- Ну, да, - согласился Базел с медленной улыбкой. - В нем было что-то после того, как он стал таким.

- Тогда тебе лучше выплюнуть это, пока я все еще помню, что ты стремишься стать защитником и все такое, так что я не должен бить тебя по голове за это, - мрачно сказал ему Хартанг.

- Вообще не о чем беспокоиться, совсем не о чем, - успокаивающе сказал Базел. - Ничего, кроме небольшого вопроса о переназначении, как ты мог бы сказать.

- Базел! - Это была Керита, с огоньком в глазах. - Ты же не хочешь сказать, что Вейжон назначает Гарнала к Хартангу?

- Да, - сказал Базел с выражением совершенной невинности. - А почему бы ему и не быть таким?

- Гарнал? - Хартанг уставился на него, затем покачал головой. Гарнал, приемный брат Базела, обладал многими хорошими качествами, однако...

- Базел, - сказала Керита за Хартанга, - Гарнал не совсем, эм... как бы это сказать? Не самый тактичный член Ордена. На самом деле, он единственный человек, которого я знаю, по сравнению с которым вы с Хартангом выглядите изнеженными, сверхцивилизованными дипломатами. О чем, черт возьми, думает Вейжон?

- Что касается этого, я не очень уверен, - признал Базел. - Это было после того, как Гарнал сам придумал это, но Вейжон говорит, что это "чувствовалось" правильно, когда он спросил. Что касается того, почему Гарнал, возможно, хочет, чтобы его отправили сюда, я понятия не имею, какая личинка вторглась в его мозг, и он, насколько я могу судить, тоже. Но давай будем честными, Хартанг. Вейжон стремился сделать меньше ошибок с Орденом, чем, скорее всего, сделали бы ты или я, так что думаю, здесь нам лучше не придираться. - Он дернул ушами и пожал плечами. - Это просто может быть так, как чувствует себя он сам после того, как снова ткнул пальцем в пирог. В любом случае он прибудет завтра утром, так что нам лучше поторопиться.

- Ты думаешь, что сам Томанак мог бы захотеть, чтобы Гарнал был здесь, среди всех этих сотойи, ненавидящих градани? - Очевидно, что, несмотря на статус ее собственного избранничества, Керите было трудно принять такую возможность.

- А почему бы и нет? - Базел криво усмехнулся. - Это не значит, что у нас недостаточно доказательств его чувства юмора, Керри! В конце концов, посмотрите, где был Вейжон после того, как закончил!

- Эм. - Керита закрыла рот, чтобы не высказать новое возражение, затем кивнула. - Ты прав, - сказала она через мгновение. - Если Он может отправить Вейжона из Алмераса в Харграм, тогда нет причин, по которым Он не мог бы отправить Гарнала сюда... даже если от одной мысли об этом у меня по спине пробегает холодок. С другой стороны, боюсь, что даже добавление Гарнала к беспорядку не сделает его намного хуже. На самом деле...

- Милорд защитник!

Базел повернулся на повышенный голос, который нельзя было назвать криком, хотя в тихом помещении храма он казался таковым.

Брат Рилат, один из помощников отца Тарэймана, поспешил к ним по нефу храма, его юное лицо исказилось выражением глубокой озабоченности... или чего-то похуже.

- Милорд защитник! - повторил он, останавливаясь перед Базелом, слегка запыхавшись. - Иди скорее! Там неприятности!

Рилат, кисло подумал Базел, добравшись до дверей храма, обладал явным даром преуменьшать.

Талгар Рариксон - один из воинов-Конокрадов, которого его отец назначил его телохранителем, а не членом ордена Харграма, - сопровождал его в храм в качестве "официального" телохранителя, которого протокол Сотойи требовал от любого посла, будь он даже неофициальным. Как и большинство градани, Талгар мало почитал какого-либо бога - Света или Тьмы, - и поэтому, как бы сильно он ни уважал Томанака, он предпочел остаться снаружи, укрывшись от проливного дождя под портиком, который защищал главный вход в храм.

Князь Бахнак лично отобрал членов охраны Базела. Он прекрасно понимал, с каким деликатным балансированием столкнулся Базел, и он также знал, как усердно сотойи, которые не одобряли инициативу Теллиана, пытались спровоцировать инциденты, предназначенные для того, чтобы подтолкнуть Базела под локоть. Вот почему он выбрал людей, чьей дисциплине и способности контролировать свой характер он мог доверять.

Отобранные им люди рассматривали свое включение в число охранников Базела как высокую честь, доказательство уверенности их вождя как в их лояльности, так и в их способности противостоять неизбежным провокациям. Однако в данный момент Талгар выглядел так, как будто сожалел о том, что из-за этой обязанности взгляд его князя упал на него.

Базел проглотил проклятие, разглядывая эту картину. Талгар стоял спиной к стене храма, и положение его плеч под кольчугой наводило на мысль, что он надел ее так, чтобы в нее не попали кинжалы. Его правая рука была аккуратно убрана от рукояти меча, но то, как его запястье было согнуто, сказало Базелу, что он был готов мгновенно обнажить сталь. Хуже того, наполовину приплюснутые уши и огонь, горящий в глубине его глаз, говорили любому градани, что Талгар ведет ожесточенную битву, чтобы сдержать Раж, проклятие берсерков своего народа.

- ...возвращайся туда, где твое место, ты, убийца, вороватый ублюдок - подальше от цивилизованных людей! - крикнул кто-то из мокрой толпы сотойи, которая, словно по волшебству, собралась на ярко раскрашенном тротуаре за то короткое время, что Базел был внутри храма. Это все еще была кучка, еще не то, что можно было бы назвать толпой, но Базел почувствовал, что она балансирует на грани, и понял, что она может пойти в любую сторону без предупреждения, как лавина в снежной стране. Хуже того, некоторые из ее членов, казалось, более чем сочувствовали насмешкам и брани, которые извергал крикун.

Талгар ничего не сказал в ответ на человеческое оскорбление, но его уши прижались еще сильнее.

- Да! - крикнул кто-то еще. - Мы сыты по горло вашими насилующими, крадущими коней, убивающими лошадей ублюдками! Ты действительно настолько глуп, чтобы думать, что сможешь одурачить нас, притворяясь, что ты не трусливый предатель, каким всегда был твой вид, градани?

На этот раз в толпе послышалось не одно бормотание согласия, но глаза Базела сузились от чего-то большего, чем просто гнев, когда они увидели двух бандитов, которые кричали все это время. Пара крикунов, очевидно, работала в команде, и оба они были экипированы лучше, чем типичный уличный хулиган. Они надели традиционные стальные кирасы сотойи, но они носили их поверх кольчуг, а не обычной вареной кожи кавалериста сотойи, и их мечи были превосходной гномьей работы. Ремни, которые должны были быть застегнуты на рукоятях этих мечей, чтобы держать их в ножнах, также были расстегнуты, и хотя они пытались скрыть это от случайных наблюдателей, их собственные выражения и язык тела были выражениями людей, балансирующих на грани насилия.

- Я говорю, что единственный хороший градани - это тот, кто лежит в канаве с перерезанным горлом и яйцами в холодной, мертвой руке! Что ты об этом думаешь, градани? - усмехнулся первый крикун, и Базел сделал один шаг к широким ступеням, ведущим к храму с проезжей части внизу. Затем он остановился, когда сильная, тонкая рука схватила его за локоть.

- Если ты ввяжешься в это, - сказала ему Керита, слишком тихо, чтобы кто-либо другой мог услышать из-за новой порции насмешливых ругательств, брошенных в адрес Талгара, - ты дашь им именно то, что они хотят. И то же самое касается Хартанга и Брандарка.

- И если я не собираюсь "вмешиваться", - прорычал он в ответ, - Талгар придет в ярость и разделает этих двух идиотов на ребрышки и жаркое примерно через минуту.

- Они пытаются превратить это в противостояние человека и градани, - сказала она ему, цепляясь за его локоть стальными пальцами. - Ты не можешь позволить себе играть в их игру за них. Позволь мне разобраться с ними.

Базел начал немедленный, инстинктивный протест. Не потому, что он сомневался в ее способностях, а потому, что Талгар был одним из воинов князя Бахнака, а не членом Ордена Томанака, и он хотел уберечь Кериту от неприятностей, которые ее не касались. Он открыл рот, но блеск в ее сапфировых глазах заставил его закрыть рот со щелчком.

- Уже лучше, брат по мечу, - сказала она ему, ослабив хватку на его локте и превратив ее в одобрительное похлопывание. - Как мудро с твоей стороны не оскорблять меня, предполагая, что проблемы моего брата - это не мои проблемы.

Он сердито посмотрел на нее, и она со смешком прошла мимо него, держа свой посох в левой руке.

Талгар совсем не замечал ее присутствия, пока она не прошла мимо него, но двое крикунов были другим делом. Один из них подтолкнул другого, указывая на нее подбородком, и их внезапно настороженные выражения сказали, что они точно знали, кто она такая.

- Извините меня, джентльмены, - мягко сказала она во внезапно наступившей тишине. - Я уверена, вы бы не хотели, чтобы кто-то усомнился в вашем уважении к Томанаку, но, возможно, вы не понимали, что поднимать такой шум на ступеньках его дома не совсем вежливо.

- Я свободный подданный Сотойи, - парировал один из крикунов. - Я имею право высказывать свое мнение где угодно!

- Конечно, имеешь, - успокаивающе сказала она и взялась за свой посох обеими руками, чтобы опустить плечи и опереться на него всем телом. Ее поза была красноречиво безобидной, и она улыбнулась. - Я просто предполагаю, что это не самое лучшее место для этого, гм, разговора.

- И кто ты такая, чтобы что-то нам предлагать? - Представитель этой пары сплюнул на тротуар. - Что-то вроде любовника градани? Что - ты не могла найти человека, который согрел бы тебя ночью?

Один или два зрителя беспокойно заерзали при последнем замечании. Керита привлекла к себе в Балтаре почти столько же внимания, сколько и сам Базел. Умы сотойи, казалось, испытывали большие трудности с представлением о любой женщине-рыцаре, не говоря уже о той, которая сама по себе была признана защитницей Томанака. Но какой бы возмутительной или даже позорной ни казалась им эта идея, сплетни, которые породил ее приезд, по крайней мере, гарантировали, что все в этой толпе точно знали, кто она такая. И, похоже, даже некоторые из тех, кто одобрял травлю градани, были менее готовы публично оскорбить женщину... и защитницу.