V

- К батарее правого борта!

Капитан Арналд Стивирт наблюдал, как сужается разрыв серо-зеленой воды, когда КЕВ "Скуал" резко повернул на северо-северо-восток, приближаясь к харчонгскому каботажному судну. Небольшой, неуклюжий беглец, прихрамывая, изо всех сил старался держаться подальше от "Скуала", когда он и его спутники налетели на беспорядочную группу бригов и шлюпов, но на это никогда не было особых шансов. Небольшой толстый бриг, пытавшийся избежать разрушения, был меньше половины размера "Скуал", с соответственно меньшим парусным вооружением и гораздо меньшей способностью нести паруса в штормовых условиях.

И "штормовой", - подумал Стивирт, в значительной степени подводит итог дню, не так ли, Арналд?

Не то чтобы у него было какое-то желание жаловаться. Ветер постоянно усиливался с рассвета. К этому времени с юго-запада дул сильный марсельный бриз, скорость ветра приближалась к тридцати милям в час, а волны достигали десяти футов. "Скуал" сильно наклонился к встречному ветру, мчась навстречу своей добыче на левом галсе, и развивал скорость чуть меньше девяти узлов. Бедный маленький бриг делал в лучшем случае шесть, и его отчаянный прорыв к мелководью пришел слишком поздно. Кроме того, "Скуал" был одним из переоборудованных торговых судов ИЧФ, его водоизмещение составляло чуть более двух третей настоящего военного галеона, подобного флагманскому кораблю адмирала Мэнтира.

Стивирт мог видеть капитана торгового судна, стоящего у поручня и беспомощно смотрящего на приближающийся галеон, и задавался вопросом, что происходит в голове у другого человека. Корабли вроде маленького каботажного судна, как правило, были семейными, с небольшими экипажами, которые в основном были связаны друг с другом. На борту было бы не более десяти или двенадцати человек - самое большее пятнадцать, - и один точный залп "Скуала" превратил бы его в разрушенную бойню. Его шкипер тоже должен был это знать. На самом деле, Стивирт был более чем немного удивлен, что этот человек еще не спустил свой церковный вымпел и не ушел в дрейф.

Вероятно, это как-то связано с сообщениями, поступающими из Зиона, - мрачно подумал он. - Если Клинтан готов так поступить с викариями и архиепископами, одному Богу известно, что он сделает с каким-нибудь бедным ублюдочным капитаном торгового флота за то, что тот сдался слишком быстро!

Арналд Стивирт был не из тех, кто тратит много жалости на врагов своей империи и своей Церкви, и все же он не мог избежать своего рода отвращающего сострадания к капитану, которого он догонял. Его отвращение было не к несчастному моряку.

Что ж, я буду сочувствовать ему весь день напролет, но также отправлю его жалкую, оборванную задницу к кракенам вместе со всеми его друзьями и родственниками, если он чертовски быстро не успокоится, - раздраженно сказал себе капитан и поднял кожаную говорящую трубу в правой руке.

- Мастер Малдин!

- Есть, сэр?

Лейтенант Жэймс Малдин, высокий худощавый первый лейтенант "Скуал", был далеко впереди, стоя рядом с баковым орудием правого борта, его рыжевато-каштановые волосы развевались на ветру. Теперь он оглянулся на своего командира, и Стивирт указал свободной рукой на бриг.

- Призовите этого парня к здравому смыслу, мастер Малдин!

- Есть, есть, сэр!

Даже с юта Стивирт мог видеть огромную, широчайшую ухмылку Малдина, а затем долговязый лейтенант склонился над казенной частью четырнадцатифунтового орудия. Он засуетился на мгновение, размахивая руками, отдавая команды, в то время как командир орудия стоял в стороне, скрестив руки на груди, наблюдая с каким-то смиренным весельем. Несмотря на то, что Малдин был офицером, ответственным за обеспечение дисциплины в экипаже корабля (и его представление о надлежащем наказании могло быть жестким), он всегда пользовался популярностью у людей. Вероятно, потому, что был безжалостно справедлив в назначаемых им наказаниях. Однако было хорошо известно, что он всегда действительно хотел быть стрелком. Он фанатично относился к боевой подготовке, настаивая на том, что каждый расчет должен состоять исключительно из квалифицированных командиров орудий, и пользовался любой возможностью, чтобы самому поработать с одной из пушек.

А это означало, что командир орудия, которого он так тщательно тренировал, должен был стоять там, наблюдая за забавой первого лейтенанта.

Теперь Малдин бросил еще один взгляд вдоль ствола, махнул остальным членам команды назад, натянул спусковой шнур, дождался подходящего момента в движении "Скуала" и потянул.

Четырнадцатифунтовое орудие взревело, орудийный лафет завизжал, когда оно отскочило по настилу, пока канаты на казенной части не остановили его. Из дула вырвался огромный поток дыма с огненной сердцевиной, и брови Стивирта поднялись, когда самый первый выстрел попал в цель.

Ядро пробило фальшборт брига, врезалось в шлюпку, закрепленную на главном люке, разорвало ее пополам и зашипело осколками, затем пробило противоположный фальшборт и погрузилось в море далеко за торговым судном. По меньшей мере, один член команды "харчонгца" лежал, корчась на палубе, обхватив обеими руками правое бедро. Рана от осколка, - подумал Стивирт. - Они могут быть гораздо противнее, чем кажутся на первый взгляд, особенно учитывая их склонность к заражению.

В действительности он не ожидал, что Малдин действительно попадет в бриг. Чего он хотел на самом деле, так это чтобы первый лейтенант стрелял перед его носом. Он начал говорить что-то резкое, затем остановился и мысленно прокрутил свои собственные инструкции.

Черт. Я же не сказал "перед носом", не так ли? И я тоже знаю, насколько... Жэймс полон энтузиазма.

Он поморщился, но, по крайней мере, единственный выстрел произвел желаемый эффект. Бриг отпустил шкоты, выпустив ветер из своих парусов в знак капитуляции, и Стивирт посмотрел на свои собственные паруса.

- Свернуть грот-марсель! - скомандовал он, и по палубе затопали ноги. Рея грот-марселя развернулась, отвернувшись от ветра, парус прижался к мачте, и "Скуал" быстро потерял скорость. Он медленно дрейфовал с подветренной стороны, приближаясь к своему призу, пока хлопала парусина, и боцман приказал группе моряков спустить шлюпку с правого борта, в то время как Стивирт повернулся к капитану Барнэбею Кейтсу, командиру отряда морской пехоты "Скуал".

- Не теряйте время на глупости, Барнэбей, - сказал он. - Мы ближе к берегу, чем мне хотелось бы. Сначала доставьте их раненого на борт лодки, а затем проверьте груз. Если не найдете ничего интересного, убедитесь, что вы всех забрали с собой и у вас есть его документы - при условии, что они у него есть! Затем сожгите его.

- Есть, сэр. - Кейтс коснулся груди в знак приветствия, затем кивнул головой своему первому сержанту. - Вы слышали капитана, сержант!

- Есть, есть, сэр!

Стивирт наблюдал, как полдюжины морских пехотинцев забираются в шлюпку вместе с мичманом, которому поручено командовать ею, а моряки садятся за весла. Качающиеся шлюпбалки были еще одним нововведением сэра Дастина Оливира, и Стивирт искренне одобрил эту концепцию. Они значительно упростили - и сделали более безопасным - спуск шлюпки, а размещение корабельных шлюпок на шлюпбалках освободило много драгоценного пространства на палубе.

Шлюпка ударилась о воду с подветренной стороны галеона, весла вонзились в воду, и лодка понеслась по крутым волнам в облаке брызг и ветра. Стивирт помнил свои собственные мичманские дни и такие же морские прогулки, хотя большая часть его путешествий совершалась в то время, когда, по крайней мере, технически, было мирное время.

Что ж, парню лучше привыкнуть к этому сейчас, - трезво подумал капитан, поворачиваясь и оглядываясь на юг, где в небо поднимались два столба дыма, возвещая о том, что двое соратников каботажного брига уже были преданы огню. Если не ошибаюсь в своих предположениях, мичман будет моего возраста - по крайней мере - до того, как закончится эта война. Но в то же время...

Он снова обратил внимание на свой приз, наблюдая, как его шлюпка идет рядом, и покачал головой. Он испытывал глубокое удовлетворение от того, что лишил храмовую четверку и ее лакеев груза брига, но при этом не был уверен в мысли об уничтожении средств к существованию экипажа маленького корабля.

Я ничего не могу с этим поделать, кроме как проследить, чтобы с ними обращались как можно лучше, пока мы не высадим их где-нибудь на берег.

Он глубоко вздохнул, заложил руки за спину и начал медленно расхаживать взад и вперед по палубе.