ИГРА В ОХОТУ Эрик Скотт де Би

Флеймрул, Год Волны (1364 ЛД)

Караван потихоньку полз, повозки поскрипывали, люди кашляли и ругались, а кони ржали – как и на протяжении многих миль по Сердцеземью до этого. Дорога до Врат Балдура была долгой – та самая дорога, что большинство угрюмых стражей видели уже много раз. Они знали её, знали достаточно, чтобы поглядывать на овраги, повороты, на кучки деревьев и большие валуны – на все знакомые места для засады.

Дозорные были настолько заняты ожиданием неприятностей с флангов, спереди или сзади, что лишь немногие из них обратили внимание на тёмную фигуру в небе.

Среди этих немногих был и Алин Кательн.

Посматривая в окно и вяло пощипывая струны арфы, пока его транспорт проталкивался вперёд, молодой бард отстранённо размышлял, было ли это облачко или ночная птица в вышине. Поездка проходила настолько спокойно, что на шестой день пути из Края Холма, Алин был готов отвлечься на что угодно. Сиденье подбрасывало его вверх и вниз, но так все равно было удобнее, чем ехать в седле.

- Эй, как думаешь, что это там? – спросил он у возницы.

Насупленный кучер взглянул наверх: - Где?

- Вон та штука, - уточнил Алин, указывая пальцем.

- Вон та? Единственная, которая не облако? – переспросил его собеседник, и бард кивнул. – Так это ж Селуна на своей ночной прогулке, парень.

Алин закатил глаза. Ну конечно возница не увидел то, что нужно было. В мгновение ока тень – если она вообще существовала где-то, помимо его воображения – исчезла.

Остановка в Крае Холма выдалась долгой и, целиком и полностью, мучительной, потому что тёплые ночи Флеймрула – особенно в этот жаркий Год Волны – выгоняли наружу всё веселье и компании из гостиниц и таверн, то есть из тех мест, где он мог бы сыграть, чтобы потом заплатить за ночлег и еду. Очаровательные юноши, всегда готовые спеть, и румяные девы с соломенными и, напротив, вороными волосами и лицами с золотым загаром… как жаль, что Алин был заперт внутри.

Вагон тряхнуло, и это вывело барда из мечтаний. Отбросив копья тёмных волос с лица, Алин взял грустный аккорд на своём инструменте. С того самого дня, когда отец отправил его с треском проваливаться в Академии Кормира, Алину всегда приходилось петь ради ужина, или за место в фургоне, и весёлого в этом было мало.

Даже в пути ему приходилось конкурировать с другим, более опытным менестрелем – странствующим бардом по имени Таннин, который, вместе с остальными своими спутниками, тоже путешествовал с караваном. Остальные караванщики точно скоро выгонят молодого арфиста – он лишь надеялся, что они подождут с этим до прибытия в Триэль.

Снаружи донеслись крики, но он не обратил на них внимания – вне сомнений, это просто очередной спор между двумя охранниками.

Вдруг незваные слова песни появились на губах, и бард тренькнул струнами арфы.

      - Бреду дорогой я, извилистой, но верной, – вывел он. - Найду друзей и старых всех, и новых, несомненно.

Алин как раз запоминал третью строку, когда передняя половина вагона исчезла во вспышке обжигающе-багряной ярости. Сила взрыва откинула его назад – и его тело, вылетая в окно, разбило створки в щепки. Объятый огнём из недр самих Девяти Адов, бард кричал от боли и ужаса. Во тьме он увидел только одно – блеск жуткого, тёмного глаза посреди трещащего пламени.

И больше он не видел ничего.

Когда свет вновь вернулся в его мир, Алин почувствовал мягкость, окружающую всё тело. На мгновение он решил, что прибыл к Великому Колесу, и в любой момент увидит свою госпожу, леди Тимору.

Но после нескольких счастливых вздохов Алин понял, что голоден – вернее даже, умирает от голода. Быстрый осмотр убедил его, что он ещё не в Светловодье, а просто накрыт плотными одеялами и лежит, уставившись в потолок.

При попытке подняться голова взорвалась острой болью. Сначала юноша боялся, что голова отвалилась совсем, но быстро убедился – ощупав пальцами – что она всё ещё присоединена к шее.

«Что за ужасный сон», - подумал Алин.

Наконец, после многих неудачных попыток барду удалось оторваться от постели. Он был раздетым, но не замёрзшим. Окно, открытое на ночь, впускало приятную прохладу. В простой, практически пустой комнате из мебели присутствовали лишь кровать и стул. На последнем лежали, аккуратно сложенные, его светлая туника, куртка цвета индиго и кожаные брюки. Алин схватил их, и вдохнул запах – цветами не пахло, но вещи выглядели чистыми.

Одеваясь, парень размышлял, а не сон ли всё это. Затем услышал голоса. Жизнерадостный галдёж таверны поднялся встретить его на лестнице.

Всё ещё потирая голову, но уже улыбаясь, Алин спустился вниз.

Атмосфера в общем зале таверны «Поющий Ветер» в Триэле была безрадостной, хотя некоторые путешественники всё ещё вздымали стаканы и кружки в честь давно ушедших соратников и новых товарищей. Некоторые приглушённо обсуждали нападение дракона, но Алин не знал, было ли это правдой, или за них говорил эль. Стропила все были закопчёнными, а воздух пропитался запахами курительных трубок, пролитого пива и немытых тел. А ещё бард бренчал на арфе и тянул безвкусную балладу о доблестных, но глупых рыцарях и игривых разносчицах, в них влюблённых.

Алин глубоко вдохнул и почувствовал, как горят лёгкие. Он обожал каждое такое мгновение.

Молодой бард заприметил в углу тихо выпивающую необычную парочку – огромного мужчину в тёмной коже и с топором, прислонённым рядом к столу, а с ним стройную женщину в шелках и платьях, размером едва ли в половину её спутника. У него не было времени рассмотреть подробнее, поскольку откуда-то сбоку появилась мясистая рука, схватившая юношу за плечо.

- Эй, смотрите-ка кто проснулся! – произнёс доброжелательный голос.

Алин обернулся. Рядом стоял немаленький мужчина в бело-золотой тунике, с гладкой кожей, золотистыми волосами и пышными усищами.

- Простите, мы знакомы? – уточнил бард, не узнав собеседника.

- Если под «знакомы» ты имеешь в виду «вытащил твоё полудохлое тельце из-под горящих обломков фургона и подлатал, пока Тард тащил тебя сюда», то да, знакомы, - подмигнул мужчина. – Тебе повезло остаться в живых после встречи с драконом – благодари Утреннего Лорда за свои молодые кости!

В ту же секунду Алин всё вспомнил – караван, пламя, горящее око. Что ж, видимо, всё-таки не сон.

- Ты… ты спас мне жизнь? – пролепетал Алин. – Как мне отплатить?

- Ну, если назовёшь имя – уже неплохое начало, - отозвался толстяк, взяв парня за руку. – Моё вот – Дэлкин Снегозар, Утренний Брат Латандера, из Лускана. А ты кто таков будешь?

-А-Алин, - с трудом выдавил молодой бард, стиснув зубы из-за боли в руке. Хватка Дэлкина определённо отличалась силой. Когда жрец разжал пальцы, Алин убрал руку за спину и потёр. – Алин Кательн, из Тилвертона.

- А, кормирец, - отметил Дэлкин. – Хорошие вина там, одни из лучших.

Юноша покорно кивнул. Он собирался сказать что-то ещё, но священник обхватил его и потащил за собой.

- Ты должен познакомиться с моими друзьями, тоже Болотными Бегунами, - грохотал он. – И, коль скоро ты проснулся, позволь раздобыть тебе напиток, чтобы снова усыпить.

Алин заморгал, и здоровяк расхохотался, затем добавил:

- Ай, да шучу я.

- Болотные Бегуны? – полюбопытствовал бард. Звучало знакомо.

- Славное имечко, приобрели его в Вечных Топях, когда троллей крошили, - объяснил Дэлкин. – И хотя это давненько уже было, название так и прилипло, сам понимаешь. Давай туда.

Алин не мог отказаться, поскольку священник буквально на себе тащил его к странной паре, которую юноша заприметил ранее.

- Тард и Инри, - представил их Дэлкин, по очереди показывая на громилу и на маленькую женщину.

- Милорд, миледи, - низко поклонился бард.

Мужчина вблизи выглядел ещё больше. Женщина же оказалась маленькой эльфийкой, с золотыми волосами и телосложением под стать. Оба они не обратили на парня ровно никакого внимания.

Какое-то время он просто неуверенно стоял, затем посмотрел на Дэлкина, но тот уже скрылся. Повернувшись обратно к компаньонам и отчаянно соображая, Алин сделал единственную вещь, которую мог – начал искать подсказки, могущие дать тему для разговора. Его глаз зацепился за узоры на лезвии большого боевого топора.

- Клинки Темпуса, украшающие мчащегося коня, - отметил он. – Значит, ты воин из клана Небесных Пони, да? Должно быть, ты очень силён, орудовать таким тяжёлым топором.

Громила с любопытством взглянул на бард и спросил глубоким суровым голосом:

- Ну да, а что с того?

Тем временем бард уже повернулся к эльфийке:

- А вы, милая леди, судя по вашему облачению – волшебница? Все эти вуали, меняющие цвет на свету, следуя изменчивости вашей магии – я прав? – спросил он.

Она впервые посмотрела на него глазами поразительного красно-розового оттенка.

- А ваш взор, словно заря… - продолжал Алин. – Напомнил мне одну песнь. Ах, сколько времени я провёл на мягкой земле с моей дорогой подругой, обняв её, наблюдая за золотым яхонтом, лениво взбирающимся на небо, и смотря в её глаза чаще, чем на восход…

К тому времени, как Дэлкин принёс обещанную выпивку, Алин уже сидел с двоицей, тараторя и тараторя без умолку о своих приключениях, искусстве и своём жизненном пути. Тард мягко и горделиво улыбался, и даже в глазах Инри плясали огоньки.

- А ты быстро заводишь друзей, - восхитился жрец, раздавая всем кружки. Варвар схватил свою и осушил одним глотком.

- Твои компаньоны – потрясающие искатели приключений, - поделился Алин. – Я всего лишь слушал их истории – вот кем нужно восхищаться, не мной.

- Возможно, - буркнул Дэлкин. Он с подозрением зыркнул на эльфийку, та же быстро глянула в ответ. – Хотя у них есть скрытые мотивы…

- Какие скрытые мотивы? – нахмурившись, уточнил юноша.

Болотные Бегуны переглянулись.

- Сперва я сомневалась, - сказала Инри. Её голос звучал, подумалось Алину, как мог бы звучать танец лунного света. – Но сейчас – нет. Мы хотим, чтобы ты присоединился к нам.