ГЛАВА 3

— На стенах каждого сосуда были вырезаны места расположения двух других сосудов, — объяснил мистер Страж.

Он отодвинул тяжёлый занавес корней и показал нам резьбу на стене, изображавшую огромный сосуд в форме амфоры, погребённой под землей. Над ним росло дерево.

— Боярышник, — сказал мистер Уорд, обводя дерево длинным с заостренным ногтем пальцем. — Над каждым сосудом был посажен боярышник для защиты от тёмных существ.

— Этот белый цветущий кустарник мы видели в лесу, — сказала я. — Но это не может быть единственным ориентиром. Боярышник растёт по всей Европе и Северной Америке.

— Если внимательно присмотреться, то можно увидеть рисунок окружающего ландшафта. Здесь... — он провёл по резьбе длинным тонким пальцем. — Здесь река и горы...

— Я узнаю этот хребет! — сказала я. — Это хребет Шайвенганк на той стороне реки. На рисунке изображён этот сосуд.

— И что много полезного нам это даёт, — подметила Хелен. — Не будет лучше ли показать нам, где спрятаны два других сосуда?

— Как проницательно с вашей стороны, мисс ван Бек из Гайд-Парка. Вот и второй сосуд.

Мистер Страж указал на рисунок другого сосуда, погребённого под боярышником.

Рядом было изображено озеро у основания горы, на вершине которой стояла каменная башня, похожая на указывающий в небо палец.

— Да, не сильно разбежишься, — сказала Хелен. — Нам хоть известно, какой из двух уже был уничтожен?

Мистер Страж тягостно покачал головой. Жирная смолистая слеза появилась на одном глазу и потекла по его лицу, медленно, как сок зимой.

— Для того это и держится в секрете, чтобы затруднить поиск последнего оставшегося сосуда. Ни одному фейри не позволено говорить о сосудах. Но если тени ищут их, вы должны найти оба сосуда и защитить их, особенно от пожирателей надежд.

— Пожиратели надежд? — спросила я, задрожав от этого названия. — Что это такое?

— Все тени охотятся на худшие эмоции человечества, но пожиратели надежд — это особый вид тени, которая высасывает каждую крупицу надежды из человека, к которому она привязана. Если они освободятся...

— Мы не позволим этому случиться, — сказала Хелен. — Мы расскажем об этом Совету.

— И старейшинам Дарклингов, — добавила я. — Мы должны срисовать эти изображения. Может быть, в библиотеках есть что-то, что поможет их идентифицировать.

Хелен достала из кармана маленький блокнотик и начала срисовывать узор гор и озера со второго изображения.

— Что ещё вы можете нам рассказать о местонахождении двух других сосудов? — спросила я.

— Ну, — сказал он, поглаживая подбородок длинными пальцами. — Они, конечно, всегда находятся у врат в волшебную страну.

— Почему?

— Чтобы фейри могли охранять его. Они не смогли поместить сосуды в Волшебную страну, потому что сумрачные существа или те, которых они затронули, никогда не смогут войти в Волшебную страну.

Я вспомнила слова ван Друда, которые он сказал мне в доме смеха на Кони-Айленд: "Дарклинги никогда не смогут войти в Волшебную страну, потому что их раса была заражена тенями, когда Адерин подвергся нападению сумрачного ворона". Но я была в Волшебной стране, и я была наполовину Дарклингом. Я попыталась вновь сосредоточиться на том, что говорил мистер Страж — что-то о сосудах, которые всегда хоронили рядом с вратами в Волшебную страну.

— ... однако я слышал от сияющих спрайтов, что моего вида почти не осталось, — он улыбнулся Примроуз, которая села ему на плечо. — Возможно, все они были убиты сумрачными существами или каким-то другим врагом.

Хелен подняла глаза от рисунка и встретилась со мной взглядом. Нам говорили, что школа Блитвуда для девочек была основана на этом месте исключительно потому, что здесь были врата в Волшебную страну, поэтому рыцари и дамы Ордена могли патрулировать леса и не позволять волшебным существам сбиваться с пути и вторгаться в мир. Хотя сейчас Орден меняет свою политику, это стало причиной бесчисленных убийств фейри. Возможно, мы сами были виноваты в гибели этого сосуда.

— Как давно этот сосуд был уничтожен? — спросила я.

Мистер Страж пожал костлявыми плечами.

— Здесь время движется иначе.

— Да, я заметила, — сказала я, вспомнив вращавшиеся стрелки моего репетира. — Вообще-то, мне интересно...

— Мистер Страж? — прервала меня Хелен. — Я закончила с этим изображением. А где изображение второго сосуда?

Мистер Страж подошёл и встал рядом с Хелен, он отвёл назад пучок мохнатых корней. Стена под ним была разрушена так сильно, что невозможно было разглядеть резьбу.

— О, боже, — сказала Хелен, — как же мы его найдём?

— Найдите второй сосуд,— сказал мистер Страж. — Если он был вскрыт, вы сможете зайти внутрь и посмотреть на рисунки на стенах. Там будут те же рисунки. Они приведут вас к третьему сосуду.

— А если второй сосуд тот, который не был уничтожен? — спросила Хелен.

— Ну, тогда вам не придётся искать третий. Вам просто нужно будет защищать неповреждённый сосуд ценой своей жизни.

Я переживала, что нам придётся возвращаться через туннели, чтобы выбраться, но мистер Страж сказал, что в этом нет необходимости.

— Вы можете выйти через верх, — сказал он, указав длинным пальцем на потолочное окно.

Мы с Хелен сначала посмотрели на окно, а потом на её распухшую лодыжку. Потом она просияла.

— Ава может отнести нас обоих туда!

— Отличная идея, — согласился мистер Страж.

А вот я не была уверена, что это хорошая идея. Я, конечно, могла бы пролететь небольшое расстояние до светового люка с Хелен на спине, но крайне трудно будет парить там достаточно долго, чтобы Хелен смогла подняться через отверстие окна. Тем более он выглядел закрытым.

— Разве там не запечатано? — спросила я, вглядываясь сквозь мрак.

— Печать была сломана, когда сосуд был уничтожен. Проход открывается в пещеру близ поверхности. У вас не должно возникнуть проблем с возвращением оттуда в школу. Только вот был я там уже довольно давно.

Он взмахнул руками в воздухе, а затем сложил их вместе, как будто боялся, что может взлететь. Я посмотрела на его бледное морщинистое лицо и большие грустные глаза.

— Хотите пойти с нами? — спросила я. — Я имею в виду... вы не можете охранять сосуд с поверхности? Или мы могли бы найти кого-нибудь, кто по очереди охранял бы его для вас. Наши друзья в Блитвуде могли бы помочь.

— Да, — нетерпеливо ответила Хелен. — Мы могли бы сформировать почётный караул и устраивать переменки, а вы могли бы жить в Блитвуде и преподавать, ну, ботанику или что-то в этом роде.

Мистер Страж переводил взгляд с Хелен на меня, его глаза сияли в свете крыльев Примроуз.

— Очень мило с вашей стороны, девочки, беспокоиться о таком старике, как я, но мой долг охранять сосуд, сломан он или нет, и я никогда не почувствую себя вправе покинуть его. Но... если бы вы вернулись и навестили старика после того, как найдете другие сосуды... ну, я был бы рад услышать новости о других стражах.

Он разжал руки и вытер липкую слезу.

— Мы расскажем им, как замечательно вы исполняете свой долг, — сказала Хелен, пожав ему руку.

— И мы придем к вам с их новостями, — добавила я.

— Благодарю вас, мои дорогие, — сказал он, взяв нас обоих за руки. — Скажите им... скажите им, что я сосуд, а сосуд — это свет. Теперь вам лучше уходить или ваши друзья будут обеспокоены, где вы находитесь. Возможно, вас не было дольше, чем вам кажется.

Несмотря на тепло его руки, я почувствовала озноб от его слов и тревогу о нашем исчезновении. Я протянула свой колчан Хелен и завела руки за спину, чтобы расстегнуть два отверстия, которые мисс Джейнвэй сделала в моей рубашке. Мне больше не нужен был корсет, чтобы удерживать крылья. Я научилась складывать и поднимать их по своему желанию. Теперь я раскрыла их, почувствовав облегчение от того, что растянула их на всю длину.

Мистер Страж ахнул.

— Феникс! Вы не сказали об этом!

— Ава очень скромная, — сказала Хелен, гордо поглядев меня.

— Но это же чудесно! Смотрите... — мистер Страж начал перекидывать повисшие корни и открыл за ними нарисованную женщину с крыльями, выкрашенными в красный и золотой цвета, как у меня. — Есть легенда, что феникс защитит последний сосуд.

— Я, конечно, сделаю всё, что в моих силах, — сказала я, чрезвычайно сильно желая уйти, чтобы испытать восторг от того, что я была частью легенды.— Пойдём, Хелен.

Я наклонилась и Хелен залезла мне на спину. Затем я взмахнула крыльями и оттолкнулась. Оконное отверстие оказался дальше, чем я думала. Когда мы добрались до него, и я посмотрела вниз, вздернутое наверх лицо мистера Стража выглядело маленьким и тусклым. Я сосредоточилась на нём, взмахивая крыльями, чтобы остаться на месте, пока Хелен ухватится за край отверстия.

Мне вдруг стало грустно, что я поспешила уйти, когда он рассказывал мне о легенде феникса. Я подняла руку, чтобы помахать на прощание, а он поднял обе руки, растопырив пальцы. Его лицо, освещённое светом Примроуз, было похоже на луну, наполовину скрытую за ветвями деревьев. У меня внезапно возникло ощущение, что я смотрю на кого-то, кого давно знаю — кого-то, кого никогда больше не увижу. Я подняла глаза, чтобы сказать Хелен, что мы должны вернуться, но она уже заползала через край окна, и меня охватило убеждение, что я и её потеряю, если не останусь рядом, поэтому я последовала за ней. Когда я оглянулась, в комнате было темно. Примроуз, должно быть, погасила свой свет, чтобы защитить мистера Стража, но у меня было тревожное чувство, что они оба исчезли в забвении прошлого.

Когда я выползла из отверстия, меня подбодрил вид Хелен, скорчившейся у потрескивающего огня.

— Я сделала заклинание огня, чтобы немного согреть нас перед возвращением. Стало так холодно! Не помню, чтобы в прогнозе говорилось о морозе. Сейчас же только сентябрь!

— В Блитвудском лесу погода может сыграть злую шутку, — сказала я, вспомнив ледяных великанов и ледяных фейри, пока грела руки у огня.