— Но тебя в ней не было.

— Может быть, он этого не знал. Возможно, он показывал моему отцу, насколько серьёзно он относится к своим угрозам. Если он был в закусочной той ночью, он мог видеть, на какой машине мы приехали, и слышать, что мы едем к Тревору. Итак, парень посмотрел адрес, закончил свою трапезу раньше нас и поехал на улицу, чтобы подождать нас. Когда Оуэн проезжал мимо, он протаранил его.

Может быть, поэтому демоны знали, что произойдет авария? Наблюдали ли они, как кто-то это планировал?

— В ту ночь ты работала официанткой, — продолжал Леви. — Может быть, ты уловила намерения парня точно так же, как посмотрела на Оуэна и поняла, что он употреблял кокаин. Твоё подсознание заметило признаки — расширенные зрачки, учащенное сердцебиение. Ты могла увидеть или понюхать следы пороха.

— Какое отношение всё это имеет к твоему отцу?

— Если ты поговоришь с ним, то, возможно, получишь какие-то подсказки относительно того, что происходит.

Это был не первый раз, когда кто-то просил меня проверить других людей на наличие демонов. На первом курсе девушка, которую я считала своей подругой, хотела узнать, кто в школе был завсегдатаем злых духов. Ей нужна была информация для сплетен. Я ничего ей не сказала.

На втором курсе другая девушка сделала предсказание о том, у кого есть демоны, а затем захотела узнать, права ли она. Я тоже ей ничего не сказала. Как правило, если люди хотят знать, что говорят демоны, у них нет для этого веской причины.

Но сейчас всё было по-другому. Леви беспокоился о своём отце. И всё же я колебалась. Я прислонилась к своему шкафчику, наблюдая за выражением лица Леви, глядя на резкие черты его лица. Его голубые глаза сегодня казались темнее, цвета грозового неба.

— Демоны в основном говорят ужасные, подлые вещи обо всех. Это бессмысленно и обидно. Ты действительно хочешь знать, что они говорят твоему отцу?

— Я хотел спросить тебя об этом, — невозмутимо сказал Леви. — Если я прав насчет того, что причиной того, что ты слышишь, является твоё подсознание, то в какой-то момент ты бы тоже уловила хорошие вещи, и эти мысли проявились бы как слова ангелов. Ты когда-нибудь слышала ангелов?

Я пожалела, что он не задал мне этот вопрос в первый день, когда мы говорили о демонах. Тогда я могла бы сказать ему "нет" и разрушить его теорию. Как бы то ни было, я промолчала, обдумывая, как ответить.

Леви торжествующе улыбнулся.

— Ты слышала, не так ли? — ещё одна улыбка. — Я так и знал.

— Это случилось только один раз, — запротестовала я. — И это было совсем не одно и то же. Это было во сне.

— Сны — это то, что делает твоё подсознание, пока ты спишь.

— Но это был не обычный сон. Это было больше похоже на ангельское посещение. Кроме того, почему я должна часто слышать демонов и слышать ангела только один раз?

Он на мгновение задумался об этом.

— Может быть, ты не слышишь ангелов чаще, потому что люди обычно не скрывают хороших вещей. Мы выставляем это на всеобщее обозрение, — Леви кивнул, явно довольный тем, как складываются доказательства его теории. — Что сказал тебе ангел?

Нет. Я не собиралась отвечать на этот вопрос. Какова была бы его реакция? С другой стороны, может быть, мне стоит рассказать об этом Леви. Может быть, убедить его принимать правильные решения было бы легче, если бы я рассказала ему, что сказал ангел.

Когда я не ответила, он подтолкнул меня.

— Это была своего рода хорошая новость, не так ли?

— Не совсем так. Это было задание.

Он подождал, пока я закончу. Когда я этого не сделала, он спросил:

— Какого рода?

Я сделала глубокий вдох. Больше нет смысла хеджировать.

— Ангел сказал мне, что ты собираешься принять важное решение, которое повлияет на многих людей...

Я неловко переступила с ноги на ногу и поспешила закончить последнюю часть предложения.

— Так что мне нужно было быть твоим ангелом-хранителем, пока ты не попросишь своего.

Леви воспринял это, не моргая, затем улыбнулся, как будто я сделала ему комплимент.

— Серьёзно? Единственный разговор, который у тебя был с ангелом, был обо мне?

— Тебе нужно принять важные решения — это должно быть твоим выбором.

Его улыбка превратилась в самодовольную.

— Ангел сказал тебе общаться со мной.

— Это одно из толкований.

— Вот почему ты пришла на вечеринку и почему ты хотела, чтобы я ушел с тобой.

— Верно. Я делала свою работу. Людей, которые избегают небесных указов, проглатывают киты.

Я не ожидала, что он поймёт упоминание об Ионе и ките, но это его не сбило с толку.

— Мы бы этого не хотели. Тем более что было бы трудно объяснить, почему кит пришел за тобой так далеко от моря.

Он кивнул, пытаясь принять философский вид.

— Может быть, именно поэтому киты выбрасывают себя на берег — они пытаются достучаться до религиозных бездельников.

Леви взял меня за руку, и мы направились по коридору. Он сделал это так небрежно, как будто для нас было самой естественной вещью в мире — держаться за руки. Ощущение его пальцев вокруг моих вызвало тёплое покалывание в моей руке и отвлекло меня на несколько мгновений. Когда я снова смогла сосредоточиться, я сказала:

— Хорошо, я знаю, ты думаешь, что моё подсознание хотело быть с тобой, поэтому оно создало ангела, но тебе нужно серьёзно подумать о своих важных решениях.

— Мне неприятно огорчать тебя, но у меня нет никаких важных решений на горизонте. После окончания школы я собираюсь поступить в Колумбийский университет, предварительно подготовившись. Я решил это много лет назад. Моя жизнь сейчас довольно рутинна.

Что я могла на это сказать? Ангел не мог ошибаться. Может быть, его решение ещё не показалось на горизонте.

Леви одарил меня развязной ухмылкой.

— Ты сказала, что я узнаю, когда ты будешь приставать ко мне. Дело в том, что я не думаю, что ты это знаешь...

Я пробормотала, наполовину смеясь, наполовину протестуя.

— Ты немного высокомерен. Ты понимаешь это, не так ли?

— Вероятно, именно поэтому небеса передают мою защиту на аутсорсинг.

— Тебе не повредит попросить ангела-хранителя.

— Уже сделал, помнишь? Ничего не случилось.

— Это потому, что ты в них не веришь.

— Верно. В тебя легче поверить. Так что, я думаю, Бог знал, что он делал, когда давал это задание.

Я вздохнула. Нет никакого способа убедить людей в том, что у них есть вера.

— Как близко ты должна быть, — спросил он, — ты знаешь, чтобы услышать их?

— Я никогда не измеряла. Может быть, пятнадцать футов. Может быть, двадцать.

Мы остановились, чтобы немного пообщаться с некоторыми студентами. Когда мы снова остались одни, я сказала: — Слушай, ты действительно хочешь, чтобы я поехала к тебе домой, чтобы встретиться с твоим отцом? Разве это не было бы неловко для всех?

Как я должна была вести себя во время представления? Здравствуйте. Как ваши дела? Я действительно не так проста, как казалась, когда вы увидели, как я целуюсь с вашим сыном.

— Тебе не обязательно приходить, — сказал Леви, как будто я должна была знать лучше. — Ты можешь столкнуться с ним в школе.

— Когда он приезжает сюда?

— Э-э, каждый день.

Я моргнула, не понимая.

На его лице появилось понимание.

— Разве ты не знала? Мой отец — директор школы.

Я недоверчиво уставилась на Леви. Его отец — директор школы? Парень, за которым всегда следовали демоны? Я упрекнула себя за то, что не заподозрила, не спросила раньше, но у него была обычная фамилия. Леви Андерсон, директор Андерсон. Я на мгновение закрыла глаза, поморщившись.

Леви, должно быть, не видел этого, потому что он продолжал, его взгляд был устремлен в коридор, а не на меня.

— Теперь ты знаешь, почему я всегда назначенный водитель. Было бы нехорошо, если бы сын директора напился в выходные. Это вроде как быть ребёнком проповедника — то есть, если бы люди ходили в церковь весь день в течение пяти дней в неделю.

Когда я не ответила, Леви повернулся и посмотрел на меня.

— Что не так?

Как ты можешь сказать кому-то, что у их отца есть собственное демоническое окружение — что ты подозреваешь, что в нём есть что-то злое?

— Я не думаю, что это хорошая идея, — сказала я.

— Почему? — спросил он, пытаясь прочесть выражение моего лица.

Я никудышный лжец, и я не могла придумать оправдания, ни одной причины, почему я не должна проверять его отца на наличие демонов — кроме правды. Что бы ни заставляло демонов постоянно собираться вокруг него, это должно было быть что-то серьёзное.

Все признаки юмора исчезли с лица Леви.

— Ты уже кое-что знаешь, не так ли?

Опять же, паршивые навыки лжи. Я просто уставилась на него.

— Что? — спросил он.

— Ничего. Я никогда не была рядом с ним достаточно долго, чтобы что-то знать.

— Тогда почему ты не хочешь мне помочь?

Мой разум был переполнен тревогами. Неужели отец Леви плохо влиял на него? Он должен был быть таким, не так ли? И всё же я не могла просто сказать: — Эй, есть ли кто-нибудь ещё, с кем ты мог бы жить?

— Леви заботился о своём отце, беспокоился о нём. Он не сказал ничего, что указывало бы на то, что он считал своего отца плохим человеком.

Ещё одна мысль поразила меня — директор Андерсон видел, как я целовалась с Леви. Я больше не была в поле его зрения. Я была впереди и в центре. Он, вероятно, собирался начать следить за мной в школе; он мог бы даже покопаться в моём прошлом. Расскажет ли он людям о том, что обнаружил? Попытается ли помешать Леви встречаться со мной?

Мы дошли до моего первого урока. Звонок мог прозвенеть в любую минуту.

Вместо того чтобы позволить мне войти внутрь, Леви продолжал держать меня за руку. Он ждал ответа.

— Мне жаль, — сказал я. — Это не очень хорошая идея.

Он позволил этому ответу повисеть в воздухе несколько мгновений.

— И это всё? Это единственное объяснение, которое ты мне дашь? Я просил тебя о помощи, а ты отказываешься.

Я изо всех сил пыталась придумать, что сказать в свою защиту, но всё, что мне пришло в голову, было: держись как можно дальше от своего отца.