IV

- Барон Симаунт здесь, доктор.

Ражир Маклин оторвал взгляд от лежащих перед ним заметок, когда Дейрак Боуэйв просунул голову в дверь кабинета. Боуэйв был жизнерадостным молодым человеком, не на много лет старше императора Кэйлеба, и когда он не работал непосредственно с Маклином, он обычно проводил время с зятем Маклина, Эйзаком Канклином, в библиотеке королевского колледжа. Там определенно было чем заняться, - мрачно размышлял Маклин. - Они многого добились с тех пор, как одиннадцать месяцев назад было сожжено дотла первоначальное здание колледжа, но их нынешняя коллекция оставалась не более чем тенью того, чем она была, и организация нового материала по мере его поступления была огромной задачей.

Конечно, хотя Эйзак и Боуэйв этого не знали, то, к чему теперь имел доступ Маклин, затмевало все, что они потеряли.

Не то чтобы он мог сказать об этом кому-то из них.

- Попроси барона войти, пожалуйста, Дейрак, - сказал он вслух.

- Конечно. - Боуэйв улыбнулся, кивнул и исчез, а Маклин начал аккуратно складывать исписанные от руки страницы.

Записки, о которых шла речь, были от Сандры Ливис. Он просматривал их, готовясь к этой самой встрече, и его забавляло то, как легко он мог следить за ними... сейчас. Стиль письма доктора Ливис всегда был четким и лаконичным, даже элегантным, но ее почерк был также тем, что можно было бы милосердно назвать "паучьим", а близорукость Маклина - "миопия", как называл ее Мерлин Этроуз, - в течение многих лет неуклонно росла. Несмотря на лучшие линзы, которые можно было отшлифовать, ему становилось все труднее и труднее читать даже печатное слово. До самого недавнего времени так оно и было. Теперь предоставленные Мерлином "контактные линзы", в сочетании с "коммом" Маклина, также исправили его зрение до чудесной ясности. На самом деле, Маклин подозревал, что оно стало лучше, чем было даже во времена его теперь уже далекой юности. Конечно, эта юность была достаточно давно, золотое сияние памяти вполне могло сыграть с ним злую шутку, но он знал, что его способность видеть вещи при плохом освещении значительно улучшилась. У него все еще не было такой остроты зрения при слабом освещении, как у Мерлина Этроуза, но все же он видел намного лучше, чем кто-либо другой.

- Барон Симаунт, доктор, - сказал молодой Боуэйв, вводя довольно невысокого, пухлого офицера в небесно-голубой тунике и свободных черных [в других случаях - темно-синих] брюках имперского чарисийского флота в большую, залитую солнцем комнату.

- Алфрид! - Маклин встал за своим столом, протянув правую руку, и двое мужчин взялись за предплечья.

До прибытия Мерлина Этроуза в Чарис они знали друг друга совсем немного, но за последние три года оба стали важными членами небольшой, медленно растущей группы советников и новаторов, которых император Кэйлеб собрал вместе. В отличие от Маклина, Симаунт все еще не знал всей правды о Мерлине. Или, если уж на то пошло, полной правды о конечной природе борьбы Чариса не на жизнь, а на смерть против храмовой четверки. Ничто из этого не помешало ему внести огромный вклад в выживание Чариса.

И если Биркит наконец сможет привести в чувство остальных Братьев, мы добьемся его принятия во внутренний круг. - И в прошлый раз, черт возьми, мы тоже это сделали, - сердито подумал Маклин.

- Ражир, - сэр Алфрид Хиндрик ответил на приветствие своей собственной улыбкой. - Я рад, что ты смог меня вписать.

- Полагаю, что его величеству было бы что сказать, если бы я не счел возможным "вписать" тебя, несмотря на мой чрезвычайно плотный график, - сухо сказал Маклин, махнув барону, чтобы он сел в кресло перед своим столом. - И даже если бы его величество этого не сделал, чертовски хорошо знаю, что сделала бы ее величество.

Маклин добавил последнее предложение с легким чувством, и Симаунт усмехнулся. Императрица Шарлиэн проявила глубокий интерес к многим проектам барона. Она не только хорошо понимала преимущества и тактические последствия его усилий, но ее подвижный, постоянно активный мозг выработал немало собственных в высшей степени полезных предложений. И в процессе между ней и бароном возникла настоящая дружба.

- С другой стороны, - продолжил Маклин, - чтобы заставить тебя встретиться со мной, на самом деле не потребовалась угроза потенциального имперского недовольства. - Он пожал плечами. - У меня никогда не хватает времени полностью следить за твоими заметками, Алфрид, но я достаточно хорошо слежу за тобой, чтобы знать, что ты и твои приспешники с острова Хелен снова поднимаете всевозможные волны. Слава Богу.

- Мы стараемся, - признал Симаунт. - Хотя должен признать, что когда капитан Этроуз покинул королевство, темп, кажется, немного замедлился. - Взгляд, который он бросил на Маклина, был более чем немного задумчивым, но штатский привык к случайным проверкам пухлого коммодора, когда дело касалось Мерлина.

- Похоже, у него действительно есть этот... оплодотворяющий эффект, не так ли? - сказал он в ответ.

- Я и не подозревал, что ты умеешь так преуменьшать, - заметил Симаунт с тонкой улыбкой.

- Мы, ученые, неизбежно становимся мастерами языка, - сказал Маклин с соответствующей улыбкой, затем откинулся на спинку своего вращающегося кресла. - Итак, что же сумело вытащить тебя из Кингз-Харбор?

- На самом деле, главное, что я хочу сделать, как, кажется, упоминал в своей записке, - это провести немного времени с доктором Ливис. У меня есть пара вопросов, на которые мне нужны ее ответы, если она сможет их дать. Но я также хотел бы в общих чертах проинформировать тебя о том, где мы находимся в данный момент.

Маклин кивнул. Учитывая тот факт, что стремление королевского колледжа к знаниям всегда было слишком близко к краю Запретов Джво-дженг, чтобы быть удобным для некоторых священнослужителей, казалось хорошей идеей держать его подальше от короны, когда его изначально создал старый король Кэйлеб I. К тому времени, когда Маклин стал главой колледжа, это разделение стало прочной традицией, и, несмотря на его собственное участие в первоначальных инновациях, которые предложил Мерлин Этроуз, он не видел причин менять это.

До тех пор, пока поджигатели не разрушили первоначальный колледж и в процессе чуть не убили самого Маклина. В этот момент император Кэйлеб - только в то время он все еще был королем Кэйлебом - решил, что истекло время подобной чепухи. Он перенес колледж на территорию дворца Теллесберг, возложил ответственность за его безопасность на королевскую стражу и полностью ввел некоего Ражира Маклина в свой внутренний круг. Одним из внешних признаков этого изменения был тот факт, что Маклин также был официально назначен главой "имперского исследовательского совета", когда императрица Шарлиэн создала его.

- Так сообщи мне, - предложил он сейчас, заложив руки за голову и откинувшись еще дальше на спинку кресла.

- Ну, - начал Симаунт, - во-первых, я наконец-то создал свой экспериментальный совет - ты знаешь, тот, о котором я так долго думал в качестве концепции. Признаю, мне понадобилось некоторое время, но во многом это было связано с тем, сколько времени потребовалось, чтобы найти подходящего человека, который возглавил бы его. Но, думаю, я наконец-то это сделал. Не могу вспомнить - ты когда-нибудь встречался с коммандером Мандрейном?

- Мандрейн? - медленно повторил Маклин, задумчиво нахмурившись. Затем его глаза сузились. - Высокий, худой, молодой парень, с черными волосами? Всегда выглядит так, будто его брюки вот-вот загорятся?

- Не уверен, что я бы описал его именно так. - Губы Симаунта дрогнули, хотя ему удалось не рассмеяться вслух. - Тем не менее, он всегда немного нервничает, так что сказал бы, что ты нашел подходящее описание.

Маклин кивнул, хотя "немного беспокойный" не соответствовал молодому человеку, которого он помнил. Его собственное впечатление о Мандрейне складывалось как о человеке, обладающем избытком - можно было бы даже сказать, переизбытком - нервной энергии. Физически коммандер мог быть намеренно спроектирован как антитеза Симаунта, но Маклин мог видеть гораздо большее и более важное сходство под кожей.

- В любом случае, - продолжил коммодор, - я поручил Урвину - это его имя - следить за другими моими умными молодыми офицерами. На самом деле, я сказал ему, что хочу, чтобы он начал с изучения всего, что, как мы думаем, мы уже знаем.

- То, что, как мы думаем, мы уже знаем? - Маклин приподнял бровь, и настала очередь Симаунта кивнуть.

- Вот именно. Дело в том, Ражир, что за последние несколько лет мы так быстро изменились, что мне не по себе от того, насколько бессистемно мы подходили к этой ситуации. О, - он махнул левой рукой, на которой не хватало первых двух пальцев, любезно пожертвованных в давнем инциденте с порохом, - я удовлетворен тем, что мы чрезвычайно далеко впереди всех остальных. Но мы двигались так быстро, преодолели так много, что я почти уверен, что по крайней мере некоторые из вещей, которые мы сделали, были... менее оптимальными. Поэтому я попросил Урвина начать с чистого набора предположений. Чтобы посмотреть на то, что мы сделали, и посмотреть, сможет ли он найти какие-нибудь выгодные способы, которые мы пропустили по пути. Или, если уж на то пошло, сделанный нами выбор, который, оглядываясь назад, возможно, был не самым лучшим. Места, которые мы могли бы выбрать по-другому, если бы у нас было больше времени подумать об этом.

- Понятно. - Маклин мягко раскачивал свое кресло из стороны в сторону, обдумывая только что сказанное Симаунтом. И, поразмыслив, он понял, насколько разумно высказался коммодор.