Глава 6

Арель наблюдал за Грейс, пока та спала — или притворялась спящей. Он смутил девушку, намекнув о её привлекательности, хотя ни капли не кривил душой. Она поистине прекрасна. Ему не следовало замечать дивного лица и фигуры, но каждое её движение очаровывало его.

Грейс хорошо держалась в седле — мало кто из знакомых ему дам мог похвастаться таким. При этом она отлично заботилась о лошади. И Мэйзи платила сторицей хозяйке за заботу. Они продвинулись дальше, чем он надеялся. И всё же впереди лежало множество миль, которые им предстоит преодолеть. Так много поставлено на карту, если они не успеют добраться до дворца в срок.

Так зачем же он тратил время, наблюдая, как тёмные волосы ниспадают на бледные щеки? Почему хочется убрать непослушные пряди с лица, чтобы увидеть изгиб челюсти? Отчего он мечтает, чтобы прекрасные, точно озёра прохладной голубой воды, очи распахнулись?

Он уж точно не нуждался в студёной водице. Ему и так было невероятно холодно. Но когда Грейс рядом, даже холод казался терпимым.

Он признался ей, что оказался в её комнате, когда попытался постучать в парадную дверь и попросить о помощи. Но скрыл, что помнил, как находился в темноте, ощущая вокруг себя холод склепа. Арель помнил, как в тот момент почувствовал отчаянную необходимость найти помощь. В следующий миг он очутился на её ферме. Словно вселенная знала, что она поможет, и ей это под силу.

А почему бы и нет?

Каким невероятным человеком она была, раз согласилась на это путешествие, даже поверила его необычным рассказам. За всю жизнь ни одна женщина не привлекала его внимания и не интересовала так сильно. Но ни одна никогда не была так полна сострадания, интеллекта и желания помочь, как эта женщина.

Ему больше, чем когда-либо, хотелось вернуться в собственное тело и иметь возможность прикоснуться к щеке, крепко обнять, а потом попробовать на вкус идеальные розовые губы.

«Прекрати это!»

Но его разум не переставал думать о ней, даже когда он отвернулся и посмотрел на небо и постоянно растущую луну.

«Слишком мало времени»

Недостаточно, чтобы сохранить ему жизнь и спасти королевскую семью. Недостаточно, чтобы насладиться компанией удивительной женщины, которая погубила его и околдовала сильнее, чем Нортон. Чары советника – лишь действие заклинания. А чувства, которые Грейс пробудила в Ареле, сильнее любой магии.

Он всю ночь наблюдал за ней, когда проносившаяся по небу луна освещала и отбрасывала тени на разные части прекрасного лица. Её красота, бесстрашие и сила внушали ему благоговейный трепет. Арель знал нескольких женщин, которые потеряв отца и мать, помогали близким. Но ни одна не оставалась в родительском доме и работала, чтобы обеспечить семью. Они все выходили замуж и жили своей жизнью. Конечно, они время от времени подкидывали родственникам горстку монет или оказывали какую-то услугу. Но разве кто-то из них взял на себя роль хозяйки дома так, как это сделала Грейс?

Нет, о таком ему не доводилось даже слышать.

Он медленно приближался к ней всю ночь, желая разглядеть более отчётливо, желая запечатлеть в памяти все детали, от маленькой родинки на мочке уха до морщинки над бровью, словно она даже во сне что-то обдумывала. Арель понял, что подкрался слишком близко, только Грейс задрожала, а её дыхание вырвалось из слегка приоткрытых губ в белом облачке пара. Арель отступил, но было поздно. Грейс пошевелилась и открыла глаза.

— Солнце встаёт! — Она быстро выбралась из спального мешка, поспешно сложила и упаковала провизию, а затем повесила всё обратно на седло. — Почему вы не разбудили меня?

Арель молча смотрел на неё. Что он мог сказать? Правду о том, что не посмел будить, сражённый её невообразимой красотой, и он не хотел прекращать любоваться ею. Арель почувствовал себя полным глупцом.

К счастью, она не стала настаивать на ответе, охваченная тревожными сборами. Через несколько мгновений они уже запрыгнули в седло и рысью умчались прочь.

Грейс ела чёрствый хлеб, орехи и сушёные ягоды из сумки, висевшей на седле, так что им не пришлось делать привал, чтобы позавтракать. Арель хотел дать ей высказаться, поскольку накануне она больше слушала. Желал доказать Грейс, что ему важно её мнение и он не поверхностный.

Так ли это? Неужто он поверхностен?

Арель помнил своё потрясение состоянием фермы, когда впервые туда явился, однако, вернувшись, он не видел ничего кроме неё. Да, он просил помощи её брата, но именно лицо девушки всплыло в памяти, когда он понял, что нуждается в помощи в снятии наложенного на него заклятия.

Её.

Она особенная. Не такая как все. Самое достойное и одновременно бесценное сокровище.

Грейс действительно разговаривала с ним. Рассказывала о лекарственных травах, которые выращивала и помогала больным. Со смехом призналась, что в Дейвене её называли ведьмой, когда она накормила пожилую даму отваром, который излечил старушку от дрожи и кашля.

— Мне кажется, госпожа Райерн разозлилась, поскольку желала смерти свекрови. Ей очень хотелось унаследовать прекрасный серебряный сервиз.

Грейс, казалось, могла посмеяться над любой невзгодой, которую подбрасывала ей жизнь. Даже в самой худшей ситуации она находила что-то забавное. С каждой новой рассказанной ею историей Арель чувствовал, будто она опутывает верёвкой его сердце и притягивает к себе.

За короткое время знакомства она вызвала у него глубокое восхищение.

Позже днём, когда они наткнулись на нескольких приближающихся к ним всадников, Арель запаниковал. Никто не мог его видеть. Со стороны Грейс казалась одинокой путницей. Продолжая восседать на лошадях мужчины выстроились в шеренгу поперёк тропинки, чтобы она не смогла их объехать, но Грейс придержала лошадь и сохранила спокойствие.

Она не запаниковала и не бросилась в лес, как сделала бы любая здравомыслящая женщина, поскольку это привело бы к погоне. Беглец — это человек, у которого, скорее всего, есть что украсть. Грейс встретилась с ними лицом к лицу, потребовала, чтобы незнакомцы пропустили её. Заявила, что их матери заслуживают порицания за таких невоспитанных мальчиков. Именно после упоминания матушек мужчины наконец отпустили её.

Стоило им оказаться на достаточном расстоянии, Грейс остановила лошадь в роще у дороги, которая скрывала их из поля зрения и позволила перевести дух.

— Не могу поверить, что вы это сделали! — сказала Арель.

— А мне не верится, что мы живы! — ответила она, прежде чем повернуться в седле, чтобы посмотреть на него. — Ну, один из нас по крайней мере.

— Я уже говорил...

— Знаю. Помню. Я просто поддразниваю, пытаюсь успокоить сердце, готовое выпрыгнуть из груди прямо в грязь.

Поняв её точку зрения, Арель пропустил шутку мимо ушей.

— Вы проявили больше мужества и выдержки, чем любой мужчина в бою. Я впечатлён.

— Не стоит. Я готова не отходя от этого места упасть в обморок.

Но она не лишилась чувств. Немного перевела дух и, спустя мгновение, прищёлкнула языком и продолжила путь.

Арель наблюдал за ней вторую ночь, когда она спала, и третью. К вечеру четвёртой ночи они подъехали к окраинам королевского города. Он не хотел делать привал, но час был поздний, а в такой близи от города у них гораздо больше шансов нарваться на неприятности. Арель наблюдал, как Грейс разбивает лагерь, и чувствовал себя виноватым из-за того, что физически не мог ничем помочь ей. Он мог перемещаться в различные уголки мира, но не мог физически воздействовать на мир. Стал бесполезным, как призрак, которым она его величала.

— Где вы взял эти одеяла? — спросил он, как только она устроилась. — Они весьма прелестны.

Руки замерли на ветке, которой она чертила завитушки в грязи.

— Я сделал их в молодости, как часть приданного. Не знаю, почему до сих пор держала их в сундуке, не позволяя ими пользоваться. Их хранение означает, что ещё актуально первоначальное предназначение одеял. А это не так. — Морщинка на лбу стала глубже.

— А почему нет?

— Я старая дева. Любой мужчина моего возраста в родном городе уже благополучно женат. А пожилые лишь ищут, на кого переложить дела, оставленные им умершей супругой. Я не против ответственности, но не желаю занимать чье-то место или соглашаться на отношения, в которых я превращусь в гувернантку, а не спутницу жизни.

Арель не понимал, почему лишь мысль о том, что она вообще может выйти замуж за кого-то, причиняла ему боль, но всё же выдавил из себя:

— Есть и другие города помимо вашего.

— Мы уже выяснили, что я никогда раньше не покидала Дейвен.

— Но сейчас сделали это, — заметил он, не зная, почему продолжает настаивать на этом разговоре.

— Верно. После того, как мы спасём вас, я просто на обратном пути заеду в один из магазинов и подберу себе мужа.

Арель не ответил. Да и что он мог сказать? Что ей не нужно обременять себя походами по магазинам? Он вёл себя нелепо.

— Вы сегодня ярче, — немного помолчав, заметила Грейс.

— Ярче?

— Выглядите более отчётливо. Я вас вижу. Вы словно сотканы из лунного света, но я вас вижу, — она покачала головой. — Нам нужно поспать. Завтра мы соединим ваш дух с телом.

Арель пробормотал что-то в знак согласия, когда она зарылась в спальный мешок и заснула. Грейс не притворялась спящей, а это означало, что девушка невероятно измотана. Арель сожалел о своём участии и истощении, но не жалел о том, что заручился её помощью или о том, что она рядом с ним. Арель наблюдал за ней всю ночь и думал, что если он умрёт в этом приключении, то хочет, чтобы она стала последней, кого он увидит.