ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ

Возрождение

Эолин почувствовала дрожь копыт лошадей под землей, а затем по стеблям ромашки и шалфея прошла устойчивая дрожь. Ее пальцы задержались на растениях, успокаивая их.

«Смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к этому, — подумала она. — Или этот звук всегда будет вызывать одно и то же мимолетное ощущение детского ужаса?».

Она встала и вытерла руки о фартук, затем прикрыла глаза от солнца, низко зависшего над горизонтом. Густой сад мерцал в янтарном свете, и свежий голос молодой ели шептал на ветру. От небольшого круга строений, которые составляли ее новый дом, земля плавно спускалась к небольшому ручью, затем снова поднималась, чтобы продолжить свой путь к близлежащему городу Моэн.

Девочка прижалась к юбке Эолин и посмотрела на нее снизу вверх. Прядь пепельных светлых волос упала на ее большие карие глаза. Она крепко сжала маленькой ладошкой руку Эолин.

— Что это такое? — спросила она.

Эолин ободряюще сжала руку девочки.

— Посмотри на дальний хребет, Гемена, и скажи мне, что ты видишь.

Появились всадники, неслись над холмом короткой колонной, прежде чем спуститься в неглубокую долину.

— Фиолетовые знамена, — сказала девочка.

— А печать?

— Серебряный дракон.

— Значит, они люди короля.

— Они меня пугают.

— Да, — Эолин улыбнулась. — Они меня тоже иногда пугают. Но мы под защитой короля, и эти люди поклялись служить ему. Поэтому мы должны предположить, что они друзья.

Гемена сжала губы, нахмурившись, что явно указывало на то, что она не убеждена. Гемене, самой младшей из трех, пришедших к Эолин в этот первый год, было всего пять лет. Она была такой же упрямой, как когда-то была наставница Эолин, и такой же сообразительной. Как и ее компаньоны, она была ребенком скромного происхождения, чьи родители видели в Экеларе скорее возможность накормить и одеть дочь, чем место рождения новой эры женской магии.

Эолин нежно коснулась щеки девочки.

— Я поприветствую людей короля, Гемена. Скажи своим сестрам, чтобы они разложили хлеб и напитки для наших гостей.

Когда ребенок убежал, Эолин взяла свой посох. Она синхронизировала свое дыхание с его ровным гулом и соединила свой дух с твердой землей. По правде говоря, ей не нравился этот вид. Поскольку весь народ Мойсехена собирался в Королевском городе, солдатам Акмаэля нечего было делать в Моэне.

Эолин шагнула вперед, стараясь максимально увеличить расстояние между ними и Экеларом. Она встретила их у ручья, где они остановили своих лошадей. Сэр Дростан возглавил роту, а рядом с ним находился маг Кори. Среди остальных было несколько членов личной охраны короля.

— Что это означает? — спросила она, когда Дростан и Кори спешились.

Кори улыбнулся и широко раскинул руки в приветствии. Она неохотно обняла его.

Дростан достал запечатанный свиток и с поклоном вручил ей.

— Мага Эолин, у нас есть приказ сопровождать вас в путешествии.

Озадаченная, Эолин взяла документ и сломала восковую печать. Акмаэль сам написал приказы. Бумага несла следы его сущности, чернила — отпечаток его ауры. Простое прикосновение к нему зажгло ее желание. Она судорожно вдохнула и вернула свиток Дростану.

— Спасибо, но это не обязательно. Я планирую путешествовать самостоятельно.

Кори усмехнулся. Дростан переминался с ноги на ногу, на его лбу появилась морщина.

— Это приказ короля, миледи, — сказал рыцарь, будто это все решало. Будто больше нечего обсуждать.

— Я понимаю, сэр Дростан, и ценю его доброту, которую он мне оказал, но в этом нет никакой необходимости.

— Я бы посоветовал не отказываться от воли короля, Мага Эолин, — Кори смотрел с веселым выражением лица, хотя в его голосе звучала скрытая нотка предупреждения. — Я давно знаю Дростана. Он увидит, как исполняется воля его правителя, даже если для этого придется связать тебя и бросить на спину его лошади.

Эолин переводила взгляд с Кори на Дростана и мужчин, ожидающих позади них. Истинность слов Кори была очевидна на их лицах. Смирившись, она кивнула в знак согласия и пригласила их на еду и вино.

Они дали ей остаток дня на сборы и ушли на рассвете. К большому огорчению Эолин, Дростан оставил горстку людей под командованием молодого рыцаря Вортингена, человека по имени Бортен, тоже из Моэна.

— Это место обучения, а не крепость, — возразила она.

— Они должны присматривать за вашими ученицами, — сказал Дростан.

— Для этого я наняла няню, чтобы она оставалась с ними, пока я буду в Королевском городе.

— Это приказ короля, — ответил Дростан.

Так что это было решено еще раз.

Поля Моэна в тот год были пышными. Лето принесло затяжные дожди, и теперь на созревающих посевах распространялись оттенки красновато-золотистого цвета. Тем не менее, плодородный пейзаж мало способствовал облегчению дискомфорта Эолин от ее вынужденного эскорта. Она надеялась совершить это путешествие в одиночестве, поболтать с птицами, собирающимися в стаи для путешествия на юг, помолиться в долине Эрунден, где так много пало всего лишь год назад.

В течение долгих дней пути Дростан держался на почтительном расстоянии, но разговор с Кори был постоянным и навязчивым. Стук металла и запах боевого коня отвлекали ее до бесконечности. Когда они, наконец, прибыли в Королевский город, башни которого были украшены яркими знаменами, развевающимися на ветру, она чувствовала себя опустошенной, напряженной и совершенно неподготовленной к грядущему событию.

Люди уже собрались со всех концов королевства, заполнили постоялые дворы, разбили лагеря за высокими стенами и наполнили улицы оживленной деятельностью. Смех смешивался с резкими ароматами эля, вина и жареного мяса.

Пока они ехали к центральной площади, новости о ее прибытии проносились впереди, выводя мужчин, женщин и детей, желающих мельком увидеть Верховную Магу. Они бросали ей на пути лилии, предлагали в дар травы и цветы и просили благословения Эолин.

— Принцесса будет недовольна, когда услышит об этом, — заметил Кори. — Ее прием был далеко не таким восторженным.

Эолин пожала плечами.

— В сердце маги нет места для ревности.

Маг закатил глаза.

— Могу ли я напомнить, что принцесса Тэсара — не мага. Королевские женщины наслаждаются ревностью. Им ее всегда мало.

— Этот избыток внимания вряд ли является поводом для обиды. И этого можно было бы вообще избежать, если бы король не настоял на сопровождении королевской стражи.

— Меня утомляет отсутствие у тебя благодарности, Мага Эолин, — ответил Кори. — Мы проходили через это раньше. Компаньон Церемонда, Бейдон, все еще на свободе, и мы не можем недооценивать угрозу со стороны сырнте и горцев.

— Они бы никогда…

— Да? Твоя ценность для короля не секрет. Нет лучшего способа удержать его в заложниках, чем поставить под угрозу твою безопасность. И есть силы, которые сопротивляются изменениям в нашей стране. Кто знает, у скольких есть причины возмущаться тобой и тем, что ты представляешь. Тебе опасно путешествовать без защиты. Мы не будем рисковать потерять тебя снова.

— Мы? Кто такие «мы»? Ты? Король? Великий Клан Восточной Селен? — ее ответ был резче, чем предполагалось, но после стольких дней на пыльной дороге она устала и была раздражительна.

— Ты можешь сомневаться в моей привязанности к тебе, — коротко сказал Кори, — но не можешь сомневаться в его.

Эолин ничего не ответила на это, не желая продолжать разговор, касающийся ее отношений с королем. Она подняла взгляд на крепость над городом и попыталась еще раз представить себя в его мире, отягощенную прекрасными платьями и золотыми цепями, заблудившуюся в лабиринте интриг, которых она никогда не могла понять. Ее сердце сжалось от мысли.

«Моей магии здесь не место».

Она процветала на открытых пространствах и лесистых холмах. Заключенная в каменную крепость Вортинген, она ослабеет и помутнеет. Она перестанет быть магой. Она превратится в женщину с обычными манерами, человека, которого Акмаэль больше не сможет любить.

— Ты встречал ее? — хотя она не сводила глаз с каменных башен, она чувствовала пристальный взгляд Кори и могла представить себе его невысказанный упрек.

«Мы столько дней провели вместе, и ты до сих пор ждешь, чтобы спросить».

— Да, — сказал он.

— Какая она?

— Красивая. Холодная. Принцесса во всех смыслах этого слова, готовая служить своему долгу и гордящаяся им.

Эолин кивнула и погнала лошадь вперед, хотя на самом деле ей хотелось повернуть назад. Она не доверяла своей решимости держаться, увидев, как Акмаэль привязан к другой. Однако отказаться от свадебного приглашения было бы оскорблением. Возможно, он не обиделся бы. Возможно, он бы понял, но все остальные заметили бы ее отсутствие. Она не могла рисковать неодобрением знатных семей Мойсехена.

В последующие дни оценка Кори принцессы Тэсары оказалась верной. Хотя у Эолин не было с ней разговора, она достаточно видела невесту на банкетах и ​​празднествах, чтобы получить некоторое представление о будущей королеве.

Осанка девушки была царственной, ее белая ладонь нежно лежала на руке Акмаэля, у нее была робкая улыбка и острый взгляд. Она уделяла размеренное внимание каждому вельможе, появлявшемуся при дворе, и уже знала половину домов и знамен Мойсехена. Хотя она не была знакома с классами магов, у нее было чутье, какие вопросы задавать. Она приняла Эолин вежливо, хотя они общались только тогда, когда того требовал протокол. И она была прекрасна, ей было не больше шестнадцати лет, волосы были цвета спелой пшеницы, а глаза — голубые, как летнее небо.

Однако ее аура была тусклой. Она несла мало пламени или цвета.

— С ней будет скучно, тебе не кажется? Теперь, когда он вкусил страсть настоящей маги, — замечание Кори, сделанное однажды вечером, когда они шли к покоям Эолин после очередного утомительного банкета, поразило ее как холодная вода.