Он хрюкнул и крепко прижался своим телом к моему. — Ты и твой дружок скоро узнаете, что я не тот человек, с которым можно возиться. — Он дернул меня за волосы, отчего кожу головы защемило, и я вскрикнула.

Халид.

Он поймал меня.

Попыталась ударить его локтем по ребрам, но он схватил мою руку и прижал ее к боку. — Я собираюсь забрать тебя к себе домой и обращаться с тобой как с грязной шлюхой, которой ты и являешься. — Он откинул мою голову назад и заставил посмотреть на него, его темно-карие глаза сузились от злобы. — Мир будет называть тебя принцессой, но мы оба будем знать, что ты просто моя шлюха.

Я подняла другой локоть вверх, целясь в любую его часть, до которой могла дотянуться. — Это последний раз, когда ты когда-либо прикоснешься ко мне.

Воздух наполнил мои легкие с удовлетворительным свистом, когда вес его тела был снят с меня. Я оттолкнулась от земли и перевернулась, вздрогнув, когда попыталась надавить на лодыжку. Облегчение быстро перешло в панику, когда одна из фигур в капюшоне из лодки возвысилась надо мной.

Халид замахнулся на него и промахнулся. — Найди другую шлюху. Эта моя.

Человек в капюшоне схватил с земли рога антилопы и вонзил их в живот Халида, направив под углом вверх. Кровь хлынула из раны и пропитала его руки.

Мой разум говорил мне бежать, но мое тело не двигалось.

Я не боялся этого человека.

Он наклонил голову, осматривая свою работу. — И антилопа убивает льва... — Его голос был спокойным, гордым... и знакомым.

Каспиан.

О Боже.

Каспиан был здесь.

Долгий вздох вырвался из моих уставших легких, и слезы потекли по лицу.

Он был здесь.

С ним все было в порядке.

Халид дергался и дергался, и Каспиан схватил его за рубашку, чтобы он не упал. Он наклонился вперед и посмотрел Халиду в глаза. — Ты не можешь забрать то, что принадлежит мне. Никогда, никогда не думай, что ты способен на это. — Он схватил Халида за волосы и с силой откинул его голову назад, заставив выпятить подбородок. Затем достал нож из халата и провел им вверх от подбородка Халида до рта. — Это за то, что назвал ее шлюхой.

Мое тело забилось в конвульсиях, я рванулась вперед, желая опорожнить содержимое своего желудка, но не могла ничего сделать, потому что там ничего не было.

Каспиан протянул руку, чтобы помочь мне подняться. — Как бы мне ни нравилось гоняться за тобой, Маленькая проказница, это не совсем то, о чем я мечтал.

Я смотрела на кровь, которая теперь покрывала нас обоих, и моя рука дрожала в его руке.

— Это смоется. — Он подтянул меня. — Мы должны идти. Кто-то скоро все выяснит, и мы должны быть далеко, когда это случится.

Я кивнула. Слова застряли в горле, пока я продолжала смотреть на кровь.

Она не смывалась. Мы можем избавиться от улик с помощью мыла и воды, но кровь всегда будет там.

Мы бежали через кустарник и перепрыгивали через упавшие ветки. Моя лодыжка горела, но я не сбавляла темп. Я не могла. Каспиан был здесь, и я не хотела рисковать, чтобы нас обоих поймали.

Когда мы добрались до поляны, мое зрение было затуманено слезами, а нога болела так сильно, что онемела.

Еще две фигуры в капюшонах подъехали на лодке побольше, больше похожей на рыбацкое судно с мотором.

— Черт. Ты ранена, — сказал Каспиан, поднимая меня в лодку.

Я покачала головой. Мой желудок был завязан в клубок эмоций. — Мы не можем их бросить. — Мое дыхание было поверхностным, так как оно пыталось вырваться из моих легких.

Там были еще три девушки, три жизни, такие же важные, как и моя, три других человека, которых стоило спасти.

Он притянул меня к себе на колени. — Мы не можем вернуться.

Я изо всех сил пыталась освободиться. — Мы должны вернуться. — Внимание переключилось на парня за рулем, когда двигатель взревел. — Остановись! Мы не можем их бросить. — Слезы текли по моему лицу, потому что я знала, что ждет этих девушек, что ждало бы меня.

Каспиан кивнул в сторону моей ноги. Моя лодыжка была в синяках и распухла от разъяренной кости. Он провел по ней пальцем, и я зашипела.

— Ты никак не сможешь их обогнать, если они нас поймают, а я не оставлю тебя одну на этой гребаной лодке. — Он ткнул пальцем в сторону леса, который становился все дальше и дальше. — Возвращаться туда — это самоубийство. — Он посмотрел на две другие фигуры в капюшонах в лодке. — Для всех нас. — Его глаза снова нашли мои. В них была та же твердая решимость, которую я видела в ту ночь, когда он сказал всему миру, что я стану его невестой. — Я готов рискнуть сотней жизней, включая свою собственную, чтобы спасти твою. Но все это, возвращение туда, будет напрасным, потому что они найдут тебя, Татум. Они заберут тебя. И они убедятся, что меня не будет рядом, чтобы спасти тебя в следующий раз.

Нет. Я не могла потерять его.

Но я не могла смириться с мыслью, что те другие девушки могут быть пойманы.

— Они поймают их. — Мой голос дрожал.

Каспиан выдержал взгляд, взяв мое лицо в свои руки. — Поймают. — Его глаза смягчились. — И мы сделаем все возможное, чтобы найти их и освободить.

Было ли это вообще возможно? Обладал ли он такой силой?

Сколько времени это займет? Через что придется пройти этим девушкам, пока их найдут?

Я закрыла глаза и кивнула, потому что знала, что Каспиан прав, и поверила ему, когда он сказал, что постарается им помочь. — Хорошо. — Он не оставил мне выбора, если только я не хотела прыгнуть в воду и плыть обратно к берегу.

Как только мы удалились от леса на достаточное расстояние, две другие фигуры стянули капюшоны.

Я вскинула голову. — Линкольн? — Я посмотрела между ним и Каспианом. — Вы вместе участвовали в этом?

Он откинул голову назад и улыбнулся. — Кто-то должен был убедиться, что он не облажается.

Чендлер отвлекся от управления лодкой достаточно надолго, чтобы снова взглянуть на меня. — Да. Именно для этого я здесь. — Он ухмыльнулся.

— Как ты узнал, где меня найти? Как ты...

Каспиан усмехнулся и убрал волосы с моего лба. — Мы поговорим об этом позже. Сейчас я собираюсь вытащить нас отсюда. Я все подготовил. Самолет ждет на взлетной полосе. С нами все будет в порядке. — Он снял капюшон и прижал меня к своей груди. — Другого пути не было.

Он говорил о Халиде.

Я смотрела на него, на его точеную челюсть и пухлые губы, которые идеально подходили для поцелуев или шептания пошлых вещей мне на ухо. Карие глаза с легким оттенком янтаря, глаза, которые таили в себе темные обещания и ничего не выдавали, пока он сам этого не захочет. И я увидела его — действительно увидела. Он был наслаждением и болью. Жестокость и нежность. Мир и хаос. Тьма и свет.

Он был отражением меня.

— Знаю.

— Теперь ты боишься меня? — В его голосе звучала боль, которая обволакивала и пронзала мое сердце, как шипы на лозе.

— Нет. — Кровь, злость, боль — все это не имело значения. Я знала только одно: где бы он ни был, я тоже хотела быть там. Если бы ему нужен был огонь, я бы стала дождем. Если ему нужен меч, я стану его щитом. На земле не было силы сильнее той, что была между нами. Даже целый океан не смог бы разлучить нас. С того момента, как он впервые поцеловал меня, моя душа была дома. — Я влюблена в тебя.

Если быть честной, я была влюблена в него с шести лет.

Истощение и эмоции настигли меня, и я позволила себе растаять в его объятиях. Он прижался губами к моему лбу и прошептал — Я тоже влюблен в тебя. И всегда любил.

Это было последнее, что я запомнила, прежде чем проснулась от того, что он нес меня на руках в частный самолет.