ГЛАВА 36

Дверь открывается в темную комнату, и я вижу массивный круглый стол, прожекторы освещают семнадцать сидячих мест вокруг него. Все стулья заняты, и я высоко держу голову, быстро осматривая комнату.

Мужчины с правой стороны стола выглядят довольными, увидев меня, в то время как у другой половины слева на лицах широко растянулись тяжелые хмурые взгляды. Легко понять, кто глава каждой семьи, и за кем мне нужно следить.

Один стул на самом верху комнаты остался свободным, и так было последние восемнадцать лет, по крайней мере, я так предполагаю, но сегодня я возьму его, и каким-то образом я должна этим гордиться.

Карвер отодвигается, позволяя мне первой войти в комнату, как и должен входить любой лидер. Я держу подбородок поднятым с пустым выражением лица, борясь с необходимостью наброситься на восьмерых мужчин, наблюдающих за мной через всю комнату. Каждый из них должен нести личную ответственность за убийство моих родителей и попытку убийства меня.

Мои ботинки цокают по дорогому полу, и я краем глаза наблюдаю, как четверо мальчиков входят в комнату и осторожно направляются к своим семьям, стоя позади них с их матерями и представляя единый фронт, но что-то подсказывает мне, что это ничего, кроме того, когда речь идет о Грейсоне и Карвере.

Я становлюсь на вершину стола и, высоко подняв подбородок, смотрю на своих людей, чувствуя себя еще более неуместным, чем когда-либо прежде. Как я должен управлять этой группой ненавистных людей? Несмотря на мою родословную, в душе я все еще не приемный ребенок.

С вершины стола я лучше вижу шестнадцать семей, смотрящих на меня, и не тороплюсь, медленно изучая каждое лицо и запоминая его, особенно лица моих врагов. Я мгновенно нахожу отца Карвера. Он вылитый сын, плюс-минус сорок лет или около того. Я не могу не поднять взгляд на Карвера, и, не говоря ни слова между нами, становится ясно, что он не хочет иметь ничего общего с человеком, за которым стоит.

Я иду дальше, найдя затем отца Грейсона. Он совсем не похож на своего отца, но я вижу сходство в его матери, которая издалека выглядит самой милой женщиной, которую я когда-либо встречала. Но меня не обманешь, особенно от женщины, которая сидит с левой стороны стола.

Пока я продолжаю ходить по комнате, передо мной выделяется лицо. Джейкоб Скардони — парень Эмбер. Я втягиваю небольшой вздох, но по большей части сохраняю нейтральное выражение лица. Глаза Джейкоба встречаются с моими через большой стол, и я выдерживаю его взгляд, молча говоря ему, как сильно он облажался. Я чувствую, что на меня только что сбросили бомбу, но, когда я мысленно просматриваю список имен, который Карвер дал мне прошлой ночью, Скардони был одним из них, но я не сложила два и два, и это моя вина. Я была слишком сосредоточен на двух других именах, которые были упомянуты.

Взгляд Джейкоба опускается, не в силах справиться с давлением, исходящим от моего взгляда, и я сжимаю челюсти, внезапно переставая одобрять выбор Эмбер мужчин. Я разберусь с ним позже. Если бы я знала, что он был частью Династии, частью семей, которые подослали группу киллеров, чтобы убить меня, я бы никогда не поощряла ее отношения с ним. Но по большей части я не могу отделаться от ощущения, что он сближается с ней только для того, чтобы получить информацию обо мне.

Я стряхиваю с себя удивление и перехожу к противоположной стороне стола, той стороне, которая обязательно придаст мне смелости встать здесь и сказать то, что нужно сказать.

Я смотрю прямо на Круза, потом смотрю на его семью и нахожу его мать. Она красивая, и то, как сияют ее глаза, как у ее сына, заставляет меня тосковать по собственной матери. Я быстро смотрю на его отца и нахожу сильного, уверенного в себе мужчину, который выглядит полным крутым жопой, но тот факт, что он сидит с правой стороны стола, говорит о многом.

На очереди семья Кинга, и так же, как Карвер и его папа, Кинг и его отец как точные копии друг друга, только Кинг-старший прикладывает чуть больше усилий к своим темным волосам, не позволяя непослушным прядям падать ему на глаза.

Чувствуя, как моя уверенность начинает расти, я, наконец, сажусь на стул, который слишком долго оставался свободным. Все взгляды в комнате устремлены на меня, и, хотя я не собираюсь произносить трогательную речь, я чертовски уверена, что покончу с этим дерьмом.

— Давайте начнем, а? — говорю я, подняв голову, как и велел Карвер. — Теперь я не собираюсь стоять перед вами и высмеивать ваши правила и политику. Я ничего о них не знаю, так что я назову это так, как вижу, а с последствиями разберусь позже. Есть несколько тем, которые необходимо обсудить; некоторые важнее других.

— Да, — отвечает мужчина справа от меня, ободряюще улыбаясь и заставляя меня пожалеть, что у них у всех нет бейджей с именами. — Позвольте мне начать с того, что я рад вас видеть, мисс Рэйвенвуд. Ваши родители были такими щедрыми людьми, особенно твой отец. Это был печальный день, когда они были взяты из этого мира. Прошло много времени, но мы все рады видеть, что вы наконец достигли совершеннолетия и взяли на себя роль главы династии.

Боже. Какой подсос. Я дарю мужчине рядом со мной теплую улыбку.

— Ваше имя, сэр?

— Эрнест Брукс, — говорит он мне.

— Спасибо, Эрнест, — говорю я. — Хотя ваши слова, безусловно, добры, они не обнадеживают, учитывая, что я провела ночь, мчась по темным лесам владений Кингов, преследуемая не менее чем десятью киллерами. Помяните мои слова, я найду семьи, виновные во вчерашнем нападении, и поступлю с ними соответствующим образом.

— Конечно, — говорит Эрнест. — Мы были потрясены, узнав о нападении на вас прошлой ночью, и мы поддерживаем вас. На участке было найдено двенадцать тел, все наемные киллеры. Однако нам повезло, что у нас есть такие умелые молодые люди, которые так охотно защищали и служили вам как нашему лидеру. Будьте уверены, мисс Рейвенвуд, Династия не оставит это безнаказанным.

Двенадцать? Дерьмо. Хотя не могу сказать, что не впечатлена. Я догадывалась, что прошлой ночью в лесу было, по крайней мере, десять киллеров, и это было безумное предположение, но двенадцать? Ух ты. Мальчики, конечно, опытные. Они нечто большее, они невероятные, и мне очень повезло, что они были рядом со мной. Без них у меня не было бы шансов.

— Немножко переборщил, Эрнест, — раздается гулкий голос через стол. Следую оскорбительному тону и встречаюсь с отцом Джейкоба. — Кто сказал, что это как-то связано с Династией? Она вваливается сюда и тут же начинает обвинять в этом сами семьи нашей любимой организации. Девушка была приемным ребенком в течение последних восемнадцати лет. Все мы слышали истории о случайных нападениях за пределами клубов и баров. У нее есть история насилия. Кто знает, сколько врагов она нажила за эти годы? Враги, которые теперь наши собственные. Возможно, она навлекла это на себя и теперь использует свое положение, чтобы запятнать наше великое имя.

С другой стороны стола доносятся вздохи.

— Как ты смеешь так плохо отзываться о мисс Рейвенвуд? — требует отец Кинга.

Прежде чем начнется какая-то подростковая чушь, я встаю и обхожу стол, не сводя глаз с отца Джейкоба.

— Ваше имя? — требую я, раздраженно выплевывая слова, когда прохожу мимо Карвера, который каким-то образом придает мне смелости стоять выше, гордость в его глазах говорит мне, что несмотря на то, что я выхожу за рамки, я иду по правильному пути.

— Престон Скардони, — чуть ли не рычит его имя, как будто предлагать его кому-то вроде меня — ниже его достоинства.

— Ну-ну, Престон, — говорю я, вставая прямо за ним, несомненно, заставляя его нервничать, пока я придумываю правила на ходу, но, черт возьми, если я лидер, мне не нужно быть придерживаются правил, которым более восемнадцати лет. Я буду вести это шоу именно так, как считаю нужным.

— Здесь вы звучите чертовски оборонительно. Кто сказал, что вы не виновны в этом нападении? В конце концов, ваш сын был вчера на моей вечеринке. Он мог легко выдать мое местонахождение.

Престон усмехается, когда сидящие по другую сторону стола сидят немного прямее.

— У вас нет доказательств того, что мой сын был на той вечеринке. Это было на территории Кинга; следовательно, ответственность должна пасть на Тобиаса. Соответственно он должен быть наказан. Кроме того, вы наш лидер, и я был бы дураком, если бы выступил против вас.

— Это гребаная чушь, и ты это знаешь, — рявкаю я, случайно позволив настоящей Уинтер показать протесты отца Кинга.

Я возвращаюсь во главу стола и смотрю на людей вокруг меня.

— Знаете, что я думаю? — я говорю. — Я думаю, что есть избранная группа мужчин, которым угрожает восемнадцатилетняя девушка, взявшая на себя руководство, что только доказывает, что они верны себе, а не своему делу. Я также думаю, что та же самая группа людей, ответственная за попытку убить меня прошлой ночью, является той же самой группой людей, ответственных за убийство Эндрю и Лондона Рейвенвуда.

— Это нелепо, — объявляет отец Карвера, осторожно глядя на другую сторону стола, и его защита мгновенно привлекает к нему внимание. — Ваши родители погибли во время пожара в доме за городом, и вам посчастливилось выжить самой. Не глупите, девушка. Не пытайтесь раскопать старые шрамы. Мы все скорбим о ваших родителях.

— Ты думаешь, что я идиотка, так как бросаю вызов вашей лжи, тогда как я думаю, что вы дурак, потому что не понимаете, как легко я ее вижу.

За столом снова слышны вздохи, некоторые из которых выражают возмущение, а другие полны смеха. У меня складывается впечатление, что этим мужчинам редко бросают вызов, и от этой мысли меня пронзает трепет.

Отец Карвера стоит на своем.

— Моя ложь? — возмущается он. — Я не имел никакого отношения к смерти Рейвенвуда. Я не буду посмешищем. Я глава семьи Карвер. Я требую вашего уважения.