная. Теперь ты можешь принять это во внимание. Я всегда верил в тебя, сынок. Верил, что ты сможешь стать всем, кем только захочешь. Кем угодно. Теперь пришло время, чтобы ты в себя поверил.

Чёрч замер, но Джерри не остановился. Он прошел через всю парковку и сел в свою машину. Завел ее, затем развернул газету и ни разу не оглянувшись на Чёрча, стал читать. Чёрч долго стоял и смотрел на него.

«И как я мог сомневаться в том, что он мой настоящий отец».