Быстро и сильно надавливая на ее клитор, я выхожу и снова вхожу в нее, толкая ее от ударов. Руки Рокси тянутся по обе стороны машины, она приподнимает бедра навстречу моим толчкам. Это чертовски быстро, быстрый трах, зная, что нас могут застукать в любой момент, что делает его еще более сексуальным.

Мое сердце стучит в груди, когда я изгибаюсь над Рокси и крепко сжимаю ее шею, трахая. Она принимает все это как хорошая девочка, ее бедра поднимаются и обхватывают мою талию, чтобы прижать меня к себе, а ее тугая киска сжимается вокруг меня. Рокси уже так близко.

— Черт возьми, Рокси, как ты можешь быть такой охуенно совершенной? Даже когда ты борешься со мной, с тобой так легко любить тебя, хотеть тебя, — бормочу я, облизывая ее подбородок и грудь, целуя ее в области сердца. — Нуждаться в тебе. Я чувствую себя живым только тогда, когда я внутри тебя.

Рокси вскрикивает, ее грудь выгибается дугой, когда она сжимается вокруг меня, заставляя меня стонать. Я сдерживаю свою разрядку, борясь с ее киской, проникая в нее. Наше пыхтение и шлепки наших тел громко звучат в тишине ночи.

— Кензо! — кричит Рокси, ее глаза открываются и встречаются с моими, когда я просовываю руку между нашими телами и щелкаю ее клитор, желая увидеть, как она кончает. Рокси громко кричит, ее руки впиваются в мои плечи, и она прижимается ко мне, наваливаясь на меня и скрежеща, пока я не могу больше сдерживаться.

Освобождение прорывается сквозь меня, вырываясь из каждой клеточки ее тугой маленькой киски с криками. Оно вырывается из меня, разливаясь внутри нее, когда я погружаюсь в Рокси до упора, заставляя ее чувствовать каждый гребаный дюйм.

Когда все кончено, я опускаю голову, ее ноги дрожат вокруг моей талии, но я остаюсь на месте. Мы просто держим друг друга, понимая, что должны двигаться, но не желая отстраняться. Рокси была дана нам не для того, чтобы сделать нас лучше ― нет, она была дана нам для того, чтобы мы боролись сильнее, чтобы нам было что любить и к чему возвращаться домой. Чтобы убивать. Чтобы умирать.

Она снова дала нам цель.

Семью.

И однажды мы можем пожениться и завести детей, а может, блядь, и нет. Я ревнивый ублюдок, и делить ее внимание с детьми... да, Дизель, наверное, тоже бы взбесился. В любом случае мы теперь вместе навсегда. Ничто и никто никогда не сможет встать между нами.

— Я люблю тебя, дорогая.

Я ищу ее глаза, звезды сияют над нами, но ни одна не сравнится с той, что в моих объятиях.

— Так сильно.

— Я тоже тебя люблю, но твой член я люблю больше, — смеется она.