Оно такое незаметное, что я бы не увидел его, если бы моргнул.

Я тоже киваю, засовывая конверт обратно в карман и отходя в сторону двери.

Я останавливаюсь в дверях и одариваю Данте ухмылкой.

— Поздравляю с тем, что ты наконец-то стал Капо. Может быть, мы сможем как-нибудь обменяться советами.

В вестибюле светло и тихо, он заполнен замершими слугами и дальними родственниками, которые слышали выстрел. Я игнорирую каждую пару устремленных на меня взглядов и направляюсь прямиком к своей машине.

Возвращаясь в Дьявольскую Яму, я чувствую усталость. Отделенную от своего тела, после того, что только что произошло в кабинете Альберто. Его кровь забрызгала мою белую рубашку, и звук выстрела все ещё звенит у меня в ушах.

Когда я въезжаю на подъездную дорожку, входная дверь распахивается, и Рори выбегает из-под навеса. Блять. Моя грудь сжимается при виде нее, босой и закутанной в один из свитеров, которые я оставил здесь. Слава богу, никакого гребаного свадебного платья. Мы смотрим друг на друга через лобовое стекло, и я даю себе молчаливую клятву: Ничто и никто, черт возьми, ни за что на свете больше не причинит ей боли. Ни Альберто, ни Данте. Ни я.

Я не смог спасти свою маму от Висконти, но я чертовски уверен, что спасу Рори.

Ее грудь поднимается и опускается, ее идеальный рот приоткрыт, когда она смотрит, как я выхожу из машины и прохожу мимо нее. Она следует за мной на кухню, где вокруг суетятся люди Габа. Некоторые играют в карты на стойке для завтрака, другие принимают частные телефонные звонки в тени.

Я направляюсь к винному шкафу и наливаю большую порцию виски. Она стоит по другую сторону прилавка, сжимая в кулаках рукава моего свитера.

— Все кончено?

Это, черт возьми, далеко не конец, на самом деле, все только началось. Но я бы отдал все, чтобы стереть панику с ее хорошеньких черт лица.

Я слегка киваю.

Она выдыхает все накопившееся в легких напряжение и кладет ладонь на стойку. Ее голова опускается, и она смотрит на меня из-под своих густых ресниц.

— Что теперь? — шепчет она.

Наши взгляды встречаются. За прилавком потрескивают статические разряды. Я ставлю свой стакан на островок и ослабляю галстук.

— У всех есть пять секунд, чтобы убраться к чертовой матери из моего дома.