Она посмотрела на несколько рядов деревянных бочек. Все они были тщательно промаркированы, с датами и отметками. Она знала, что он нанял несколько человек, чтобы помочь... ну, чем бы он здесь ни занимался, но этикетки были написаны его почерком. Она инстинктивно знала, что эти большие бочки были его детьми. Кто-то другой мог помогать ему наполнять их, но они были его.

Каково это? Принадлежать Сэму Комптону?

Перестань. Не надо рыдать по этому поводу.

Склад был организован по-деревенски и странно привлекателен, но не было никаких признаков присутствия мужчины. Она провела рукой по бочкам, пробираясь к другой стороне массивного строения, пока не дошла до двери. Она помнила, что это была одна большая открытая комната, но он явно возвел стены, чтобы сделать ее отдельным помещением с тех пор, как она была здесь в последний раз.

Ее сердце бешено забилось, когда она открыла изолированную дверь и вошла в основную часть винокурни. Если бы Сэм вообще был здесь, он бы находился именно в этой комнате.

Она не знала, что было бы хуже — обнаружить, что его вовсе нет, или обнаружить, что он здесь, но не один.

Вот что она получила за то, что не позвонила первой, но планирование наперед никогда не было стилем Райли. Ей больше нравилось просто действовать. За исключением секса, конечно.

Именно это и втянуло ее во всю эту чертовщину с самого начала.

Ее каблуки размеренно постукивали по бетонному полу, пока она искала признаки движения. Она обошла стол, заваленный, похоже, оборудованием для маркировки, кучу других страшных предметов, похожих на горшки, которые она не узнала, стопку коробок с пустыми бутылками, а затем...

Вот он.

Одетый в джинсы и обтягивающую белую футболку, выглядящий гораздо лучше, чем имеет право выглядеть любой мужчина, он присел на корточки перед одним из огромных медных чанов, которые стояли вдоль дальней стены.

Секунду она наблюдала за ним, пока он возился с каким-то инструментом, которого она не могла видеть, собираясь с духом и обдумывая, как лучше поступить.

Мне нужно небольшое одолжение, связанное с твоим членом.

Нет, слишком жеманно.

Я не могу представить себе, что буду делать это с кем-то, кроме тебя.

Слишком откровенно.

Хочешь трахнуться?

Ещё лучше...

— Привет.

Ладно, не самое лучшее ее начало. Но, по крайней мере, это было что-то.

Сэм замер на несколько секунд, затем медленно встал и повернулся к ней лицом. Она ожидала удивления, и оно на долю секунды сменилось чем-то более наглядным.

Настороженностью.

— Райли, — сказал он, рассеянно вертя в руках какую-то штуку типа гаечного ключа, затем скрестил руки и изучающе посмотрел на нее.

— Сэм.

— Появление без предупреждения считается модным на Манхэттене?

Она подняла плечо.

— Раньше я не получала никаких жалоб.

— Конечно же не получала, — мрачно сказал он. — Твое платье сделано из полиэтиленовой пленки?

Она опустила взгляд на облегающее красное платье.

— Это Трина Терк.

— Мне все равно, если оно сделано из какого-то еще не открытого нового элемента, ему не место на винокурне.

Райли знала его достаточно хорошо, чтобы услышать подтекст. Тебе не место тут.

— Я не была здесь с тех пор, как ты купил недвижимость, — сказала она, сохраняя спокойный голос.

Он хлопнул рукой по бедру.

— Черт побери! Я знал, что все мои приглашения на вечеринку затерялись в почте. Чертово почтовое отделение.

Райли сузила глаза.

— Ты раздражен.

— Ты вторглась на чужую территорию.

Она отмахнулась от этого.

— Я пришла попросить об услуге, — выпалила она, переходя к делу.

Его голова слегка откинулась назад.

— Мне нужно выпить для этого?

— Определенно. И еще, возможно, изменить своё поведение. Вся эта твоя раздраженно-отшельническая фигня... — она помахала рукой взад-вперед, как бы говоря, что это всего лишь так себе.

Он проигнорировал ее и двинулся к переднему углу склада. Она последовала за ним, ее глаза расширились от удивления, когда она увидела, что он установил полноценный бар.

— Шикарно.

— Это необходимо, — сказал он, переходя за барную стойку из полированного дерева.

Она без приглашения опустилась на одну из бочек, которые служили барными стульями.

Он достал пару бутылок, и она узнала одну из его собственных этикеток.

— Используешь хорошие напитки?

Он слегка улыбнулся.

— Самые лучшие.

Хм. Значит, он определенно не скромничает рядом с ней. Только с остальными.

Райли наблюдала, как он наливает янтарную жидкость из бутылки ROON в шейкер, затем какой-то итальянский ликер, пару капель биттера и немного льда. Достав из холодильника банку вишен, он опустил по одной в каждый из двух стаканов, затем ловко взболтал и разлил напиток в стаканы.

Он протянул один ей, не встречаясь с ней взглядом, когда их пальцы соприкоснулись.

Она удивленно посмотрела на коктейль.

— Манхэттен?

Он не ответил на ее невысказанный вопрос. Она могла бы поверить, что он знает ее любимый напиток. За эти годы он достаточно часто приносил ей его, когда их светская жизнь пересекалась. Но почему у него под рукой были все ингредиенты?

— Цыпочки без ума от вишни, — сказал он.

— Мне кажется, что это просто грязная шутка, ожидающая своего часа.

— Ну, тогда расскажи другую. Я обещаю посмеяться, даже если это не смешно, — сказал он, чокаясь своим бокалом с ее.

Райли поджала губы.

— У меня ничего не выходит. Мой разум слишком чист.

Сэм фыркнул.

— Конечно. Образ наивности в облегающем платье.

— Думаю, тебе нравится мое облегающее платье.

Сэм замер на долю секунды в процессе ополаскивания шейкера для коктейлей, прежде чем очень осторожно перевернул его вверх дном на полотенце для просушки и оперся обеими руками о стойку.

— Что, чёрт возьми, ты задумала, Райли?

Она осторожно скрестила ноги и сделала глоток коктейля.

— Очень вкусно, — сказала она, слегка удивленная. — Твой виски идеально подходит сюда. Сладкий, но не навязчивый.

Он поцокал языком.

— Пытаешься сменить тему, используя лесть? Я был лучшего мнения о твоих приёмов.

— Милый, ты еще даже не знаком с моими приёмами.

— Значит, прокрасться с черного хода в дом мужчины, порыться в его вещах, а потом напугать его до смерти — это не твой типичный образ действий?

— Откуда ты знаешь, что я рылась в твоих вещах?

— Разве нет?

— Ну, конечно, — сказала она, вылавливая вишенку из своего бокала. — Но это была пустая трата времени. Там не было ни дневника, ни порно журнала, ни боксеров с леопардовым принтом.

— Очевидно, ты не заглянула в правый нижний ящик.

— Там хранятся особые секреты, да?

— Я вообще-то не любитель секретов.

— Это говорит человек, который охраняет свой бизнес по производству виски тщательнее, чем атомную станцию.

Он выглядел удивленным.

— Я не держу это в секрете.

— Правда? Тогда почему я не была здесь с тех пор, как ты купил это место?

— Ну, я не устраивал кучу девичников на своей работе. Я имею в виду, что ты не очень-то упрашивала меня зайти в офис Шпильки.

— Тебе не место в этом офисе, — сказала она, оглядывая его джинсы и рабочую футболку.

В его глазах мелькнуло обиженное удивление, и она запоздало поняла, как снисходительно это прозвучало.

— Я не имела в виду... просто... ты мужчина.

— В Шпильке нет парней?

— Только Оливер, и, скажем так, он делает маникюр каждый понедельник и пятницу и коллекционирует календари Джастина Тимберлейка.

— Мне нравится музыка Джастина Тимберлейка.

— Календари, где он с голым торсом, — добавила она.

— Значит, ты действительно не заглядывала в мой правый нижний ящик.

Райли улыбнулась, сделав еще один маленький глоток виски.

— Я скучала по этому. Давно мы так не делали.

Снова появилась эта настороженность.

— Что именно не делали? Не препирались? Не раздражали друг друга?

— Я собиралась сказать «не разговаривали».

— Так вот почему ты выследила меня аж до Гринпойнта? Чтобы поговорить? Потому что, знаешь, теперь существуют такие штуки... телефоны?

— Ты бы взял трубку, если бы я позвонила?

Его выражение лица резко стало серьезным — почти обиженным.

— Конечно. Разве я не забрал тебя, когда ты напилась в Уильямсбурге и не могла найти свои ключи? Или когда ты решила взять машину напрокат и поехать на севере штата, но с запозданием вспомнила, что тебе нужно немного подтянуть навыки вождения? Или когда ты забыла бумажник и постеснялась сказать об этом своей семье, так что мне пришлось приехать и заплатить за тебя...

Она подняла руку.

— Я поняла. Ты спасаешь мою задницу, когда я облажаюсь. Но это не то, к чему я клоню. Я имею в виду, что мы разговариваем. Мы почти этого не делаем.

Он повёл плечом.

— Как долго ты здесь живешь? — спросила она, желая сохранить этот легкий поток между ними. — В задней части винокурни, я имею в виду.

— Шесть месяцев? Может, чуть дольше? У меня закончился срок аренды, а здесь уже была кухня и ванная, и я подумал, почему бы и нет?

— Тебе это не надоело? Работать и жить в одном и том же месте? Разве здесь не пахнет... виски?

Он оглядел огромное помещение.

— Пахнет. Но мне нравится. Конечно, иногда я бываю немного неугомонным. Но это не похоже на работу, когда ты ее любишь, понимаешь?

— Наверное.

Он осушил остаток коктейля и начал смешивать другой.

— Ты не чувствуешь этого по отношению к Шпильке? И ты не из тех, кто говорит о разделении работы и личной жизни. Тебе платят за то, что ты пишешь о своей жизни.

Она не могла бы попросить более идеального начала. Вообще-то, забавно, что ты об этом упомянул... Возможно, я, в некотором роде, фальсифицировала свой авторитет на этом фронте...

Но она не могла. Пока не могла.

— Можно мне еще? — спросила она, хотя ее первый бокал был еще наполовину полон. Немного больше жидкой храбрости не повредит.

— Почему ты никогда не говоришь о своем виски? — спросила она.

Сэм не отвечал несколько секунд.

— Вот что я тебе скажу... Я отвечу на этот вопрос, если ты расскажешь мне, что ты здесь делаешь. И не надо меня обманывать, что ты просто хочешь поболтать и быть не разлей вода. Несмотря на твои заявления прошлой ночью, я знаю тебя. И я знаю, когда ты чего-то хочешь.