14

ДЖОДИ

— Джоди, могу я поговорить с тобой в моем кабинете, пожалуйста? — Холодный, жесткий голос Мэтта гремит позади меня, когда я спускаюсь в комнату для персонала на свой обеденный перерыв — короткий, чтобы наверстать упущенное вчера время.

— Конечно. — Повернувшись, я одариваю его яркой улыбкой, пытаясь не обращать внимания на страх, который просачивается сквозь мои кости от его тона.

Я проскальзываю внутрь за ним, мое сердце колотится в груди. — Закрой дверь пожалуйста.

Щелчок защелки пронзает меня насквозь, когда я закрываю ее.

— Что происходит? — Спрашиваю я, сверкая взглядом на экран его компьютера, наполовину ожидая, что запись с камер наблюдения, где Тоби трахает меня, заполнит его в любой момент.

К счастью, — я думаю, — этого не происходит. Хотя слова, которые слетают с его губ, тоже не так уж хороши.

— Уже несколько недель были проблемы с ежедневным сбором, — говорит он, как будто я должна что-то об этом знать.

— Вот черт, правда? Как ты думаешь, кто-то воровал? — Спрашиваю я в искреннем ужасе. Я всегда считала, что у нас довольно сильная и надежная команда. Очевидно, я была неправа.

— Да. И у меня есть основания полагать, что это ты.

Мои глаза расширяются, и я делаю шаг назад, как будто он только что физически ударил меня.

— Что? — Кричу я. — Нет. Я бы никогда. Я—

— Не могла бы ты опустошить свою сумку для меня, Джоди? — Говорит он, его голос не допускает возражений, и я позволяю ей соскользнуть с моего плеча.

— Мэтт, ты сейчас не серьезно? — Спрашиваю я в полном недоумении.

Он смотрит на меня, и, наконец, я вижу, что его холодная маска сползает, а в его глазах прокрадывается чувство вины.

— Прости, Джоди. Я…

— Господи, — бормочу я, бросая свою сумку на его стол, более чем готовая все перевернуть и доказать, что я не беру деньги из кассы.

Я знаю, что моя жизнь может быть далеко не идеальной прямо сейчас, но я бы никогда так не поступила.

Содержимое моей сумки рассыпалось по старому потрескавшемуся столу, пара тампонов скатились и упали прямо на колени Мэтту. Что-то, что обычно развлекло бы меня, но сейчас я не чувствую ничего, кроме ледяного ужаса, растекающегося по моим венам.

— Видишь, — говорю я, указывая на совершенно ненужное количество дерьма, с которым, как я только что обнаружила, я разгуливаю повсюду.

Его взгляд скользит по нему, задерживаясь на старой упаковке презерватива, прежде чем он поднимает взгляд на меня. Он выдерживает мой взгляд, в то время как мое сердце продолжает бессмысленно биться, от чего у меня немного кружится голова.

Я нервно сглатываю, когда начинаю задаваться вопросом, не связано ли все это с секс-записью. Неужели он думает, что легче повесить на меня какую-нибудь чушь о краже, чем смущаться из-за этого?

— Внутренние карманы, — рявкает он.

— Мэтт, — вздыхаю я, — клянусь тебе, черт возьми. Я бы не ста—

Я открываю потайной карман на молнии сзади, которым, я почти уверена, никогда не пользовалась, и ахаю от шока.

Опасное рычание вырывается из груди Мэтта, прежде чем он вытягивает руку, выуживая из маленького кармана пачку банкнот.

— Я их туда не клала. Я понятия не имела, что они там были. — Он поднимает на меня взгляд, продолжая считать, и я клянусь, если бы взгляды могли убивать, то я бы сейчас была на глубине шести футов. — Это, должно быть, подстроено. Я никогда в жизни ничего не крала.

— Я думаю, тебе, наверное, пора уходить, Джоди.

— Мэтт, пожалуйста, — умоляю я, начиная чувствовать, как когти отчаяния обхватывают меня. — Мне нужна эта работа. Пожалуйста. Я этого не делала. Проверь записи с камер наблюдения, — выпаливаю я, не подумав. — Я никогда не брала ни пенни из кассы. Я, блядь, клянусь.

— Джоди, тебе нужно уйти, — сурово говорит он, отодвигая стул и встает, нависая надо мной, как будто его размеры заставят меня бежать.

— Я не боюсь тебя, потому что ты больше меня, — шиплю я, запихивая все свои вещи обратно в сумку.

— Это могло бы быть намного хуже, чем просто иметь дело со мной, — бормочет он. — Я более чем счастлив оставить тебя здесь и вызвать полицию для расследования. Однако я должен сказать, что доказательства довольно убедительны.

Я хочу топнуть ногой, как ребенок, и потребовать, чтобы он посмотрел все записи. Но зная, что он только найдет другие изобличающие доказательства того, что я на самом деле делала, я неохотно отказываюсь от этого.

— Ты совершаешь здесь ошибку, Мэтт, — предупреждаю я, высоко подняв голову и глядя ему прямо в глаза в течение пяти секунд.

Когда он не реагирует, я прохожу мимо него, пульсируя в каждом дюйме моего тела, но я отказываюсь съеживаться. Он считает меня виновной и явно не слушает ничего, что я хочу сказать. Я отказываюсь опускаться до попрошайничества больше, чем я уже сделала.

— Я приму это как ваше уведомление, вступающее в силу немедленно.

— В любом случае, я предназначен для большего, чем гребаная кофейня, — бормочу я в основном себе, уходя от него, отчаянно пытаясь взять себя в руки, когда врываюсь в дверь и выхожу в главный зал.

Дверь хлопает о стену, обращая все взгляды в мою сторону. Огромная ошибка.

Эмоции сжимают мне горло, и слезы обжигают докрасна, угрожая пролиться прежде, чем я успею сбежать.

— Джоди, — выдыхает Триша, — ты в порядке?

— П-прости, — выпаливаю я, прежде чем бежать к двери.

Меня мгновенно обдает ледяным воздухом и дождем, который, попадая мне в лицо, ощущается как крошечные ножички.

Обегая здание сбоку, прячась за одним из огромных мусорных баков кофейни, я прислоняюсь спиной к стене и выпускаю на свободу все, что я держала внутри в течение последних нескольких минут.

Всхлип срывается с моих губ, когда слезы наконец падают.

Гнев, досада, разочарованность — все это смешивается с горем, которое всегда бурлит прямо под поверхностью, и я полностью теряю контроль.

Мое тело дрожит, когда моя спина соскальзывает вниз по шершавой стене, пока я не оказываюсь кучей на насквозь мокрой земле.

Дождь продолжает хлестать по мне, холод угрожает промерзнуть до костей, но я почти ничего не чувствую и высвобождаю всю боль внутри себя.

Мои замерзшие пальцы цепляются за телефон, он сильно трясется в моей хватке, когда я подношу его к уху. Но как бы мне ни хотелось развалиться в одиночестве — это именно то, что я бы сделала в прошлом, — сейчас я этого не хочу. Я хочу, чтобы меня обняли теплые, сильные руки, и чтобы он сказал мне, что все будет хорошо. Что он мне верит, что он знает, что я не какая-нибудь скупая воровка, которая рискнет своей работой из-за нескольких сотен фунтов.

— Эй, разве ты не должна— Его глубокий голос омывает меня, и еще один отвратительный всхлип вырывается из глубины моего горла, обрывая конец его фразы. — Джоди?

— Я-я сожалею. Я просто… ты можешь…

— Где ты?

Сбивчиво вдыхая, я зажмуриваюсь и пытаюсь взять себя в руки.

— На работе. Н-но не на работе. Я сзади. Т-Тоби, я была…

— Я иду. Я иду прямо сейчас. Никуда, блядь, не уходи.

Я слышу, как он идет, и меня охватывает облегчение.

— Я в десяти минутах ходьбы, хорошо?

— Д-да. Я изв—

— Не надо, — рявкает он. — Не извиняйся, блядь, за то, что нуждаешься во мне.

Я задыхаюсь от его резкого тона, и с моих губ срывается еще один всхлип.

— Чёрт, прости, детка.

Я ничего не говорю, пока сижу там, вода просачивается сквозь всю мою одежду, капли дождя стекают с моего носа.

— Я сейчас буду. Все будет хорошо.

Он не прерывает вызов. Вместо этого он просто подключается к его машине, когда он запускает двигатель.

— Ты хочешь поговорить об этом? — Спрашивает он, его колеса крутятся, где бы он ни был. Школа, наверное.

Чувство вины овладевает мной, когда я понимаю, что только что вытащила его с занятий.

Я качаю головой в ответ на его вопрос, несмотря на то, что он меня не видит.

Однако он, должно быть, понял мой ответ, потому что не задает никаких вопросов. Вместо этого он начинает рассказывать мне вкратце о своем путешествии, давая мне знать, мимо каких магазинов и зданий он проезжает, на какие светофоры он прыгает, торопясь добраться до меня.

— Пожалуйста, не попадай в неприятности, — писчу я, в ужасе от того, что вот-вот услышу сирены, когда его остановят за превышение скорости.

Прежде чем я осознаю это, он говорит мне, что поворачивает на улицу, и всего через несколько секунд его машина с визгом останавливается прямо передо мной.

Дверь распахивается, и он выходит прежде, чем я успеваю даже попытаться поднять свою задницу с холодной земли.

Тот факт, что с меня капает вода, похоже, его не смущает, когда он обхватывает меня руками и прижимает мое тело к своему.

Мои рыдания снова вырываются на свободу, когда его запах наполняет мой нос, и его сила окружает меня.

Наверное, мне должно быть стыдно за то, что я плачу перед парнем, с которым встречаюсь всего пару недель, но это не так. Когда я убегала из кафе, мне больше никто не был нужен — ни мама, ни Бри, ни Сара. Это был всего лишь он, и это многое говорит мне о том, как быстро этот парень запал мне в душу.

— Ш-ш-ш, — успокаивает он меня на ухо, одной рукой держа меня за затылок, моя щека прижата к его груди, а другой успокаивающе гладит мою спину вверх и вниз. — Я держу тебя, все в порядке.

Я понятия не имею, как долго мы стоим там, заключенные в объятия, но этого достаточно, чтобы его одежда промокла насквозь, когда я, наконец, нахожу в себе силы отстраниться.

— Боже мой, Тоби, — выдыхаю я, когда наконец вижу его лицо без слез. — Что случилось? Ты в порядке?

— Я в порядке, детка, — уверяет он меня, но это неправда. Он не может быть в порядке. Его лицо…

— Дерьмо, — вздыхаю я, обхватывая его щеки, рассматривая каждый из его синяков и порезов. Один его глаз распух и имеет ужасный фиолетово-желтый цвет. Его бровь и губа разбиты, а на коже все еще есть запекшаяся кровь, как будто он даже не пытался ее отмыть. — Это не нормально, Тоби. Кто сделал это?

С его губ срывается мрачный смешок.