Глава 40

Не помню точно, сколько времени я просидела, плача посреди улицы, прежде чем Ноа отвел меня на крыльцо своего дома.

— Мисс Рейвен, — наклонился ко мне детектив Стоун с блокнотом в руках, желая заглянуть в глаза. — Мне нужно взять у вас показания.

— Зачем? — спросила я, оглядываясь по сторонам и видя, что у наших с миссис Полсон домов собралось около двух десятков человек.

Я заметила Диану, социального работника Фрэнсиса, в нескольких футах от меня. Она встретилась со мной взглядом, пристально посмотрела на затылок детектива Стоуна, затем слегка покачала головой.

Я снова перевела взгляд на Стоуна.

— Что вы хотите?

— Мне нужно ваше заявление о том, что произошло.

— Ничего не было.

Стоун вздохнул.

— Мы оба знаем, что это неправда.

Я посмотрела на Оливию справа от меня, затем на Ноа слева.

— Что сказали все остальные?

— Ничего, — ответила Оливия.

— Ни черта они ему не сказали, — фыркнул Ноа. — Это семейное дело. Его не касается.

— Это моя работа, — твердо проговорил Стоун. — Когда я считаю, что поведение мистера Рейвена может представлять опасность для окружающих, меня это касается.

— Я — ведущий парамедик на месте происшествия, — заявила Бритт с другой стороны от Ноа. Она скрестила руки на груди, отведя плечи назад. — Как уже говорила, мистеру Рейвену дали успокоительное. Он никому не угрожает.

— А когда действие лекарства закончится? — Стоун, пристально посмотрел на нее. — Что тогда?

— Мы дадим ему еще, — уверено заявил Ноа. — Давина забрала в аптеке лекарство для Фрэнсиса. Я составлю с ней график приема, пока его не переведут в больницу.

— Уже в следующую пятницу, — сообщила Диана, выходя вперед. — У меня с собой формы, которые Давина должна подписать. И я уже заказала транспорт для мистера Рейвена.

— За неделю может многое произойти, — проворчал Стоун, оглядываясь на меня. — Вы готовы рискнуть? Он может кому-нибудь навредить.

— Он жесток только со мной, — возразила я.

Несколько глаз посмотрели в мою сторону.

— И, видимо, с моей бабушкой, — добавила я, махнув рукой в сторону Бернадетт.

— Ты не можешь винить Фрэнсиса, — подтолкнула меня в плечо Оливия. — Уверена, многие люди испытывают неприязнь к Берни.

— Осторожнее, девочка, — предупредила Бернадетт.

Я проигнорировала их и посмотрела на Стоуна.

— Как Ноа вам уже сказал, это семейное дело.

— Боюсь, что этого недостаточно, — не сдавался Стоун.

— Детектив, — обратилась Диана, привлекая его внимание к себе. — Больничное психиатрическое отделение — не лучшее место для мистера Рейвена. Больничные палаты отлично подходят для острых кризисных ситуаций — тяжелой депрессии или травмы, — но у них нет персонала, чтобы справиться с Фрэнсисом в таком состоянии. Его пристегнут ремнями. Следующие три дня он проведет в смирительной рубашке, после чего его отправят через весь штат на ближайшую свободную койку. У нас могут уйти месяцы на то, чтобы перевести его обратно в этот район, в то учреждение, которое выбрала Давина.

— Я все понимаю, но если он представляет опасность для себя или окружающих…, — начал возражать Стоун.

— О, просто заткнитесь! — заорала я. Как только слова прозвучали, я прикрыла рот рукой, шокированная тем, что вообще сказала их, тем более повысив голос.

— Браво, — хихикнула Оливия.

— Детектив, — по-матерински строго заговорила миссис Полсон.

Я обернулась, и увидела, что она сидит в своем кресле-качалке на крыльце.

— Если вы не можете смириться с решением Давины, то вам пора уходить, — прямо заявила миссис Полсон, глядя на Стоуна. — Здесь все в порядке, как вы убедились. И вы уже видели, что Фрэнсис крепко спит в своей постели. Прежде чем вы наделаете больше вреда, чем пользы, я настоятельно прошу вас прекратить приставать к моим гостям.

— Я расследую преступление, мне нужно...

— Не было никакого преступления, — перебил его Ноа. — Мы играли в футбол и увлеклись.

Все вокруг, даже люди на тротуаре, закивали в знак согласия.

Стоун огляделся по сторонам, испытывая все большее разочарование.

Айзек, который молча стоял позади и слушал, посмотрел вниз на траву. Его плечи затряслись, и он тихо засмеялся.

— Это не смешно, — недовольно буркнул Стоун, возвращаясь к своему полицейскому внедорожнику.

Айзек подошел и остановился передо мной.

— Предупреждаю. Кто-то позвонил шефу Адамсу по поводу дела Тауни. Он прервал свою рыбалку. Вернется завтра.

— Отлично, — вздохнула я. — Как раз то, что нам нужно. Когда он услышит о Фрэнсисе, первым делом прискачет к моему дому.

— Все будет хорошо, — пообещал Ноа. — Мы составим расписание, чтобы Фрэнсис не приходил в себя до тех пор, пока не состоится его перевод.

Я кивнула, снова оглядываясь по сторонам.

— Куда делась Бернадетт? Мне нужно с ней поговорить. Она была здесь всего минуту назад.

— Я видела, как она шла к твоему дому, — ответила Оливия. — Хочешь, схожу за ней?

Я покачала головой, вставая.

— Я все равно хочу проверить Фрэнсиса. — И посмотрела на Диану. — Тебе нужно, чтобы я что-то подписала?

Диана достала из сумки стопку бумаг.

— Нужно подписать документы о предварительном приеме. — Она пролистала документы, и я поставила необходимые подписи. В основном это были бумаги об ответственности, остальные касались страховки или выставления счетов. Диана предупредила меня, что страховка может покрыть не все расходы.

— Я разберусь, — ответила ей. — Как всегда.

Пройдя через двор к крыльцу, я вошла в дом. Следуя по коридору, я услышала, как Ланс и Бернадетт спорят.

— Все было не так, — жестко прошептал Ланс. — Ты не знаешь, о чем говоришь.

— Она заслуживает правды, — огрызнулась Бернадетт понизив голос.

— Кто заслуживает правды? Я? — спросила их, входя в комнату. — Какой правды?

Ланс отошел от Бернадетт, проведя рукой по волосам. Он снова повернулся к Бернадетт, ткнув в нее пальцем.

— Оставь это. Ради Эмбер, оставь это. — Он боком проследовал в дверной проем спальни, не сводя с меня глаз.

— Я никогда не видела Ланса сердитым, — сообщила я Бернадетт. — Что ты ему сказала?

Бернадетт отвернулась, глядя назад на кровать.

— Ничего. Просто возникли разногласия по поводу твоего отца. Не о чем беспокоиться.

— Бернадетт, я не люблю секреты.

— Никто не любит, но каждый имеет право на свою долю. Что касается твоего отца... — Она поджала губы. — Боюсь, у меня нет хороших новостей.

— Ты смогла проникнуть в его голову?

— Нет. Но он определенно находится под чьим-то контролем. Проблема в том, что, поскольку Фрэнсис не экстрасенс, он в принципе не должен быть восприимчив. Обмениваться иллюзиями могут только экстрасенсы, находящиеся в кровном родстве. И даже тогда это не так просто. Нужна большая концентрация. И обычно необходимо, чтобы в момент осуществления контроля человек находился рядом с объектом.

— Но не всегда? — спросила я.

— Это требует большого мастерства, но нет, я полагаю, не всегда. — Бернадетт вздохнула и, подойдя к кровати, коснулась плеча Фрэнсиса. — Он в ловушке, дитя. Заперт внутри и не может противостоять тому, кто за этим стоит.

— Это он? Человек, который забрал Тауни? Это он причиняет боль Фрэнсису?

— Не думаю. Тут все как-то иначе. Так же темно, но я не знаю, как будто по-другому.

— Фрэнсиса переведут в лечебницу на следующей неделе. Может, мне стоит отложить переезд. Вдруг, мы найдем способ ему помочь.

Бернадетт повернулась ко мне с грустным выражением лица.

— Даже если мы вернем его обратно, он все равно сильно травмирован. Прошло слишком много времени, дитя.

— Значит, надежды нет? Никакой?

— Не знаю. Может быть. Но есть шанс, хоть и небольшой, что если отослать Фрэнсиса, то тот, кто стоит за этим вторжением, остановится.

— Почему ты так думаешь?

— Это всего лишь вероятность, но все зависит от намерений того человека. Кто-то хочет его наказать, — Бернадетт кивнула в сторону Фрэнсиса, а затем снова повернулась ко мне, — или тебя.

— А если цель — я, тогда что? Фрэнсиса оставят в покое? Но тогда почему бы не напасть на кого-то другого, кто мне дорог? Залезть к ним в голову?

— Невозможно узнать. Мы имеем дело с множеством неизвестных факторов и теорий. — Бернадетт подняла голову и посмотрела мимо меня. — Кто там? — спросила она своим отрывистым голосом, проходя мимо меня.

Я последовала за ней в коридор. Она остановилась возле комнаты Райны, пытаясь открыть все еще запертую дверь.

Вытащив из кармана ключи, я открыла оба замка на двери своей спальни. Почувствовав дуновение ветерка, пересекла комнату и потянулась к двери ванной комнаты, чтобы ее открыть. Руки замерли, когда я оглянулась через плечо. Окно моей спальни оказалось открыто.

Дрожь пробежала по позвоночнику, я подошла и закрыла окно, снова заперев его на защелку. Проверила дверь в ванную, но она все еще была заперта. Повернув ручку на разблокировку, я открыла дверь, затем сделала то же самое со второй дверью.

Переступив порог комнаты Райны, я застыла на месте, охваченная паникой. Кто-то был здесь. В комнате Райны.

Я посмотрела на дверь, но стул по-прежнему стоял под дверной ручкой. Бросила взгляд на окно, но оно тоже оказалось закрыто. Я подошла к нему и убедилась, что окно не заперто.

— Нам пора уходить, — заявила Бернадетт из ванной. — Кто бы ни находился здесь, он почувствует наше присутствие.

— Кто это сделал? — спросила я, обводя рукой комнату. Все ящики комода выдвинуты, одежда разбросана. Блокноты, которые лежали в ящиках стола Райны, валялись на полу. Пластиковые контейнеры, стоявшие в шкафу, были вытащены и открыты. Я почувствовала, как по моему телу пробежала дрожь. — Кому понадобилось обыскивать комнату Райны? Тем более сейчас. Ведь прошло уже пятнадцать лет.

Бернадетт схватила меня за локоть.

— Я не знаю, дитя. Но нам здесь небезопасно. Пойдем. — Она потащила меня в ванную.

Я вырвалась из ее рук, чтобы закрыть обе двери в ванной. Вернувшись в свою комнату, я внимательно осмотрелась, но все выглядело так же, как и утром. Я подобрала фотографии, которые нашла в маминой комнате и положила их на стол. Затем взяла в руки шкатулку, открыла крышку и впервые заглянула внутрь. Поверх всего, что там лежало, оказалась фотография мамы, обнимающей меня, когда мы смеялись.