— Я тоже, — проговорил он. — Вау, Эбби. Как ты? Я все время думал, что с тобой случилось. Казалось, что ты... ну, исчезла.

Я смотрела на него, изучала лицо, квадратную челюсть, серые глаза. Это был он, действительно он. Чувства, которые я загнала на самое дно своего сердца и заковала в самые прочные кандалы, трещали, пытаясь освободиться. Я чувствовала, как они рвутся на поверхность, путешествуют по всему телу, и мне срочно нужно взять их под контроль.

— Как надолго ты здесь? — спросил Лиам, продолжая меня изучать.

Я прочистила горло.

— До пятницы.

— Я тоже.

— Это немного далеко от Престона, разве нет? Ты переехал?

— Нет. Я провел неделю в Бирмингеме. У ХБТ там штаб-квартира.

— ХБТ?

— Банк в котором я работаю.

Я не могла перестать смотреть на него. Странное чувство не покидало меня, когда я осознала, что Лиам будет находиться в том же здании, ходить по тем же коридорам, сидеть в том же ресторане. Я представила, как он лежит один, под прохладными простынями гостиничной кровати и...

— Итак, — сказала я, прежде чем грязные картинки взяли верх.

— Так... — Лиам улыбнулся, замер и уставился на меня. — Боже, как я рад тебя видеть. Я действительно не могу поверить, что это ты и...

— Лиам! — громко скрипя гравием при ходьбе, к нам подошел парень размером с промышленный холодильник. Он энергично хлопнул Лиама по плечу. — Мы сделали это.

— Фрэнсис. — Лиам пожал ему руку. — Рад снова тебя видеть. — Фрэнсис посмотрел на нас обоих, и Лиам добавил:

— Эбби, это мой коллега, Фрэнсис Уилкинсон. Он из нашего офиса в Бирмингеме. Фрэнсис, это Эбби.

— Приятно познакомиться, — произнес он, схватив мою руку массивной лапой, по размеру больше, чем колпаки на «Королле» Оливии. — Не думаю, что мы встречались раньше. Ты новенькая?

— О, нет, — возразила я. — Лиам и я, мы...

— Мы давно знакомы, — вклинился Лиам. — Со школы.

— Ничего больше не говори, — заявил Фрэнсис. — Лиам, пока я не забыл, не могли бы мы поговорить о том брифинге, который прошел вчера? У меня есть несколько идей, которые я хотел бы обсудить с тобой.

Лиам перевел взгляд с моих глаз на Фрэнсиса.

— Хорошо. Встретимся в баре через несколько минут?

— Конечно. Приятно познакомиться, Эбби, — проговорил Фрэнсис и слегка поклонился, прежде чем уйти.

— Мне тоже пора, — заметила я. — У меня планы и...

— Эбби. — Лиам засунул руки в карман. — Я хочу сказать так много вещей. Расспросить тебя обо всем, где ты была, что делаешь.

Нет. Нет. Нет.

— Не думаю, что тут есть что рассказывать.

Он посмотрел на мою левую руку.

— Ну, я так не считаю. Встретимся выпить после ужина?

— Я больше не пью. С того...

— Конечно, конечно. Тогда, кофе, мы...

— Лиам, это не очень хорошая идея.

— Эбби, послушай, я не видел тебя целых шесть лет. Мы не можем игнорировать...

— Можем. — Я посмотрела на него, желая придать решимости своему голосу. — Иногда лучше оставить все как есть.

Он сложил руки на груди и улыбнулся мне.

— Что плохого по-твоему может случиться?

«Я бы сказала, что все еще люблю тебя», — подумала про себя, а потом с силой стукнула по этому чувству, как будто играла в «Убей крота».

— Мне нужно идти. Я опоздаю.

— Ты не можешь полностью избегать меня следующие два дня. Я заставлю тебя передумать.

— Нет, не заставишь, — возразила я и побежала в дамскую комнату, игнорируя молодую пару, которая бросила на меня затравленный взгляд, когда я протиснулась мимо них и прикрыла рот одной рукой. Я едва успела вовремя добраться до туалета, где опустилась на колени перед унитазом, отплевываясь снова и снова. И когда я уже думала, что больше не осталось ничего, это случилось снова.

Час спустя Оливия появилась в коридоре, похожая на экзотический цветок в своем струящемся разноцветном платье, которое демонстрировало многочисленные татуировки пикси и фей на ее руках.

— Ты выглядишь потрясающе, — заметила я с улыбкой, чувствуя себя намного лучше после двух стаканов воды.

— О, да. — Она лукаво усмехнулась. — Один парень попросил у меня номер.

Я рассмеялась.

— Ты здесь только час. Что ты сказала?

Она подмигнула.

— Дала ему номер моей комнаты.

— Что?

Оливия пожала плечами.

— Он одинок, я одинока. Что здесь плохого?

— Как его зовут? — Я рассмеялась, подумав, что, возможно, мне стоит познакомить ее с Полом. Хотя мир может взорваться, если их сексуальность столкнется. — Пожалуйста, скажи, что ты хотя бы узнала его имя?

— Фрэнсис, — приподняв бровь, ответила Лив. — Уилкинсон.

— Подождите секундочку, — перебила я. — Я встречала его. Большой парень, огромные руки и...

— Это он. — Ее лицо поникло. — О, нет. Он пытался подцепить и тебя? Он...

— Нет, нет, нет. — Я быстро замахала руками. — Он работает с моим старым знакомым.

— О, да? — Оливия ухмыльнулась. — И кто это?

— Не важно. Просто парень из моей школы, много лет назад. Но в любом случае, Фрэнсис показался мне милым.

Оливия кивнула.

— И симпатичный. А ты знаешь, что говорят о мужчинах с большими руками.

— Большие... перчатки? — предположила я.

— Ха! Да. — Она снова подмигнула. — И это тоже.

После прибытия остальных членов команды «Хоскинс Иншуранс» мы вдесятером расположились в ресторане на ужин. Когда принесли наши закуски — изящно расставленные башенки из моцареллы, сладких помидоров и хрустящего базилика, — в зал вошел Лиам, и мой аппетит пропал быстрее, чем вторая порция рома и колы Оливии. Он переоделся из своего делового костюма в джинсы, сшитую на заказ белую рубашку и коричневые мокасины. Его волосы были длиннее, чем я помнила, и это смягчало его резкие черты. Если бы Оливия не стояла спиной, она бы точно зарычала.

— Эбби, что думаешь? — спросил Бен.

— Прости, что? — Я оторвала свой взгляд от Лиама. — Я задумалась.

— Предложение Мартина по сокращению административных расходов? — хмуро уточнил Бен.

— О, я, э-э-э, думаю, это хорошо. — Бен уставился на меня, и я почувствовала, что мои уши начинают гореть. — В этом есть смысл, — продолжила я, благодарная Мартину за то, что последний месяц он хвастался своими идеями перед всеми, кто слушал. — И отправка бланков людям перед приемом тоже поможет. Особенно если у них есть электронная почта.

— Отличная идея, — одобрил Бен. — Видишь, сплочение коллектива уже работает. — Он улыбнулся. — Ну, как вам еда? И что мы думаем о... — Бен начал рассказывать о другом своем плане.

— Что случилось? — прошептала Оливия. — На тебя это не похоже — витать в облаках.

— Я думала о Нэйте, — ответила ей, желая уколоть себя вилкой в бедро за то, что использовала его в качестве оправдания.

— Ты такая лапочка. — Оливия схватила меня за руку. — Смотри, это он, — кивнула она в сторону двери. — Фрэнсис. — Я наблюдала, как крупный мужчина обвел взглядом помещение, встретился глазами с Оливией и широко улыбнулся ей. — О, я просто вся пылаю, — призналась она. — Он такой классный.

— Я тебя прекрасно понимаю. — Я посмотрела на Лиама, который разговаривал с официанткой. Восхитительная, покалывающая дрожь медленно прошла по моему позвоночнику и снова поднялась вверх.

— Оу. — Оливия подошла и похлопала меня по руке. — Ты увидишь Нэйта в пятницу.

— Да. — Я улыбнулась, продолжая смотреть. — Я увижу Нэйта в пятницу.

Мне удалось съесть половину говядины Веллингтон и жареных овощей. Но хотя десерт, красивая композиция из нежных пирожных, выглядел так, как будто мог растаять у меня во рту, я все равно отказалась от тарелки.

— Ты такая молодец, — заметила Оливия, копаясь в своих профитролях. — У тебя столько силы воли.

Я посмотрела на Лиама.

— Дело привычки. Если достаточно часто говорить себе, что чего-то не хочешь, то можно убедить себя, что это правда.

Затем последовали кофе и кальвадос, и мы все решили, что, хотя комнаты, возможно, лишь на шаг выше тюремных камер, шеф-повар определенно знает толк в кухне. Судя по всему, все мои коллеги также разбирались в винах.

— Ты точно не хочешь? — спросил Мартин, наливая мерло в мой бокал. — Давай, выпей.

— Нет спасибо.

— Подожди-ка. — Мартин усмехнулся, его глаза слегка блестели. — Ты беременна? Ой. — Он наклонился и потер нижнюю часть ноги. — Какого черта, Лив?

— Не будь грубым, Мартин, — назидательно произнесла Оливия, затем подмигнула мне, и я порадовалась, что посвятила ее в подробности смерти Тома, хотя в моей версии нас сбил пьяный водитель. Казалось, я научилась ловко избегать осуждения, словно постоянно переходила реку по плохо уложенным, поросшим мхом камням.

— А если серьезно, — поинтересовалась Оливия, когда Мартин спорил с Беном о том, какая команда выиграет чемпионат мира по футболу в этом году. — Ты уже?

— Что?

— Беременна?

Я намеренно опустила взгляд на свои колени.

— Не в этом месяце.

— Это случится обязательно, — пообещала Оливия, сжимая мою руку, а затем повернулась, чтобы сказать Бену, что он сошел с ума, и Франция никогда, никогда, даже если все коровы придут домой в коньках, потому что ад замерз, не выиграет Кубок мира.

Я отключилась и позволила своим мыслям уплыть. Как я могла забеременеть? Я все еще принимала таблетки, несмотря на то, что сказала Нэйту, что прекратила прием более восемнадцати месяцев назад, пряча их в глубине аптечки, за флаконами со средством для снятия макияжа и дезодорантом.

Правда в том, что я все еще не чувствовала себя готовой к рождению ребенка. Я не верила, что смогу ухаживать за комнатным растением, не говоря уже о другом живом, дышащем существе. Но в последнее время Нэйт заговорил о том, чтобы сдать кое-какие анализы — ему, а не мне, сказал он. Он не хотел подвергать меня такому испытанию, — и я поняла, что скоро мне придется принять решение. А Нэйт созрел для ребенка почти сразу после того, как сделал предложение.

— Почему нужно подождать? — удивился он, когда мы лежали в кровати субботним утром.

— Ты забавный. — Я перекинула ногу через его ноги. — Я только вернулась в колледж, люблю «Хоскинс», и мне двадцать три.

— И что? — Он перекатился на бок и уперся одной рукой. — Чем моложе ты родишь, тем легче будет вернуть фигуру. — Он накрыл голову одеялом.