— Когда мы вернемся, мне бы очень хотелось взглянуть на собранный Стефаном материал, — протянув руку, Джотэм мягко коснулся ее щеки. — Хочу знать, что он выяснил, и почему после его смерти эта информация не дошла до меня.

— Ты ее получишь, обещаю.

Звук открывающейся двери прервал их разговор, и все обернулись на вошедших в столовую Чемберленов. Впереди родителей шел Бретт с перекинутой через плечо сумкой, ища кого-то взглядом.

— Мальчики в своих комнатах приводят себя в порядок, — сообщил Уильям Бретту, зная, кого тот ищет.

Бретт взглянул на мать.

— Иди, Бретт. Тебе тоже стоит умыться, — улыбнулась ему Синди.

— Спасибо, мам, — в ту же минуту мальчик исчез.

— Что будешь пить, Питер? — спросил Уильям. — Синди?..

— Вина, пожалуйста, — ответила та, приближаясь к ним.

Питер молча следовал за ней, бросая хмурые взгляды на Джасинду.

— Вы что-то хотели сказать, капитан? — поинтересовалась она, ни капли не испуганная его суровым видом.

— Питер! — Синди сердито взглянула на мужа.

— Да, хотел, — проигнорировал он возмущение жены. — Хоть мне и не понравилось, что ты вывезла мою жену из дворца без надлежащей охраны, но я ценю то, что ты для нее сделала, — заглянув в бокал, протянутый ему Уильямом, он снова посмотрел на Джасинду и угрюмо продолжил: — Я давно не слышал, чтобы Синди пела, как это делала, когда была счастлива. Так что спасибо.

Джасинда обнаружила, что способна лишь кивнуть головой. Ее горло сжалось от глубины тех чувств, что сейчас плескались в глазах этого серьезного мужчины. Было очевидно, что он искренне любит свою жену.

— Кассандра позаботилась, чтобы в наши апартаменты принести пианолу, — просияв, сообщила та Джасинде. — Питер с трудом оттащил меня от нее на вечернюю трапезу.

— Я удивляюсь, как от такого количества игры твои пальцы не сводит судорогой, —наклонившись, он поцеловал жену в макушку.

Синди счастливо улыбнулась ему, разминая пальцы свободной руки.

— Я слишком давно не практиковалась. Мне потребуется некоторое время, но я быстро наверстаю упущенное.

— Я не сомневаюсь в тебе, Пикси.

* * *

Джасинда не могла скрыть улыбки, наблюдая за Вилли-младшим, который не сводил глаз с ее недоеденной порции торта с помадкой. Свой кусок он умял в один присест, словно боялся, что старшие братья его непременно отнимут. А теперь смотрел на нее своими фиолетовыми, полными надежды глазами.

В этот раз, когда они усаживались за стол, Джотэм сел рядом с Уильямом, а Джасинда обнаружила, что ведет оживленную беседу с его младшим сыном, названным в честь отца. И мальчик буквально очаровал ее.

— Ты уверен, что в твоем животе есть место для еще одного кусочка? — тихо спросила она у него.

— Это же торт… — восторженно отозвался Вилли, как будто этим все было сказано.

Ну, на самом деле так оно и было.

— Сначала спроси разрешение у мамы.

— О-о. Мамочка? — позвал он с такой милой и невинной интонацией, что присуща только детям.

Кассандра тут же повернулась к нему.

— Да, Вилли?

— Мамочка, Джасинда не может доесть свой торт с помадкой и хочет, чтобы я ей помог. Можно я его съем?

В начале трапезы, когда Вилли не смог правильно произнести ее фамилию, Джасинда разрешила ему и другим мальчикам называть себя по имени. Теперь же ее позабавила его простодушная хитрость, и она слегка улыбнулась.

— О, значит, это ее желание? — решила подтрунить Кассандра, глядя на его измазанный в помадке рот.

— Да, мамочка.

Джасинда с интересом наблюдала, как самая могущественная за всю историю Кариниана королева таяла от умоляющего взгляда фиолетовых глаз своего ребенка. Она прекрасно понимала, что видела Кассандра, глядя на этого мальчика. Хотя все сыновья Уильяма были очень похожи на него, но тот, кого назвали в его честь, был поистине его зеркальным отражением. Поэтому Кассандра никогда ни в чем не сможет отказать ему, особенно если он будет на нее так смотреть.

— А как же твои братья и Бретт? — спросила Кассандра.

— Они больше, значит, и их куски были больше, — уверенно возразил Вилли.

— Согласна. Ну, думаю, будет ужасно, если он пропадет впустую.

— Так и есть, мамочка. Это ужасно, — Вилли серьезно кивнул в знак согласия.

— Если Джасинда не возражает, можешь его съесть.

Вилли перевел свои по-детски круглые глазки на Джасинду.

— Пожалуйста… — взмолился он.

Взяв свое блюдце, Джасинда поставила его на пустое блюдце мальчика.

— Держи, малыш, — повернувшись к Кассандре, она улыбнулась. — Тебя ждут серьезные проблемы, когда вам начнут звонить девочки.

— Это точно, — отозвалась Кассандра, озадаченно качая головой. — Я уже слышу, как разбиваются девичьи сердца.

— Прям как их отец. Девчонки в Академии буквально не давали им с Джотэмом проходу.

— Девчонки! — в голосе Кайдена отчетливо слышалось неприятие. — Папа, тебе нравились девушки? В Академии? Кажется, ты говорил, что в Академии ты только и делал, что тренировался и учился.

Все дружно уставились на главу семейства, пока тот хмуро смотрел на Кайдена.

— Только и делал, что тренировался и учился? — усмехнулся Джотэм. — Правда, Уилл?

— Джотэм, я сказал это своему шестилетнему сыну, — прошипел тот в ответ. — А что я должен был ему говорить?

— Кайден, в последние циклы папиной учебы все так и было, — решила вступиться за его отца Джасинда.

— О-о-о, — восхищенно выдохнул Кайден, как будто даже это было слишком.

— Знаешь, у меня есть внук примерно твоего возраста. Ему тоже пока не нравятся девушки.

— У тебя уже есть внуки? — шокировано воскликнула Кассандра.

— Два внука, — гордо сообщила Джасинда. — Дети моего младшего сына, Итана. Дантон, мой старший, еще не вступил в союз, а Стефани… Ну, Стефани сейчас сосредоточена на карьере.

— Не могу дождаться, когда стану бабушкой, — печально вздохнула Синди. —Виктория в этом вопросе солидарна со Стефани. Решила сначала построить карьеру. А вот мне, пока они с Лукасом не заведут собственных детей, которых я могла бы баловать, придется ограничиться заботой о Сабах.

— Все дети нуждаются в том, чтобы их баловали, — поддержала ее Джасинда.

— Верно, — согласилась Синди.

— Особенно Сабах, — добавил Вилли, уплетавший торт. — Она у нас особенная.

— Разумеется, это так. Она ведь твоя сестренка, — улыбнулась Джасинда, глядя на его перепачканную тортом мордашку.

— Нет, не из-за этого. А из-за того, что у нее два родимых пятна, — пояснил Вилли, и глаза Джасинды округлились от удивления, а в столовой воцарилась гнетущая тишина. Вилли был единственным, кто, казалось, ничего не заметил. — Да, одна родинка у нее на ноге, как у мамы, а другая на руке, как у нас, — Вилли гордо задрал рукав, демонстрируя родимое пятно в форме стрелы, подтверждающее его принадлежность к королевской крови Дома Защиты.

Джасинда, мягко говоря, была шокирована.

Разве такое возможно? Мальчики были сыновьями королевы Дома Знания. У них не могло быть такого родимого пятна! И все же оно было… и было таким же черным, как и у их отца. А это значило, что они стояли в очереди на престол Дома Защиты! И ладно, если бы у них у всех было такое... но у Сабах было целых два...

Предки, если пуристы узнают об этом, они сойдут с ума!

— Уильям, — строгий голос отца заставил маленького Вилли растерянно взглянуть на него. — Что тебе говорили относительно родимых пятен?

— Что мы не должны рассказывать о них никому, кроме членов семьи, — не задумываясь, выдал малыш.

— Правильно.

— Но разве Джасинда теперь не семья? Как и король Джотэм? — растерянный взгляд Вилли метался между матерью и отцом. — Ты всегда говорил, что за этим столом едят только члены нашей семьи.

Джасинда увидела, как Уильям прикрыл глаза, и поняла, что тот с трудом сдерживается, чтобы не взорваться. Ей и самой, воспитывая собственных детей, не раз приходилось тренировать свою выдержку.

— Я сделал что-то не так? — мальчик опустил вилку, и его маленькая нижняя губа задрожала от расстройства. — Я слышал, как ты рассказывал дяде Питеру, что если об этом узнают не те люди, то с Сабах может случиться что-то плохое. Неужели Джасинда «не те люди»? Неужели теперь Сабах причинят вред?

— Нет, Вилли, — мгновенно вскочив, Уильям подошел к дрожащему сыну и прижал его к себе. — Нет, Вилли. Ты все сделал правильно. Ты поступил в соответствии с тем, что мы тебе говорили. Джасинда не имеет отношения к плохим людям, и Сабах в безопасности.

— Могу я пойти и проверить? — спросил мальчик. — Хочу сам убедиться.

Уильям поставил Вилли на пол, и тот мгновенно выскочил из столовой, забыв про недоеденный торт.

— Мальчики, если вы закончили, можете идти играть, — сказал сыновьям Уильям, возвращаясь на свое место.

— Да, папа, — Кайден тут же встал и быстро ушел.

— Да, папа, — Джейкоб, не теряя времени, последовал за ним.

— Да, дядя Уильям, — Бретт также поспешно отправился вслед за Джейкобом.

В общем, все они бросились догонять Вилли.

В столовой воцарилась тишина.

Взгляд Джасинды оббежал всех присутствующих, начиная с Питера и Синди. Ненадолго задержался на Кассандре, скользнул по Уильяму и Джотэму и снова вернулся к Кассандре.

— Сабах не капризничала, когда мы появились на утренней трапезе. И ты не укладывала ее спать перед вечерней трапезой, якобы следуя режиму.

— Нет, — призналась Кассандра.

— Понятно, — коротко кивнула Джасинда, ее лицо ничего не выражало.

Она никогда не думала, что может быть так больно.

Джасинда лучше других знала, почему родимые пятна нужно скрывать от посторонних. Она прекрасно понимала Уильям с Кассандрой, не желавших открывать ей свою тайну. Но Джотэм?.. Джотэм, утверждавший, что хочет, чтобы она стала частью его жизни? И частью жизни его друзей? И при этом он не проронил ни слова, когда она поведала ему о своем родимом пятне? Им и так-то будет нелегко, когда они станут жить вместе. Но если между ними не будет доверия… у них не будет ни единого шанса.

— Джасинда... — Джотэм потянулся к ее руке, но она отдернула ее.