Глава 3

Уолтер Лейси сидел на потертом стуле в своей тесной гостиной, с задернутыми шторами, хотя уже наступило утро. Он никогда не открывал их, предпочитая оставлять закрытыми. Это давало ему столь необходимое уединение. Уолтер легонько раскачивался взад-вперед — механизм преодоления трудностей, которым он пользовался с детства, — стараясь изо всех сил выпустить эндорфины в мозг, чтобы успокоить себя.

Он уставился на небольшой книжный шкаф, забитый фильмами: все ужастики, которые ему удалось найти в подержанном ларьке на рынке. Уолтер был одержим фильмами ужасов с самого детства. Его мать винила их за голоса, которые он тогда слышал в своей голове. Уолтер знал, что фильмы не виноваты, а голоса звучали всегда, сколько он себя помнил. Даже смотря детские передачи, он их слышал. Просто ей казалось легче винить во всем фильмы, а не тот факт, что ее сын страдал вполне реальной шизофренией.

Уолтер не видел свою маму очень долгое время, но это не имело значения. Когда он попал в больницу на несколько месяцев, в пятнадцать лет, она ни разу не приехала его навестить. Он не винил ее за это. Ему не следовало пытаться задушить ее нового парня. Она пришла, увидела Уолтера, сидящим на ее последнем мужчине, и сошла с ума. Тогда она позвонила в полицию, а те вызвали скорую помощь. В итоге Уолли, выкрикивающего, что клоун на обложке DVD «Полтергейст» велел ему это сделать, вытащили из дома.

Он взглянул на костюм клоуна, висевший на перекладине. Уолтер нашел его в сундуке на чердаке в последнем доме, который они расчищали, и спрятал под свой джемпер. Он знал, что должен оставить его на месте и упаковать в коробку вместе с остальными вещами, но не сделал этого. Голос, которого он не слышал уже долгое время, велел ему забрать костюм, и он взял, а теперь посмотрите, что произошло.

Уолтер отвел взгляд. Он находил его очаровательным и в то же время пугающим. Голос говорил ему, что нужно делать, только сегодня у него совсем нет времени. Он должен быть нормальным, настолько нормальным, насколько это возможно. Уолтер встал и пошел на крошечную кухню за стаканом воды, чтобы проглотить таблетки. Он принимал «Ларгактил» с тех пор, как попал в больницу, но не факт, что они помогали. Он всерьез задумывался, не выработался ли у него иммунитет к препарату из-за такого долгого приема.

Проглотив оранжевую таблетку, Уолтер взял с подоконника лосьон для загара и намазал им лицо и руки. У него и так светлая кожа, но от лекарств он сгорал еще быстрее, если выходил из дома без лосьона.

Громкий стук в дверь заставил Уолтера подпрыгнуть, сердце бешено заколотилось. На ладонях выступили капельки пота. Конечно, нет. Не могли же они найти его так быстро? Он подкрался, чтобы посмотреть в глазок, надеясь, что по ту сторону нет огромных волосатых копов.

Когда он наклонил голову вперед, чтобы заглянуть в маленькое стеклянное отверстие, то услышал голос:

— Какого хрена ты возишься? Я жду тебя уже пять минут. Тащи свою задницу сюда сейчас же. Джеко сказал, если мы не уберем этот дом к обеду, никто из нас не получит зарплату.

Уолтер отступил назад, сдерживая дыхание и надеясь, что дрожащие колени выдержат вес его тела.

— Я уже иду. Прости, я тебя не слышал.

Ему не особенно нравились ни Джеко, его босс, ни Стиви Дин, который нетерпеливо ждал его снаружи. Однако работа приносила Уолтеру деньги, так что терпеть этих двоих не такая большая плата. Он открыл дверь и ждал от Стиви какого-нибудь ехидного замечания по поводу его жалкого состояния. Но вместо этого Стиви лишь покачал головой.

— Знаешь, если бы ты открыл свои шторы и окна, чтобы впустить свежий воздух в эту дрянную квартиру, то мог бы иногда увидеть, какова жизнь на другой стороне. Не говоря уже о том, чтобы услышать меня, когда я сигналил.

— Извини, проспал. Я словно умер для всего мира.

— Ну, можешь идти чистить зубы. Я не собираюсь сидеть в передней части фургона, где ты будешь дышать на меня, а изо рта у тебя будет вонять.

— Не будь идиотом. Я почистил зубы и принял душ.

Стиви посмотрел на него прищуренным глазом, затем повернулся и ушел. Уолтер взял ключ от двери и закрыл ее за собой. Когда-то этот дом представлял собой шикарный георгианский таунхаус, пока тот, кому он принадлежал, не умер. Нынешним владельцам наплевать на состояние дома, и они превратили его в слишком большое количество квартир, пустив на растерзание и разрушение.

Стоило Уолтеру ступить в общий коридор, его ноздри наполнились запахом разнообразных трав и специй, а в животе заурчало, хотя на часах только восемь тридцать. Госпожа Батта всегда готовила, независимо от времени дня и ночи. Он попытался вспомнить, когда ел в последний раз, и не сумел. Возможно, вчера вечером, но это не точно, потому что ему резко стало дурно перед тем, как он пошел в тот дом, и все прошло как в тумане.

Выйдя на яркий солнечный свет, Уолтер прищурился. Его лицо выглядело слишком белым. В лучшие времена он походил на привидение. Однако он не мог позволить себе обгореть на солнце. Дин уже вернулся в фургон с работающим двигателем. Он был полной противоположностью Уолтеру. Стиви так загорел, что выглядел как человек, только что вернувшийся с трехнедельного отдыха на Тенерифе.

Уолтер не собирался делать то, что делал Стиви, и каждый день после работы заниматься в спортзале, а потом ложиться в шезлонг. Каждому свое, подумал он. Если бы он занимался этим, то сгорел бы дотла в мгновение ока. Он забрался в фургон, где пахло жирным Макдональдсом, и его желудок громко застонал. Почему везде его преследует еда?

— Черт возьми, Уолли, ты хоть завтракал? Ты похож на ходячий рыжий скелет!

Уолтер покачал головой, нет смысла врать.

— Как ты собираешься работать целый день, перетаскивая ящики и мебель, не съев ни крошки, парень? От тебя не будет толку, если ты потеряешь сознание. Давай, я вернусь к кафе, и ты сможешь что-нибудь купить.

— Спасибо, если ты не против. — Он начал шарить по карманам, выискивая мелочь и проверяя, хватит ли ее, чтобы заплатить за сосиску и яйцо МакМаффин. Уолтер вытащил последнюю скомканную пятифунтовую купюру и понадеялся, что после сегодняшней работы Джеко заплатит ему за две последние недели. Стиви поехал обратно, заказав полный набор блюд, включая два латте. Уолтеру стало плохо. Ему не хватало денег, чтобы заплатить.

— У меня только пятерка, приятель.

Стиви махнул рукой.

— Кто-то должен позаботиться о твоей жалкой заднице. Тебе нужно найти женщину или мужчину — все, что тебе по душе, — чтобы они присмотрели за тобой, парень. Ты не можешь продолжать в том же духе. Ты выглядишь как какой-то бездомный. За мой счет.

Уолтеру пришлось отвернуться из страха, что Дин увидит благодарность на его лице и слезы на глазах. Никто никогда не делал для него ничего хорошего. Уолтер не мог вспомнить, когда такое случалось в последний раз — во всяком случае, с тех пор, как два года назад умерла его бабушка. Он подумал о том, через какие страдания ей пришлось пройти, а затем вспомнил о женщине, которую убил прошлой ночью. Он увидел ее, выходящей из газетного киоска, и узнал. Она ходила в тот же хоспис, что и его бабушка. Уолтер не знал, почему последовал за ней домой вчера вечером. Он просто пошел.

«Но это не совсем правда, верно, Уолли? Голос, звучавший в костюме, велел тебе это сделать. Прошлым вечером ты ударил ее ножом, как будто она пустое место. Сколько раз ты воткнул в нее нож?» Он пожал плечами. Ему ведь следовало убедиться, что она мертва? Уолтер посоветовал голосу внутри своей головы заткнуться и забрал у Стиви пакет с жирной едой и картонную упаковку с напитками.

Когда он вгрызался в горячую сочную булочку, его желудок благодарно застонал. Уолтеру было интересно, кому на самом деле принадлежали клоунские штучки в сундуке, который он нашел в последнем доме. Впрочем, у него нет ни Интернета, ни приличного мобильного телефона, чтобы попытаться найти хоть какую-то информацию. Что он мог сделать, так это сходить в библиотеку в выходные и покопаться там, может быть, спросить в архиве или воспользоваться компьютером, если у него найдется пара фунтов, чтобы заплатить за него. Хотелось бы узнать больше о хозяине клоунского костюма. В этой вещи было что-то завораживающее.

Под костюмом в сундуке лежал еще парик и большая черная штука, которая надевалась на шею. На дне Уолтер нашел пару черно-белых фотографий, засунутых в выцветший желтый конверт. На одной из них мужчина сидел в клетке с тремя огромными львами. На второй позировали три клоуна — они отличались друга от друга телосложением и костюмами.

Он узнал костюм, который достал из сундука. У клоуна, одетого в него, были странные волосы — всего три хохолка — и огромный красный рот. При виде такого персонажа у любого человека может возникнуть фобия к клоунам, не говоря уже о ночных кошмарах. Уолтер не думал, что дети, посещающие цирк, захотят иметь с ним дело, если только он не окажется по-настоящему смешным и добрым. Но если бы он и правда был добрым, то почему, когда Уолли примерил костюм, его охватили такие сильные чувства? И потом эта ярость по отношению к той женщине не имела ничего общего с тем, что он когда-либо испытывал. Дело не в том, что он знал ее, и она его расстроила. Как будто кто-то другой завладел телом Уолтера. Возможно ли такое? Он подумал, а вдруг в костюме клоуна живет привидение. Возможно теперь, он даже одержим.

Однако потом он покачал головой. Уолтер понимал, что костюм, скорее всего, не имеет к этому никакого отношения. Проблема в нем самом, и так бывало всегда. Дин завел двигатель, пробуждая его от дневных грез.

— Ладно, моей любезности в отношении тебя хватит до конца недели. Не смей никому рассказывать. Я не хочу, чтобы люди думали, что я размяк к старости. Сегодня нам нужно вычистить этот дерьмовый дом, и Джеко хочет, чтобы мы закончили к часу, потому что ему нужен фургон, так что будь готов работать, не покладая рук.