— А ты? — хрипит он, наблюдая за мной воспаленными глазами.

— Я? Я не ненавижу тебя… все время, — ухмыляюсь я.

— Почему? Почему ты пытаешься мне помочь? — спрашивает Гарретт, и это кажется важным.

— Честно? Без понятия. Может быть, потому, что я вижу себя в тебе. Или, может быть, мне скучно, может быть, я делаю это по чисто эгоистичным причинам. В любом случае я здесь, и я никуда не уйду. Мы должны найти способ жить вместе. Если ты действительно ненавидишь меня, мы можем составить график, чтобы ты мог избегать меня, если это поможет, — предлагаю я, а затем задерживаю дыхание.

Гарретт сглатывает, его кадык подпрыгивает, а кулаки сжимаются.

— Я не ненавижу тебя. В этом-то и проблема, детка, разве ты этого не видишь? — Гарретт горько качает головой. — Я не ненавижу тебя, я слишком забочусь о тебе... но последний человек, с которым я…

— Причинила тебе боль, — заканчиваю я. — Хорошо, поэтому мы делаем это по одному шагу за раз. Я не прошу жениться на мне. — Я ухмыляюсь, а Гарретт смеется. — Просто перемирие, если мы сможем это устроить. Я перестану давить на тебя, требуя реакции, а ты можешь перестать пытаться задушить или убить меня... Ладно, может быть, мы сможем опустить часть «убей меня». Не стесняйтесь душить меня в любое время, на самом деле это довольно сексуально.

Гарретт снова хихикает, но это заканчивается стоном.

— Ты не можешь так со мной разговаривать. — Он качает головой. — Я хочу тебя, правда, но я не могу… Я бы убил тебя… Я даже не знаю, смогу ли я снова быть с кем-то. Тебе стоит держаться других, того, кто может дать тебе то, что тебе нужно. А не сломанного ублюдка вроде меня.

— Просто попробуй, — пожимаю плечами. — Выясни это по-настоящему. Это не обязательно должно произойти прямо сейчас, но подумай об этом. Не буду врать, я нахожу тебя привлекательным и не стала бы выгонять тебя из постели.

— А я думал, ты нас ненавидишь, — усмехается он.

— О, я все еще вас ненавижу, это чертовски раздражает, но я работаю над этим. Оргазмы, как правило, уменьшают ненависть, и давай посмотрим правде в глаза, мы оба знаем, что теперь это моя жизнь. Я просто устала бороться с этим.

Гарретт вздыхает, прежде чем сесть на перевернутую кровать и обхватить голову руками.

— Да, это так. Мы конченые парни, нам не следовало соглашаться на сделку.

— Может быть, а может и нет. Но это в прошлом, нет смысла зацикливаться на этом. Что сделано, то сделано. Теперь я одна из вас, и пришло время мне узнать, что это значит, и начать вести себя соответствующим образом. Это будет нелегко, я все еще зла и могу выместить злость на вас, ребята, но я постараюсь понять... или они могут просто выебать ее из меня.

Гарретт издает стон, но на некоторое время замолкает, так что я просто сижу здесь с ним. Рич научил меня, что это нормально – просто быть там, дать знать, что ты здесь, если ты нужен. Он сидел у моей спальни так каждую ночь в течение года. Каждый раз, когда я просыпалась с криком или испугом, он был рядом, и это помогало.

— Твой отец... Однажды ты нам расскажешь? — шепчет он.

— Да, однажды, — я лишь киваю.

Гарретт вздыхает.

— Тогда однажды я тоже расскажу тебе, малышка. — Он смотрит на меня, и слово «малышка» на его губах заставляет меня отодвинуться, чтобы не обращать внимания на жар, пульсирующий во мне. Этот человек способен на такое разрушение, на такое зло. И все же я так сильно хочу его. Я хочу, чтобы он уничтожил меня наилучшим образом.

— Отлично. Итак, куда мы двинемся дальше? — смеюсь я.

— Мы... мы постараемся поладить. Постараемся перестать бороться друг с другом только потому, что мы боимся того, что представляем собой друг для друга. — Гарретт кивает и оглядывается. — Я лучше приберусь здесь. — Он вздыхает и тяжело поднимается на ноги.

— Я помогу. В конце концов, это из-за меня. — Гарретт поворачивается и протягивает мне руку. Он делал так раньше, но это кажется более важным, как новое начало, поэтому я позволяю ему поднять меня на ноги, и на этот раз он не отпускает меня сразу, Гарретт улыбается мне, его прикосновение затягивается.

— Спасибо.

Я киваю и, не говоря ни слова, начинаю прибираться. Мы работаем вместе синхронно, осознавая, где располагаемся относительно друг друга. Я стараюсь не прикасаться к нему и не подходить слишком близко, когда выбрасываю дрова, в которые превратилась мебель, и подметаю пол, пока Гарретт поправляет кровать и вешает грушу. Я складываю его вещи из ящика сбоку, морщась, когда нахожу кольцо. Но я не спрашиваю, я лишь кладу его сверху. Я чувствую его взгляд, но на сегодня он достаточно открылся мне, так что я продолжаю работать, как ни в чем не бывало.

Когда мы заканчиваем, то спускаемся вниз. Дизель ухмыляется нам и шевелит бровями, бросая нож в банки, выстроившиеся на столе.

— Вы двое трахнулись и помирились? Я слышал грохот, много грохота, но подумал, что мне стоит оставить вас наедине.

Я смеюсь.

— Фраза «поцелуй и помирись, ты, сумасшедший ублюдок» тебе должна о чем-то говорить.

Он хмурится, внезапно становясь серьезным.

— Ну, это скучный способ помириться.

— Знаешь, что? Ты прав. — Я ухмыляюсь и направляюсь в его сторону. — Могу я попробовать?

Дизель держит нож над моей головой.

— Ты собираешься использовать его на мне или Гарретте? — Не то чтобы эта идея его отталкивала, скорее, ему было любопытно.

— Почему? Мы оба знаем, что тебе бы это понравилось. — Я подмигиваю, прежде чем ударить Дизеля в живот. Он наклоняется, хрипя, и я вырываю лезвие из его руки и поворачиваюсь к банкам, когда он задыхается от смеха.

— Я собираюсь жениться на ней, — говорит он Гарретту, но я игнорирую это, воспринимая это заявление как очередной его безумный бред.

— Ты должен сначала спросить ее, гений. — Гарретт усмехается.

— Нет, однажды я просто надену кольцо ей на палец и скажу, что это свершившийся факт, — серьезно заявляет Дизель.

Закатив глаза, я бросаю нож, как когда-то учил меня Рич. Он попадает в банку и сбивает ее. Улюлюкая, я поворачиваюсь к ним с ухмылкой.

— Помни об этом, когда будешь злить меня в следующий раз.

Обойдя вокруг стола, я хватаю нож и возвращаюсь, пока они в шоке наблюдают за мной.

Подбрасывая его в воздух, демонстрируя, я бросаю его в руку Дизеля.

— Спасибо, псих.

Я неторопливо ухожу, их взгляды все еще прикованы ко мне.

— Кажется, я только что обкончался, — слышу я голос Дизеля.

Гарретт фыркает.

— Вот засранец.

— Хочешь сказать, что у тебя не просто встал? — громко спрашивает Дизель.

— Я не обсуждаю с тобой свой член, — отвечает Гарретт, когда я хихикаю.

***

Следующий час мы проводим в уютной тишине, но вскоре мне становится скучно. Мне нужно чем-то заняться. Я так привыкла к работе, что без нее теряюсь. Я использую ее как некий отвлекающий маневр, но это работает, и я, честно говоря, скучаю по этому. Я не из тех, кто спит весь день или бездельничает. Мне нужно что-то делать. Поэтому, когда Райдер и Кензо возвращаются, я в волнении вскакиваю на ноги.

Я в шоке наблюдаю, как Райдер снимает куртку и оглядывается на нас, но затем я замираю от крови на его рубашке. Мы не обсуждали то, что произошло. Да, мы трахались, но там были замешаны чувства. Не знаю, с чего начать, но, глядя на кровь, я чувствую, как беспокойство скапливается у меня в животе, и я внезапно оказываюсь перед ним, хотя и не помню, как двигалась.

Райдер моргает, смотря на меня, выглядя смущенным, когда я показываю пальцем на кровь.

— Ты в порядке? Что произошло?

— Это не моя кровь, — уверяет он меня холодным голосом, но его лицо слегка смягчается. Райдер расстегивает рубашку, чтобы показать мне свою нетронутую грудь. — Видишь?

Я киваю, расслабляясь и глядя на Дизеля, который кажется выглядит слишком уж счастливым.

— Он собирается выудить нужную тебе информацию?

Райдер кивает, когда его пальцы обхватывают мои руки у него на груди, удерживая их так, чтобы я чувствовала биение его спокойного сердца.

— Да.

— Тогда я хочу пойти с ним, — заявляю я, прежде чем наклониться и быстро поцеловать Райдера. Я не уверена, почему, но это кажется правильным. — Мне нужно чем-то заняться. Я могу убедиться, что он не убьет его слишком быстро, — шепчу я Райдеру, который, кажется, шокирован моим поцелуем.

Кензо надувает губы.

— Ой, а меня не поцелуют, да? — бормочет он.

Смеясь, я выбрасываю кулак, чтобы ударить его. Кензо перехватывает его в воздухе и притягивает, резко прижимая меня к себе, когда целует меня крепко… так крепко, пока я не стону ему в рот, и только тогда он отпускает меня. Моя киска пульсирует расплавленным жаром от этого единственного поцелуя. Я отшатываюсь, и Кензо подмигивает.

— Лучше.

— Ты уверена, Роксана? — спрашивает Райдер, возвращая меня к разговору.

Пожимаю плечами.

— Я уже видела Дизеля за работой, и он меня не пугает. Плюс, ты уже сказал, что я могу контролировать его. Позволь мне помочь, я здесь схожу с ума от безделья.

Райдер смотрит мне в глаза, прежде чем кивнуть.

— Если его станет слишком много, возвращайся, — предупреждает Райдер, притворяясь, что Дизель его не слышит.

— С ней все будет в порядке, не так ли, Маленькая Птичка? — Дизель ухмыляется, потирая руки.

— Он прав, я так и сделаю, увидимся позже. — Я киваю им, и Дизель тащит меня к лифту. Я не вернусь, даже если это будет слишком тяжело. Мне нужно показать им, что я могу выжить в их мире, а это, как ни крути, их мир. Если я буду бояться Дизеля, он использует это против меня и сожрет меня с потрохами, пока я не помру.

Нет, я отказываюсь отступать.

Я знаю, что теперь они – мое будущее, и мне нужно взять все под контроль. Быть частью их мира. Доказать им, что я могу приносить пользу, а не только быть девчушкой для хорошенького перепиха. Честно говоря, моя прежняя жизнь кажется размытой, я так увлеклась Гадюками. Я больше не хочу сваливать.

Поняла это некоторое время назад, но все еще борюсь с этим пониманием. Устала быть одной, просто выживать, бороться каждый день. Да, я скучаю по бару, и мне нужно будет убедиться, что он все еще работает, но, честно говоря, если сбросить со счетов все плохое, моя жизнь здесь не так уж плоха – если не считать того, что мне чертовски скучно. Надеюсь, что если я смогу оказаться полезной, они позволят мне что-нибудь сделать. Мое будущее все еще неопределенно. Они могут убить меня, но с течением дней это кажется все менее и менее вероятным.