ГЛАВА 13

ДАНИЭЛЛА

— Я так понимаю, тебе понравилось? — спросил Леви с улыбкой, когда мы лежали на матрасе, моя голова на его груди, его рука обнимала меня.

Мы смотрели на небо, и он не соврал насчет вида. Можно было увидеть звезды, и это было просто прекрасно. После того, как мы съели вкусные гамбургеры и съели несколько Golden Oreos, мы решили немного полежать и поговорить.

— Ты шутишь? Это было потрясающе, Леви! Ты был великолепен. Когда ты на льду, ты как будто... летишь! — Я засияла и заметила, что кончики его ушей покраснели.

Мужчины, которые краснеют. Мой личный криптонит.

— Ты так говоришь только потому, что я доставляю тебе самые лучшие оргазмы в твоей жизни. — Он игриво закатил глаза, пытаясь преуменьшить комплимент, который я только что ему сделала.

Я заметила одну вещь в Леви: даже если он пытался казаться уверенным - а он был уверен, большую часть времени. Казалось, что в нем есть какое-то затянувшееся сомнение относительно того, достаточно ли он хорош. Я понятия не имела, откуда это взялось, ведь в моих глазах он был чертовски совершенен. Но я пообещала себе, что постараюсь сделать все возможное, чтобы он избавился от этой сомнительной части своей личности.

Поднявшись на колени, я перекинула ногу через него и облокотилась на его талию. Он удивленно поднял глаза, но на его губах заиграла улыбка. Мои руки закрепились по обе стороны его головы, и я нахмурилась, глядя на него.

— Я серьезно, Леви. Я никогда не занималась спортом раньше, но сегодня, видя, как ты был сосредоточен на льду, каким быстрым и сильным ты был... Мне понравилось, как ты был увлечен этим. Хоккей - это твое призвание, и ты чертовски хорош в нем. Это было завораживающее зрелище.

Казалось, он терялся в словах. Его глаза блестели чем-то, что я не могла расшифровать, а рот был слегка приоткрыт. Два раза он пытался заговорить, но слова не выходили. Я начала думать, что, возможно, я сказала слишком много, зашла слишком далеко и заставила его чувствовать себя неловко - ведь, скажем прямо, я умела вызывать у людей подобные чувства.

— Ты мой лучший друг, Дани. Ты не представляешь, как я чертовски благодарен тебе за то, что ты доверилась мне, чтобы помочь тебе. — Его голос был тихим, не было слышно и следа его обычного игривого тона.

В моем животе снова запорхали бабочки. Я так много всего хотела сказать прямо сейчас. Что он тоже мой лучший друг. Что я влюбилась в него. Что любить его было так легко, что это казалось почти естественным. Как будто я была рождена для этого, как будто мы были рождены, чтобы быть вместе.

Но мне было страшно. Я знала, что у него никогда раньше не было отношений, во всяком случае, серьезных. И хотя он сказал мне, что перестал спать с кем попало за несколько месяцев до того, как мы начали это дело, я все равно боялась, что это единственное, что он сможет мне дать. Секс.

Я до смерти боялась, что если я признаюсь ему в своих чувствах, это собьет его с толку. Сейчас у него было лучшее из двух : лучший друг, с которым он мог поговорить и на которого мог положиться, и приятель, с которым у него была неземная химия.

Я не хотела рисковать, чтобы мое сердце было разбито после того, как оно только что впервые в жизни начало биться для кого-то другого. Поэтому я ничего не сказала.

Я просто наклонилась и прижалась губами к его губам. Это все, что понадобилось Леви, чтобы перевернуть меня и углубить поцелуй. Он впился в мой рот, как голодный мужчина, как будто я была источником молодости, а он хотел остаться молодым навсегда. Мои руки обвили его шею, и я притянула его еще ближе к себе, раздвинув бедра, чтобы вместить его тело. На нем были только серые треники - те, которые я любила, - и очертания его твердого члена терлись о мою обтянутую джинсами киску так, что я громко застонала.

— Я так хочу тебя, детка. — Его рот покинул мой, чтобы осыпать поцелуями всю мою шею. Я откинула голову назад, чтобы дать ему больше пространства, и он не разочаровал меня, посасывая и облизывая мою кожу.

— Тогда возьми меня. — вздохнула я. — Я твоя, Леви.

Он перестал целовать мою кожу и стал спокойно наблюдать за мной, словно пытаясь выгравировать каждый сантиметр моего лица в своем мозгу. Как будто он хотел, чтобы этот момент никогда не уходил из его памяти.

Я хотела его так сильно, что готова была умолять. В тот момент речь шла не только об удовольствии, которое, как я знала, я получу от этого. Дело было в нем, в нас. О близости и связи, которая возникнет между нами после того, как мы сделаем этот последний шаг. Я была настолько одержима этим мужчиной, что хотела, чтобы он был как можно ближе, хотела, чтобы он был глубоко внутри меня.

— Ты уверена, котенок? — Он отстранился и посмотрел на меня обеспокоенными глазами. — Мы можем подождать, я не... я не делал ничего из этого, чтобы заняться с тобой сексом, Дани. Я сделал это, потому что ты заслуживаешь этого, и я хотел сделать тебя счастливой.

Я улыбнулась и погладила его по заросшей щетиной щеке.

— Я знаю. Но я хочу этого, Леви. Я хочу, чтобы мы сделали этот последний шаг, малыш. Разве ты не хочешь меня?

— Я хочу тебя так сильно, что мне больно. Я хочу тебя так сильно, как никогда ничего не хотел.

— Тогда возьми меня.

И он взял. Его рот снова нашел мой, и он поцеловал меня со страстью, на которую был способен только он. Его поцелуй был огнем, распространяясь по всему моему телу и оставляя во мне желание обжечься.

Но все закончилось слишком быстро, он отстранился и присел обратно на корточки. Он схватил свою футболку и стянул ее через голову, открывая мне беспрепятственный вид на свое подтянутое тело. Я прикусила губу, чтобы подавить желание застонать в знак признательности. Почему этот простой жест был таким сексуальным?

Я бесстыдно уставилась на его обнаженную грудь, облизывая губы.

— Как бы мне ни нравилось видеть тебя в моей майке, сейчас ты мне больше нужна голой.

Я не стала ждать и сняла свой топ. Леви застонал, когда понял, что под ним ничего нет, а я ухмыльнулась.

— Ты сведешь меня с ума, котенок.

Довольная собой, я выпуталась из джинсов и отбросила их в сторону. Леви снова переполз ко мне, заставив меня лечь обратно на одеяло.

Его рот сразу же сомкнулся вокруг моего соска, и он начал сосать его. Я вскрикнула, особенно когда одна из его рук ущипнула другой бутон. Мои ноги были широко раздвинуты, единственное, что отделяло меня от его длинного, твердого члена, были мои трусики и его треники.

Мои пальцы запутались в его волосах, и я притянула его к себе, извиваясь от удовольствия.

— О, да, малыш, вот так. Твой рот так хорошо ощущается на мне.

После двух лет, проведенных с ним, я знала, что похвала - это то, что лучше всего работает с Леви. Поэтому казалось вполне логичным, что ему понравится это и в спальне. И, блядь, как только слова покинули мой рот, он стал сосать сильнее, а его свободная рука проложила путь к моему лону. Он начал тереть мой клитор через трусики, и я застонала от удовольствия.

— Ты так хорош в этом. — Я извивалась под ним.

Отпустив мой сосок, он посмотрел вниз, где его рука теребила меня.

— Черт, детка, ты промочила свои трусики. Такая горячая маленькая шлюшка.

Я беспокойно кивнула:

— Да, да... Только для тебя. — Мои глаза закрылись от удовольствия, которое дарили мне его руки. Одна из них щипала мой сосок, другая теребила мой клитор, словно от этого зависела его жизнь. От того, чтобы я кончила.

— Чертовски, верно. Только для меня.

Эта собственническая сторона Леви была неожиданностью, но сексуальной и возбуждающей. Это заставляло меня еще больше сходить с ума от желания обладать им. Мои бедра сами собой дергались, когда я пыталась добиться большего трения от его пальцев о крошечный комочек нервов. Я чувствовала, как оргазм медленно поднимается по позвоночнику, готовый вот-вот поглотить меня.

Но потом он остановился, и я чуть не заплакала от разочарования.

— Мне нужно убедиться, что ты готова принять меня, котенок. Я не хочу причинять тебе боль. — Я уже собиралась сказать ему, что это ни за что не причинит мне боли, учитывая размер его члена, но, тем не менее, я все равно была готова к этому, как вдруг он схватил мои трусики и буквально разорвал их, обнажив меня перед своим взглядом.

Я вскрикнула от удивления, и его глаза нашли мои. Голубые глаза, которые я успела полюбить, теперь были более темного оттенка, утопающие в похоти, и я догадывалась, что и мои собственные должны были находиться в таком же состоянии.

— Прости, я куплю тебе еще трусиков, обещаю, котенок.

Прежде чем я успела ответить, он провел языком по моему клитору, вызвав у меня протяжный стон. Я собрала все свои силы, чтобы опереться на локти и смотреть, как он поглощает меня. Он был похож на голодного мужчину, вылизывая мой клитор взад и вперед, пока маленький пучок нервов не начал вибрировать. Я застонала, позволяя голове откинуться назад, а бедрам раскрыться шире. Леви воспринял это как приглашение ввести в меня палец, толстый палец попал как раз в нужную точку.

— О, да, Леви! — Его глаза посмотрели на меня, и он удовлетворенно ухмыльнулся.

Он вернулся к вылизыванию меня, одновременно вводя палец в мою намокшую киску и выводя его из нее.

— Черт, малыш. Ты так хорош в этом. Ты так хорошо вылизываешь меня, Леви. — Я знала, что ему это нравилось, и он любил, когда его хвалили за хорошую работу, хотя он никогда не признавался в этом - возможно, он даже никогда не осознавал этого.

— Я мог бы есть твою тугую маленькую киску вечно, Дани. —С этими словами он добавил второй палец и начал безжалостно трахать меня.

Мои локти подогнулись, и я упала на матрас. Я чувствовала, как мышцы внутри моих бедер начали биться в конвульсиях. Я стонала, дрожала, и кончила на лицо Леви.

— Блядь, ты такая вкусная. Дай это мне. Обливай мое лицо своей влагой, детка.

Этот его рот! Мои пальцы запутались в его волосах, когда я схватила его и рывком приблизила его к своей перевозбужденной киске. Я бесстыдно билась о его лицо, и ему, похоже, это чертовски нравилось, потому что он ел меня так, словно я была его последней едой. И хотя я только что оправилась от оргазма, я чувствовала приближение еще одного.