* * *

Я открываю дверь между нашими комнатами и заглядываю внутрь.

– Лука?

На секунду в моем животе поднимается паника. Что, если что-то случилось? Врач сказал, что они провели тщательное обследование, и, за исключением потери памяти, все остальные тесты дали хорошие результаты. И все же я постоянно на взводе. До меня доносится звук льющейся воды в ванной, и я облегченно выдыхаю.

– Лука? – Я пересекаю комнату и направляюсь в ванную. – У тебя все хор… Какого хрена ты делаешь?

Его голова под краном, и он тянется за бутылочкой шампуня на стойке.

– Мою голову, – констатирует он очевидное.

Я хватаю шампунь.

– Ты что, к чертовой матери, совсем спятил? У тебя ожоги на руке. Доктор Джейкобс сказал, что нельзя мочить бинты!

– А ты материшься, как сапожник, когда злишься.

Я снова чертыхаюсь, выдавливаю немного шампуня на ладонь и начинаю намыливать его волосы, следя за тем, чтобы вода не попала ему на затылок. Ополаскивание занимает довольно много времени, потому что у него все равно много волос, даже несмотря на то, что изрядная их часть сбрита.

– Не двигайся. – Я открываю шкаф, чтобы взять чистое полотенце, и сушу ему волосы. Лука ничего не говорит на протяжении всего испытания, просто смотрит на меня странным взглядом. Закончив, я расчесываю его и оборачиваюсь, чтобы поискать заколку для волос, но ее нигде не видно.  Тогда снимаю свою и собираю волосы Луки, скрепив их на макушке. – Готово.

Он выпрямляется и ловит меня в свой капкан, схватившись за стойку руками с обеих сторон от меня, и медленно наклоняется, пока наши глаза не оказываются на одном уровне.

– Ты спишь здесь? В этой комнате? – спрашивает он, и я напрягаюсь.

– Да.

Лука ухмыляется и склоняет голову набок.

– Тогда скажи мне, Изабелла, почему в шкафу нет твоей одежды?

Дерьмо. Следовало подумать об этом. То, как он наблюдает за мной глаза в глаза, как будто  может раскрыть все мои секреты одним взглядом, сильно нервирует.

– Потому что у меня много вещей, –  выпаливаю я. – Я пользуюсь шкафом в соседней комнате.

– Хмм. – Он кладет руку мне под подбородок. – Завтра утром я попрошу Марту и Виолу перенести сюда твою одежду.

Что? Почему?

– Конечно. Что-нибудь еще?

– Да. – Он еще немного приподнимает мою голову. – Тебе так больше идет.

– С распущенными? – спрашиваю я, и он кивает. – Спасибо. Твои пожелания приняты к сведению.

Он прищуривает глаза в ответ на мой комментарий. Неужели я не уловила здесь какой-то скрытый смысл? Не знаю, как вести себя с этим новым Лукой, потому что он ведет себя не так, как раньше.

– Я собираюсь принять душ, – говорит он. – Ты идешь?

У меня перехватывает дыхание. Да простит меня Господь, но эта новая версия Луки нравится мне гораздо больше.

– Да.

Моя жена что-то скрывает. Что именно – остается загадкой, но это как-то связано с нашими отношениями. Я осмотрел каждый сантиметр спальни и каждый предмет мебели, когда пришел сюда, и не нашел ни одной ее вещи.

Изабелла снимает свое платье, затем лифчик и трусики, и мое дыхание замирает. Она удивительно красива. Я позволяю своему взгляду скользнуть вниз по ее упругой маленькой груди и узкой грудной клетке, а затем от ее тонкой талии к широким бедрам и стройным ногам. Она выглядит как чертова богиня.

– Повернись, – хриплю я и едва успеваю держать руки при себе, когда она это делает. Даже при том, что я ни хрена не помню, уверен, что мои глаза никогда не видели задницы лучше.

– Теперь ты. – Она поворачивается ко мне лицом и начинает расстегивать пуговицы на моей рубашке. Когда Изабелла заканчивает, я снимаю рубашку и бросаю ее на пол рядом с платьем. Остальная одежда оказывается там же.

– Ты немного похудел, – говорит она, кладя руку мне на грудь.

– На сколько?

– На несколько фунтов. Ее ладонь скользит вниз по моему животу, а затем перемещается на бедро. – Пять, может быть, шесть.

Я проверил карту в больнице. Я похудел на шесть фунтов с тех пор, как меня госпитализировали. Она хорошо знает мое тело, и все равно что-то не так. Судя по тому, насколько комфортно ей находиться рядом со мной обнаженной, я почти уверен, что у нас уже был секс раньше, так что дело не в этом. Что ты скрываешь от меня, Изабелла?

Ее прикосновение покидает меня, когда она заходит в кабинку. Несколько мгновений она возится с насадкой для душа, регулируя ее положение, затем включает воду и поднимает взгляд.

– Держи руку подальше от брызг.

Я присоединяюсь к ней в кабинке. Изабелла наблюдает за мной, делая вид, что ничего не замечает, и ее взгляд сосредоточен на моем лице, а не на моем твердом члене. Мы оба знаем, к чему это ведет. Это было неизбежно с того момента, как она начала снимать с себя одежду, но мы продолжаем крутиться вокруг да около. Она намыливает руки и прижимает ладони к моей груди, массируя, и мне требуется огромное самообладание, чтобы удержаться от того, чтобы протянуть руку и схватить ее. Каким-то образом справляюсь и вместо этого закрываю глаза, наслаждаясь сладкой пыткой, когда ее руки путешествуют по моей груди, а затем вниз. Однако, когда  чувствую, как ее пальцы касаются моего члена... Что ж, моему терпению приходит конец.

– Достаточно.  – Я выключаю воду и кладу ладонь между ног Изабеллы. Медленно ввожу палец внутрь. Изабелла ахает, но не отстраняется, ее огромные глаза прикованы к моим. Улыбаясь, я слегка двигаю пальцем внутри нее.

– Возьми меня за запястье, Изабелла, – говорю я, – и не смей выпускать мой палец.

Я жду, пока ее руки обхватят мое запястье, и тогда, накрыв ладонью ее киску и держа палец погруженным в нее, делаю шаг назад, увлекая Изабеллу за собой. Нам требуется пара минут, чтобы выйти из ванной и дойти до кровати крошечными шагами, и к тому времени, как мы добираемся до постели, Изабелла уже тяжело дышит, но не отпускает мою руку.

Я становлюсь позади нее, прижимаюсь грудью к ее спине и шепчу ей на ухо:

– На кровать, – и ввожу в нее еще один палец. – Медленно.

Изабелла отпускает мое запястье и ползет к середине кровати. Я следую за ней, склонившись, с погруженными в нее пальцами.

– Стоп. – Я обхватываю ее левой рукой за талию, не обращая внимания на боль, которую напряжение причиняет моей обожженной коже. – Сейчас я уберу свои пальцы, – говорю ей на ухо.

– Пожалуйста, не надо. – Она сводит ноги вместе и стонет.

– Не волнуйся. – Я целую ее в плечо. – Потерпи секунду, тебе понравится.

– Обещаешь?

– Обещаю. – Я целую ее в шею. – Спереди? Или сзади?

– Спереди.

Изабелла хнычет, когда я медленно вынимаю пальцы, затем переворачивается на спину и обхватывает ногами мои бедра. Я лишь наблюдаю за ней несколько мгновений. Ее волосы спутаны, рот слегка приоткрыт, а грудь вздымается, когда она тяжело дышит.

– Пожалуйста, Лука.

Я хочу взять ее одним сильным толчком, но мои пальцы помнят, какая она тугая.

Вместо этого приставляю кончик  члена к ее входу и совсем немного проскальзываю внутрь.

Изабелла недовольно рычит и впивается ногтями мне в спину, притягивая меня ближе. Моя маленькая женушка — всегда такая сдержанная и спокойная — просто зарычала на меня. Наши взгляды встречаются, и я обрушиваюсь ртом на ее губы, полностью проникая внутрь. Она судорожно вздыхает, но не закрывает глаза, смотря на меня.

– Тебе нравится чувствовать, как мой член наполняет тебя, да, Изабелла?

– Да. – Она выдыхает, затем обхватывает меня ногами.

Я выскальзываю, затем жестко вхожу в нее.

– Как сильно?

Изабелла не отвечает, просто проводит руками по моей спине и снимает резинку с моих волос. Они ниспадают, обрамляя лицо, и Изабелла тонет в них пальцами, выгибаясь дугой. Я вытаскиваю член, прижимаю пальцы к ее киске и начинаю дразнить клитор. Ее руки хватают пряди моих волос, и мне требуется немалое самообладание, чтобы снова не погрузиться в нее.

– Я спросил, как сильно, Изабелла?

– Очень, очень сильно.  – Она с шипением глотает воздух. – Я бы хотела, чтобы ты оставался во мне всегда.

Ответное рычание вырывается из моего горла, когда снова вхожу в нее. Погрузившись по самую рукоятку, я слышу срывающийся с ее губ вздох облегчения. Боже мой, я  ведь без шуток могу поддержать идею  о том, чтобы все время быть погруженным в эту женщину. Кровать скрипит под нами, когда я вжимаюсь в жену, впитывая каждый звук и вздох.

Потребность взять ее сзади становится слишком сильной, чтобы игнорировать ее.

– Повернись, – говорю я и выскальзываю наружу.

Изабелла встает на четвереньки, приподнимая свою задницу. Святая Матерь Божья, я едва не кончаю от одного только вида этого совершенства. Я обхватываю ее за талию и кусаю за правую ягодицу, быстро шлепая по этой сладкой попке дважды подряд. Изабелла взвизгивает, когда вонзаю зубы в другую ягодицу. Проводя руками по ее бедрам спереди, нахожу клитор и дразню его, вводя  член внутрь. Я чувствую, как ее стенки сжимают меня. Застонав, она опускает голову на подушку, поднимая свою попку еще выше, и у меня просто сносит крышу. Я ускоряю темп, затем снова шлепаю ее по ягодице, наблюдая, как появляется отпечаток моей руки, будто помечающий ее. Сжимая ее бедра, продолжаю свой изматывающий темп. Приглушенный крик срывается с ее губ, когда  толкаюсь внутрь, и ее влажные стенки сжимают мой член, – ощущение, заставляющее меня испытать оргазм прежде, чем я доведу ее. Тем не менее не могу не наслаждаться тем, как мое семя изливается внутрь, делая ее только моей.

Изабелла все еще дрожит, когда выхожу из нее и ложусь рядом. Обняв ее рукой за талию, притягиваю ее к себе, прижимая спиной к своей груди, затем провожу рукой вдоль туловища и обхватываю ладонью ее киску.

– Даже не думай двигаться, – шепчу ей на ухо и продолжаю прикрывать рукой ее лоно. – Я хочу, чтобы моя сперма была в тебе всю ночь.

Медленно ввожу палец внутрь, и Изабелла судорожно вздыхает.

– Не знаю, как мы спали раньше, – говорю я, – но с этого момента мы будем спать так. Ясно?

Она кивает и проводит ладонью по моему предплечью и ниже, пока не накрывает мою руку и не сжимает ее, проталкивая мой палец глубже.