ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

Открытия

— Они направляются на юго-запад, мой Король, — сообщил сэр Дростан. — Их число подкрепляется примерно четырьмя сотнями человек из Селен.

— Кавалерия?

— Максимум пятьдесят. Остальные — пехотинцы. Маг Кори подозревает, что они намерены воссоединиться с всадниками Сырнте, обезопасить перевал Эрунден и заручиться дополнительной поддержкой Моэна, прежде чем отправиться в Королевский город.

Рыцарь ждал, пока его правитель обдумывал новость.

Церемонд стоял с ними в зале совета, сжимая костлявыми руками рябиновый посох.

Король не торопился, повернувшись спиной к советникам, смотрел в окно на широкое пространство на юге. Холмистый пейзаж сиял зеленым и золотым под летним солнцем. Вдалеке темно-синее пятно указывало на низкие горы, граничащие с Моэном.

— Хорошо, — Акмаэль повернулся к ним лицом. — Отправляемся на рассвете. Немедленно отправьте сообщение Херенсену и лордам Селкинсен. Они должны встретить нас в Римсавене через три дня.

— При всем уважении, мой Король, — сказал Церемонд, — я считаю неразумным действовать на основании информации, предоставленной нам предателем и еретиком.

— Я понимаю, Церемонд, и согласен. Но слова мага Кори подтверждаются тем, что мы получили от наших разведчиков и шпионов. Мы должны реагировать соответствующим образом. Мы не можем просто сидеть здесь, пока враг не постучит в наши ворота.

— Конечно, мой Король, — Церемонд уважительно кивнул. — Тогда, возможно, было бы разумно перед походом решить вопрос о том, как лучше всего избавиться от маги.

— Этот вопрос уже решен, — ответил король, — как вы должны помнить. Ее нельзя стирать. Ее нужно схватить и привести ко мне живой и целой.

— Но если мы позволим им встретиться с нами в бою, и в их распоряжении будет ее сила…

— Ее сила не имеет значения для исхода этого конфликта.

— Вы недооцениваете ее способности, мой Король. Ошибка, которую ваш отец никогда бы не совершил.

Король обратил свой черный взгляд на волшебника. Волосы на затылке Дростана встали дыбом. Неужели Церемонд потерял всякое благоразумие, сравнивая короля с его отцом и находя его слабым?

Церемонд вздернул подбородок, сжал губы и расправил плечи.

— Я говорю откровенно, мой Король, для вашего блага и для блага этого королевства.

— Мастер Церемонд, — процедил король сквозь зубы, — она всего лишь мага. Мой отец уничтожил целый Орден ее рода.

— Ваш отец отправил на костер всех, кто уцелел от этого сброда, потому что знал, что одной маги достаточно, чтобы разрушить королевство, — янтарные глаза мастера Церемонда вызывающе вспыхнули. — Одной, безусловно, достаточно, чтобы сбить армию. Вы не сталкивались с магами на войне, поэтому не знаете, какие заклинания они могут использовать. Мы должны уничтожить ее до того, как встретимся с ними, если это возможно, и в начале битвы, если нет.

Сэр Дростан кашлянул.

— Даже по нашим самым щедрым оценкам, армия повстанцев не может насчитывать больше половины боевой силы короля, особенно когда к нам присоединятся лорды Селкинсена. У нас двенадцать Высших Магов, Мастер и несколько воинов-магов, которые готовы к бою. У нас есть наш самый достойный Король-Маг. Одна мага не может справиться со всем этим. Решение повстанцев взять перевал Эрунден разумно, но в конечном итоге оно мало что даст. Этот спор будет недолгим, независимо от того, где мы встретимся с ними в бою, независимо от степени ее силы.

— Она остановила красное пламя без посоха в руке! — выпалил Церемонд. — Она заставила дрожать основание этой крепости. Ни один маг или мага этой земли никогда не совершал подобного.

— У нее могут быть необычные способности, — признал король, — но она не обучена военному делу. Она не может создать смертоносное пламя, манипулировать страхом или использовать любую из техник, которые мы применяем для победы над нашими врагами. Она может использовать свои навыки только в целях самообороны. Это долгое время ограничивало ее тренировки.

Церемонд фыркнул:

— Вы говорите так, как будто знаете ее. Никто из нас ее не знает. Нам не удалось проследить ее прошлое.

Король сделал паузу, прежде чем многозначительно объявить:

— Я знаю ее, Церемонд. Я знаю ее много лет.

Пораженный, сэр Дростан уставился на своего короля. Церемонд побелел. Пламя самого Дракона не могло нарушить их ошеломленной тишины. У старого волшебника перехватило дыхание. Одна рука беспокойно двигалась по воздуху, словно ища что-то, что могло бы поддержать его. С видимым усилием он выдавил из горла единственное слово:

— Как?

— По воле богов, мастер Церемонд.

Старый маг моргнул, как растерянный ребенок.

— Это действительно удача, — сэр Дростан осторожно вмешался, не зная, разумно ли вообще говорить. — Значит, у нас есть прямые знания о способностях этой женщины. Это сэкономит нам много времени и ненужной подготовки.

— Кто ее обучал? — голос Церемонда был хриплым. У Дростана сложилось отчетливое впечатление, что старый волшебник больше не замечал его присутствия.

— Одна из дуайен Старого Ордена, — сказал король, — ведьма по имени Гемена.

— Гемена? — прошипел волшебник. Его посох чуть не выскользнул из его руки. — Вы знали Гемену?

— Я никогда не встречался с ней, но молодая мага часто говорил о ней.

— Это невозможно! — Церемонд взорвался от ярости. — Берлинген был разрушен! Все погибли. Сэр Дростан, вы дали мне слово, что никто не сбежал!

Сердце Дростана екнуло под внезапным вниманием Церемонда. Рыцарю удалось удержать голос ровным, но с трудом:

— В ту ночь мы никого не перехватывали. Возможно, дуайена нашла способ незаметно проскользнуть через наши сети, хотя более вероятно, что она ушла до начала рейда.

Церемонд погрузился в долгое молчание. Летний ветерок дул в южные окна. С западной башни доносились ритмичные крики смены караула.

Наконец, Церемонд поднял янтарные глаза. Выражение его лица смягчилось, и он покрепче сжал посох.

— Если ее научила Гемена, то вы правы в оценке ее сил, мой Король. Я хорошо знал эту дуайену. Она была неспособна обучить любого мага благородному искусству войны. Если позволите… Если позволите, я поделюсь этой информацией с Высшими Магами. Как мудро признал сэр Дростан, это существенно изменит нашу подготовку к этой битве.

Король прищурился.

— Ты поклялся не причинять ей вреда, Церемонд. Если ты откажешься от моих приказов, ты заплатишь за это своей жизнью.

— Мой король, — тон Церемонда был подавленным и смиренным, его взгляд был прямым. — Я бы никогда не предал ни вас, ни королевство. Моя долгая служба вашему отцу показала это.

Акмаэль изучал лицо волшебника, прежде чем сдаться.

— Очень хорошо, мастер Церемонд. Идите.

С глубоким поклоном волшебник повернулся, чтобы уйти. Сэр Дростан двинулся следовать за ним, но король едва заметным движением руки приказал рыцарю остаться.

Как только двери за Церемондом закрылись, Акмаэль подошел к сэру Дростану, его голос был низким, а лицо — суровым.

— На данный момент, дорогой рыцарь, я не буду подвергать сомнению ваше решение солгать в присутствии Церемонда, но и не потерплю никаких попыток обмануть меня. Вы расскажете мне правду о том, что произошло в Берлингене, и немедленно.

Встревоженный, Дростан переминался с ноги на ногу. С момента своего посвящения в рыцари Вортингена он гордился тем, что был честным и верным воином. Но однажды, давным-давно, он обманул своего правителя, и теперь этот проступок вернулся, чтобы осудить его, как он всегда и опасался.

— Мой Король, — сказал он. — Я верно служил королям Вортингена всю свою жизнь, и ваш отец не стал исключением. Я следовал за ним на войну и защищал Корону изо всех сил. Тем не менее, при всем уважении к нашему покойному королю, я всегда считал войну, которую он призвал нас вести, войну с магами, войной без чести. Мы убили наших братьев и сестер на поле боя и погасили блеск нашего наследия кровью наших родственников.

Сэр Дростан замолчал, сбитый с толку своим языком. Какое отношение его мысли о войне имели к Берлингену? В самом деле, разве была разница, согласен он на войну или нет? Обязанностью рыцаря было следовать за своим королем.

Он искал на лице своего правителя признаки осуждения, но выражение лица Акмаэля оставалось бесстрастным. Король кивнул, приказывая рыцарю продолжать.

— Аббатство Берлинген не было военной целью. Это было убежище для старейших и мудрейших магов и маг, непревзойденный кладезь магических знаний. Нас отправили в Берлинген под предлогом эвакуации этих уважаемых мужчин и женщин в более безопасное место. Но когда мы прибыли, печать королевских приказов была сломана, и истинная цель нашей миссии раскрылась. Солдаты, посланные с нами, люди, отобранные за их рвение убивать, напали на аббатство, сожгли все до основания и вырезали всех внутри. Маги-воины заняли посты на окружающей местности, получив приказ убивать любого, кто попытается сбежать. Я перехватил Дуайену Гемену совершенно случайно. Ее сопровождал рыцарь, сэр Варил. Я не знал, как он там оказался, потому что его не было среди отряда, посланного для рейда. Когда он увидел меня, он обнажил свой меч, чтобы защитить ее. Варил был опытным бойцом, но не магом-воином. Я мог бы легко победить его, но что бы это мне оставило? Я учился быть воином в традициях Кэдмона, рыцарем Дома Вортингенов, а не вором в лесу и убийцей старух. Поэтому я пропустил их и никогда не сообщал об их побеге.

Король нахмурился.

— Вы не знали, что случилось с Дуайен Геменой после этого?

— Нет, мой Король. Только сегодня услышал.

Дростан чувствовал внимание Акмаэля, он измерял пульс в висках, оценивал морщины на лице, движение глаз.

— Почему ты оставался на службе у моего отца все эти годы, если ты так сильно переживал за войну? — спросил король.

— Когда я пощадил жизнь Гемены, она кое-что доверила мне, крошечный кошелек, предназначенный для вашей матери. Тогда я был лишь рыцарем, и даже получив место в Совете, я вряд ли мог увидеть Королеву, не говоря уже о том, чтобы преподнести такой компрометирующий подарок. Но в конце концов мне это удалось, и после этого она… Ну, она стала добрее ко мне. Королева сказала мне, что однажды я верну себе честь, но только если продолжу служить королям Мойсехена.