ГЛАВА СЕМИДЕСЯТАЯ

РОКСИ

Я наблюдаю за их взаимодействием между собой, пока потягиваю кофе. Теперь это наш утренний ритуал, и мне он определенно нравится. Они знают об этом, поэтому всегда стараются, чтобы каждое утро они были здесь. Гарретт смеется над тем, что говорит Дизель, Райдер качает головой, а Кензо ухмыляется.

Если я присмотрюсь, то увижу, как они изменились с тех пор, как я впервые села на этот самый стул... да что там, я и в себе вижу изменения... и все благодаря им.

— Нам есть что тебе показать, милая, — говорит мне Райдер, вырывая меня из моих мыслей.

— Да? – с интересом реагирую я и допиваю свой кофе. — Что-то хорошее?

— Что-то потрясающее, — поправляет Кензо, как раз когда я собираюсь спросить, не их ли это члены, и шлепает меня по бедру. — Иди, собирайся.

Я быстро одеваюсь, чувствуя возбуждение, и они завязывают мне глаза, когда мы садимся в машину.

— Извращение, — бормочу я, заставляя их смеяться. Мы едем некоторое время, и я пытаюсь запомнить повороты, но мне становится скучно, и я отвлекаюсь, когда кто-то начинает гладить мое бедро, ублюдки. Когда мы наконец останавливаемся, я заведена и еще больше раздражена. Двери открываются, а потом кто-то хватает меня за руку и вытаскивает из машины на то, что кажется гравием под ногами. Они идут позади меня.

— Готова, детка?

Это Гарретт.

— Да, блядь, покажите мне, засранцы, — огрызаюсь я, заставляя их снова рассмеяться, когда с меня снимают повязку.

Я в замешательстве смотрю на стоящий передо мной дом... ну, это больше похоже на гребаный особняк. Он черный. Чертовски черный особняк. Я оглядываю деревья, заслоняющие его от посторонних глаз. Слева есть массивный гараж. Двойные двери открыты, и я хмурюсь сильнее. Он потрясающий, абсолютно потрясающий, и, честно говоря, я никогда раньше не видела абсолютно черного дома, кто бы им ни владел, этот кто-то просто гребаный гений.

— Что... что это? — спрашиваю я, сбитая с толку.

— Наш дом. Мы теперь семья, и нам нужно больше, чем квартира. Это для нас, чтобы начать строить наше будущее правильно. Здесь безопасно, у нас есть охрана, и никто не знает, где это...

Райдер нервно замолчал, поэтому Кензо поднялся и продолжил за него.

— Это для тебя, дорогуша, чтобы показать тебе, что мы здесь навсегда. Это наш дом.

— Наше будущее, — добавляет Дизель, а затем подмигивает. — Здесь даже есть подвал, где мы можем поиграть.

— Спортзал, — пробормотал Гарретт.

— Домашний офис для нас обоих, — вставляет Райдер.

— Наш? — шепчу я, оглядываясь на него, прежде чем завизжать. — Можно мне войти?

Они кивают и смеются, и я бросаюсь в двери, как ребенок, просто таращась. Это прекрасно. Стены темно-серого цвета, а полы из темно-белого и черно-золотистого мрамора. Лестница разделена на две части и изогнута вверх. Она современная, как и квартира, но я чувствую разницу, тепло и правильность того, что я здесь. Он выглядит огромным, и мне не терпится его исследовать. Я никогда не представляла дом для себя, потому что у меня не было такой возможности, но теперь, когда я здесь... я не могу не думать, что он идеален.

Просто нужны последние штрихи, например, много черепов повсюду... не настоящих, хотя я бы не отказалась от черепа Дизеля.

Райдер берет меня за руку и соединяет наши пальцы, ведя меня через дверь слева в гостиную с огромным телевизором, пятью кожаными диванами, низким журнальным столиком и ковром. Темные книжные шкафы из красного дерева выстроились в задней части комнаты. Все здесь просто кричит о богатстве владельцев, но в то же время дом выглядит уютно и очень по-моему... по-нашему.

— Он и правда наш? — шепчу я.

Он кивает.

— Здесь не все готово, мы хотели, чтобы ты выбрала мебель, но здесь десять спален и девять ванных, бассейн на заднем дворе, спортзал, гараж, два офиса, библиотека, игровая комната, подвал и многое другое. Это дом, любимая, как бы ты ни хотела его обставить, делай с ним все, что захочешь.

— Дом, — пробормотала я, когда руки обхватили меня сзади.

— Наш дом, — взволнованно шепчет Кензо. — Возможность не быть похожими на нашего отца. Он будет наполнен смехом и, черт возьми, возможно, кровопролитием, но я не могу дождаться, а ты? — с тоской предлагает он.

Я сглатываю, снова оглядываясь по сторонам. Я чувствую, как они все наблюдают за моей реакцией. Это было нелегко сделать, но теперь, когда я здесь, они правы, здесь чувствуешь себя как дома. Мне нравится квартира, но было бы неплохо иметь больше пространства. Я чуть не фыркнула. Господи, когда это квартира стала для меня недостаточной?

Подумать только, когда-то я была девушкой, живущей в квартире, расположенной над баром. Это похоже на сказку, только эти парни далеко не герои. Они злодеи... даже в спальне.

Это только заставляет меня любить их еще больше.

Когда они оказываются рядом со мной, я поворачиваюсь и смотрю им в глаза.

— Вы все время говорите, что не хотите быть похожим на своего отца.

Я смотрю на Кензо и Райдера.

— На свою мать.

Я смотрю на Дизеля.

— О своем гневе и ненависти.

Затем я смотрю на Гарретта.

— Но вопрос не в том, кем ты не хочешь быть, а в том, кем ты хочешь быть. Я думаю, вы наконец-то решили, — шепчу я, в моих глазах стоят слезы. — Как и я. Я хочу быть вашей. Принадлежать вам.

Когда ты находишь любовь, ты держишься за нее крепко. Это хрупкая маленькая вещь, и когда она уходит, остается дыра и воспоминания, мы все это знаем. Воспоминания, которые вы хотели бы пережить заново, но из каждой любви вы чему-то учитесь. Чему-то важному.

У своей матери я научилась быть сильной.

У отца я научилась принимать боль.

От Рича я узнала, что нужно любить, пока любовь длится, и что конец ― это не всегда плохо.

От моих Гаденышей я узнала, что любовь безусловна и может прийти в самые странные времена и места.

А от себя? Я узнала, что любить себя ― это нормально. Даже самые темные уголки своей души. Неважно, какой формы, размера или с каким багажом странностей вы пришли в этот мир. Примите свои шрамы и никогда не стыдитесь быть тем, кто вы есть, потому что вы у себя один.

И если вы не любите себя, как может вас полюбить кто-то другой?

Я неидеально совершенная. Я любовница и боец. Я сильная и слабая. Я могу быть жестокой и убийцей, но также доброй и исцеляющей раны. Я все это есть, и любовь к своим слабостям означает, что я могу принять свои сильные стороны и быть такой, какой я хочу быть.

В их объятиях и с нашим новым домом с крышей над головой у меня есть надежда. Надежда на лучшее будущее и надежда на то, что впервые темнота может оказаться хорошей вещью.

Я принадлежу им.

Они принадлежат мне.

Самое время начать нашу совместную жизнь.