40 ЛЕВИ

В пятницу, через две недели после бала-маскарада, мне приходит в голову, что это должен быть вечер боев. Наша обычная рутина уже кажется далеким воспоминанием с тех пор, как эта неразбериха превратилась из случайной пропажи человека в нечто такое, что поглотило все наши усилия по поиску ответов.

Мы не проводили поединков с ночи рейда, но я не отчаиваюсь выйти на ринг против соперника, чтобы сразиться со своими демонами. Айла успокаивает меня от беспокойства, которое было моим постоянным спутником, ее яркое присутствие не отвлекает, как я когда-то боялся. Она сосредотачивает меня, заставляет сосредоточиться,и в ответ я всегда буду заботиться о ней.

Мы вшестером в гостиной Гнезда, Колтон позвал нас, чтобы показать то, над чем одержимо работал с той ночи, когда мы забрали Сайласа Стоуна.

— В любой день, Кольт, — дразню я.

— Знаю, знаю, я прерываю качественное времяпрепровождение твоей ежедневной религией — гибкой у зеркал в спортзале. — Он автоматически уворачивается, чтобы избежать картошки-фри, которую я бросаю в него со своего места, сидя на диване. Его пальцы не прекращают бесконечного движения, пока он кодирует.

Джуд смеется, опускаясь на другую руку дивана и хрипя от глотка молочного коктейля, который выпил. Хихикая между нами, Айла бьет меня в грудь.

— Не трать картошку! Это святотатство, — говорит она.

— Согласен, — подхватывает Кольт.

— Я куплю тебе еще картошки, — говорю я.

— Уже за полночь. Они уже закрыты, так что относитесь к каждой картошке с любовью и уважением. — Роуэн направляет на меня одну из своих картошек фри с дивана напротив нас и вскрикивает, когда Рэн тянет ее к себе на колени, хватает ее за запястье и крадет картошку себе, слизывая соль с кончиков ее пальцев со злой, безапелляционной ухмылкой. Ее щеки розовеют. — Ты должен мне картошку, Король Ворон.

— Ты знаешь, что я подарю тебе весь мир, моя королева, — урчит он ей в шею. — Все, что пожелает твое сердце.

— Оу. — Айла прикладывает руку к груди. — Это так мило.

— Тебя так легко растрогать. Вчера ты задохнулась от фотографии моей бабушки и меня, когда я был ребенком, на Día de los Muertos. — Джуд усмехается, когда она пожимает плечами.

— Я такая, какая я есть, — легкомысленно говорит Айла. Ее рот кривится от озорства. Бросив на меня взгляд через плечо, она подталкивает локтем. — Мне нужно проявить достаточно эмоций для нас обоих.

Джуд стучит своим молочным коктейлем о ее чашку. — Ваше здоровье.

— Это считается моим посвящением в Вороны ?

Я фыркнул, подталкивая ее, чтобы проскользнуть в пространство. Прижимая ее к себе, я бормочу ей на ухо. — Теперь ты одна из нас, принцесса. Я оставляю тебя у себя.

Айла игриво насмехается. — Что ты имеешь в виду? Ты не смог бы заставить меня уйти, даже если бы попытался. — Улыбаясь своим бесконечным колодцем сияющего солнца, она кладет руку мне на грудь над татуировкой в виде голубого цветка. — И я буду той, кто удержит тебя.

Тепло заливает грудь, я ловлю ее руку и целую ее. Наши друзья свистят и кричат, разжигая тепло, пока оно не заполняет меня. Впервые за долгое время я расслабляюсь.

— О, кажется, я нашла работу, на которую можно подать заявление, — радуется Айла, обращаясь к Роуэн. — Театральный факультет ищет новых помощников до весеннего семестра, так что это беспроигрышный вариант — я смогу проводить еще больше времени у сцены.

— Отлично, — говорит Роуэн.

— Это будет не очень большая зарплата, но это начало, верно? — Айла улыбается. — Пока что мне придется искать следующего дизайнера в магазинах подержанных вещей и в Интернете, но это будет еще лучше, потому что я заплачу за это собственными деньгами.

— Я же говорил, я тебя поймал, — говорю. — Все, что ты захочешь, будет твоим.

— Знаю. — Она прислоняется к моему боку. — Для меня важно обеспечить себя.

Вздох вырывается из меня, когда я борюсь между желанием защитить ее во всех отношениях и уважением к ее выбору. Я знаю, как много значит то, что мы вырастили свое собственное огромное состояние независимо от наших семей, но я все равно буду рядом, чтобы дать ей все, что ей нужно.

Колтон подавляет самодовольный смех.

— О чем это? — спрашивает Джуд.

Он поворачивает шею, чтобы взглянуть между Айлой и Роуэн, прежде чем повернуть свой стул. — О, просто о том, что этот разговор бессмысленен. Вам никто не нужен, кроме вас самих, детки.

Роуэн морщит лоб. — Что ты имеешь в виду?

Колтон складывает руки за головой и одаривает нас всех наглой ухмылкой. — Вы готовы. Я позаботился о том, чтобы у вас обоих было столько же денег, сколько и у всех нас.

Губы Айлы раздвигаются. — Правда?

— Да, черт возьми.

— Как? Ты взломал банковский счет моего трастового фонда и разделил его между нами?

— Нет, но могу это сделать. Я же говорил тебе, я очень хорош в своем деле. Я создал инвестиционные портфели для вас обоих. Сначала создавал портфель Роуэн, но как только узнал, что ты с нами... — Он кивает мне. — Я хотел, чтобы ты могла делать свой собственный выбор и не быть обременена родителями.

— Колтон, — произносит Айла водянистым голосом. И она, и Роуэн ошеломлены. — Спасибо.

— Семья, детка. Мы тебя прикроем.

— Я бы все равно отдал тебе каждый цент на своих счетах, — говорит Рэн Роуэну.

Ухмыляясь, она игриво ударяет его. — Ну и кто теперь сладкий папочка?

Айла захлебывается смехом, ее ухмылка яркая и необременительная, от которой мое сердце наполняется теплом.

— Ты ближе, Кольт? — спрашивает Рэн несколько минут спустя, когда он возвращает свое внимание к компьютеру.

— Почти. — Постоянное клацанье клавиатуры продолжается, вместе с его непрекращающимся бормотанием про себя.

— Может, ты хотя бы скажешь нам, что это такое? — спрашивает Айла.

— Нет, но я дам подсказку, потому что это как будто я сделал нам всем подарок и мне нужно, чтобы вы открыли его пораньше, чтобы получить удар этого сладкого, сладкого серотонина. — Он выпивает третью порцию энергетического напитка и взъерошивает свои и без того взъерошенные каштановые волосы. — Это связано с чем-то, что начинается на «к» и заканчивается на «жопа».

— После этого тебе нельзя пить энергетические напитки. — Рэн с отвращением смотрит на стопку, собирающуюся на столе.

— Ты говоришь это сейчас, пока тебе не понадобится доступ, который могу дать тебе только своими волшебными пальцами. Тогда все, взломай это, напиши программу для этого. Признай это.

Рэн закатывает глаза и переключает свое внимание на перебирание пальцами волос Роуэн, позволяя Колтону работать.

С тех пор как мы узнали правду об Обществе Королей, нас не впечатляла их тактика. Они манипулировали нами из тени, угрожали, чтобы заставить нас подчиниться. Их ошибка в том, что они думали, что мы будем принимать это дерьмо, не нанося ответного удара. Теперь мы в наступлении и не потерпим, чтобы эти придурки приходили за теми, кого мы считаем своими, и распространяли яд по городу, чтобы получить больше власти и богатства.

Мой дядя и отец Рэна рассчитывают на нашу преданность, но они давно потеряли ее и никогда не вернут. Мы не присоединимся к королям. Мы уничтожим их тайное общество.

Единственное наследие, которое признаем, это то, что мы создали друг с другом, троны, которые мы построили из ничего.

Мы — имена, которые со страхом шепчут в проклятой темноте.

Мой дядя уже был моим врагом. Он стал моим следующим убийством.

— Ага! Кто твой папа? — Колтон поднимает кулаки в воздух, отталкиваясь от стола, чтобы отправить свой геймерский стул в победное кружение, и останавливается, ухмыляясь нам. — Ну? Аплодисменты, похвалы, благодарность?

— Определенно, лучше отказаться от энергетических напитков, — говорит Айла. — И, возможно, вздремни.

— Вздремнуть? Нет, детка! Нет покоя для злых, не тогда, когда я наконец-то взломал этот испорченный файл и сделал его своей сучкой!

— Ты сделал? — Роуэн вскакивает на ноги и бежит к нему, прикрывая рот, пока сканирует содержимое.

Расслабление, которым я наслаждался несколько минут назад, исчезает, мои мышцы напрягаются от предвкушения. — Кто еще в нем есть, кроме моего дяди?

— Все имена, связанные с властью или влиянием в городе, — отвечает Колтон. — Не знаю, все ли это члены общества, но это преимущество, которое Ханниган хотел дать Роуэн.

— Это все, что он раскрыл, — хрипло говорит она, задыхаясь от горя.

— Мы сможем использовать эту информацию, чтобы уничтожить их, уничтожить наследие, которым они так гордятся, — опасным тоном объявляет Рэн.

Колтон возвращается к своему компьютеру, хрустя костяшками пальцев. — Теперь...

Он прерывается, когда стена экранов глючит, набирает несколько клавиш, не обращая на нас внимания. Когда он умолкает, остальные обмениваются настороженными взглядами.

Резко вдохнув, он шипит: — О, я думаю, что нет. Хочешь потанцевать, придурок? Я тебя, блядь, вижу .

— Кольт? — кричит Рэн, пока пальцы Колтона летают по клавиатуре.

Экран снова глючит. Роуэн издает страдальческий звук. — Куда делся файл?

— Нет. Черт возьми, нет! — Колтон стучит кулаком по столу, плечи напряжены.

— В чем дело? — требую я, вскакивая на ноги и хватаясь за спинку его кресла.

Беспорядок на экране ничего не значит для меня, но с каждой секундой он все больше выводит Колтона из себя, поскольку его система сходит с ума.

— Это хакер, — огрызается он. — Чертовски хороший. Никто не должен иметь возможности трогать мои системы или нарушать мои протоколы безопасности... — Он прерывается, глаза расширяются от вспышки узнавания. — Только...

Его ответ прерывает громкий, грохочущий до костей удар, раздавшийся над нами. Девочки вскрикивают, а мы с Рэном бросаем друг на друга острые, расчетливые взгляды. Мгновением позже, взрыв разрывает потолок.

Я хватаю Айлу , защищая ее от жара, лижущего нас сверху. Она задыхается в пыльных осколках, ее тело дрожит. Отель горит, и прежде чем мы успеваем сориентироваться, огонь распространяется.