— Да, так и есть, — я играла с потертой дырой на колене своих джинсов.

— Так что я думаю, что знаю основы: он двоюродный брат Делайлы, играет в хоккей, ходил в частную школу для мальчиков, а сейчас учится в Университете Торонто, покупает своей девушке дорогие украшения, у него ужасное имя, — я была удивлена тем, как много он запомнил из наших электронных писем. — Но ты так и не рассказала мне, какой он на самом деле.

— Он милый, — я пожала плечами и стала изучать женщину в красном одеянии на обложке книги. Что она скрывала?

— Ты уже упоминала об этом, — Сэм толкнул меня по колену своим. — Что он думает о твоем творчестве? — он постучал по листам бумаги на кровати.

— Я правда не знаю, — сказала я. — Я не давала ему ничего из этого читать. Это вроде как личное, понимаешь?

— Слишком личное для твоего парня? — спросил Сэм, ухмыляясь.

— Ты знаешь, что я имею в виду, — я пнула его. — Когда-нибудь я поделюсь с ним одним из них, но страшно, когда другие люди читают твою работу.

— Но не страшно, когда их читаю я? — он посмотрел на меня из-под ресниц.

— Ну, когда ты читаешь их при мне, страшно, — уклонилась я от ответа. — Но да, я доверяю тебе.

Сэм, казалось, был удовлетворен этим ответом.

— Итак, кроме того факта, что он милый, что тебе в нем нравится?

Это был не язвительный вопрос. Казалось, ему было искренне любопытно. Я покрутила плетеный браслет вокруг запястья.

— То, что он отвечает мне взаимностью, — честно сказала я, и после этого Сэм больше не задавал вопросов.

***

Время от времени я узнавала о Чарли что-то такое, что ставило под сомнение все моё представление о нем. Он разъезжал на старом добром синем пикапе, который его дедушка передал ему в наследство. «За мои отличные оценки», — объяснил он. Я рассмеялась, когда он сказал мне это, предполагая, что он шутит, но его ямочки исчезли. Я нахмурилась.

— Полная академическая стипендия и все такое, — сказал он. — Не смотри так потрясенно.

Он по-прежнему предпочитал ездить на работу на «Банановой лодке».

— Мне нравится чувствовать ветер на себе после ночи, проведенной в этой адской дыре, — объяснил он. — Кроме того, — продолжил он, подмигнув, — на лодке удобнее купаться нагишом после смены.

И это был тот Чарли, которого я знала.

Прыгать в озеро голышом после смены стало для нас ритуалом. Я предположила, что Сью знала, что происходит — мы не были совсем тихими — и мои родители видели, как я вошла в коттедж с полотенцем, обернутым вокруг меня, и рабочей одеждой в кулаке, но никого, казалось, это не слишком волновало. Я ловила глазами кусочки и части тела, и это не всегда было случайно, но в основном это был невинный способ выпустить пар.

Последняя подружка Чарли, Анита, иногда присоединялась к нам. Она была немного старше, и у нее был коттедж дальше по берегу озера, но ее присутствие никак не мешало Чарли переходить все границы, какие он только мог.

Мы купались после смены в четверг. Чарли и Анита пили пиво, стоя в воде у конца причала, шептались, смеялись и целовались, в то время как мы с Сэмом плавали немного дальше на аквапалках для бассейна.

— Тебе не кажется, что Перси сногсшибательна? — спросил Чарли достаточно громко, чтобы мы услышали.

— Я уже говорила тебе, что да, — хихикнула Анита. Я могла видеть верхушки ее маленьких грудей, выглядывающие из воды, и почувствовала, как моё лицо запылало.

— Верно, я, должно быть, забыл, — сказал ей Чарли, целуя её в щеку.

— Так мы тебе и поверили, — Сэм засмеялся, но мне стало не по себе. Казалось, Чарли что-то замышляет. Я медленно приблизилась к Сэму и своей ногой ударила по его, вспугнув тем самым. Теперь мы были достаточно близко, чтобы я могла видеть, как его грудь светилась молочно-белым под водой.

— Знаешь, Перс, — протянул Чарли, — мы с Анитой двое считаем тебя сексуальной. Может быть, тебе стоит как-нибудь присоединиться к нам.

У меня отвисла челюсть, и я почувствовала, как стопа Сэма обхватила мою лодыжку.

— Оставь её в покое, Чарли, — отругала его Анита. — Ты заставляешь её нервничать.

— У меня есть парень, — ответила я, пытаясь казаться скучающей, но собираясь с духом. Похоже, Чарли ещё не дошел до кульминации.

— О, совершенно верно, — ответил Чарли. — Какой-то богатый парень. Сэм рассказал мне. Очень жаль, хотя я не удивлен. Такая красивая, умная, веселая девушка, как ты, которая, не говоря уже о том, что за последний год довольно подросла.

— Чарли, — предупредил Сэм.

— Что? Это правда. Только не говори мне, что ты не заметил, Сэмюэл, — продолжал он. — Серьезно, Перс, я не могу представить, чтобы какой-нибудь парень не старался бы изо всех сил произвести впечатление, чтобы быть с тобой.

В яблочко.

— Пошел ты, Чарли, — сказал Сэм, но его брат что-то шептал Аните, которая смотрела в мою сторону и издавала грустный оооо.

— О боже мой, — я не осознавала, что слова слетели с моих губ, пока не заметила, что Сэм пристально смотрит на меня.

— Ты в порядке? — прошептал он, но я не ответила. Чарли и Анита выбирались из воды, ни один из них не спешил накрываться полотенцем.

— Мы будем в подвале, — крикнул Чарли, когда они направились наверх. — Предложение всё ещё в силе, Перс.

— Перси? — Сэм ткнул меня ногой. — Мне очень жаль. Это было низко, даже для Чарли.

— Ты рассказал ему? — прошептала я. — О прошлом лете?

Я проглотила комок в горле и повернулась лицом к Сэму, не заботясь о том, сколько меня он мог или не мог видеть.

— Да, не обо всем. Но он вроде как загнал меня в угол после кануна Рождества у тебя дома, после того, как услышал, как ты говоришь о Мэйсоне и браслете.

— Отлично. Недостаточно было быть отвергнутой в первый раз, теперь твой брат и Анита тоже знают, — я втянула в себя воздух, чувствуя, как щиплет глаза от слез.

— Мне очень жаль, Перси. Я не думал, что он когда-нибудь поднимет эту тему. Тебе не нужно смущаться — мой брат считает меня идиотом в этом сценарии.

Я посмотрела на звезды, и он обхватил обеими ногами мои, притягивая меня ближе.

— Эй, — прошептал он, положив одну руку мне на талию.

Я напряглась.

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Я просто очень хочу обнять тебя, — сказал он напряженным голосом. — Я ненавижу, что он расстроил тебя, — мы держались на плаву ещё мгновение, прежде чем он снова заговорил. — Можно?

Было миллион причин, по которым я должна была сказать «нет», или, по крайней мере, две веские: у меня был парень, и этим парнем был не Сэм.

— Хорошо, — прошептала я.

— Пойдет, — сказал он. Мы подплыли ближе к берегу, к месту, скрытому от вида его дома, и встали там, где вода доходила ему до середины груди, а мне до плеч. Мы смотрели друг на друга, может быть, на расстоянии тридцати сантиметров друг от друга, пока Сэм не подошел ближе и не обнял меня. Он был теплым и скользким, и я чувствовала, как его сердце нетерпеливо бьется о мою грудь.

— Знаешь, Чарли прав, — сказал он. — Ты красивая, умная и забавная, — я прижалась к нему плотнее. Его руки скользили вверх и вниз по моей спине, и он прошептал: — И любой парень будешь из кожи вон лезть, чтобы заполучить тебя.

— Не ты, — сказала я.

— Это неправда, — выдавил он. Он наклонился и прислонился своим лбом к моему, обхватив моё лицо руками. — Ты сводишь меня с ума, — сказал он.

Я закрыла глаза. Лёд стекал по моему позвоночнику, а в животе полыхал огонь. Я любила Сэма, но это было несправедливо. Может быть, он не знал, чего хотел, не знал, насколько жестоким он был, но я не могла позволить играть с собой, пока он пытался в этом всём разобраться.

— Ты сбиваешь меня с толку, — сказала я и оттолкнула его. — Мне нужно идти домой.

***

Я почти не спала. Сэм отпустил меня домой без единого слова протеста — вообще-то, без всяких слов. Вскоре после двух часов ночи я достала блокнот, который он подарил мне на пятнадцатилетие, с надписью «Для твоей следующей блестящей истории», открыла одну из пустых страниц и написала: «Сэм Флорек — гребаный псих», прежде чем заплакала горячими, злыми слезами. Я провела прошедший год, пытаясь двигаться дальше, и мне казалось, что я двигалась дальше. Неужели я обманываю себя?

Сэм ничего не сказал, когда зашел после пробежки. В то утро мы едва ли сказали друг другу больше слова. Только когда я прервала свое плавание и забралась на плот, чтобы, может быть, вздремнуть, он заговорил.

— Я сожалею о прошлой ночи.

Он сидел рядом со мной, опустив ноги в воду. За какую именно часть этого он сожалел? Он сожалел о том, что чуть не поцеловал меня? Сожалел о том, что то отталкивает меня, то притягивает?

— Хорошо, — сказала я, не открывая глаз и прижимаясь щекой к теплому дереву, гнев поднимался от пальцев на ногах.

— Я знаю, что у тебя есть парень, и это был идиотский поступок, — продолжил он. Он не понял. Я приподнялась, чтобы сесть рядом с ним. Его лицо было полно извинения.

— Есть у меня парень или нет, это должно беспокоить меня, а не тебя, — усмехнулась я. — О чем тебе нужно подумать, Сэм, так это о том, насколько твои действия полностью противоречат твоим словам.

Он сделал глубокий вдох.

— Ты права, Перси, — он опустил лицо так, что наши глаза оказались на одном уровне. — Ты сказала, что я сбиваю тебя с толку, и я прошу прощения за это. Мы можем просто вернуться к тому, как всё было?

— Я не знаю? А ты можешь? — мой голос поднялся на октаву. — Потому что я провела последний год, ведя себя так, будто между нами всё нормально. Ты не хотел меня, и это нормально. Я кое с кем встречаюсь. Я притворилась, что между нами ничего не произошло, потому что это то, чего ты хотел. И я думаю, что проделала довольно большую работу, — я встала, прежде чем он успел ответить. — Я собираюсь вернуться домой. Я плохо спала прошлой ночью, и мне нужно вздремнуть перед работой сегодня вечером. Тогда и увидимся, хорошо?

Я спрыгнула с плота и поплыла к берегу, не дожидаясь прощания.

Ближе к вечеру на небе появились зловещие тучи, так что Чарли и Сэм забрали меня на грузовике. Я втиснулась на своё обычное место между ними, не в настроении вести светскую беседу ни с одним из них.