Глава 3 Уинтер

Кошмары душили меня. Я была в ящике с песком, тонула, не могла дышать. Потом руки Орвилла пробирались по моему телу, скрежет ножа о стену, когда Дюк приблизился. Запах сигарет, шепот следующей угрозы Квентина, подначивания Джакса, звенящие в моих ушах, когда он подстрекал их всех. Кулаки Фарли били, били, били…

Пальцы сомкнулись на моей руке, и я резко вдохнула. Два жидких бронзовых глаза с золотыми прожилками уставились на меня, а мозолистые руки сжали мои плечи. Он пах свежим снегопадом и лесными орехами, и, несмотря на мой ужас, это было лучшее, что я чувствовала за долгое время.

Неровные вдохи вырывались из моих легких, когда незнакомец склонился надо мной, и я испугалась, что убежала из одного гнезда монстров в другое. Он был огромным, с мощными, сложенными мускулами, отчего казалось, что он способен голыми руками переломить позвоночник человеку пополам.

— Все в порядке, — сказал он, его глубокий голос был таким мягким, словно его обмакнули в масло. — Я не собираюсь причинять тебе боль, куколка.

Он отпустил меня, откинувшись на пятки.

Я откинула тяжелое одеяло, покрывавшее меня, пот покрыл мою кожу. Я не привыкла к такой постели. Мне нужен был твердый пол и прохладный ветерок, чтобы уснуть. А не мягкий ковер и теплый огонь. Что это? Где я?

Я была дезориентирована, озираясь вокруг, наполовину думая, не сошла ли я наконец с ума и не привиделось ли мне все это место. Хижина была большой, с огромной кроватью во всю комнату и маленькой кухонькой с одной стороны, где кофе капал из кофеварки.

Мой взгляд снова остановился на незнакомце, и я поднялась на ноги, отступая назад в поисках выхода. Мой взгляд остановился на входной двери, но перед ней сидела огромная собака. Зверь бросился ко мне, и я в тревоге отпрянула назад. Большие руки подхватили меня за секунду до того, как пес взревел, и мое сердце выскочило из груди.

— Лежать, Тайсон! — рявкнул мужчина, и крик вырвался из моих легких за полсекунды до того, как влажный язык прошелся по моему лицу. — Эй, посмотри на это, ты ему нравишься.

Я вырвалась из хватки парня, наполовину упав на собаку, и помчалась к двери.

— Стой — ты с ума сошла? — позвал он как раз в тот момент, когда я распахнула дверь.

За дверью бушевала вьюга, и на меня обрушился шквал снега, который тут же заставил меня отступить назад. Сердце колотилось неровно, и я пыталась понять, что делать, глядя на бурю, преграждающую мне путь. Неужели я застряла между двумя смертями?

Я вспомнила, как рухнула в снег, как охотилась за звездами над головой, и мое дыхание немного замедлилось. Этот человек, должно быть, нашел меня там и привел сюда. Я была бы мертва, если бы не он.

Я медленно закрыла дверь, повернулась и прижалась к ней спиной, рассматривая стоящего передо мной зверя и его волка. Его грудь была обнажена, его огромные мышцы подчеркивались оранжевым свечением огня. У него была темная неряшливая борода и такие же непокорные волосы. У него тоже были шрамы. Один на плече и более светлые шрамы на боках и руках. Одна тонкая линия проходила по левой щеке. Но его глаза… они были добрыми, теплыми. В отличие от тех глаз, которые всегда смотрели на меня, сколько я себя помню. Глаза пяти мужчин, которые держали меня в тюрьме, всегда обещали боль, они светились ярче, только когда я кричала. Но мой страх заставил этого человека выглядеть именно так. Как будто он хотел помочь.

— Не бойся, — сказал он тем богатым, бархатистым тоном, от которого мурашки пробежали у меня по позвоночнику. — Как тебя зовут?

Мой голос остался в запертом ящике глубоко в груди, отказываясь выходить наружу для кого бы то ни было. Даже для кого-то с добрыми глазами.

— Меня зовут Николи. Ты можешь поговорить со мной, — убеждал он, и я выпустила тихий смешок. Потому что нет, я не могла. Даже если бы захотела. Мой голос отсутствовал так долго, что иногда я задавалась вопросом, вернется ли он когда-нибудь.

Собака, Тайсон, запрыгнул на диван, свернулся калачиком и опустил голову, чтобы уснуть. Я перевела взгляд на присутствующее в комнате существо, которое, скорее всего, было монстром. Насколько я помнила, я никогда не встречала человека, чье сердце не было бы черным. И несмотря на то, что он явно помогал мне и его аура манила меня к себе, это не означало, что я могла ему доверять. Я была бы дурой, если бы ослабила бдительность. Это может быть уловкой, его глаза манят, как глаза дьявола.

— Не желаешь кофе? — он направился к мини-кухне, повернувшись ко мне спиной, и я увидела глубокий шрам на его правом плече, который совпадал с тем, что был спереди. В голове промелькнуло какое-то полувоспоминание о телепередаче с окровавленным торсом на экране, и слова «выходное отверстие» прозвучали в моем черепе. В этого человека передо мной когда-то стреляли, и, судя по другим его шрамам, я догадалась, что он из тех, кто часто попадает в подобные неприятности.

Он налил две кружки кофе, и от его аромата я сморщила нос, а желудок скрутило. От Дюка всегда так пахло по утрам, когда он впервые приехал. До того, как началась боль.

Николи повернулся ко мне, протягивая чашку, и я покачала головой, несмотря на то, что во рту у меня пересохло. Я посмотрела на раковину рядом с ним и указала на кран.

— Воды? — предложил он, и я охотно кивнула.

Он налил мне стакан, и у меня зачесались пальцы, когда я неуверенно шагнула вперед, чтобы взять его. Он сократил расстояние между нами, вложив стакан в мою руку, и я краем глаза наблюдала за ним, пока не поднесла стакан ко рту и не осушила его. Он забрал у меня стакан, когда я провела языком по своим потрескавшимся губам, и звук урчания моего желудка заполнил пространство между нами.

Николи подошел к холодильнику, поставил стакан и открыл его, явив столько еды, что мое сердце сбилось с ритма. Я никогда не видела столько всего в одном месте. И воспоминания из прошлого всколыхнулись, когда я узнала все это. Инстинктивно я поспешила вперед, и он отошел в сторону, жестом предлагая мне выбрать. Я потянулась к блоку сыра, вскрыла его и впилась в него зубами. С моих губ сорвался стон от восхитительного вкуса, и я поспешила прочь через всю комнату, прежде чем он успел даже подумать о том, чтобы забрать его обратно. Квентин любил играть в эту игру. Он ставил передо мной целую тарелку еды, давал мне откусить несколько кусочков, а потом отбирал тарелку и ел сам, пока я смотрела. Но Николи не собирался получить шанс отнять у меня это.

Я направилась в угол у огня, опустилась на твердые дрова и прижалась спиной к стене, чтобы съесть кусочек за кусочком.

Николи хмурился на меня через всю комнату, но я игнорировала его и ела как дикий зверь, пока Тайсон поднимал голову и облизывался на мой сыр. Я оскалила на него зубы, и пес вскинул голову, словно не зная, что со мной делать.

— Хочешь немного хлеба с этим? — Николи наполовину рассмеялся, а я нахмурилась, когда он принес на тарелке кусок свежего хлеба. Рядом лежал острый нож, и когда он положил его передо мной, я схватила его и направила на него, не в силах поверить, что он действительно дал мне оружие. Он был прохладным и тяжелым в моей ладони и давал мне глоток силы, которую я так долго жаждала. Может, я и была маленькой, но это не имело никакого значения, когда ты был вооружен. Когда ты быстр и жаждешь крови.

— Воу, воу, — он невинно поднял руки. — Это просто для того, чтобы резать сыр.

Я посмотрела на брусок в своей руке, когда Николи отступил назад, и мои плечи расслабились. Я отрезала несколько кусочков сыра, оторвала горбушку хлеба и съела их вместе.

Черт возьми, как вкусно!

Я стонала от восторга, продолжая есть и есть, пока не осталось ни сыра, ни хлеба, а желудок болел так сильно, что я была уверена, что он лопнет.

Когда Николи не смотрел, я засунула нож в рукав рубашки в крупную клетку, в которую он меня одел, успокаиваясь от холодного прикосновения лезвия к коже. Однажды я ранила Джакса в ногу. Он выронил нож, который любил вертеть в руках, как самоуверенный идиот, и я воткнула его прямо в его толстое бедро. За это я схлопотала от Фарли, но это стоило того, чтобы услышать визг этого поросенка. Я до сих пор чувствую запах его крови, если долго думаю об этом. Это воспоминание помогло мне пройти через множество пыток. Оно напоминало мне, что я тоже могу заставить их истекать кровью, если представится возможность. Однажды мне снова представится такой шанс, и как только я его получу, я глубоко вскрою артерии, из которых будет литься, литься и литься…

— Хочешь еще? — спросил Николи, усаживаясь на край дивана рядом со своей собакой.

Я покачала головой. Я не в состоянии вместить больше.

— Ты скажешь мне свое имя, куколка? — спросил он с ноткой надежды в голосе.

Я положила руку на горло и покачала головой в знак того, что не могу говорить. Но сказать ему, что у меня и имени-то нет, было немного сложнее.

— Хм, — хмыкнул он. — Ну, как я буду тебя называть?

Я скривила губы в раздумье. Мои похитители называли меня по-разному. Сука, шлюха, потаскуха, пизда. Но, как ни странно, ни одно из этих названий мне не нравилось.

— Кэти? — предположил он, и я покачала головой. Я определенно не была Кэти. Кэти звучала так, будто у нее все было в порядке. Она, наверное, носила красивые платья и ходила в торговый центр по субботам. Нет, я была совсем не такая.

— Нет, это кажется слишком нормальным для тебя, — пробормотал Николи, и мои брови изогнулись, когда он повторил мои мысли.

— А что нравится тебе? — спросил он, и я закатила глаза.

Я не могу ответить, тупица.

Он захихикал над моим выражением лица, и улыбка заиграла на одной стороне моих губ. Черт, когда я в последний раз улыбалась? Ах да, когда Джакс подавился собственным языком. Хорошие были времена.

— Ну, ты явно любишь сыр, — он указал на пустую обертку рядом со мной. — Может, я назову тебя Чеддер.

Тайсон восторженно гавкнул, а я поджала губы и яростно замотала головой.