— Нет, я сам, — упрямо качнул головой полковник. Вода за это время ушла еще больше, и подойдя к самому краю камня он остановился, несколько раз глубоко вздохнул, примерился было прыгнуть, но отрицатльно мотнул головой, зарычал сквозь сжатые зубы и несколько раз яростно, со всей силы хлопнул себя ладонью по щекам. Затем Степаныч заорал что-то неистовое, и ласточкой прыгнул в воду.

Вода понесла его вниз, но артиллерист яростно работая мощными, частыми саженками неуклонно приближался к берегу. Золотов затаил дыхание, сердце его билось так, словно он сам греб сейчас в ледяной воде.

— Ну, ну, давай! — шептал он, стравливая потихоньку веревку. И чудо все таки произошло. Золотов сам заорал что-то бессмысленно- восторженное когда полковник поднялся из воды во весь рост и пошатываясь побрел к берегу. Запаса веревки руках финансиста оставалось не более двух метров.

Потом Золотов уже не спешил. Тщательно обвязавшись вокруг тела беседочным узлом он натянул сверху обе куртки, затем закинул за плечи ружье, через шею перекинул ботинки полковника. Степаныч по прежнему пластом лежал на берегу, финансист решил было подождать еще, не торопить полковника, но тяжелый грохот вперемешку с жутким треском донесшийся сзади заставил его оглянуться и уже без промедления прыгнуть в воду. риродная плотина не выдержала многотонного давления воды и подалась вся сразу, мгновенно. Стометровый залом сорвавшис с места трехметровым валом двинулся вдоль реки корежа в мучительных судорогах сотни выбеленых водой деревьев, камни, бревна, снесенные половодьем кусты. Золотов плыл, а сзади него надвигался грохот и рев надвигающейся стихии. Несмотря на то, что финансист старался изо всех сил, его неумолимо проносил мимо берега, слишком тяжел он был в одежде, и с ружьем. На берегу Степаныч судорожно наматывал на руку веревку, но все таки всю выбрать он не успел, и Золотова метров на десять протащило ниже, к самому подножью проклятой скалы. В считаных метрах от себя он увидел белые барашки пены порожденные природной мясорубкой, до ушей его донесся низкий гул бьющейся в теснинах камня воды, и эта неприятная близость буквально o`p`khgnb`k` его, финансист замер, уже не сопротивляясь течению. Сильный рывок веревки развернул его лицом против ток воды и теперь Золотов видел еще одно неприятное зрелище: надвигающуюся на него стену смытого залома. Сам он не мог двинуть ни ногой, ни рукой, вода сорвала с его шеи и унесла ботинки полковника. Лишь когда ноги финансиста почувствовал твердое дно он пришел в себя и рванул со всех сил на берег, падая и поднимаясь. В придачу ко всем несчастьям он умудрился при падении вздохнуть вместо воздуха воду, и бежал дальше уже на ватных ногах, задыхаясь и откашливаясь. А огромный вал воды, дерева и камней был уже близко, в каких то двадцати метрах от него. Золотов ни за чтобы не успел подняться вверх по безлесому, но достаточно крутому склону. Но тут ему на помощь поспешил полковник. Подхватив хозяина под руки он поволок его наверх, спотыкаясь и ежесекундно оглядываясь н двигающийся залом. Грохот, треск ломающихся веток и рев воды все нарастали, и казалось, что им уже не миновать своей судьбы. Но продвигаясь вперед могучий вал неизбежно терял высоту, и последним усилием воли Золотов и Степаныч все так проскочили, и упав на землю задыхаясь наблюдали за тем, как ниже их в каком то метре корежиться в мучительных судорогах мертвая плоть. Сейчас эта движущаяся масса напоминала некое гигансткое фантастическое живое существо, многорукое свирепое. Вал проследовал мимо них дальше, засыпав землю десятками и сотнями кусков дерева. Когда казалось что все уже миновало, Золотов и полковник внезапно почувствовали, что неведомая сила потащила их вслед за заломом. Забытая им веревка зацепилась за какой то сучек и, наматываясь как на катушку поволокла их за собой.

Они оба невольно закричали, первые секунды еще машинально пытались упереться ногами в землю, но их оторвало и протащило вперед и вниз, к реке. Степаныч первый понял что надо делать и крикнул хозяину: — Режь веревку!

Золотов нашарил на поясе нож и одним ударом перерубил самодельную веревку. Пока он поднимался на ноги Степаныча проволокло еще метра на три вперед и почти затянуло под движущийся молох залома. До воды оставалось всего то метр три, столько же до подножия скалы. Бросившись вперед Золотов в прыжке догнал своего телохранителя и навалившись на него всем телом вытянув руку резанул по туго натянутой веревке. По счастью она лопнула сразу, напоследок одна из отлетевших веток больно ударила финансиста по голове, и в туже секунду движущийся вал залома ударился о скалу прижима. Река в этом месте сужалась почти на треть, грохот и треск ломающихся как спички вековых деревьев усилился еще больше. Подпираемый водой и другими деревьями вал сразу начал выростать в высоту, крутой противоположный берег не давал спасть напряжению, на какую т секунду вся эта стометровая махина высотой в трехэтажный дом замерла, затем середина двигающейся баррикады выгнулась дугой и лопнула, с чудовищным ревом сбросив сразу весь излишек воды.

И это снова чуть не привело к трагедии. Золотова и полковника к этому времени подтопил подкравшийся уровень воды, и когда вода прорвав плотину хлынула как в гигантскую воронку, он потащил за собой и обоих путников. Каким то чудо Степаныч успел ухватиться за большой камень, а Золотов уже пролетевший ниже с цепкостью падающей кошки схватился за его ноги. Слава богу, что вода ушла очень быстро, у измученого полковника руки сами собой разжались, да и финансист с трудом qnnap`f`k что он делает и что с ним происходит. А река продолжала свое очистительное дело. Кружась и раздирая переплетения залома она быстро вынесла весь наносник за поворот, и уже через полчаса лишь густо усыпаный обломкам деревьев берег напоминал о прошедшем стихийном бедствии.

Полковник по прежнему пластом лежал на берегу, Золотов же со стоном сел, потрогал шишку голове, сморщился. Затем он уставился на реку, долго смотрел на плавное, могучее течение воды. Потом толкнул артиллериста в бок.

— Степаныч, глянь!

Тот со стонами перевернулся лицом вверх, привстав на локтях обвел взглядом реку и спросил: — Ну и что? На что смотреть то?

— А ты ничего не замечаешь?

— Нет.

— Камень.

— Какой камень? — снова не понял полковник.

— Совсем что ли не соображаешь? Тот самый, на которым мы сутки куковали.

И лишь теперь Степаныч понял, что на реке отсутствует то самое пристанище, на котором они провели не самые лучшие часы своей жизни. Вот тогда они до конца поняли всю дикую мощь прошедшей стихии. Река и гиганская масса залома смахнули многотонный валун со своего места и уволокли куда-то в неизвестность.

Не успели московские гости до конца отойти от осознания прошедшего, как новое действие ввело в их в шоковое состояние. Сначало до их ушей донесся переливчатый человеческий крик.

— Эге-ге-ей!!!

Подняв голову Золотов увидел на крутом обрыве противоположного берега человеческую фигуру. По прямой здесь было метров триста, не меньше, но и финансист и полковник мгновенно узнали его. Человек с карабином за плечами и собако у ног мог быть только их старым знакомым Семеном Астаховым.