ГЛАВА 1

Уставившись на себя в тусклом свете ванной, я поправила струящееся летнее платье-трапецию, которое надела перед тем, как выбежать за дверь и усомниться в своем жизненном выборе. Снаружи было жарче, чем в аду, но здесь была примерно температура арктического ледника. Я замерзла и к тому же немного вспотела, в основном все чувства сразу. Мурашки по коже заставили волосы на моих руках встать дыбом, а тонкая полоска пота усеяла мою верхнюю губу.

Я была в ужасном беспорядке. И на девяносто девять процентов уверена, что меня сейчас стошнит.

Нет. Нет, не стошнит. Я могу справиться. Я могу справиться с собеседованием при приеме на работу. Несмотря количество открытого тела, которое я демонстрировала, что было полной случайностью и совершенно непрофессионально, когда дело доходило до поиска работы, я смогла бы пережить одно собеседование.

Может быть.

Нет, серьезно. Я могла бы. Я должна была это сделать.

Это было время тонуть или плыть. И поскольку я уже тонула в горе плохих решений и неудач, насколько хуже это могло быть?

Мне не следовало задавать этот вопрос.

Желая, чтобы кардиган прикрыл мои голые руки, и спину, и ноги, и плечи, и все остальное, кроме важных частей, которые, к счастью, уже были одеты, я покинула безопасный туалет и вошла в основную часть бара, где я ожидала просто оставить свою заявку... и надеяться, что они ее потеряли. Симпатичная и очень устрашающая менеджер терпеливо ждала меня за маленьким столиком возле впечатляющих синих двойных входных дверей, зажатых между двумя массивными окнами, через которые струился естественный свет и придавал настоящему деревянному полу золотистый блеск.

Ее крутая стрижка "пикси" с платиновыми волосами и широкие рукава с татуировками заставили мои колени нервно стучать, но ее улыбка была достаточно нежной, чтобы мне удалось, пошатываясь, добраться до стула напротив нее. Она была из тех пугающих людей, которые смешивали королеву Би и Бунтарку Без Причины в одного целого, маленького, но страшного человека.

Она продолжала улыбаться, но её голубые глаза с беспокойством прищурились.

— Вы в порядке?

— Нервничаю, — прохрипела я. — Я ужасна на собеседованиях, и я подумала, что у меня будет больше времени на подготовку.

— Вы серьёзно?

Я кивнула. Она запрокинула голову и издала музыкальный смех.

— Вы не можете быть серьезной.

Я снова проглотил позыв к рвоте.

— Могу.

Должно быть, она заметила зеленый оттенок моей кожи, потому что перестала смеяться, чтобы похлопать меня по руке через стол.

— Напомните, как вас зовут?

— Ло, — сказала я ей, вдыхая через нос и выдыхая через рот. — Эм, Лола Эллис. Но все зовут меня Ло.

— Я Ада Келли, — спокойно ответила она. — И вам действительно не о чем беспокоиться. Я бы назвала это не столько собеседованием, сколько вопросом: когда вы можете начать?

— Подождите, что?

— Работа, — повторила она медленнее. — Когда вы сможете начать?

— Какая работа?

— Что вы имеете в виду под вопросом какая работа? Вы оставили заявку, верно? — она посмотрела на бумагу, о которой шла речь, ее глаза быстро пробежали по заполненным карандашом пробелам. — Вы отдали ее, потому что хотите здесь работать, верно?

— Извините, да, я имею в виду, было несколько открытых позиций. На какую работу вы меня нанимаете?

Ее взгляд упал на пустые коробки.

— Вы умеете готовить?

— Эм, нет.

— Вы раньше работали официанткой? — она пробормотала, изучая другие ответы.

— Нет.

— Как насчёт хостес?

Я покачала головой и сжала губы.

Её взгляд снова метнулся ко мне.

— А как насчет работы барменом?

— Не, эм, профессионально, — я прочистила горло. — Я просто, знаете ли, баловалась на собственной кухне, — я притворилась, что не заметила её гримасы от моего смелого заявления. — В общем, я могу открыть бутылку вина.

Ей удалось изобразить на лице ошеломленное замешательство.

— Так, подождите, вы никогда раньше не работали в баре?

Её веселье по поводу моего заявления действовало мне на нервы, вызывая тошноту. Пот выступил у меня на лбу, и я смахнула его тыльной стороной ладони, делая вид, что приглаживаю свои вьющиеся медово-светлые волосы. Но под этим беспокойством скрывалось нечто более сильное — это болезненное чувство, что я не получу работу. Что мне придется столкнуться с ямой, в которую я сама себя загнала. Что может быть хуже, чем получить работу бармена с минимальной зарплатой, которую я даже не хотела?

Не понимаю этого.

Я рванулась вперед и попыталась обрести уверенность.

— Не совсем так. Но я бывала в барах. Во многих барах. Так что я знаю, как они работают... вроде бы. Я усердно работаю. Я прихожу вовремя. Я могу следовать указаниям. Я хорошо справляюсь под давлением, — если только у меня не берут интервью... — Я быстро учусь. И я...

— И вам явно нужна эта работа, — на мой растерянный взгляд она объяснила. — Иначе вас бы здесь не было. Никому не нужна эта работа. Но особенно тем, у кого есть другие варианты.

— О, у меня нет других вариантов...

Это было не совсем правдой, и я могла сказать, что Ада мне не поверила.

Браво.

Крики разнеслись по тихому, почти пустому бару из коридора, где я ранее была в туалете. Ада застонала и спрятала мое заявление под стол. Она была такой спокойной, что я бы не заметила, если бы мой адреналин уже не был на десятом уровне и не прокачивал осознание через каждую вену в моем теле с нежностью пожарного шланга на полную мощность.

— Тогда ты можешь убираться к черту! — прогремел низкий мужской голос сквозь суматоху.

Он вышел на свет, и я был удивлена, обнаружив симпатичного хипстера, возможно, на несколько лет старше меня. На нем были темные джинсы, белая рубашка на пуговицах с короткими рукавами, которая облегала его худощавую фигуру благодаря полосатым подтяжкам, и очки в черной оправе. Его волосы были выбриты по бокам и старательно зачесаны наверх. Его высокие скулы порозовели, а брови сошлись вместе в ярости. Он был несправедливо красив, несмотря на то, каким злым он казался. И полностью сосредоточенным на своей ярости, потому что он, казалось, вообще нас не замечал.

Женщина преследовала его до самого бара. На ней были суперширокие белые брюки и укороченная изумрудная блузка с оборками, открывающая кусочек пресса, о котором я только мечтала и трагически пыталась волшебным образом проявить его с помощью тако и маргариты. Ее волнистые черные волосы падали на середину спины, танцевали по плечам и запутывались в звенящих браслетах на запястьях, когда она пыталась убрать их со своего потрясающего лица.

— Очень мило, Чарли. Почему бы тебе просто не выбросить наши деньги в мусорное ведро и не поджечь его?

Я была так ошеломлена этим спором, их резкой яростью по отношению друг к другу, что все, что я могла сделать, это повернуться на стуле и наблюдать, как атмосфера накаляется. Меня воспитывали с лучшими манерами, но я не могла отвести взгляд. Может быть, это было потому, что я была так же удивлена, сидя в баре в Дареме, штате Северная Каролина, когда в тот самый момент я должна была быть на пути во Флориду. Или, может быть, потому, что в девять утра бар был совершенно пуст, так что я чувствовала себя невольным зрителем. Или, может быть, просто потому, что эти люди были потрясающе красивы и очень злы.

Ада закрыла лицо руками, потому что не могла смотреть на это. Я слышала, как она что-то пробормотала себе под нос, но не могла разобрать, что она говорила. Было очевидно, что эти люди были всего в нескольких секундах от того, чтобы перегрызть друг другу глотки. И у меня было место в первом ряду на этой бойне.

Чарли зарычал в ответ, сменив свой подход с праведного негодования на раздраженное презрение.

— Не будь такой драматичной, Элиза. Это было не так уж плохо, как это. Она не причинила никакого серьезного вреда. Мы едва заметили. Если бы не...

— Вам обоим нужно успокоиться, — прорычал новый человек, усиливая напряжение в комнате, как минимум, на двадцать градусов.

Он вошел в помещение, и мне показалось, что у меня на секунду отвисла челюсть. Он явно был родственником первого парня. Их черты были слишком похожи, чтобы они не были связаны кровными узами. Хотя он был выше того, кого звали Чарли, и более мускулистый. Отвлекающе мускулистый. Я знала это только потому, что его свободная черная футболка обтягивала его точеные бицепсы. Может быть, слишком туго. Может быть, несправедливо туго. Но, может быть, он только что вернулся с тренировки? Если его свободные спортивные шорты и кроссовки были каким-то признаком.

Но серьезно, у кого были такие точеные бицепсы?

Очевидно, он не был таким любителем тако и маргариты, как я.

Бедняга.

— Крича друг на друга, мы ничего не добьемся, — новенький бросил на Чарли убийственный взгляд. — Это, конечно, не вернет наши деньги.

Двое других закатили глаза в унисон.

— Я думаю, ты все об этом знаешь, Уилл, — прорычал Чарли. — Крики — это то, что в первую очередь втянуло нас в эту неразбериху.

— Это ты нанял ее! — Уилл, потеряв свой тщательный контроль на полсекунды позже, закричал, отказавшись от своего собственного совета.

— А ты уволил её! — крикнул в ответ Чарли.

Элиза подскочила, ударив Чарли кулаком в плечо. Сильно.

— Она воровала у нас, ты идиот!

Чарли отступил на шаг и помахал пальцем между Элизой и Уиллом.

— Вы не можете это доказать, — он тяжело сглотнул, и я подумала, не было ли это для того, чтобы набраться смелости, прежде чем он добавил. — Это всё ещё может быть ошибка в бухгалтерском учёте. Грег сказал, что перепроверит.

Уилл с вызовом скрестил руки на груди.

— Ты действительно идиот.

Именно в этот момент они втроем решили обратить внимание на Аду и меня. Их взгляды одновременно переместились на столик, который мы занимали. Я, с широко раскрытыми глазами и прикованная к их ссоре, в то время как Ада ворчала в свои ладони.

— Ада, — рявкнул Уилл, её имя было чётким и резким, — твоей подруге нужно выйти.