Глава 18

Я втайне боялась Дня святого Валентина с тех пор, как… ну, начался учебный год. Прошлый год был достаточно насыщен событиями. Этот год… Я не уверена, что мне следует делать. Я решаю, что, как бы мне это ни было больно, я должна послать парням-Идолам розы. Если я хочу обыграть их так, как они сделали со мной, почему бы не использовать те же приёмы?

Итак, я заказываю по розе для Тристана, Зейда и Крида, а также для Зака, Миранды, Эндрю… и Виндзора. Почему бы и нет? В последнюю минуту я даже заказываю одну для Джесси. Может, она больше и не встречается с Мирандой, но Близкий круг всё ещё придирается к ней, и я чувствую, что это, по крайней мере частично, моя вина.

— Какая странная маленькая традиция, — говорит Виндзор, останавливаясь рядом с киоском продавца, чтобы понюхать выставленный на витрине букет. В этом и заключается его характер: он очень любит остановиться и понюхать розы. — Но у меня слишком много подруг, чтобы посылать розы. Если бы я попытался, то, вероятно, забыл бы добрых полдюжины, а это было бы неприятно, не так ли?

Я бросаю на него взгляд, полный отвращения, и он улыбается мне, наклоняясь, чтобы подписать бланк, в то время как я хмурюсь.

— Ты только что сказал, что не посылаешь цветы? Что ты делаешь?

Виндзор лезет в карман и достаёт пятидолларовую купюру, бросает её на стол и отступает назад.

— Ты не хочешь цветочек? На самом деле, это самое меньшее, что я мог сделать для своего нового друга. Ты действительно единственный человек, который разговаривает со мной и которому не нужны деньги, секс или сплетни. — Винд пожимает плечами, а затем замолкает, когда Тристан подходит к столу и останавливается рядом со мной, его аромат мяты и корицы ошеломляет, и я резко втягиваю воздух.

Я вроде как забыла, как это внушало благоговейный трепет — стоять так близко к нему. Тот момент на параходе, когда он схватил меня за руки и поцеловал крепко и быстро. «Просто помни, что Крид не единственный, кто заинтересован». Моё сердце растаяло, когда он это сказал. Даже осознание того, что сейчас всё это ложь, не избавляет от этого чувства.

— К чёрту эти дурацкие розы, — говорит он, его голос подобен острому лезвию ножа. Со мной всё в порядке там, где я сейчас стою, но одно неверное движение, и меня порежут. Я истеку кровью. — Я внёс себя в список «Не отправлять».

Тристан… разговаривает со мной? Я глупо моргаю, глядя на него.

— Существует список «Не отправлять»? — спрашиваю я, и он кивает.

Виндзор издаёт какой-то шум позади нас.

— Это потрясающая идея… запишите меня. Или, скорее, отмените мою подписку.

Мы с Тристаном оба игнорируем его.

— Ты слышала о поездке на весенние каникулы для отличников? — его голос так трудно разобрать; мне невозможно понять, о чём он думает.

— В Париж? — спрашиваю я, и он коротко кивает. Конечно, я слышала об этой поездке. Начиная с первой недели сентября, это было как приз в каждом школьном информационном бюллетене, особое удовольствие, которым можно похвастаться перед учениками, чтобы заставить всех работать усерднее. Дело в том, что я слышала, как Плебеи говорили: это всего лишь Париж, кого это волнует? Почти уверена, что единственный человек здесь, кто не был во Франции — это я. — Я не позволяла себе думать об этом. Я была так занята, что мои оценки упали…

— Ты по-прежнему первая в классе, — говорит он, его серые глаза такие тёмные, что сейчас они больше похожи на уголь, чем на серебро. Интересно, думает ли он об этом тесте и эссе, о том, что он, вероятно, был бы самым успешным учеником в школе, если бы я не саботировала его. Или, скорее, если бы я не обратила его саботаж против него самого. — В этом путешествии будем только мы с тобой. Никто другой и близко не подходит.

— Я… — Понятия не имела. Тристан поднимает голову, встречается взглядом с Виндзором и ухмыляется, прежде чем уйти по коридору, даже не попрощавшись. Интересно.

— Солнечный, жизнерадостный парень, ага? — спрашивает Виндзор, подходя и становясь рядом со мной, засунув руки в карманы. — И, кстати, я попросил их сделать исключение: ты единственная, кому разрешено посылать мне розы. — Он наклоняется и дарит мне ещё один из тех быстрых европейских поцелуев в щеку. Моё глупое американское сердце принимает это слишком близко к сердцу, и мне приходится сдержать тихий вздох. Мои пальцы касаются моей щеки, и я отворачиваюсь, чтобы направиться по коридору, стараясь избегать парней до конца дня.

Поскольку Тристан и Виндзор оба находятся в списке «Не отправлять», большая часть внимания в День Святого Валентина уделяется девушкам. Всех девушек-Идолов осыпают розами, то же самое касается Валентины и Эбигейл. Если не ошибаюсь, Плебеи привыкли называть их Ёбаной Четвёркой. Должно быть, теперь это Ёбаная-Пиздец-Пятёрка, когда в их ряды добавилась эта ужасная сучка Илеана.

Что касается меня, то я получаю розы от Миранды, Эндрю, Виндзора и Зака.

Все они написали очень милые маленькие открытки, и я даже получила крошечный подарок от Зака, завёрнутый в мерцающую опалесцирующую бумагу. Он застенчиво улыбается, когда позже доставляет его ко мне в общежитие.

— Это подойдёт к тому, что я подарил тебе на день рождения, — говорит он мне, и я вздрагиваю, осознав, что так его и не открыла. Я извиняюсь под предлогом того, что мне нужно пописать, и беру развёрнутый пакет из ящика своего гардероба, заскакивая в туалет, чтобы немного уединиться.

На упаковке так много скотча, что мне приходится использовать кусачки для ногтей, чтобы разрезать его.

Внутри пара абонементов на симфонический оркестр Сан-Франциско, прикреплённых к маленькому прямоугольнику картона. У меня отвисает челюсть, и я чувствую себя ужасно из-за того, что так долго оставляла подарок в стороне. Честно говоря, я совсем забыла о нём. Полагаю, это моя потеря, поскольку я могла бы воспользоваться ими во время зимних каникул, чтобы поехать с отцом.

Когда я выхожу из ванной, Зак ждёт меня на краю кровати с другим подарком. Я протягиваю билеты, и он улыбается, не так, как будто он расстроен или что-то в этом роде, но скорее, как будто он тоже не удивлён.

— Я так и думал, что ты его не открывала, — говорит он, и я съёживаюсь. — Всё в порядке. По крайней мере, теперь они у тебя есть. — Я сажусь рядом с ним и осторожно разворачиваю новую упаковку, нахожу ещё один билет, такой же, как первые два. — Знаешь, на случай, если ты захочешь взять Миранду или что-то в этом роде… — добавляет он, но я знаю, что мы оба думаем о том, не пойти ли нам с ним вместе. Мы сидим так близко, что я чувствую тепло его тела, и мне приходится закрыть глаза, чтобы не испытывать любопытства по поводу того, что произойдёт, если я сдамся ему.

— Спасибо тебе за это. Ты всегда делаешь такие продуманные подарки. — Мои руки дрожат, а сердце бешено колотится. Почти уверена, что это единственные слова, которые я смогу произнести. Теперь мне нравится Зак, правда нравится. Часть меня хотела бы, чтобы он действительно был моим парнем. Может быть, позже он сможет им стать. Только не прямо сейчас.

— Ты идёшь на вечеринку в саду? — тихо спрашивает Зак, но я уже качаю головой. Мне нужно сделать несколько посылок: небольшие наборы для ухода для каждого из парней-Идолов с приложенной запиской, написанной от руки. Я скучаю по тебе. Это лучшее, что я могу сделать. Я доставлю их, пока они все будут на вечеринке, так что мне не нужно видеть их лица, когда они это прочтут. Если бы кто-нибудь из них сразу же отверг меня… Я не могу думать об этом: благополучие моего отца, чёрт возьми, на кону.

Этот День Святого Валентина так отличается от предыдущего. Всё, о чём я могу думать, — это Зак и то, как сильно я хочу пойти и потанцевать с ним. Тем не менее, я заключила пари с Харпер, и мне нужно, чтобы парни-Идолы не слишком часто видели меня с ним.

Как я уже говорила Виндзору: я сейчас не собираюсь ни с кем встречаться.

Всё это так запутанно.

Я выдыхаю, и Зак встаёт, оборачиваясь, чтобы посмотреть на меня с лёгкой улыбкой.

— Эй, всё хорошо. Я понимаю. — Он знает о пари — он один — поэтому я смотрю на него с извиняющимся выражением лица, которое, я надеюсь, он понимает. — Отдохни немного, и увидимся завтра.

— Спасибо, — повторяю я снова, яростно краснея, когда он наклоняется и горячо целует меня в губы. Зак поворачивается и уходит, а я сворачиваюсь калачиком на своей кровати со своими розами, билетами и шоколадками, которые подарила мне Миранда.

Будет лучше, если я оставлю парней одних в такой романтический день.

Я и так уже достаточно запуталась.

На следующей неделе в утренних объявлениях персонал признаёт нас с Тристаном почётными студентами, отобранными для весенней поездки в Париж. Часть меня хочет отказаться, чтобы я могла поехать домой и побыть со своим отцом, но он уверяет меня, что чувствует себя намного лучше и что я должна поехать. Я чувствую себя чертовски эгоистичной, но я знаю, что поездка даст мне хорошую возможность сблизиться с Тристаном. С ним труднее всего найти время наедине из всех Идолов. Он всегда окружён поклонницами… или Харпер. Хотя я не видела, чтобы они прикасались друг к другу после инцидента с утоплением.

— Тебе не интересно, когда девушки заключили это пари? — спрашивает меня Виндзор, сопровождая меня на тренировку группы поддержки. Я пожимаю плечами. Эта мысль приходила мне в голову, но какое это имеет значение? Я больше никогда не причиню себе такой боли. Идолы могут сделать всё, что в их силах. К концу этого года я обеспечу лечение своего отца, парни извлекут ценный урок, а затем в следующем году… Возможно, мне придётся использовать следующий год, чтобы сосредоточить своё внимание на мести девочкам.

— А что? — он пожимает плечами, как будто это не имеет значения, но на его лице появляется озорная улыбка, которая пугает меня. — Не бери в голову, никаких идей. С такими деликатными планами, как мои, нельзя торопиться.