Сомоги уставился на него, затем снова на его монстра, пытаясь вспомнить...Древесные коты. Что он слышал о древесных котах? Он, конечно, никогда не слышал, что они носили пульсеры! Но...

Они могут читать мысли. Проклятые твари могут читать мысли!

Паника охватила его, и он оттолкнул плечом молодого парня, который все еще стоял в дверном проеме. Удар отбросил его в сторону, и Сомоги помчался к шахтам лифта. Он пробежал по меньшей мере целых три метра по коридору, когда что-то врезалось ему в плечи сзади. Он изогнулся под твердой, извилистой тяжестью удара, затем...

- Блик!

Рука - четырехпалая рука с длинными, многосуставчатыми пальцами - протянулась сзади, в поле его зрения. Эти пальцы пошевелились там, словно желая убедиться, что они привлекли его внимание... а затем из кончиков каждого пальца выскочил явно острый как бритва коготь. Один из них просто слегка коснулся его щеки, и он замер.

Он не пошевелился. Он ничего не сказал. Он едва дышал, и в его голове промелькнула одна-единственная мысль.

Я так облажался.

- Это копии записей наблюдения станции, - пробормотала подполковник Кабвеза. Ее специалистам по безопасности потребовался час или около того, чтобы взломать коды Бордас, и она нахмурилась, глядя на изображения, появляющиеся на ее дисплее. - Итак, зачем бы Сомоги делать их? - задумчиво спросила она себя.

- Мелкое вымогательство и шантаж, - произнес чей-то голос, и она оглянулась через плечо. Дэмиен Харахап вошел в помещение; теперь он пересек его, Пожарный Дозор шел рядом с ним, чтобы встать у ее плеча. - Он и его сообщница по преступлению - ну, на самом деле, больше похоже на партнершу по грешкам - делали их, потому что поняли, как регулярно и тщательно протоколы безопасности станции очищали оригиналы.

Он протянул ей чип.

- Запустите это, - сказал он. - Давайте посмотрим, не подвернется ли что-нибудь.

Кабвеза мгновение с сомнением смотрела на него. Она не была большой поклонницей запуска чужих исполняемых файлов на своем собственном терминале. Но она подключила его, нажала "ДА" в командной строке и откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди.

- Вот почему они сделали резервные записи, - продолжил Харахап, не отрывая глаз от дисплея. - Что касается тщательно продуманных мер безопасности, то это было потому, что они оба - особенно Сомоги - опасались людей, которые, по его мнению, действительно контролировали станцию Балческу. Он не пытался шантажировать их, только проходящих мимо космонитов и работорговцев, которые совершали мелкие правонарушения того или иного рода. Но он также полагал, что любой, кто так яростно очищает данные, был бы... менее чем счастлив обнаружить, что кто-то обходил их меры безопасности.

- И кто же были "люди", которые, по его мнению, действительно контролировали станцию? - спросила она, и Харахап улыбнулся ей.

- Это, подполковник, очень интересный вопрос, не так ли?

Раздался звуковой сигнал, и они с Кабвезой снова посмотрели на дисплей. Изображение мужчины, сидящего за маленьким столиком в одном из проходов станции, заполнило левую половину дисплея. Вместе с ним за этим занятием сидели две женщины. Та, что справа от него, очевидно, говорила, и он слушал ее. Заметно увеличенная версия лица мужчины заполнила большую часть другой стороны экрана.

Строка буквенно-цифровых символов мигала под лицом: Захария Макбрайд. Вероятность 98,8%.

- Это Макбрайд, все в порядке, - сказал Харахап. - Я уже достаточно изучил его изображения, чтобы быть уверенным в этом, даже без программного обеспечения для распознавания. Я также узнаю женщину, разговаривающую с ним. Не знаю другую, но это его босс, Лайза Чартерис. Но...

Он нахмурился и указал пальцем на другого мужчину, стоявшего в нескольких метрах от него и наблюдавшего за Макбрайдом и его спутницей за столом. Его поза казалась напряженной, осанка - настороженной.

- Но это тот парень, о котором я действительно хочу узнать больше, - продолжил Харахап. Пожарный Дозор вопросительно мигнул, и он посмотрел вниз. Пальцы кота дрогнули, и Харахап усмехнулся. - Я хочу узнать больше, потому что, если он не сторожевой пес, я зря потратил свою жизнь, - сказал он древесному коту. - Я видел многих из них, и он далеко не так хорош в этом, как большинство из них. Во всяком случае, если часть его работы состоит в том, чтобы быть ненавязчивым.

- Зачем Макбрайду сторожевой пес? - задумалась Кабвеза. - На данный момент ему ничего не угрожает. - Она взглянула на отметку времени. - Эта запись была сделана за двадцать шесть часов до того, как мы захватили станцию Балческу. К тому времени, как мы добрались сюда, он мог бы уехать либо на "Принце Санджате", либо на "Луиджи Пиранделло". И как только мы добрались сюда, никакой телохранитель все равно не смог бы им помочь.

- Я сказал "сторожевой пес", а не "телохранитель", - ответил Харахап, снова уставившись на дисплей. - Он не является охранником. Причина, по которой он наблюдает за Макбрайдом и остальными, заключается в том, чтобы убедиться, что они не попадут в плен... или не попытаются сбежать самостоятельно. И я готов поспорить, мы только что узнали, что случилось с "Луиджи Пиранделло" и захватившим его катером. - Он кивнул на дисплей. - Этот человек - или кто-то еще, похожий на него, - был на борту "Луиджи Пиранделло". Как только он понял, что захват неизбежен, он взорвал корабль и забрал с собой ваших космопехотинцев.

Кабвеза нахмурилась, потирая подбородок кончиком указательного пальца.

- Но был ли Макбрайд на борту, когда он это сделал? - спросила она.

- Не знаю. Давайте посмотрим, сможем ли мы это выяснить.

Он потянулся мимо нее к ее пульту и поднял бровь, глядя на нее. Она поморщилась, но тоже откинулась назад и кивнула в знак согласия, затем наблюдала, как он вводит другую команду.

Это заняло некоторое время, и рейтинг узнаваемости был не таким твердым, но 87,4% было более чем достаточно для Дэмиена Харахапа. Особенно, когда единственной причиной, по которой рейтинг был немного занижен, было то, что снимки были сделаны сзади, показывая лишь частичный профиль, когда люди поднимались на борт корабля для отправки. Рейтинг Чартерис был немного лучше - 91,1%, - хотя она стояла в другой очереди на посадку.

- Хорошо, - сказал Харахап. - Захария Макбрайд покинул систему на борту "Принца Санджаты". А Лайзе Чартерис не повезло оказаться на борту "Луиджи Пиранделло". Так что теперь ее реальный статус соответствует официальному. Мертва, как дверной гвоздь.

- Это немного холодновато, тебе не кажется? - спросила Кабвеза, и он пожал плечами.

- Никто из нас ничего не может сделать, чтобы изменить то, что случилось с ней на данный момент, - сказал он, все еще глядя на изображение Макбрайда. - И она работала на организацию, которая убила одному богу известно, сколько невинных свидетелей, освещавших ее исчезновение. В свое время я проводил операции с "сопутствующим ущербом", но не таким большим. Так что немного трудно вызвать к ней большое сочувствие. Мне гораздо больше жаль других пассажиров и ваших космопехотинцев, подполковник.

- Верно, - согласилась она с кивком. - Определенно, в этом есть смысл.

Харахап и Инди стояли, глядя сквозь кристаллопластовую стену зала вылета, ожидая, пока их курьерский катер соединится с посадочной трубой. Смотреть было особо не на что. Планета под ними, Дебрецен, была такой же унылой и неописуемой, как и станция, которая вращалась вокруг нее, и Пожарный Дозор предпочел вздремнуть на одном из многочисленных незанятых мест в зале ожидания вместо того, чтобы наблюдать за тем, как вообще ничего не происходит.

Но Харахап на самом деле тоже не смотрел на планету. Он смотрел на звездные поля за ним.

- Интересно, где сейчас Макбрайд? - сказал Инди.

- Не знаю, - ответил Дэмиен. - И это большая галактика. Но когда-нибудь я намерен это выяснить.