— Я знаю, что не имею права просить тебя об этом, особенно после того, как обошлась с тобой, но не могли бы мы сесть и поговорить? Насчет Синди... — Джасинда от неожиданности потеряла дар речи, а Кассандра восприняла ее молчание как отказ. — Пожалуйста, — взмолилась она.
— Кассандра... — шагнул к ней Уильям.
— Нет, Ваше Величество, — Джасинда шагнула к ней, но остановилась, догадавшись, что ее неправильно поняли, когда Джотэм, с недоумением глянув на нее, укоризненно покачал головой. — Я хотела сказать, пожалуйста, присаживайтесь, — она указала на один из диванов. — Я расскажу все, что вас интересует, если это поможет Синди.
Все четверо чинно расселись, четко обозначив линии поддержки. Уильям с Кассандрой расположились на одном диване, Джотэм с Джасиндой сидели напротив них.
— Ваше Величество, — начала Джасинда, — ваша невестка удивительная женщина.
— Я знаю. Я всегда это знала. Прошу, зови меня Кассандрой.
— Почему? Что изменилось? — спросила Джасинда.
— Несмотря на мою сегодняшнюю вспышку гнева, я обычно не так предвзята, — досадливо улыбнулась королева. — Как правило, я склонна давать людям шанс. Я знаю, каково это, когда судят превратно, едва взглянув на тебя. Но с тобой...
— Я прибыла под руку с тем, кого ты считаешь близким другом, вошедшим в твою семью. А за свою семью ты готова сражаться.
— Откуда ты знаешь?
— От Синди. Она рассказала мне, что сделал твой отец... после смерти твоей матери.
— Она рассказала тебе об этом? — Кассандра с такой силой сжала руку Уильяма, что побелели костяшки ее пальцев.
— Да, пока мы были в Саду Памяти. Она мне многое поведала.
— Пожалуйста, расскажи мне, о чем она говорила? — глаза Кассандры наполнились слезами. — Синди всегда была мне как старшая сестра. Лишь благодаря ей я находила время поговорить с папой. Она была единственной, кто мог оторвать меня от моих бесконечных дел. И именно она вдохновила меня заняться полевыми работами, — Кассандра потянулась к кольцу Уильяма и потерла его. — Я очень многим ей обязана...
— На Кариниане она считает себя никчемной, — прямо сказала Джасинда.
— Что?!! — три пары глаз шокировано уставились на нее, даже Уильям.
Хотя он видел внутреннюю борьбу Синди, но не думал, что это связано с чем-то подобным.
— Я была удивлена не меньше вас. К сожалению, в нашем мире Синди не чувствует себя нужной. А все, что делало ее таковой на Земле, осталось в далеком прошлом.
— Но я не понимаю, почему? — недоумевала Кассандра.
— Потому, что ты чувствуешь себя более комфортно с информацией, чем с людьми.
— Тебе это сказала Синди, — констатировала Кассандра.
— Да. Она пыталась объяснить, почему ты так со мной обошлась, — невозмутимо пожала плечами Джасинда. — Но Синди отличается от тебя, Кассандра. Она артистка.
— Откуда ты знаешь?
— Я слышала, как она поет.
— Синди пела для тебя? Сегодня?!! — потрясенно прошептала Кассандра.
— У Палмы. И хочу тебе сказать, это было самым удивительным, что я когда-либо слышала.
— На Земле она была знаменитостью, — тихо сказала Кассандра. — Она путешествовала по миру и выступала перед десятками тысяч людей.
— И она бросила все это, родив Викторию.
— Да, я знаю, что она планировала вернуться...
— Но после похищения Виктория очень нуждалась в ней.
— Виктория была сильно травмирована. От нас всех потребовалось немало усилий, чтобы вернуть ее к обычной жизни. Но Синди, естественно, делала больше всех. Она пела ей, когда приходили кошмары. Иногда всю ночь напролет.
— Виктория была ее ребенком и нуждалась в ней, как, впрочем, и вся ваша семья.
— Да.
— Но теперь все изменилось.
— Как это?
— Виктория живет своей жизнью и давно не нуждается в ней. Бретт не нуждается в ней так, как раньше. Питер занят ответственным делом. Она посвятила себя заботе о семье, но они сейчас как бы не нуждаются в ней. Только не здесь. И не так, как раньше. Стоит ли удивляться, что она чувствует себя потерянной?
— Я никогда не думала об этом... почему я никогда не думала об этом? — Кассандра перевела на Уильяма взгляд, полный самоосуждения.
— Это не твоя вина, Кассандра, — Уильям развернул ее к себе лицом. — Никто из нас не понимал ее чувств. Мы слишком беспокоились о том, чтобы доставить ее сюда и вылечить.
— Ее беспокоит нечто большее, — тихо сказала Джасинда.
— Что именно? — спросил Уильям.
— Чувство вины.
— Чувство вины? За что Синди может испытывать вину? — удивился Уильям.
Джасинда молча смотрела на Кассандру, отмечая, как в ее глазах мелькают мысли, пока в них внезапно не вспыхнуло понимание.
— О боже мой! — прошептала Кассандра. — Бедная Синди.
— Кассандра, о чем ты говоришь?
— Бункер. Папин бункер. Он самолично делал там запасы, но только на четверых.
— Четверых? — Джотэм нахмурился, глядя на Кассандру. — Это невозможно.
— Все потому, что он не брал себя в расчет. Я всегда это знала. Четыре человека. На четыре года, — слезы текли по лицу Кассандры, когда она взглянула на Джотэма. — Они были заперты в бункере почти девять. Если бы мы с Викторией были там...
— Вы бы все погибли, — закончила за нее Джасинда. — Синди чуть не сошла с ума, когда Питер запечатал дверь. Ты оказалась снаружи. И ее дочка тоже. Но время шло...
— И она начала испытывать благодарность за то, что и у Бретта, и у Питера появился шанс выжить, — закончила за нее Кассандра. — Если бы Питер с Синди остались снаружи, а мы бы спаслись с Уильямом и нашими детьми, то я чувствовала бы себя точно также, — она беспомощно взглянула на своего спутника жизни. — Эти мысли разъедали бы мне душу, но я чувствовала бы себя именно так.
— Это разрушает Синди.
— Как я могу это исправить? — прошептала Кассандра.
— Ты не можешь, — возразила Джасинда. — Только Синди способна изменить это. Но в твоих силах помочь ей.
— Чем?
— Позволив ей петь, — Джасинда обернулась к Джотэму. — Жаль, что ты не слышал ее сегодня, Джотэм. Стоило ей запеть, и Вселенная подхватила ее мелодию, — она снова посмотрела на Кассандру. — Синди необходимо петь, Кассандра. Это такая же часть ее души, как и ее семья.
— Значит, она будет петь, — смахнув с лица слезы, Кассандра расправила плечи и начала подниматься. Но, почувствовав легкую неуверенность, растерянно взглянула на Джасинду и медленно опустилась обратно. — Я не знаю, с чего мне начать.
— Думаю, именно для этого предки и привели меня к вам, — немедленно ответила Джасинда. — Я точно знаю, с чего нужно начинать.
— А я считал, что это я привез тебя сюда, — обняв ее, Джотэм притянул Джасинду к себе и чмокнул в щечку.
Никогда еще он не гордился ею так, как сейчас.
Иронично приподняв бровь, Джасинда перевела взгляд на Кассандру.
— Что же есть в вас такого, королевские особы? Вы так убеждены, что все вокруг движется благодаря вам, — ее губы растянулись в насмешливой ухмылке. — Ему повезло, что он такой симпатичный. Иначе, боюсь, мне пришлось бы все переиграть.
— Эй! — наигранно возмутился Джотэм, отодвинувшись от нее.
Уильям и Кассандра рассмеялись.
— Мне еще ни разу не доводилось видеть, чтобы тебя так мастерски поставили на место, Джотэм, — Кассандра взглянула на Джасинду с еще большим уважением. — Итак, с чего мы начнем.
— Ну, во-первых, нужно найти пианолу и поставить ее в комнате Синди. Думаю, во дворце есть этот инструмент.
— Я... Уильям?.. — Кассандра вопросительно взглянула на супруга, и Джасинда впервые увидела, насколько крепка связь между ними.
Они действительно любили друг друга. И во всем полагались друг на друга.
— Их несколько, и все они в общественном крыле, поэтому Синди никогда их не видела. Я прикажу доставить одну.
— Нет. Я сама, — перебила его Кассандра. — Верховный адмирал не должен заниматься перестановкой мебели во дворце.
Уильям собрался было возразить, но его перебила Джасинда:
— Прошу меня простить, но, думаю, Хавьера сможет позаботиться об этом.
— Да, точно, Хавьера. Что дальше? — нетерпеливо спросила Кассандра.
— Ну, думаю, следующий шаг целиком в твоих руках, — Джасинда пытливо посмотрела Кассандре в глаза. — Ты знаешь Синди лучше меня, но мне кажется, она бывает очень упрямой.
— Ты абсолютно права.
— Поэтому я не уверена, стоит ли министру Метаксасу приезжать сюда, или лучше Синди самой поехать к нему.
— Министр Метаксас? Мой министр искусств?
— Да, Биргин мой шурин. Муж моей сестры Палмы. Услышав сегодня пение Синди, Палма немедленно связалась с ним. Он непредвзято оценит, примут ли у нас, на Кариниане, ее музыку.
При мысли, что это окажется невозможным, тон Кассандры стал повелительным.
— Конечно же, примут!
— Кассандра, — Уильям успокаивающе погладил ее по плечу. — Нельзя приказать людям любить музыку Синди. Ей важно услышать холодную, суровую правду.
Тяжко вздохнув, Кассандра согласно кивнула.
— Ты прав, Уильям. Просто мне хочется сделать для нее все в лучшем виде
— Это не зависит от твоего желания, любовь моя. Ты не можешь на это повлиять. Но ты можешь поддержать ее. Как и все мы, — Уильям нежно сжал ее ладонь.
— И снова ты прав.
— Неужели я не ослышался, и твоя жена уже трижды признала свою неправоту? — поддразнил друга Джотэм. — Думаю, стоит занести это в книгу рекордов.
— Заткнись, Джотэм, — резко одернула его Кассандра.
И Джасинда невольно рассмеялась.