— Почему? — прохрипела я, когда мое сердце сильно билось о клетку моих ребер, как бешеное животное, борющееся за свободу.

— Потому что я люблю тебя! — прорычал он — Потому что я, черт возьми, люблю тебя настолько, что готов разорвать весь мир на части, если это причинит тебе вред, если это причинит хоть минуту страданий моей девочке с глазами цвета виски. Никогда ни к кому не испытывал таких чувств и не хочу больше никогда.

Он был таким свирепым, стоя надо мной, запугивая меня своей позицией, угрожая мне каким-то образом в то же время, что и очаровывая меня. Это была не угроза насилия, а вызов. Он не собирался позволить мне трусливо выйти из этой или любой другой ситуации. Это была одна из причин, по которой я одновременно любила и боялась его, потому что он всегда заставлял меня жить жестко.

Глядя в его воинственные глаза, я решила, что даже если в результате мне придется умереть молодой, это будет стоить того, чтобы провести с ним остаток времени.

— Люблю тебя с первого дня, как увидела. — Сказала я четко и громко, глядя ему прямо в глаза.

Из его горла вырвался рваный стон, когда я спустила руки с его груди и запустила в его мягкие, как шелк, волосы. Я крепко сжала их в кулаки и притянула его губы к своим.

Наша химия взорвалась между нами как молния, треща по комнате, пока наши волосы не встали дыбом. Я задохнулась, когда его руки запутались в моих волосах и резко дернули их назад, чтобы он мог предупредить:

— Хочу взять тебя голым, ты согласна?

Я мужественно кивнула. Он был чист, я знала, потому что он проверялся за неделю до этого, а у меня была внутриматочная спираль. Я несколько дней умоляла его взять меня голой, но он сказал, что прибережет это для особого случая. Видимо, это был тот самый случай.

— Я хочу взять тебя жестко, Кресс, детка. Мне нужно, чтобы ты хорошенько отсосала, да?

— Да, Кинг, — задыхалась я, и облегающие стринги, которые я носила, уже намокли от предвкушения. — Пожалуйста.

— Ты так сильно хочешь мой член, детка? — спросил он, проводя зубами вдоль моей челюсти и вниз по шее.

Его зубы сомкнулись там и держали меня, пока я дрожала.

— Да, пожалуйста. Разденься, и я покажу тебе, насколько сильно. — умоляла я.

Он злобно усмехнулся.

— Нет, я так не думаю. Если ты хочешь увидеть мой большой член, ты должна заслужить это. Снимай свою одежду.

— О Боже, — вздохнула я, качнувшись в его сторону, когда он отпустил меня и подошел к односпальной кровати в углу маленькой комнаты.

Он лежал на ней, заложив руки за голову, его бицепсы выпирали, обрамляя его сексуальные взъерошенные волосы и темный взгляд бледных глаз.

— Покажи мне свое тело, — приказал он снова, его голос, словно дым, вился вокруг меня. — Покажи мне то, что ни один мужчина больше никогда, блять, не увидит.

Я снова задрожала, когда переместилась на край его кровати, чтобы у него была лучшая точка обзора. Мои глаза прильнули к его глазам, потому что я хотела увидеть, как потоки желания, проходящие через них, меняют голубой цвет на серый, черный и обратно.

Я провела руками от бедер по коже, обнаженной между обрезанной футболкой и джинсами, пока они не встретились посередине у пупка, затем запустила одну руку под рубашку, а другой принялась за пряжку большого ремня.

Мои пальцы перекатывали и щипали соски под хрупким кружевом бюстгальтера, который я носила, пока они не стали твердыми пиками. Я слегка откинула голову назад, так что волосы щекотали основание спины, но я все еще могла видеть Кинга, который трогал себя через джинсы, наблюдая за мной.

Расстегнув ремень и джинсы, я погрузилась в свой теплый, влажный центр и задохнулась, когда мои пальцы провели по моему клитору.

— Покажи мне, какая ты мокрая. —потребовал Кинг.

Я вытянула указательный и средний пальцы, чтобы показать ему, как они блестят в свете, проникающем через маленькое окно.

— Попробуй, какая ты сладкая.

Стон, вырвавшийся из моего рта, когда я приоткрыла губы, чтобы повиноваться ему, возможно, когда-то смутил бы меня, но сейчас мне было все равно. Я была рада, что он знает, как мне нравится быть такой грязной для него.

Моя кожа была скользкой и слегка соленой на языке, когда я проводила им по ней, приоткрыв рот, чтобы он мог видеть.

— Черт, моя Королева сексуальна, — прохрипел Кинг, его голова была сильно прижата к стене одной рукой, обхватившей ее.

Другая жестоко сжимала огромную длину его эрекции под джинсами. У меня пересохло во рту от этого зрелища. Я задалась вопросом, позволит ли он мне так грубо обращаться с ним, и влага скользнула по моим внутренним бедрам вниз, чтобы пропитать промежность моих брюк.

Не в силах больше медлить, я обхватила обеими руками свои груди под рубашкой, сильно ущипнула соски, но не так сильно, как мог Кинг, и поэтому недостаточно сильно, затем подняла ее над головой.

Я расстегнула нежный черный кружевной бюстгальтер сзади и наклонилась вперед, чтобы позволить ему соскользнуть вниз по моим рукам, медленно открывая его голодному взору мои маленькие, пухлые груди. Он облизал губы, и я в ответ облизала свои.

— Покажи мне свою киску.

Я стянула свои узкие джинсы по бедрам, как будто они горели, но не спешила вставать, чтобы показать свою киску в трусиках. Кинг зарычал при виде крошечных черных трусиков-стринг, прикрывающих мою киску. Дразня его, я засунула большой палец под каждую тонкую бретельку на бедрах и покачивала ими вперед-назад.

— Снимай, — рявкнул он, спрыгивая с кровати.

Я смотрела, парализованная, как нечто мягкое и приятное — кролик, загнанный в угол большим, гладким волком. Его зубы были обнажены, а походка — медленный перекат мощных мышц, смещающихся и сжимающихся в восхитительном унисоне.

Страх застрял у меня в горле, мне захотелось закричать и убежать от преследовавшего меня существа. Так я и сделала. Я повернула хвост и помчалась к двери.

Кинг поймал меня как раз в тот момент, когда моя рука сомкнулась на ручке. Он сильно прижал меня к двери, его твердое тело прижалось к моему, его покрытая джинсами эрекция сильно впилась в мою задницу.

— Я же говорил тебе, что ты у меня в руках, — тихо прорычал он мне на ухо. Я сильно ударилась о дверь, когда он провел языком по моей шее, прикусил зубами мочку уха, а затем, без предупреждения, взял в кулак застежку моих трусиков и сорвал их с моего тела. — И ты у меня. Ты моя, маленькая Королева. И я собираюсь забрать у тебя все.

Я попыталась выгнуться, но он прижал мою голову к двери, запустив руку в мои волосы. Другой рукой он засунул три пальца в мою киску и держал меня неподвижно. Это было унизительно и сексуально, и я уже была так близка к тому, чтобы кончить, что мои ноги дрожали почти неистово.

— Ты хочешь мой член, Кресс?

— Да, да, да, — бесстыдно умоляла я, пытаясь извиваться на пальцах внутри меня.

Он крепче вцепился в мои волосы, так что я зашипела и затихла. Затем его большой палец просунулся под пальцы, которые уже были внутри моей киски, и прижался к моей попке.

— Я возьму каждую часть тебя. Я буду трахать тебя каждый день, в каждую дырочку, чтобы ты всегда болела от моего члена, чтобы единственное, что когда-либо приносило тебе облегчение, это мой член, скользящий обратно в тебя.

Его большой палец провел по кругу, затем надавил внутрь, повторяя все снова и снова, пока я не застонала и не обмякла в его руках.

— Чего ты хочешь, моя Королева? Куда ты хочешь, чтобы я вставил свой большой член?

— Куда угодно, — отчаянно кричала я, раздражаясь.

— Даже в эту тугую попку? Ты уверена, что я помещусь?

— Боже, мне все равно, — огрызнулась я. — Пожалуйста, ради всего святого, просто возьми меня.

Он мрачно усмехнулся, а затем без предупреждения вогнал яйца глубоко в мою киску.

Я громко закричала, мгновенно забившись в конвульсиях вокруг его жесткого, грубого члена. Это причиняло боль и успокаивало одновременно, уносило меня в то место в моей голове, которое было темным и порочным и вызывало привыкание сильнее, чем любой наркотик.

— Вот так, детка, кончай на мой член и кричи мое имя. Хочу, чтобы все знали, какая горячая блять женщина у меня в постели. Как сильно она любит мой член.

— Да! — крикнула я, влюбленная в эту идею. — Да, Кинг, пожалуйста, трахни меня. Трахни меня сильнее!

Его рука резко сжала мое бедро, заставляя меня опускаться и отступать навстречу его безжалостным толчкам. Он прижался своим потным лбом к моей шее и сильно укусил меня за плечо, когда он поднялся, глубоко вошел в меня и приказал:

— Кончи для меня, блять.

— Кинг, — всхлипнула я, разрываясь на части.

Мои мысли разлетелись по земле, мое тело растворилось в пыли, и только поршень его бедер удерживал меня в вертикальном положении у двери. Я потеряла сознание и пыталась вспомнить не только имя Кинга.

— Блять, Кресс, — услышала я его рык сквозь рев в ушах, а затем почувствовала, как он кончает в меня.

— Блять, я люблю тебя, — сказала я ему несколько минут спустя, когда у меня хватило дыхания сделать это.

Рука, все еще державшая мое бедро, спазмировала, когда он зарылся головой в мою шею и поцеловал меня в пульс.

— Я тоже тебя чертовски люблю.