Глава 16

Несмотря на то, что нахожусь в чужой постели, я наслаждаюсь самым глубоким, самым расслабляющим ночным сном впервые с тех пор, как папины дела скатились в дерьмо, а всему виной видение, в котором мы с Ангусом вальсируем. Мы в бальном зале его особняка, в окружении наших семей.

Все улыбаются и хлопают, но музыка останавливается, когда двери захлопываются. Толпа расходится, и в комнату врывается Деклан, окруженный парой высоких блондинов и его друзьями-наркоторговцами за спиной.

Он показывает пальцем и собирается заговорить, когда я резко просыпаюсь.

Солнечный свет льется из окна в дальнем конце комнаты Ангуса в клубе. Я оглядываюсь в поисках признаков его присутствия, но нахожу только свою одежду, аккуратно сложенную на стуле.

У меня перехватывает дыхание.

Ангуса нет.

Вероятно, прошлой ночью он пришел в себя и решил, что я доставляю слишком много хлопот. Либо он до сих пор зациклен на своей давно умершей жене и хочет остаться вдовцом.

Я поднимаюсь, свешиваю ноги с кровати и иду через комнату к своей одежде. Стопки пятидесятифунтовых банкнот лежат в моей открытой сумке — напоминание о том, сколько Ангус заплатил за мои услуги.

Сердце падает на дно желудка и внутренности завязываются болезненным узлом. С губ срывается долгий вздох, и я зажмуриваюсь. Плюс в том, что у меня достаточно денег, чтобы помочь Дженнифер и оплатить проживание в другом месте. Даже если Ангус больше не хочет меня, я не думаю, что он заставит меня выйти замуж за его сына.

Глаза пекут, а кожа вокруг становится горячей. Я сжимаю губы и сдерживаю слезы. Прошлая ночь была просто фантазией. Прекрасная эротическая фантазия, в которой я ослабила бдительность и отдалась мужчине, который на самом деле меня хотел. Это было прекрасно, но только, пока это продолжалось.

Когда я поднимаю свой кожаный топ, прямоугольный лист бумаги падает на стол. Это визитная карточка мистера Белого Смокинга. Должно быть, он подсунул ее мне под одежду в удобный момент.

Улыбка искривляет губы, а грудь согревает осознание того, что я в самом деле настолько желанна для кого-то. Но вчерашний вечер был разовым. Не обращая внимания на карточку, я подбираю остальную одежду и иду к своей сумке.

— Что ты делаешь? — глубокий голос вырывает меня из размышлений.

Я оборачиваюсь и вижу Ангуса, стоящего в дверном проеме, ведущем в ванную. Его руки скрещены на голой груди, а спутанные во сне волосы делают его слишком хорошеньким, чтобы быть настоящим.

Мой взгляд скользит вниз, к полотенцу, обернутому вокруг бедер, и задерживается на месте, где оно натягивается на растущей выпуклости.

— Эм… я думала, ты ушел.

Он шагает по комнате такими решительными шагами, что я отступаю к столу.

— Ты так просто от меня не уйдешь, — он наклоняется, обхватывает рукой мои колени и поднимает меня. — По крайней мере, пока не наденешь мое кольцо.

Узел в животе ослабевает.

— Значит, ты не передумал? — слова срываются с губ прежде, чем я успеваю остановить поток.

Его шаги замедляются, и он смотрит на меня сверху вниз, нахмурив брови.

— Почему ты думаешь, что я не хочу тебя?

— Когда я не увидела тебя на второй половине кровати, мой мозг начал приходить к разного рода выводам, — бормочу я. — Возможно, девушки, занимающиеся сексом на публике, не подходят для брака.

Ангус поджимает губы и несет меня в огромную ванную комнату с мраморной плиткой, отражающей свет люстры. Сама ванна, достаточно большая для четырех человек, находится в центре комнаты и наполняется пузырьками. В дальнем конце стоит низкий столик с ведерком шампанского, двумя бокалами и корзиной круассанов.

Он ставит меня на ноги, и полотенце соскальзывает, обнажая его увеличивающийся член.

— Очевидно, я все еще хочу тебя, — он берет меня за руку и ведет к краю ванны. — И не думаю, что это когда-либо изменится.

Мое сердце замирает, как игла, отскакивающая от виниловой пластинки, и от его слов у меня перехватывает дыхание. Я едва ли могу винить себя за тревогу. Вчера в это же время я собиралась выйти замуж за человека, которого презирала. Теперь же у меня есть мужчина, который соответствует всем моим требованиям.

— Хорошо, — шепчу я.

— Хорошо? — его брови поднимаются в ожидании.

— Я тоже все еще хочу выйти за тебя.

Его черты лица расслабляются, а губы растягиваются в улыбке, заставляя меня задуматься, предполагал ли он когда-нибудь, что я передумаю.

Он обнимает меня за плечи и прижимает к своей груди.

— Хорошо, потому что я уже назначил встречу с твоим отцом и моим сыном.

Челюсть бьется об пол.

— Когда?

— Сегодня вечером.

Шок пробегает по венам. Я едва могу понять, так быстро все происходит. Это похоже на какую-то сказку о мафии, и я героиня, чьи желания вот-вот сбудутся.

— Эйлин? — спрашивает он, вглядываясь в мое лицо.

Я сморгнула пятна и собралась с ответом.

— Это потрясающе, — говорю я хриплым от благоговения голосом.

Он хмурится.

— Но?

— Просто интересно, как папа воспримет эту новость, — отбрасываю эту мысль. — Не то, чтобы это имело значение. Они с мамой знали, что я несчастна с Декланом, но продолжали уверять меня, что после свадьбы все будет по-другому.

Ангус сжимает челюсти.

— Твой отец должен желать тебе лучшего, а не позволять тебе страдать.

Я поднимаю плечи и подавляю дрожь при мысли о ростовщиках, торговцах людьми или торговцах органами.

— Альтернатива была хуже.

Его глаза смягчаются, и он выдыхает раздражение долгим вздохом.

— Извини, не могу выразить, насколько сожалею о своем решении свести тебя и Деклана вместе.

Тепло наполняет мое сердце и разливается по груди. Он был последним, кто узнал, что помолвка была неудачной, но первым извинился.

— Ты никак не мог знать, что он будет таким жестоким, — бормочу я.

— Тогда я должен злиться на то, что ты мне ничего не сказала? — спрашивает он, обнимая меня за талию.

— Не похоже, чтобы у меня когда-либо был доступ к такому мужчине, как ты, — бормочу я ему в губы.

— Ты должна знать, что я всегда найду для тебя время.

Я наклоняюсь вперед на носочках и целую его в губы.

— Спасибо.

Он проводит большим пальцем по моей нижней губе.

— Я еще не начал извиняться, но начну с того, что встану на колени.

Теперь моя очередь хмуриться. Меньше всего мне хочется, чтобы Ангус умолял, но я позволяю ему отвести меня к ванной и усадить на край, опустив ноги в теплую воду. Он становится между моих бедер, опускается на колени, пока пузыри не покрывают его грудь, и кладет обе руки мне на колени.

Мои глаза расширяются.

— Ох.

Он проводит подушечками больших пальцев по чувствительной коже внутренней стороны бедер, не сводя с меня взгляда.

— Позвольте показать тебе, как я сожалею.

Тепло разливается по моему лицу и груди. Мой клитор набухает в ожидании его прикосновения.

— Пожалуйста, — шепчу я.

Он раздвигает мои ноги и оставляет шлейф нежных поцелуев вверх по внутренней части бедер. Каждое прикосновение его губ вызывает покалывание на коже, которое движется к клитору.

Я откидываюсь назад, тяжело дыша через приоткрытые губы и опираясь на руки.

Ангус стонет.

— Я никогда не видел ничего более красивого, чем твоя голая киска. Интересно, ты так же хороша на вкус, как выглядишь?

Мышцы моего нутра сжимаются. Черт. До сих пор я даже примерно не осознавала, как сильно люблю комплименты и похвалы, а Ангус мастерски владеет словами.

— Будь хорошей девочкой и раскрой свои губки для меня.

Со вздохом я подчиняюсь и обнажаюсь. Его взгляд тяжелый, и теплый воздух кружится вокруг моих складок, заставляя стонать.

Почему-то я чувствую себя еще более незащищенной, чем вчера, когда мы трахались под балдахином на глазах у его друзей.

Возможно, это потому, что я больше не играю роль мисс Демианор. Нет никакой маскировки, за которой можно было бы спрятаться. Я Эйлин Уолш, а он Ангус Макан.

Ангус наклоняется вперед, его губы приоткрыты, горячее дыхание обдувает мою открытую плоть. Он проводит кончиком языка по моим складочкам. Я дергаюсь вперед, позвоночник вспыхивает от удовольствия. Он медленно обводит круг у клитора, отчего ноги дрожат, а затем ведет языком по моей дырочке.

— У тебя божественный вкус, — шепчет он, — как я и думал.

Я стону, мои бедра дергаются.

Ангус усмехается, его голос хриплый и низкий.

— Так нетерпелива, милая? Я позабочусь о тебе. Просто расслабься.

После этих слов слетаются стайки счастливых бабочек. Ангус не просто заботится о моем удовольствии — он заботится обо мне. Мне никогда не придется бороться или беспокоиться о будущем. Я так счастлива, что рядом такой необыкновенный человек, как Ангус, — он нежный, вдумчивый и потрясающе красивый.

— Л-ладно, — шепчу я и глубоко вдыхаю.

Он дразнит мой клитор медленными, уверенными движениями, от которых бедра дрожат. Я стону, рука хватает его за плечо. Спина выгибается, когда его язык скользит вниз по складкам, скользит к дырочке и возвращается к клитору.

— Красиво, — рычит он.

Удовольствие стекает вниз по бедрам, и пальцы ног сгибаются. То, как он попеременно ублажает клитор и облизывает складочки, выводит меня из равновесия.

Киска пульсирует, все еще немного чрезмерно чувствительная от его огромного члена, но я слишком погружена в блаженство момента, чтобы волноваться. Мне нужно, чтобы он наполнил меня чем-нибудь, чем угодно. Мне отчаянно нужно кончить.

— Пожалуйста, Ангус, — хнычу я, впиваясь ногтями ему в плечи.

— Прости, что? — говорит он низким и глубоким голосом. — Используй слова.

Как бы я ни хотела сказать что-нибудь соблазнительное, в голове у меня пусто. Я потерялась в удовольствии, потерялась в похоти.

— Наполни меня, — кричу я.

Он усмехается.

— Тебе придется быть более конкретной, милая.

Я стону, мои бедра дергаются.

— П-пальцами.

— Кто-то нетерпелив, — говорит он дразнящим тоном.

— Пожалуйста, — пальцы шарят по его бицепсу, как будто я когда-нибудь смогу дотянуться до его руки под таким углом.