— Ничего особенного. Мне нужно постирать, — ворчала я. — А тебе?

— Вздремну. Потом твоя мама хочет пойти поужинать в Stockyard’s. Ты можешь пойти с нами.

— Спасибо. Посмотрим. — Что, как мы оба знали, означало нет.

Я была истощена. От одной мысли о другом у меня сводило живот. Кофе, который я пила, пока собирала бумаги, тоже не очень хорошо себя чувствовал, вероятно, из-за тяжелой пищи перед сном.

Когда я вернусь домой, я сделаю себе кусок сухого тоста и буду надеяться, что он впитает остатки жира.

— У меня есть пара новых идей для рассказов, которые я хочу обсудить с тобой. Ты будешь завтра?

— Конечно. Самое позднее к восьми. Тогда мы сможем их обсудить. — Он обнял меня, и я помахала ему рукой, направляясь к двери. — Брайс.

— Да? — Я повернулась.

— Ты умолчала о Tin Gypsies. Ты действительно отказалась от этого?

— Оказывается, рассказывать особо нечего. — Это было облегчение. Папа не давил на меня, чтобы я написала эту историю, но, сказав ему, что я от нее отказалась, он даст мне разрешение сделать именно это.

— Хорошо. А расследование убийства? Маркус опубликовал что-нибудь новое?

— В последнее время нет. Я сомневаюсь, что будет что-то новое до суда. Я хотела бы написать статью о памяти Амины Дейли, но думаю, что это слишком рано после убийства. — Слишком многое было подвешено в воздухе. — Я бы хотела дать этому время.

— Хорошо. Тогда, думаю, мы будем печатать радостные новости какое-то время. Неплохо.

Я улыбнулась. — Нет, не плохо.

— Увидимся завтра.

— Пока, папа. — Я снова помахала рукой, затем вышла на улицу, смакуя тепло утреннего солнца на своем лице. Это было странное время для сна, но когда я ехала домой, волна усталости нахлынула на меня, и я поняла, что как только доберусь до дома, я снова лягу спать.

Тост должен был подождать, пока я полностью не проснусь.

Припарковав машину в гараже, я вошла в дом, полусонная.

—- Ааа! — закричала я. Я схватилась за сердце, надеясь, что оно перестанет пытаться вырваться на свободу. — Что ты делаешь?

Дэш уронил полотенце, которое он сложил поверх стопки других. — Стираю.

— Я думала, тебя не будет.

— Принимал душ, но не смог найти полотенце в ванной. Тогда я поискал и взял одно из корзины для белья. Решил сложить это. Потом я нашел еще одно. И еще одно.

— Что я могу сказать. Я ненавижу складывать белье.

Он усмехнулся. — Понял это две корзины назад, детка.

Я прошла вглубь комнаты и села на диван, пока Дэш складывал еще одно полотенце. — Что ты на самом деле здесь делаешь? Потому что ты здесь не для складывания моего белья.

— Прячусь.

— Прячешься, — повторила я.

— Да. — Он поднял корзину, теперь полную сложенной одежды, и поставил ее в сторону. — Могу я спрятаться здесь?

Ранимость в его голосе скрутила мое сердце. — Конечно.

— Спасибо. — Дэш встал передо мной, его ноги стояли на ковре, и поднял руки, чтобы закрыть мое лицо. — Поцелуй.

— Ты сегодня требователен.

Он прильнул своими губами к моим. — Тебе это нравится.

Когда его язык прошелся по моим губам, жар в моей душе подтвердил его слова. Я открыла рот, позволяя ему проникнуть внутрь. Его вкус поглотил мой рот, и мои руки потянулись к его бедрам, притягивая его ближе.

Он шагнул между моих ног, раздвинув их своими. Затем он наклонился и заставил меня снова сесть, крепко прижавшись к моему лицу.

Наши рты извивались и вращались, борясь друг с другом за большее. Температура в комнате резко повысилась, и мне захотелось почувствовать свою обнаженную кожу на его. Прошло слишком много недель с тех пор, как он был внутри меня, и потребность чувствовать его была непреодолимой. Задыхаясь и ища, чем бы разжечь огонь, я ухватилась за его футболку и притянула его к себе.

Он оторвался от моих губ, схватил меня за бедра и закружил нас обоих, так что он сидел на диване, а я облокотилась на его колени. Эрекция Дэша, толстая и твердая под его молнией, терлась о мое нутро.

— Снимай. — Я дернула его за рубашку, потащив ее вверх по его телу, пока он расстегивал пуговицу и молнию на моих джинсах.

— Ты мокрая для меня? — Он просунул руку в мои трусики, нащупывая средним пальцем мои скользкие складочки. Ухмылка расплылась по его лицу, когда я задыхалась от изгибающегося внутри пальца.

— Да, — простонала я, закрывая глаза и позволяя своей голове откинуться набок. — Я скучала по тебе.

Мне не хватало не только его тела, но я держала эту мысль при себе.

Губы Дэша присосались к моей шее, целуя и облизывая ее, а его свободная рука потянула за воротник моей футболки. — Я тоже по тебе скучал.

Он определенно говорил о сексе. Но в глубине души я притворялась, что это нечто большее.

Его рука между моих ног мучила, дразнила, пока у меня почти не перехватило дыхание. Но я не хотела кончать от его пальцев. Собрав все силы в своих шатающихся коленях, чтобы встать, я слезла с его колен, сбросив джинсы и трусики на пол.

Я стянула с себя рубашку, и к тому времени, когда я оглянулась на Дэша, он уже стянул свои джинсы с бедер и снял рубашку. Его рельефные мышцы напряглись, а рука обхватила пульсирующий ствол, на который был надет презерватив.

Я облокотилась на его талию, взяв его лицо в свои руки. — Черт, ты сексуальный.

— Я знаю. — Он усмехнулся, когда я поцеловала уголок его рта.

Это высокомерие должно было оттолкнуть меня, но у этого мужчины было зеркало. И он знал, что делает со мной.

Дэш расположился над моим входом, и когда я медленно опустилась, он вошел в меня. Растяжение, невероятная наполненность послали дрожь по моему позвоночнику, и я чуть не испытала оргазм прямо тогда.

— Черт, простонал Дэш, его шея напряглась, когда я приподнялась и снова опустилась. — Ты разрушила меня.

Белье, которое он сложил, упало с дивана, когда мы потерялись в безумии. Я жестко скакала на нем, пока мои мышцы не ослабли и темп не замедлился. Дэш взял на себя управление, столкнув наши груди вместе, когда он переместил нас: я лежала на спине, широко расставив ноги. Он между ними, мощный и контролирующий.

Мужественность его рук и ног поразила меня, когда он напрягся, толкаясь бедрами снова и снова, пока я не кончила. Оргазм накатывал на меня тяжелыми, длинными волнами, пока я не обмякла.

Дэш кончил вскоре после этого, освободившись, когда ребра его груди и пресса напряглись. Я определенно слишком долго обходилась без этого вида. Он был моим. Все мое. Еще чуть-чуть.

— Становится только лучше, — пыхтел он в мои волосы, когда рухнул на меня сверху. Затем он быстро поцеловал меня в шею и встал, выскользнув из меня. — Сейчас вернусь.

Пока он возился с презервативом, я пыталась отдышаться. Под моей кожей ощущался какой-то заряд. Электричество. Я так устала, когда вернулась домой, но теперь мне хотелось большего.

Дэш вернулся в гостиную и протянул руку, чтобы помочь мне встать с дивана. Как только я встала на ноги, я потянулась между нами к его члену. Может, он согласится на второй раунд.

— Еще нет. — Он усмехнулся, убирая мою руку. — У меня закончились презервативы.

— О. — Мое настроение упало. — У меня их нет.

— Я сбегаю и куплю позже. Мне все равно нравится иметь свои собственные.

Ему нравилось иметь свои собственные? Я моргнула, не уверенная, что правильно его поняла. — Что именно это значит? Потому что это звучало так, будто тебе нужны презервативы, чтобы использовать их с кем-то, кроме меня.

И это совершенно не сработает.

— Что? Нет, детка. — Он взял мое лицо в свои руки и поцеловал в лоб. — Это ты. Но я видел, как девушка одного из моих братьев в клубе залетела, потому что она проебала презерватив. Я всегда брал за правило обеспечивать их сам.

— Я не какой-то лживый, манипулирующий...

— Стоп. — Он снова поцеловал меня. — Я знаю, что ты не такая. Но я все равно покупаю презервативы.

— Ладно. — Я надулась, вырвалась из его объятий и пошла по коридору в свою спальню. Мне было больно от того, что он не доверял мне настолько, чтобы обеспечить защиту, что я ничем не отличалась от любой другой женщины, с которой он спал.

— Не злись. — Дэш поймал меня в коридоре и заключил в свои объятия. — Я говорю все это не для того, чтобы причинить тебе боль. Я просто не хочу детей. Не вижу себя в роли отца. И никогда им не был.

Почему меня тянуло к такому эмоционально недоступному человеку? Это был не первый раз, когда я была с мужчиной, который боялся обязательств. Почему мне попадались мужчины, которые считали идею семьи смертным приговором?

— Все в порядке, — пробормотала я, не в силах скрыть раздражение в своем голосе. Это была не его вина. Он просто был честен. Проблема была не в Дэше. А во мне. — Я просто устала.

Эмоционально и физически.

Он отпустил меня. — Давай завалимся ненадолго.

И забыть об этом разговоре. Какое это имело значение, если он не хотел детей? Мы не были на этом пути, так что лучше было забыть обо всем этом. Возможно, это было нечто большее, чем просто секс. Но это не означало, что мы были парой. Я могла быть его временным пристанищем, но это не означало, что у нас есть будущее.

Дэш последовал за мной в спальню, и я забралась под простыни, лицом к нему. Но вместо того, чтобы дать мне свободу, он взял меня за руки, прижал к своей груди и гладил по волосам, пока мы оба не заснули, с разбитыми сердцами и всем остальным.

МЫ ПРОСНУЛИСЬ несколько часов спустя, когда солнце хлынуло в комнату, но никто из нас не сделал и шага, чтобы встать. Я так и осталась лежать на его груди, а его пальцы рисовали узоры на моей спине.

— Я не знаю, как я скажу Нику, — сказал Дэш мне в волосы.

— О... — Женевьева. Я оставила ее имя непроизнесенным, подозревая, что это только раззадорит его. Дэш не был готов узнать о своей сводной сестре, какой бы замечательной она ни была.

— Да. О.…ней. — Он вздохнул. — Ник и папа поссорились после смерти мамы. Потребовались годы, чтобы они разобрались. Случившееся дерьмо, когда Эммелин чуть не похитили, снова свело их вместе. Это разрушит их снова. На этот раз папа потеряет сына и внуков. Ник не простит его.