Что он действительно знал, так это то, что по крайней мере одна колонна чисхолмских галер Шарпфилда не увидела - или предпочла проигнорировать - его сигнал повернуть на север. Она неуклонно продвигалась на юг, забирая с собой десятую часть его общей силы.

И он также знал, что может слышать грохот массированного пушечного огня, отдаленный и прерывистый, но становящийся все сильнее и устойчивее.

Поворот на север изменил порядок плавания в подчинившихся колоннах. При первоначальном курсе "Корисанда" вела свою колонну; теперь она оказалась последним кораблем в линии, и это означало, что адмирал, предположительно командующий флотом, собирался быть одним из последних, кто узнает, что, во имя Шан-вей, происходит.

- Ваша светлость.

Блэк-Уотер крутанулся и оказался лицом к лицу с капитаном Мирджином.

- Что? - ему удалось - как-то - не сорваться.

- Ваша светлость, с верхушки мачты сообщили о стрельбе и сильном дыме на западе и севере. Я отправил лейтенанта Уинстина в "воронье гнездо" для лучшей оценки.

Флаг-капитан указал на первого лейтенанта "Корисанды", стоявшего с напряженным лицом у его плеча, и Блэк-Уотер повернулся к Уинстину.

- Ну? - потребовал он.

- Ваша светлость, я почти ничего не видел на западе, но дым простирается примерно от одного румба позади левого борта до примерно одного румба перед носом по правому борту.

Голос Уинстина был достаточно ровным, но Блэк-Уотер слышал, с каким трудом ему удавалось сохранять самообладание, и не мог винить лейтенанта.

- Спасибо, мастер Уинстин, - сказал он через мгновение и повернулся к поручням кормовой надстройки, опираясь на них обеими руками, пока обдумывал то, что сказал Уинстин.

Если наблюдения лейтенанта были верны, Кэйлеб действительно должен был оказаться в почти идеальном положении. При нынешнем бодром бризе гораздо большая площадь парусов его галеонов давала ему заметное преимущество в скорости, и он, должно быть, разделил свои корабли по крайней мере на два отряда. Один из них, очевидно, направлялся на юг, и, если координаты Уинстина были точны, он, должно быть, уже обогнал самую западную часть колонн Блэк-Уотера, то есть он, вероятно, уже сейчас разбивает "Тритон" Мандира. Хуже того, он также был в состоянии начать разворачиваться на восток, прямо поперек его первоначальной линии наступления.

Это было достаточно плохо, но дым на севере был еще более пугающим. Кэйлеб набрасывал свою сеть на весь флот Блэк-Уотера, несмотря на то, что он, должно быть, был в подавляющем меньшинстве. И если он уже был так далеко на востоке, он уже пересек по крайней мере треть сил Блэк-Уотера, возможно, больше.

Руки герцога сжались в кулаки на поручнях, и он выругался с дикой, безмолвной злобой.

По скорости, с которой продвигались галеоны Кэйлеба, было ясно, что никто даже не замедлял его. Удивление и вызванная им паника могли бы объяснить многое из этого, возможно, даже все это, но Блэк-Уотер был болезненно уверен, что истинная причина была намного проще.

Он снова вспомнил, что натворили немногие чарисийские галеры, и ветер снова донес до него грохот орудий галеонов.

Если он продолжит движение на север, то направится прямо на эти орудия, и его собственный флагман станет одним из последних кораблей, вступивших в бой. Казалось очевидным, что северная эскадра Кэйлеба обладала достаточной скоростью, чтобы оказаться перед ним, что бы он ни делал, и он мог рассчитывать на то, что силы на западе также пронесутся позади него.

Было возможно, что его галеры смогут выдержать огонь галеонов и все еще сблизятся с ними для обычного абордажного рукопашного боя, но он сомневался в этом. Даже если преимущество галеонов в огневой мощи было меньше, чем он опасался, он уже чувствовал зарождающуюся панику среди своего персонала, даже здесь, на борту его собственного флагмана. Требовались мужество и решимость, чтобы сблизиться с врагом при самых благоприятных обстоятельствах. Преодоление такого рода быстрых, раскатистых залпов, которые, как он слышал, эхом отдавались с севера, потребовало бы гораздо большей решимости, чем обычно. Решимости у его сильно пошатнувшихся офицеров и солдат почти наверняка больше не было.

Но все еще оставалась возможность сравнить цифры. Даже если бы оказалось невозможным организовать ближний бой, который был единственной надеждой его галер на победу, у Кэйлеба просто не было достаточно кораблей, чтобы захватить или уничтожить весь флот Блэк-Уотера. Некоторые из них могли бы прорваться, хотя бы потому, что галеоны были бы слишком заняты другими жертвами, чтобы остановить их. И все же Кэйлеб был в состоянии разбить каждый корабль, с которым он мог вступить в бой, и сказанные Мирджину собственные слова Блэк-Уотера злобно прошипели в глубине его мозга.

Ты хотел убить как можно больше обученных моряков Хааралда, даже если их корабли устарели, - подумал он. - Теперь Кэйлеб в состоянии сделать это с тобой, не так ли?

Он посмотрел на положение солнца, затем снова на северо-запад.

Если бы он придерживался своего нынешнего курса, он бы направил свои корабли прямо на орудия Кэйлеба кратчайшим возможным путем. Он бы подарил Кэйлебу время. Время разбить вдребезги галеры Блэк-Уотера, когда они приближались к нему. Время преследовать любого, кто сумел прорваться мимо него. Время Хааралду привести свои собственные галеры, приближающиеся с юга позади Блэк-Уотера.

Но если бы герцог сам повернул на юго-восток, направляясь прямо к проливу Силвер, он оказался бы в стороне от обеих эскадр Кэйлеба. Погоня за кормой всегда была долгой погоней, - напомнил он себе, - даже если у преследователя было значительное преимущество в скорости, и если он мог удержаться подальше от Кэйлеба до наступления темноты, затем приказать своим оставшимся кораблям рассеяться и уклоняться от преследования по отдельности... 

И все же, уклонение от Кэйлеба давало бы Хааралду возможность перехватить его, при условии, что король отреагирует достаточно быстро. Тем не менее, галеры Хааралда были известным количеством, и, несомненно, у Блэк-Уотера все еще оставались силы, чтобы пробиться сквозь все, что Хааралд мог бы поставить на его пути.

Кроме того, - мрачно сказал он себе, - его галеры - это не те проклятые Лэнгхорном галеоны. Люди с меньшей вероятностью впадут в панику при мысли о том, чтобы взять их на себя.

- Капитан Мирджин, - сказал он, поворачиваясь от поручня лицом к флаг-капитану.

Мерлин наблюдал, как пошатнулся еще один корабль, когда в него вонзился первый бортовой залп "Дреднота". Зрелище становилось до ужаса знакомым, словно какой-то бесконечно повторяющийся акт бойни. Весла галеры бешено замахали, когда ядра попали в гребцов, и обломки ее корпуса лениво полетели по воздуху, пока не ударились о воду с белыми перьями брызг.

Он отвел взгляд, снова сосредоточившись на изображении снарка над головой, и напрягся. Затем он быстро повернулся к Кэйлебу.

Принц стоял рядом с капитаном Мэнтиром, его юное лицо было мрачным, когда он наблюдал, как орудия его флагмана убивают еще одну команду.

- Кэйлеб.

Кэйлеб обернулся на звук своего имени, и Мерлин наклонился ближе.

- Блэк-Уотер передумал, - сказал он, говоря так тихо, как только мог, чтобы его все еще было слышно. - Он разворачивает свои колонны обратно, направляясь на юго-восток.

- Пролив Силвер, - решительно сказал Кэйлеб.

- Точно, - согласился Мерлин, и выражение его лица было мрачным. Кэйлеб поднял бровь, когда его тон был услышан, и Мерлин поморщился.

- Ваш отец, очевидно, предвидел, что может сделать Блэк-Уотер. Он уже направляется, чтобы отрезать их от пролива.

Глаза Кэйлеба расширились, затем они сузились в понимании, и он сделал глубокий вдох и кивнул. Не в знак одобрения или даже простого понимания того, что только что сказал ему Мерлин. Он кивнул в знак принятия решения и резко повернулся к своему флаг-капитану.

- Капитан Мэнтир, мы изменим курс на юг, если вы не возражаете. Общий сигнал: вступайте в более тесный контакт с врагом.

- Ваша светлость, прямо на нашем пути стоят чарисийские галеры, - резко сказал капитан Мирджин.

Блэк-Уотер оторвал взгляд от лежащей перед ним карты. Флаг-капитан стоял в дверях штурманской рубки, и выражение его лица было обеспокоенным.

Герцог не винил его. Построение флота стало сильно неупорядоченным, когда он развернул его еще раз. Колонны все еще приводили себя в порядок или пытались это сделать, хотя чисхолмские подразделения, похоже, не слишком старались подчиняться его приказам. Некоторые из них, казалось, творчески неверно истолковали - или просто проигнорировали - его сигналы, лишив его еще более отчаянно необходимой силы. Он был едва ли в лучшем состоянии для общего сражения с флотом Хааралда, но надеялся прорваться мимо короля прежде, чем Хааралд поймет, что он задумал.

Очевидно, этого не должно было случиться.

Тем не менее, под его собственным командованием все еще оставалось по меньшей мере сто галер, а у Хааралда было только семьдесят.

- Выйдем на палубу, - тихо сказал он Мирджину, и флаг-капитан отступил в сторону, а затем последовал за ним из штурманской рубки.

Герцог заморгал от яркого солнечного света. Было чуть за полдень. Долгое, непрекращающееся сражение продолжалось уже более восьми часов, и его челюсти сжались, когда он услышал продолжающийся грохот артиллерии за кормой. Казалось, он становился все громче, и он мрачно улыбнулся. Кэйлеб не мог точно знать, что делал его отец, но было очевидно, что наследный принц Чариса понимал важность того, чтобы следовать по пятам за убегающим врагом.

Блэк-Уотер посмотрел на небо, затем вперед, туда, где почти прямо впереди вырисовывался лес мачт и парусов галер. Прямо на его глазах убирались паруса и спускались реи, и он оскалил зубы, узнав традиционный вызов на бой до конца.