И понял, что не знал, что сказать. Он хотел написать речь, но со всем безумием этого дня не успел. Толпа нетерпеливо смотрела на него, и у него не было времени сочинять ее. Один из драконов в первом ряду – огромный мужчина, которого Джулиус не узнал – уже был готов напасть, и вряд ли он такой был один. Джулиусу нужно было выкручиваться быстро, так что он перестал думать о красноречии и перешел к делу:

- Всю историю клана Хартстрайкерами правили прихоти одного дракона, - сказал он, говоря медленно и четко, чтобы все слышали его и успевали обдумать слова. – После прошлой ночи это не так. Чтобы спасти свою жизнь, Бетезда Хартстрайкер отдала власть над кланом Совету, состоящему из нее и еще двух драконов – одного из Клыков, другого из всего клана. Каждый будет выбираться голосованием и служить пять лет. Как видите, - он коснулся своего меча, - я уже был выбран представлять Клыки Хартстрайкера. Последнее место будет выбрано этой ночью голосованием.

Его слова звучали эхом в тихой комнате, а потом тишина стала ревом, все драконы в комнате заговорили:

- Из кого выбирать? – крикнул кто-то сзади.

- Участвовать может любой дракон без Клыка, - повысил голос Джулиус из-за шума. – Дэвид и Иен уже выдвинули себя как кандидатов, но любой среди вас может…

- Кто-то еще?

- А кладка Ф?

- Конечно, и кладка Ф может участвовать, - Джулиус злился, что возник такой вопрос. – Кто угодно. Клыки получили свое место, но другое открыто для всех Хартстрайкеров в…

- Это какая-то шутка?

Вопрос прогудел в комнате, большой дракон спереди, который сверлил Джулиуса взглядом раньше, поднял голову.

- Думаешь, мы такие глупые? – осведомился он, глядя на Джулиуса с отвращением. – Думаешь, мы поверим, что ты – жалкий мелкий Дж – свергнул Бетезду Хартстрайкер?

Джулиус не знал, как на это ответить. Он думал, что за него кто-то поручится. Боб был бы идеален, ведь он составил контракт, который все это начал, но, когда Джулиус оглянулся, пророк сидел на полу у открытого балкона, смотрел в сторону заката спиной к комнате.

- Ну? – осведомился Грегори. – Есть доказательства?

- То, что я стою тут, доказательство, - сказал Джулиус, скрывая раздражение. – Я…

- Ты – ничто, - рявкнул дракон. – Даже если ты как-то свергнул Бетезду, это ничего не значит, - он поднял голову выше. – Мы не принимаем приказы щенков.

В комнате зазвучал гул согласия, и Джулиус сжал кулаки.

- Я не отдаю приказы, - сказал он. – Весь смысл этого в том, чтобы все мы получили больше свободы. Разве вам не надоело жить в клане, где правила связаны с настроением Бетезды в этот день? С Советом мы сможем создать свои правила. Логичные, справедливые. Диктатура закончилась. Все получат голос и долю власти, и…

Дракон рассмеялся невесело.

- Долю власти? Ты за людей нас принимаешь? – он широко усмехнулся. – Как ты будешь делить власть?

Он поднял огромный сапог, чтобы шагнуть на сцену, но не успел сдвинуться и на дюйм, Джастин оказался там с Клыком в руках, встал на пути дракона.

- Назад, - прорычал он.

- Или что? – прорычал Грегори. – Накажешь меня? – он оскалился, глядя на Джулиуса. – Я думал, мы делились.

Джастин зарычал и поднял меч, но Джулиус схватил его за руку.

- Все хорошо, - он посмотрел в глаза огромного дракона. – Он имеет право говорить.

- Ясное дело, - дракон раскинул руки. – Кто меня остановит? Явно не ты.

Джулиус не успел ответить, дракон повернулся к толпе.

- Слушайте! – закричал он. – Меня зовут Грегори Хартстрайкер. Я веду наши скрытные операции в Амазонке, и я подавил больше посягательств на наши территории за прошлый год, чем этот Джулиус видел в жизни. Как все вы, я понимаю, что право на власть выигрывается кровью, а не из-за оружия нашего деда, - он махнул большим пальцем за плечо на Джулиуса. – Посмотри на этого щенка! Он даже не может стоять на сцене, не украв перья другого дракона.

- Я их не воровал, - Джулиус дрожал от злости. – Я ношу их, потому что я – Хартстрайкер, как и все вы, и если ты перестанешь бить себя по груди хоть пять секунд, ты поймешь, что мы уже пробовали то, о чем ты говоришь. Мы бились за власть с самого начала, и это принесло только смерть и недоверие! – он сжал перья Кетцалькоатля. – Это все, что осталось от дракона больше всех нас! Он мог все еще помогать нам, если бы его дочь не убила его ради своей власти.

- Ты говоришь так, будто это плохо, - заявила Бетезда.

- Это было плохо, - прорычал Джулиус. – Ты хоть раз думала о том, насколько мы были бы сильнее, если бы работали вместе, чтобы строить, а не громили друг друга, пытаясь что-нибудь украсть?

- Нет, - сказал Грегори с жалостью в голосе. – Потому что власть принадлежит сильным.

- Каким сильным? – парировал Джулиус. – Физически? Или тем, кто умнее? Или тем, кто хитрее? – он вскинул руки. – Осмотрись. Мы – самый большой клан в мире. У нас много сильных сторон. Зачем выбирать что-то одно, когда мы можем работать вместе и быть сильными на всех фронтах?

- Потому что так работают драконы, - рявкнул Грегори, юмор пропал с его лица. – Я не знаю, откуда у тебя эти идеи, мелочь, но драконы не смертные. Нашу власть нельзя дать или разделить. Ее можно только забрать, и я отказываюсь кланяться другому дракону или Совету, пока меня не заставят.

- Хорошо, - прорычал Джастин, поднимая меч. – Сейчас ты поклонишься.

- Нет! – сказал Джулиус, сжимая свой меч. Как только он коснулся рукояти, оба дракона застыли, как и несколько других в толпе, которые тоже доставали оружие. Из-за того, как много драконов удерживала сила, магия Клыка впилась в его ладонь до боли, но Джулиус не отпустил. Он пощадил мать не для того, чтобы теперь выбирать насилие. – Это мы и пытаемся изменить, – медленно сказал он, глядя на потрясенную толпу. – Всю жизнь нас учли, что право получается мощью. Что драконы – завоеватели, и власть нужно забрать когтями, словно мы все еще хищники, а это такая трата. Как мы можем что-то завоевать, когда тратим время и ресурсы, борясь между собой, как стая буйных зверей? – он покачал головой. – Мы не можем. Это глупая идея. Это неправильно. Дракон – это не просто забирать, и вот доказательство.

Он вытащил свой Клык, поднял изогнутый белый клинок, чтобы все видели.

- Это Клык Дипломата, шестой и последний Клык Кетцалькоатля. Годами он оставался в его черепе, потому что никто не мог его вытащить. Я сделал это, и я понимаю, почему прошло столько времени. Ни один Хартстрайкер не мог вытащить этот Клык, потому что вы все думали как он, - он указал на Грегори. – Или как она, - он указал на Бетезду. – Но это не единственный путь к власти. Этот меч может остановить буйных драконов, которые думают клыками, а не головами. Он делает это не для того, чтобы я подошел и легко одолел их, хотя я мог бы, но чтобы я мог заставить их послушать. Потому я смог вытащить его, когда никому это не удавалось. Только я был против идеи, что власть получают мощью, и только я могу использовать это оружие должным образом.

Он повернулся к Грегори, тот глядел на Джулиуса с чистой ненавистью на застывшем лице.

- Если ты говоришь правду, что факт, что я могу так остановить тебя, когда хочу, означает, что я сильнее, а потому должен править. Но ты не можешь это принять, да? Ты можешь выбрать: или ты угомоняешься и кланяешься, или можешь открыть рот и принять, что, может, есть другие способы быть сильным. Другие пути к победе, которые не требуют отрубать себе ноги в процессе. Люди поняли это давно. Почему мы не можем?

Когда он закончил, Грегори злился еще сильнее. Но Джулиусу нужно было доказать слова, и он отпустил его, повернулся к толпе, что было важнее состязания с одним драконом.

- Это наш шанс перестать повторять прошлое, - сказал он, повышая голос, чтобы все слышали. – Мы уже самый большой клан в мире. Теперь у нас есть шанс стать лучшими. Мы так долго относились друг к другу, как к врагам, и это сделало нас уязвимыми перед настоящими врагами. Так Эстелла чуть не уничтожила наш клан, так Алгонквин завершит работу, если мы не найдем путь лучше. Выбранный Совет – лишь первый шаг. Это дает нам всем шанс перестать тратить время на сражения друг с другом и биться командой. Впервые в наших жизнях мы можем выбирать, что делать, а не слушаться Бетезду. Мы попробуем нечто новое, отличающееся от старой жестокости, которая мешала нам развиваться веками, и я хотел бы, чтобы вы присоединились ко мне, - он посмотрел свысока на Грегори. – Все вы.

Он не закончил, а его брат отвел взгляд.

- То, что ты описываешь, не похоже на драконов, - прорычал он. – Я вижу, как ты одолел Бетезду. Твой Клычок – еще тот фокус. Но ты не можешь так продолжать. Заставляя драконов остановиться и послушать, ты все еще не уговоришь их согласиться.

Он повернулся, закончив, пошел к двери, толпа пропускала его.

- Куда ты? – прорычала Бетезда. – Плевать, напал ли ты на Джулиуса, я не разрешала тебе уходить.

- Жаль, - Грегори все еще шагал, - но ты потеряла силу, значит, уже не можешь мне запрещать, - он оглядел толпу Хартстрайкеров. – Не знаю, как вы, но я помню, что такое быть драконом. Я не стал бы возражать, если бы Бетезду свергнул тот, кто это заслужил, но я лучше утону от атаки Алгонквин, чем буду сидеть и слушаться приказов бета-щенка, который по счастливой случайности получил непобедимый меч и использует его, чтобы делиться властью, а не забрать ее себе. Вряд ли такое существо можно звать драконом.

Несколько драконов рассмеялись, и Джулиус сжал кулаки.

- Что дает тебе право говорит, кто дракон, а кто – нет?

- Я так говорю, - прорычал Грегори, замерев у дверей. – Говори, что хочешь, это не скроет правды. Ты – слабак и неудачник, прикрывшийся силой дракона, который умер века назад. Ты это не заслужил, не заслуживаешь и не сможешь продержаться, - он оскалился. – Ты умрешь до заката завтра, - он развернулся, помахал поверх плеча, выходя из тронного зала. – Проводи голосование, если хочешь, но я ухожу. Это все трата времени.