Несмотря на все это, сержант Тедди был пацифистом. Он предпочитал человеческую компанию жизни в дикой природе, и ему нравились дети. Рядом с ним десятилетняя Матильда выглядела крошечной, как беспризорный малыш. Шестидесятифунтовый золотистый ретривер, следовавший за ними, был похож на шестинедельного щенка.

Существо, прогуливающееся по другую сторону от Матильды, было кем угодно, только не пацифистом. Первое, на что все обращали внимание, был его цвет. Его мех был поразительного синего цвета, настолько яркий, что казался нереальным, цвет, который должен был принадлежать какой-нибудь экзотической птице, а не массивному хищнику из семейства кошачьих. Два с половиной фута в холке, шесть с половиной футов в длину, он шагнул вперед на огромных лапах, скрывающих серповидные когти. Его мускулистое тело напоминало тигра, но бахрома щупалец вокруг его шеи не оставляла сомнений в том, что Зевс не был существом, рожденным на Земле.

Два зверя приблизились. Зевс остановился в двух футах от Константина, наклонился вперед и принюхался, его глаза вспыхнули бирюзой.

Русский цесаревич держался очень тихо.

Его лицо очень еле заметно изменилось. Сейчас он был почти невозможно красив.

— Мы не были должным образом представлены, — сказал он Матильде. — Я князь Константин Березин. К кому имею честь обращаться?

— Я Матильда Харрисон, из Дома Харрисон.

— Матильда, очень приятно. — Он склонил голову. — Я сожалею, что мои действия привели к тому, что твой отец был ранен. В мои намерения не входило вовлекать его в это дело. Я прошу у тебя прощения и надеюсь, что ты позволишь мне загладить свою вину.

Вот это да! Он «прочитал» Матильду за долю секунды. Большинство людей не стали бы так разговаривать с десятилетним ребенком, но каким-то образом он понял, что Матильда была взрослой в теле ребенка.

— Ты настоящий принц?

— Да. Мой дядя — император, и он часто говорит мне, что я его любимый племянник.

Матильда обдумала это.

— Ты то?

— Подозреваю, что мой дядя говорит это всем своим племянникам, когда хочет, чтобы мы что-то для него сделали.

Она вздернула подбородок.

— Я принимаю твои извинения. Сержант Тедди думает, что ты пахнешь как медведь.

Он кивнул.

— Мой Дом давно связан с медведями. Можно сказать, что мы практически семья.

И что, черт возьми, это значит?

Матильда покосилась на него, затем повернулась ко мне.

— Аромат был приобретен.

— Спасибо тебе, Матильда.

— Очевидно, я в «Книге джунглей», — сказал Константин. — Я встретил волков, медведя и пантеру.

— Не волнуйся, питона нет.

Он странно посмотрел на меня.

— Я уже встречался с ней.

— Что? — спросила я.

— Неважно. Я был легкомысленным.

— Быть легкомысленным — не очень хорошая идея, — сказала Матильда. — Мой папа говорит мне, что убийство — неизбежная часть жизни Превосходного, так что если ты нарушишь правила, я убью тебя.

— Считай, что я должным образом предупрежден. — Константин кивнул.

Подбежал золотистый ретривер и сел, уставившись на Константина со счастливой собачьей ухмылкой.

— Это Рустер[9], - сказала Матильда. — Она будет твоим смотрителем.

— Из всех доступных вам собак вы выбрали для меня золотистого ретривера? — Брови Константина поднялись на долю дюйма.

— Пожалуйста, измените форму, Ваше высочество, — попросила Матильда.

Лицо Константина расплылось, и Алессандро оказался на его место. Это было идеальное подражание, вплоть до тонкого пореза на подбородке Алессандро, который он получил, сражаясь с Булле.

Рустер взорвалась лаем. Он был не просто громким, он был оглушительным.

— Боже милостивый, — прокричал Константин сквозь шум, — это как удар по барабанным перепонкам

— Вернись обратно, пожалуйста, — приказала Матильда.

Константин вернулся в свой облик. Рустер замолчала и тяжело дышала, глядя на него.

— Рустер лает на 112 децибел, — сообщила ему Матильда. — Она может продолжать лаять часами, не напрягаясь. Если ты изменишь форму, она залает. Если ты попытаешься убежать, она залает. Если ты попытаешься каким-либо образом спрятаться от нее…

— Она будет лаять? — спросил Константин.

— Да. Если она лает дольше одной минуты, электронный датчик в ее ошейнике отправит сигнал тревоги. Обрезание ошейника или его снятие также вызовет оповещение. — Матильда уставилась на него. — Если что-нибудь случится с Рустер или ее ошейником, я узнаю. Я приду. Я приведу друзей. Я надеюсь, что мы понимаем друг друга.

— Кристально, — сказал он ей.

— Пожалуйста, следуй за мной, — сказала ему Матильда. — Меня попросили ознакомить тебя с планировкой Комплекса.

— С удовольствием, — сказал он ей.

Они вдвоем пошли по тропинке в сопровождении медведя и загадочного тигра с щупальцами. Рустер бежала за ними, ее взгляд был прикован к Константину.

Патриция вышла из офиса и встала рядом со мной.

— Разумно ли это?

— Мы не можем сдержать его, и мы не можем держать его взаперти. С таким же успехом можно было бы позволить ему бродить под присмотром.

Патриция вздохнула.

— За нами ведется наблюдение.

— В курсе.

— Нет, Аркан не спускает с нас глаз. Время от времени они запускают беспилотник или устанавливают камеры на случайных деревьях за пределами границы собственности, которые мы находим и сносим. Теперь у него два активных наблюдательных поста. Один находится на ранчо Ордуны, наблюдая за нашими передними воротами, а другой находится на территории Рединга, наблюдая за нашей подъездной дорожкой. Они держат нас под круглосуточным наблюдением.

— С этим ничего не поделаешь. При определенных обстоятельствах это может стать преимуществом.

Патриция кивнула.

— Кроме того, ко мне обращались.

— С кнутом или с пряником?

— На данный момент это палка. Они пытаются меня шантажировать. «Уходи», ну и что-то наподобие.

— Региной?

Патриция снова кивнула. Она была нашим рыцарем в сияющих доспехах, который следил за тем, чтобы наши силы охраны действовали как единое целое. Без нее мы были бы мертвы. Ее жена знала об одном секрете. Регина была слабостью Патриции. Конечно, они должны были нацелиться на нее.

— Ты сказала ей?

— Да.

— И что вы думаете по этому поводу?

Патриция улыбнулась, в ее голосе был четко слышен британский акцент.

— У нас нет привычки предавать.

Я испустила внутренний вздох.

— Мы встретились не при лучших обстоятельствах, — сказала Патриция.

— Верно.

Когда Патриция вошла в наш офис два года назад, у нас практически не было защиты, а у нее репутации. По стандартам большинства Домов ее практически невозможно было нанять, но мы были в отчаянии, и сержант Харт настоятельно рекомендовал ее. Харт был одним из опытных оперативников Коннора, страшный и компетентный человек, которого все очень уважали. Особенно мама. В прошлом году их роман перешел от сдержанных встреч (когда мама случайно упомянула, что «звонил Бенджиро»), к полноценным ужинам на публике и совместному время пребыванию в бассейне. Они были на пороге того, чтобы объявить себя официальной парой, и мы это поддерживали. Патриция не могла бы прийти с лучшей рекомендацией.

Патриция повернулась ко мне лицом.

— Теперь это мой дом. Нам здесь нравится.

— Я рада.

Патриция тихо рассмеялась.

— Если мы переживем это, на тебя будет большой спрос, — сказала я.

Она подняла брови, глядя на меня.

— Начальник службы безопасности, который сдерживал Аркана. Любые пятна и вкрапления в твоем лично деле будут стерты начисто. Дома будут ползать на коленях, пытаясь нанять тебя. Ты сможешь диктовать свои условия.

— Вы понимаете, что указывать на это не в ваших интересах?

— Да, но это справедливо.

— Тогда вам лучше подумать о том, как удержать меня здесь, Превосходная Бейлор. — Ее тон предполагал, что это не составит труда.

— Я внесу это в свой список, — сказала я ей.