— Они будут там.

— Хорошо.

— Босс? — добавляет он. — Вы в порядке? Стефано позвонил и рассказал, что случилось.

— Да, — отвечаю я. — Рокко потерял трех человек. Около дюжины гостей ранены. Несколько из них серьезно. Как минимум двое убиты.

— Мне позвонить Иларии?

— Нет. Слишком большой переполох, чтобы его скрывать. Кто-то, наверное, уже позвонил в службу спасения. Я уезжаю. Рокко придется разбираться с властями. Позвони Грегу. Им понадобится адвокат прямо сейчас, до приезда полиции. — Я прерываю звонок и поворачиваюсь к Артуро. — Уходи. Я не хочу, чтобы ты был здесь, когда появятся копы.

— Думаете, Рокко сам справится?

— Мне плевать. Им можно пожертвовать. Тобой нет, — бросаю я и иду машине. Пришло время разобраться с Патриком Фицджеральдом.

Я включаю зажигание, когда у меня звонит телефон. Номер Стефано.

— Мы как раз въезжаем в гараж, — отчитывается он.

Я откидываюсь на спинку сиденья и закрываю глаза. Милена в безопасности.

С другого конца линии доносятся звуки возни.

— Дай сюда этот чертов телефон! — слышу я крик Милены. — Господи, Сальваторе! Ты в порядке?

— Да.

— Уверен?

— Я в порядке, Милена. Мне нужно кое с чем разобраться. Я буду дома через пару часов.

Несколько мгновений молчания, прежде чем она заговорила снова. Я замечаю, что ее голос дрожит.

— Ты напугал меня до полусмерти. Не смей меня больше так отсылать, — шепчет она. — В следующий раз ты пойдешь со мной.

Я стискиваю зубы. Милена не представляет, как трудно было доверить ее безопасность Стефано, вместо того чтобы самому вывести ее из-под удара.

— Стефано быстрее меня, cara.

— Мне все равно! — огрызается она и обрывает связь.

Я опускаю телефон и смотрю на него. Никто никогда не осмеливался бросить трубку, а она делает это постоянно. Забавно.

* * *

Я паркую машину у дома Фицджеральда и иду к входной двери, где меня ждет Нино.

— Фицджеральда здесь нет, — говорит он.

— Диган?

— Он на кухне у Паскуаля.

— Пойдем, поболтаем с ним, — зову я и захожу в дом, не обращая внимания на свежую кровь и трупы под тусклым светом крыльца.

За домом Фицджеральда уже несколько недель наблюдали люди, поэтому попасть внутрь не составило труда. Они уже знали маршруты охранников, а Алессандро менее чем за пять минут обезвредил устаревшую систему безопасности.

Переступив порог дома, я прохожу мимо персонала, сгрудившегося в углу и прижавшегося к стене, некоторые из них заметно дрожат. Двое моих людей их охраняют. Я следую за Нино в заднюю часть дома.

Второй помощник Фицджеральда сидит за обеденным столом, а Паскуаль прижимает ствол пистолета к его левому виску. Ирландец поднимает голову, затем следит за мной глазами, когда я подхожу к столу и сажусь напротив него.

— Где Патрик? — спрашиваю я и откидываюсь на спинку стула.

— Не знаю, — отвечает он.

Я киваю Паскуалю. Он опускает пистолет и стреляет Дигану в бедро. Ирландец кричит.

— Где Патрик, Диган? — спрашиваю я.

— Я не знаю! — хрипит он. — Когда Патрик узнал, что налет провалился, то сел в машину и скрылся. Возможно, он в одной из своих конспиративных квартир.

— Брехня полная. — Я до сих пор не могу понять, как такой трус как Фицджеральд оказался во главе крупной преступной организации. Вероятно, ирландцы были в смятении, когда Братва убила большинство их лидеров четыре года назад, и он воспользовался возможностью для быстрого роста в их рядах. — Тебе известны места расположения конспиративных квартир?

— Нет. Патрик никогда не делился ими со мной.

— Очень жаль. — Я смотрю на Паскуаля. Еще один выстрел пронзает воздух. Диган дергается, затем падает вперед, из свежей дыры в голове хлещет кровь.

— Что нам делать с персоналом, босс? — спрашивает Нино.

— Я оставляю это на ваше усмотрение. Если вы думаете, что кто-то из них может заговорить, избавьтесь от них. — Я встаю. — Скажи Алессандро, чтобы он спалил дом. Мне не нужны никакие доказательства нашего пребывания здесь.

О том, что Алессандро Дзанетти умеет обращаться с огнем, я узнал совершенно случайно. Не так давно послал его избавиться от конкурентов, предполагая, что он их пристрелит. Вместо этого он связал их в заброшенной хижине и поджег. Она сгорела так тщательно и быстро, что тела не удалось опознать.

На полпути к своей машине, с Нино рядом, я слышу звук выстрелов. Он раздался со стороны гаража слева от нас. Нино выхватывает пистолет и бежит к одному из наших солдат, который уже открывает ответный огонь у входной двери. Похоже, что некоторые люди Фицджеральда решили спрятаться в машинах. Нино проскальзывает внутрь, а я вынимаю из кобуры свой пистолет и направляюсь к другой стороне двери здания, чтобы его прикрыть.

Из гаража выбегает человек с пистолетом в руке и целится в одного из моих людей, меняющего магазин рядом с дверью. Я всаживаю в него пулю. Ирландец падает, из его шеи сочится кровь. В нескольких метрах от него на земле лежит еще одно тело.

Внутри гаражного отсека Нино притаился за машиной, пытаясь нейтрализовать двух последних стрелков, которые сыплют пулями в его сторону из-за другой машины. Я выпускаю несколько пуль в их сторону, но они оба пригибаются.

Нино быстро выпрямляется и бежит к другой машине, а мы с одним из наших солдат его прикрываем. Он сразу же убивает одного из противников, но последний бросается к выходу, ведя беспорядочную стрельбу. Со всех сторон в него летят пули, и он падает на колени, а затем опрокидывается навзничь.

Я бросаю оружие на землю и снимаю пиджак, прижимая его к кровоточащей ране на левом боку.

Проверяю время на телефоне… Половина второго ночи… Где Сальваторе? Он сказал, что ему нужно кое о чем позаботиться. Это было пару часов назад. Я открываю журнал вызовов и снова нажимаю на его имя. На два последних звонка он не ответил. Такого никогда не было. Я ожидаю, что и этот останется без ответа, но вздох облегчения вырывается из моих губ, когда слышу его голос на другом конце провода.

— Торе? Все в порядке?

— Да, — отвечает он отрывисто.

— Где ты? Что-то случилось?

— Нет. Я буду через десять минут. — Он обрывает звонок.

Я крепче сжимаю телефон, рука дрожит. Глубоко вздохнув, открываю список контактов, нахожу номер Нино и нажимаю зеленую кнопку вызова.

— Госпожа Аджелло?

— Где он? — рявкаю я в трубку.

— Кто?

— Не морочь мне голову, Нино. Где Сальваторе и что случилось?

В трубке наступает короткое молчание, после чего он отвечает:

— Мы внизу.

— В кабинете?

— Нет. В лазарете.

— Почему? Кого-то подстрелили?

— Да.

— Господи! Кого на этот раз? Почему мне никто не позвонил, черт возьми? — Я поворачиваюсь и направляюсь к входной двери. — Я спускаюсь.

— Не думаю, что это хорошая идея, миссис Аджелло. Босс сказал, что не хочет видеть вас здесь.

Я замираю, когда уже собираюсь повернуть ручку.

— Почему, черт возьми, не хочет?

— Потому что это его подстрелили.

— Что?

— Док извлекает пулю.

Телефон выпадает у меня из рук, и я выбегаю из пентхауса. Я не жду лифта. Спустившись по лестнице, я мчусь по коридору к Стефано, стоящему у входа в медпункт. Увидев меня, он преграждает мне путь и поднимает руку, как бы останавливая.

— Миссис Аджелло, босс сказал, чтобы я никого не впускал.

— Твою мать, уйди с дороги! — Я отбрасываю его руку в сторону, хватаюсь за дверь и вхожу внутрь, но замираю на пороге.

Сальваторе сидит на одной из каталок. Илария рядом с ним зашивает рану на боку. На полу вокруг ее ног разбросана куча окровавленных марлевых салфеток. Я судорожно втягиваю воздух, и на выдохе из меня вырывается что-то похожее на хныканье. Сальваторе поднимает на меня глаза и чертыхается.

— Да что с тобой такое? — кричу я, смахивая слезы с лица и идя к нему. — Неужели нельзя для разнообразия подстрелить кого-нибудь другого? Или это твое исключительное право?

— Милена, успокойся, — говорит он, пока Илария делает последний стежок.

— Не смей говорить мне, чтобы я успокоилась, ты, безрассудный, беспечный идиот. — Я хватаю его за плечи и продолжаю кричать, не обращая внимания на Иларию и Нино, которые стоят слева от меня и смотрят на меня с потрясенными лицами. — Мне надоело считать огнестрельные раны на твоем теле! Ты понял?

— Милена...

— Это в последний раз! — рявкаю ему в лицо, а потом начинаю рыдать. — Обещай мне!

— Это был рикошет. Меня едва задело.

— Мне плевать, будь это хоть чертова капсула для пейнтбола, Сальваторе! — Я шмыгаю носом и стискиваю зубы. — В следующий раз, когда тебя подстрелят, я уйду.

Он хватает меня левой рукой за шею и смотрит на меня, сверкая глазами.

— Чтоб я больше никогда от тебя не слышал подобное, ты поняла меня, Милена?

— Я. Уйду. От тебя. — Сквозь стиснутые зубы говорю я, а слезы продолжают катиться по моим щекам. Я притягиваю его лицо к своему и прижимаюсь губами к его губам. — Черт возьми, Торе.

Кто-то прочищает горло, и я поворачиваю голову, увидев Иларию, стоящую рядом со мной: одна рука у нее на бедре, другая держит рулон бинтов.

— Если вы двое закончили, я бы хотела продолжить, — произносит она, затем глядит на Сальваторе. — А я присоединяюсь к клубу «последний раз». Мне надоело тебя латать. В следующий раз найди кого-нибудь другого. Милена, ему нужно будет принимать антибиотики в течение следующих десяти дней, не могла бы ты проверить, есть ли они у нас в шкафчике?

— Нет. — Сальваторе хватает меня за талию, удерживая на месте. — Нино, пойди проверь шкафчик.

Нино кивает и идет рыться в ящиках, пока Илария перевязывает рану Сальваторе. Я мельком успела ее увидеть до того, как она приступила к работе, и, судя по всему, рана не слишком серьезная.

Тем не менее, я не могу унять дрожь. Когда Нино сказал мне, что Сальваторе ранен, перед глазами промелькнул самый худший из всех возможных сценариев. Даже то, что с ним все в порядке, не помогает избавиться от чувства ужаса.

— Я принесу тебе рубашку, — предлагаю я и поворачиваюсь к лифту, но Сальваторе крепче сжимает меня.